Глава восьмая и заключительная, в которой происходит самайн

Это утро было очень важным. Снейп насыпал Поттеру смеси семечек, отрезал кусок яблока и тыквы. В последнее время он был с Поттером предельно дружелюбен, предупредителен и даже ласков, сам поражаясь, как легко ему это дается. Возможно, дело было в том, что Поттер не огрызался. Или огрызался, но по-птичьи выходило очень мило.

После завтрака Поттер привычным движением вспрыгнул на подоконник, но вдруг передумал и вернулся на плечо к Снейпу, чтобы потереться головой о его щеку. Поттер уже скрылся за горизонтом, а Снейп все еще стоял в немом изумлении.

«Это хорошо», — подумал он. «Это приближает нас к цели».

Предстояла варка сложного зелья, и Снейп вложил в него все свое мастерство, стремясь сделать состав идеальным: лучшие ингредиенты, серебряный котел, дубовая ложка для помешивания, идеальное время отстаивания — рецептура была соблюдена точно, как никогда. Сегодня, в Самайн, он должен вернуть Поттеру его облик.

После того, как зелье было готово, на Снейпа накатил мандраж. Стремясь заглушить тревожное чувство, он прибирался в доме, чистил вольер с птицами, перебирал бумаги — старался занять себя любым подходящим делом. Он тщательно вычистил парадную мантию, в которой собирался проводить ритуал, отполировал ботинки.

Он как раз расчесывал волосы, когда в окно, шутливо щебеча, влетел Поттер.

— Да, я на самом деле помыл голову, — буркнул в ответ Снейп, — сегодня Самайн, ты помнишь?

Весь вид Поттера говорил о том, что он напрочь забыл.

— Ради чего мы тут вообще стараемся? — впервые за долгое время Снейп повысил голос, но тут же себя одернул.

— Ритуал почти ничего не требует от тебя, только сидеть в центре круга и концентрироваться на самых приятных моментах последних дней. Я понимаю, это непросто. Но очень важно, — тихо объяснял Снейп. Поттер смотрел ему прямо в глаза. — Нужно, чтобы ты чувствовал себя настолько счастливым, насколько возможно, но это счастье... должно быть как-то связано со мной, — скомкано закончил Снейп и встал.

— Пойдем, — обратился он к Поттеру, стоя в дверях, — я все подготовил.

Поттер спорхнул с тумбочки и уселся ему на плечо.

Время как раз приближалось к полуночи, когда Снейп закончил чертить ритуальный круг. Комната была уставлена горящими свечами, пахло ароматными травами, дымящимися в курильницах по углам. Следуя указаниям Снейпа, Поттер уселся в центре пентаграммы и послушно отпил зелье из поднесенной серебряной мисочки.

Снейп начал ритуал. Он четко произносил древнегэлльское заклинание, выводя палочкой замысловатые фигуры в воздухе. Казалось, магия заполнила комнату — Снейп ощущал ее всепроникающую густоту и древнюю мощь. Он просил ее принять выполненную часть проклятия и вернуть Поттеру нормальный облик.

Все шло хорошо. Снейп чувствовал магические потоки, проходящие между ним и Поттером, чувствовал, как сила нарастает — торжественная и могучая, как буря и музыка Вагнера. Магия стала видимой — комнату заполнил фиолетовый вихрь, такой же, какой вызвала своим гневом Джиневра. Он окутал Поттера, и Снейп торжествовал, предвкушая мгновение, когда мгла рассеется, превратив воробья обратно в человека.

Последний всплеск, и магические волны исчезли так же внезапно, как появились. В круге по-прежнему сидел воробей, тревожно и виновато глядящий на Снейпа. Тот чувствовал себя так, словно ему с хорошего размаху врезали под дых.

— Этого не может быть, — ошеломленно выдохнул он.

Он ворвался в лабораторию, с силой шваркнув дверью о стену. На столе лежали кипы расчетов — рецепт зелья, чертеж пентаграммы, слова заклинания. Он трижды проверил все. Ошибок не было.

— Это все чертова магия, — объяснял Снейп Поттеру, откупоривая бутылку огневиски. — Мантикорья ее мать, — добавил он.

Поттер сидел на подлокотнике кресла напротив и печально глядел на Снейпа.

В комнате продолжали гореть свечи, а пентаграмму Снейп с пола стер. Залпом осушив первый стакан, он вновь обратился к Поттеру.

— Не бойся, мы что-нибудь придумаем. Но теперь я не могу обещать, что это твое состояние ненадолго. Следующий магический пик, подходящий для обрядов, будет в канун Рождества, а потом на Белтрайн.

После второго стакана Снейп полез на верхнюю полку за гримуарами по темной магии. Он помнил, что там точно было что-то, подходящее случаю.

— Я могу модифицировать оборотное зелье так, чтобы ты мог принимать его и превращаться в человека... Нет, не могу. Нет никаких гарантий, что зелье не вступит в реакцию с проклятьем, и тогда пиши пропало, — продолжил рассуждать Снейп, перелистывая книги.

— По той же причине нельзя использовать трансфигурацию, хотя это было бы проще всего... Вот, нашел! — Снейп глотнул еще виски, почти не чувствуя вкуса, — зелье обмена телами. Можно попросить Грейнджер достать рецепт в Отделе Тайн, он должен храниться там. Конечно, все, что я могу тебе предложить — это вот это, — Снейп театрально провел рукой вдоль груди, — но это, возможно, все же лучше, чем воробей. Уверен, даже с таким лицом все тебя будут любить.

Бутылка опустела уже до половины, и организм Снейпа, не привычный к таким возлияниям, начал реагировать странно. Перед глазами все покачивалось, и казалось, что гостиная написана импрессионистом — широкими мазками и цветными пятнами.

И тут Снейпа осенило. Чары перенаправления — темная магия, почти такая же жуткая, как некромантия. Но это должно было сработать, и даже в случае неудачи страдает не Поттер.

— Чары перенаправления! Точно, это все решит. И не нужно ждать Рождества, их можно выполнить и так... Артефакты мы достанем, за рецептами зелий, конечно, придется побегать... — Снейп оглядел соседнее кресло в поисках Поттера, но тот окончательно слился с обивкой.

— Чары перенаправления, Поттер. Я возьму твое проклятие на себя. Это проще, чем кажется... — Снейп понял, что еще недолго, и он уснет прямо в кресле. Лучше было перебраться на диван. До спальни он сейчас не дошел бы ни за какие галеоны.

— Похоже, это единственное, что я могу сделать для тебя. Но этого должно быть достаточно. Достаточно — это то, что нам нужно. Ты станешь собой, вернешься... ты очень нужен им всем.

Снейп, пошатываясь, встал. Путаясь в рукавах, он скинул мантию на пол, оставшись только в брюках и рубашке. Пуговицы рубашки не хотели вылезать из петель, так что пришлось их все поотрывать. Снейп тяжело опустился на диван и медленно лег.

Поттер приземлился рядом с его лицом.

— Это прозвучит по-идиотски, и я пьян сейчас, но это правда — я так хочу, чтобы ты был счастлив. Я думал, что этот план, — Снейп достал из кармана список того, что, по его мнению, делало Поттера счастливым, и бросил на пол, — будет достаточно хорош. Я думал, что знаю тебя. Но, видимо, не знаю. Единственное, в чем я уверен наверняка, — и как хорошо, что ты воробей сейчас, и я не услышу твой ответ, не пойму, что ты презираешь меня... Единственное, в чем я уверен — я люблю тебя. Я чертовски, ужасно сильно тебя люблю, — Снейп хрипло рассмеялся. Он закрыл глаза, потому что мир вокруг кружился и от этого начинало подташнивать.

— Но я не смог сделать тебя счастливым, — выдавил Снейп, — даже воробья не смог. Слава Основателям, мне хватило ума выгнать тебя тогда, в Мунго. Ты не успел разочароваться во мне, впрочем, и сейчас еще не поздно. А представляешь, что бы было, если бы ты... если бы я тогда... Я так хотел тебя, просто ужасно. И с тех пор, наверное... Гарри...

Мир Снейпа последний раз моргнул и кончился.

Продрав глаза, Снейп понял, отчего у него так чудовищно ноет спина. Он был прижат к пыльной спинке дивана, а в спину упиралось что-то теплое и угловатое. Что-то на поверку оказалось Поттером, изогнувшимся в немыслимой позе.

— Поттер, — прохрипел Снейп, — убери свои коленки. Раньше тебя не кормила Петуния, потом, видимо, эльфы в Хогвартсе, но теперь-то кто? Почему ты такой тощий?

— Ты, — сонно промямлил Поттер

— Что?

— Ты не кормил. Одно зерно и яблоки, я думал, кони двину...

Затуманенное алкогольными парами сознание Снейпа начало проясняться. Поттер открыл глаза.

— Я расколдовался, — сообщил он.

— Я вижу, — только и смог ответить Снейп. — Почему ты сразу меня не разбудил?!

— Я пытался! Хотел оттащить тебя на кровать. Но ты ни в какую не хотел просыпаться, и поднять тебя я не смог. Пользоваться чарами я тоже не рискнул — моя магия сейчас, скорее всего, нестабильна. Тем более, палочка тут только твоя. Так что я... в общем, прилег к тебе, — промямлил Поттер.

— Ясно.

Лежать было неудобно, но Снейп боялся пошевелиться. Он пытался запомнить каждой клеточкой тела, каково это — прикасаться к Поттеру. Пусть так неловко, пусть лишь оттого, что на диване мало места. Потом Поттер уйдет и ничего не будет, даже этого. Снейп боялся вздохнуть, чтобы не спугнуть момент.

Он был разрушен утробным урчанием поттеровского живота. Снейп повернул голову и нос к носу столкнулся с Поттером.

— Я... — тот облизал губы, — я просто чудовищно хочу есть.

На часах было четыре утра. Поттер желал стейк с кровью, или, на худой конец, бифштекс. Снейп сумел убедить его в том, что это не самая лучшая пища для желудка, с учетом зерновой диеты последних дней. К счастью, в холодильнике обнаружилась курица, и Снейп соорудил очень приличный и наваристый суп.

— Я как-то не подумал, — вдруг осознал он, — ничего, что птица?

Поттер фыркнул.

— Можешь не стесняться их есть, они ужасно тупые. Я в этом вольере с воробьями чуть с ума не сошел — все, о чем они разговаривают — это еда и спаривание.

— Вряд ли это сильно отличается от разговоров в гостиной Гриффиндора, — буркнул Снейп.

Поттер поднял на него взгляд своих огромных зеленых глаз и расхохотался.

Снейп украдкой разглядывал Поттера, пока тот разбирался с супом. За то время, что они не виделись, Поттер мало изменился, разве что немного вытянулся. Он по-прежнему был невысокого роста и слишком худой, а волосы все так же торчали во все стороны. От одного этого вида у Снейпа щемило сердце. Что ему останется, когда Поттер уйдет? Воспоминания и вольер с воробьями?

Когда Поттер, поблагодарив, отставил в сторону тарелку, Снейп подал чай. Какое-то время они пили его в молчании. Снейп собрался с силами и решил разрушить его самостоятельно — тут тоже важно работать на опережение. Возможно, от этого будет чуть-чуть менее больно. Агония минус один, может быть.

— Итак, что....

— Кажется, тебе нужен помощник, — громче, чем требовалось, перебил его Поттер. Он глядел так отчаянно, с надеждой, и в то же время, вероятно, считая, что шансы его ничтожно малы. Такой взгляд Снейп уже видел — тогда, в больничной палате в Мунго. Но сейчас у него не было сил еще раз оттолкнуть Поттера. Это было бы разумно, это было бы лучше для мальчишки, но Снейп понял, что второй раз не сможет этого сделать.

— Вакантна позиция ученика, — медленно проговорил он.

— Мытье котлов? — спросил Поттер, — у меня обширнейшая практика. Я стажировался много лет.

— В будни ты будешь помогать мне с заказами, заготовкой и покупкой ингредиентов, и, как ты верно подметил, мыть котлы. А по субботам мы будем заниматься твоим научным проектом, чтобы через четыре года ты смог стать бакалавром зельеделия.

— Бакалавр? А когда же Мастер? — удивился Поттер.

— Еще через два года, — отмахнулся Снейп, — и не перебивай. Рабочий день — с девяти до пяти, оплата — десять галлеонов в неделю.

— Десять галлеонов! Как щедро.

— Стандартная такса подмастерья.

— Сверхурочные, я так понимаю, не оплачиваются?

— Обычно нет, но для тебя я сделаю исключение. Двадцать пять сиклей за переработку в час.

— Двадцать пять сиклей? Это же целый галлеон за четыре часа! Вы не пойдете по миру, сэр?

Снейп фыркнул.

— Работы много, денег мало. Соглашайся, Поттер, больше тебе такого никто не предложит.

— Надеюсь, проживание и питание включены? — с наигранным безразличием спросил Поттер.

— Разумеется, — не моргнув глазом ответил Снейп, — кровать и стол.

Ему самому понравилось, как это прозвучало. Судя по горящему взгляду Поттера — не ему одному.

Глава опубликована: 15.10.2014

КОНЕЦ