Начальный этап рецепции (глоссаторы)

 

Школа научного правоведения, которая в XI в. приступила к обработке сохранившихся к этому времени текстов Дигест, занимавшаяся научной деятельностью, первоначально совершенно не стремилась к созданию базы для подготовки будущих юристов-практиков, а еще менее - к формированию права, приемлемого для удовлетворения потребностей общества. Рабочий метод этой школы представлял собой метод, использовавшийся в начальный период процветания Средневековья, а именно схоластику.

Отправной точкой этого метода считалось единственное утверждение о том, что рукописи античной эпохи обладали исключительным авторитетом, ибо в них содержалась правда о действительности (ratio scripta), т. е. в письменной форме выраженный здравый смысл. Для того чтобы ясно понимать содержание текстов, надо было только научиться читать их вслух. Идеологическая подоплека такого требования заключалась в исключительном уважении со стороны ученых XI в. к величественным государственным порядкам, творческим, культурным способностям и научным результатам, которые были достигнуты в античную эпоху.

Какие-либо высказывания собственного мнения о содержании текстов считались просто безнравственными и бесплодными. В золотом веке античной науки было открыто множество истин, четко сформулированных в классических текстах. В результате наиболее важные и авторитетные античные тексты стали для теологов и отцов церкви первейшей библией наряду с Платоном и имели для них такое же значение, какое имели Аристотель для философии, медицины и естественных наук и Плиний для географии.

Для юристов авторитетом были Свод римского гражданского права и Дигесты (”Corpus Juris Civilis et Digesta”), которые они ставили на первое место. Авторитетом для глоссаторов было имя крупного новатора в этой области Ирнерия, который по образованию был тоже филологом.

В соответствии с методами схоластов рукописные свидетельства не могли быть опровергнуты экспериментальным путем. В этом отношении кредо схоластов выражалось в следующих суждениях: “Если Аристотель назначал своим пациентам определенный курс лечения, а те в результате всегда умирали, то это было следствием их собственной вины, а не следствием назначенного лечения”; “Если Плиний утверждал, что в такой-то части Средиземного моря должен находиться некий остров, а очень многие моряки утверждали обратное, т. е. говорили, что они неоднократно плавали в этой части моря, но никакого острова там никогда не видели, то это свидетельствовало только о том, что они или неправильно водили свои суда, или не могли обнаружить острова из-за тумана; “Если карта и местность, на ней обозначенная, не соответствовали одна другой, то в этом случае была права карта, а не местность”[11, с.182].

Теперь легко понять, что глоссаторы были совершенно не заинтересованы как в самом историческом появлении Свода римского гражданского права, так и в методе возможного толкования его в качестве исторического источника. Они даже не пытались сравнить Дигесты с действовавшими в государстве правовыми нормами. В силу авторитетности для них римского права глоссаторы считали его легитимно действующим законом. Вместо этого они проводили подробнейшее исследование текстов Дигест, тщательно изучая мельчайшие детали.

В качестве основного метода они применяли филологический анализ, на основе которого вскрывали имевшиеся в тексте противоречия, пытаясь докопаться до истины путем толкования неясных мест на базе объяснений, которые они находили в других частях текстов. Истина не должна была содержать в себе никаких внутренних противоречий, а между тем наличие большого количества имевшихся в Дигестах противоречий, когда различные ученые часто совершенно по-разному решали одни и те же правовые проблемы, по мнению глоссаторов, прежде всего, должно было зависеть от неверного толкования примененной в Лигестах терминологии. Поэтому глоссаторы использовали аналитический метод дифференцированных определений (distinctiones et subdistinctiones - общие и второстепенные понятия), который заключался в том, что они отыскивали значения взаимно один другому противоречивших терминов (использованных автором в различных второстепенных понятиях) до тех пор, пока, наконец, не обнаруживали этот термин в другом месте текста. По этому термину они определяли истинное значение непонятного термина и таким образом устраняли противоречие. После этого глоссаторы составляли соответствующие заметки (глоссы), которые затем вносили на поля текста или вставляли между строк.

Приведем лишь один небольшой пример обобщенного метода толкования, использовавшийся глоссаторами. Допустим, если глоссатор находил, что некий обнаруженный им в Дигестах текст сообщал, что оговоренное в нем некое традиционное право должно было обрести силу правового источника в случае использования его “в течение длительного времени”, то у него сразу же возникал естественный вопрос: А что именно следует подразумевать под понятием “в течение длительного времени” - 5, 10, 15, 20 или 50 лет? Конечно же, ответ на вопрос следовало искать в самом тексте, и глоссатор начинал скрупулезно исследовать его до тех пор, пока, наконец, не находил смысл понятия “в течение длительного времени” и не обнаруживал, что под этим понятием имелся в виду институт давности, устанавливавший двадцатилетний срок применения традиционного права. Теперь ему становилось совершенно ясно, что именно подразумевалось под этим понятием. Он уже мог с полным основанием утверждать, что в данном случае под понятием “в течение длительного времени” имелся в виду срок в 20 лет или, другими словами, упомянутое выше традиционное право должно было вступить в статус действующего правового источника после двадцатилетнего его применения.

Ни до, ни после глоссаторов подобного рода юридические тексты никогда не были предметом столь глубокого, чисто филологического анализа, когда-либо проводившегося учеными, до такой степени доскональности знавшими точное месторасположение каждого конкретного правового источника в каждом конкретном юридическом тексте.

Можно также с полным основанием утверждать, что глоссаторы в своих трудах достигли гораздо больших успехов, нежели классические римские юристы, которые, несмотря на свои до мельчайших тонкостей отшлифованные методы анализа отдельных общих проблем, тем не менее, совершенно не стремились к достижению терминологического единства и с точки зрения практического смысла - к созданию обобщенного представления о бесчисленном множестве институтов римского права. Именно глоссаторы проделали эту гигантскую работу. Впервые в истории. И именно поэтому школа глоссаторов рассматривается учеными в качестве основного источника зарождения позднеевропейской правовой науки.

Поскольку вклад глоссаторов ограничивался чисто научной областью, то их научная деятельность скорее имела историко-педагогическое значение, нежели практическое юридическое. Особый интерес к школе глоссаторов заключался в том, что она отличалась в большой степени выраженным обратным воздействием на практические правовые нормы, несмотря на то, что воспринимала научные данные чисто схоластически, т. е. глоссаторская школа в лице своих представителей стремилась к объяснению или толкованию содержания того или иного авторитетного юридического текста.

Дело в том, что глоссаторы в своей научной деятельности проявили себя весьма незаурядными педагогами и в качестве таковых обращали самое серьезное внимание на юридическое образование своих юных питомцев в духе обучения их тем научным методам, которыми они сами владели в совершенстве. Та система университетского преподавания в области правоведения, которая в ХIII и XIV вв. через Болонский университет распространилась на большинство западноевропейских университетов, изначально преследовала точно такие же цели. Речь в данном случае шла вовсе не о том, чтобы обучить и научить студентов навыкам свободного обращения и владения нормами действовавшей тогда правовой системы. Совсем нет. Речь шла как раз о другом, а именно: на базе научно-исследовательского материала глоссаторов воспитать в своей среде высокообразованных юристов-ученых, свободно владеющих методами анализа и обобщения, созданными на основе филологического образования, полученного в глоссаторской школе. Срок обучения составлял, как правило, 7 лет. После завершения образования студенты держали строгий экзамен, на котором они должны были продемонстрировать свои способности в решении сложных, содержавшихся в Дигестах правовых проблем, используя схоластический метод.

Теперь о самом основателе школы глоссаторов - Ирнерии. О нем мы знаем очень мало. Известно только, что в 1118 г. он был еще жив и что его глоссы сохранились и дошли до нас в виде составленного (уже после его смерти) глоссаторами сборника. В середине XII в. появилось известное общество глоссаторов (quattuar doctores - общество четырех докторов), в которое входило четверо ученых: Булгар (Bulgarus), Мартин (Martinus), Хуго (Hugo) и Якоб (Jacobus). В 1158 г. эти ученые занимали посты императорских юристов при дворе императора “Священной Римской империи” Фридриха I Барбароссы и выступали в качестве советников императора в решении спорных вопросов, возникавших между императором и ломбардским союзом городов[13, с.241].

Следующими довольно известными в свое время глоссаторами были юридически совершенно самостоятельные ученые Плацентин (Placentinus), умерший приблизительно в 1192 г., и Азо (Azo), умерший до 1235 г. Совместная работа этих двух ученых, известная под названием “Summa Codicem”, явилась одним из наиболее значимых трудов в области правоведения в период Средневековья.

И, наконец, венцом деятельности глоссаторов явился знаменитый труд Аккурсия (Accursius, 1185-1263 гг.) “Glossa Ornaria”, увидевший свет приблизительно в 1250 г. В этой работе были собраны и обобщены результаты исследований глоссаторов последнего периода. Его труд воспринимается юристами в качестве работы, до сих пор сохраняющей свой классический авторитет и в этом отношении превзошедшей даже сами Дигесты.

Изложенное позволяет утверждать, что наиболее существенными чертами деятельности глоссаторов были:

-  углубленное изучение источников римского права;

-         утверждение значимости позитивного права;

-         установление важности принципа законности.