II. Периоды «культурной революции

2.1 Первый этап - начало «культурных» преобразований

 

Первые признаки надвигающейся «культурной революции» появились в стране задолго до ее официального начала.

Еще в 1962 году Мао Цзэдун стал вдруг проявлять беспокойство о том, что в Китае ослабевает и затухает классовая борьба. Но, видимо, из-за того, что эта установка не отвечала сложившемуся у других руководителей КПК представлению о внутреннем положении в стране, она натолкнулась на скрытое противодействие. Отсюда видно, что после провала второй пятилетки, репутация Мао Цзэдуна покачнулась, и эта ситуация усугубилась усилившимися в партии противоречиями, что и привело к началу «культурной революции», связанной, в главной мере, с желанием Мао Цзэдуна укрепить свою единоличную власть в стране. [1]

В 1963 году в Китае проводилась кампания по пересмотру театрального репертуара в сторону его «революционизации» в духе идей Мао Цзэдуна.

Сейчас эта кампания считается «фактическим началом великой пролетарской культурной революции». [см. там же с. 5]

Инициатором театральной реформы выступили Мао Цзэдун и его супруга Цзян Цин.

Сигналом, возвестившим начало «культурной революции», начавшейся с театральной реформы китайская печать считает статью Яо Вэньюаня, опубликованную в ноябре1965 года в шанхайской газете «Вэньхуэй бао».[см. там же с. 6]

«Долой историческую постановку «Хай Жуй»».

«Разжалование Хай Жуя».

В этой пьесе автор рисовал образ высокопоставленного чиновника, жившего в XVI веке, в эпоху династии Мин. Хай Жуй был не согласен с крайне жестокой политикой императора в отношении народных масс, осуждал ее и выступал за ослабление гнета, в защиту крестьян. В частности, обращаясь к императору, Хай Жуй говорил: «Раньше ты еще делал кое-что хорошее, а что ты делаешь теперь? Исправь ошибки, дай народу жить в счастье. Ты совершил слишком много ошибок, а считаешь, что во всем прав и потому отвергаешь критику».[ см. там же с. 4]

Для героя пьесы правдоискательство закончилось печально - он лишился должности. Автору пьесы, которым являлся партийный деятель У Хань, тоже не поздоровилось, после того как бдительный критик «разглядел» под маской Хай Жуя бывшего министра обороны КНР Пэн Дэхуая, который на партконференции 1959 года смело обрушился на Мао, призывая власти вернуть крестьянам землю, коллективизированную во времена кампании «Трех красных знамен», - фактически речь шла о частичном восстановлении частной собственности. Естественно, маршал Пэн немедленно распрощался тогда с большой политикой и всеми званиями.[2]

Начиная с весны 1966 года центральный орган армии -газета «Цзефанцзюнь бао»- стал выступать со статьями, носящими директивный характер, оттесняя на задний план партийный орган - газету «Жэньминь жибао». В начале мая 1966 года эта газета прямо указала, что «большая полемика, которая ныне развернулась на культурном фронте, - это отнюдь не вопрос о нескольких статьях, пьесах или кинофильмах и не какая-нибудь научная дискуссия, а исключительно острая классовая борьба, борьба большого принципиального значения в защиту идей Мао Цзэдуна... Это ключевой вопрос углубления и развития социалистической революции в нашей стране на данном этапе, вопрос, связанный с ситуацией в целом, это - первостепенное дело, касающееся судьбы и будущего нашей партии и государства, а также первостепенное дело, касающееся мировой революции».[3]

Инициаторы и руководители «культурной революции», среди которых были министр обороны КНР Линь Бяо, Чжан Чуньцяо и «красная императрица» Цзян Цин, не ограничивались критикой и осуждением идейных противников Мао Цзэдуна. Летом 1966 года в газетах появились обращения к учащейся молодежи, наиболее просто манипулируемой части общества, не оставаться в стороне от «культурной революции».

 

Хунвейбины выходят на сцену

Хунвейбины - «Красная гвардия» - впервые заявили о себе в конце мая 1966 года в Пекине, в обычной средней школе при университете Цинхуа, где был оглашен специальный «Манифест»: «Мы клянемся, что ради защиты ЦК и великого вождя Председателя Мао, не задумываясь, отдадим последнюю каплю крови, решительно доведем до конца культурную революцию». [4]

Ниже представлен ответ Мао Цзэдуна хунвейбинам средней школы при Университете Цинхуа.

«Товарищи хунвейбины из средней школы при Университете Цинхуа!

Получил ваши две дацзыбао, посланные мне 28 июля, а также письмо с просьбой ответить. В ваших дацзыбао от 24 июня и 4 июля выражается негодование и осуждение в связи с тем, что помещики, буржуазия, империалисты, ревизионисты и их приспешники эксплуатируют и подавляют рабочих, крестьян, революционную интеллигенцию и революционные партии и группы, и объясняется, что ваш бунт против них правомерен.

Я горячо поддерживаю вас. Одновременно я выражаю горячую поддержку дацзыбао боевой группы «Хунци» средней школы при Университете Цинхуа, в которой говорится о том, что бунт против реакционеров правомерен, и очень хорошему выступлению товарища Пэн Сяомэна от имени боевой группы «Хунци» 25 июля на общем собрании преподавателей и студентов Пекинского университета. Здесь я должен сказать, что я и мои революционные соратники стоим на таких же позициях. В равной мере мы горячо поддерживаем всех, кто стоит на одинаковых с вами позициях в движении культурной революции как в Пекине, так и во всей стране. Мы вас поддерживаем и в то же время требуем, чтобы вы обратили внимание на сплочение всех, кого можно сплотить, а тем, кто совершил серьёзные ошибки, надо, указав на их ошибки, дать возможность работать и исправить их и стать новыми людьми.

Маркс говорил: «Пролетариат не только должен освободить самого себя, но и должен освободить всё человечество. Если он не сможет освободить всё человечество, то и сам пролетариат не сможет по-настоящему добиться освобождения».

Прошу товарищей также обратить внимание на эту истину.

(1 августа 1966 г.)»[5]

Хунвейбины стали опорой «культурной революции». Получив одобрение «сверху», они принялись за массовые бесчинства.

Занятия в школах и ВУЗах были прекращены, «Красная гвардия» начала преследования интеллигенции: профессоров, школьных учителей, деятелей литературы и искусства - всех тех, «кто выступает против Мао Цзэдуна», а по сути тех, кто имел самостоятельные суждения о положении в стране.[6]

Главными врагами хунвейбинов стали Лю Шао-ци, который был объявлен «ревизионистским черным командующим», и Дэн Сяопин - «главарь номер два».[7]

В августе 1966 года был созван XXI пленум ЦК КПК, в работе которого не участвовали многие члены ЦК, ставшие жертвами репрессий. Во время работы пленума партийные руководители в центре и на местах были обвинены в том, что они «осуществляют диктатуру буржуазии». Мао Цзэдун призвал к разгрому партийных органов. Пленум выступил за ликвидацию части парторганизаций и смену руководства других. Из пяти заместителей председателя ЦК был оставлен один министр обороны Линь Бяо. [8]

После пленума бесчинства хунвейбинов, руководимых «группой по делам культурной революции» приняли еще более массовый характер. В1966-м году в одном лишь Пекине за месяц (с конца августа до конца сентября) красные гвардейцы убили 1 722 человека, изгнали из столицы более 85 000. К началу октября - уже около 400 тысяч буржуазных ревизионистов и прочих «чертей» отправились из городов в ссылку. Мао всё хуже и хуже контролировал основную массу «генералов культурной революции», хоть главные направления развития хаоса оставались под его контролем. [ см. там же с. 52]

Осенью 1967 года Мао применил армию против хунвейбинов, которых он теперь изобличал как «некомпетентных» и «политически незрелых». Иногда хунвейбины оказывали сопротивление армии. Так, 19 августа 1967 года в город Гуйлинь после долгой позиционной войны вошли 30 тысяч солдат и бойцов народной крестьянской милиции. В течение шести дней в городе истребили почти всех хунвейбинов. Мао угрожал, что если хунвейбины будут драться с армией, убивать людей, разрушать транспортные средства или жечь костры, то они будут уничтожены. В сентябре 1967 года отряды и организации хунвейбинов самораспустились. Пятеро главарей хунвейбинов вскоре были высланы работать на свиноферму в глубокой провинции. 27 апреля 1968 года нескольких руководителей «бунтарей» в Шанхае приговорили к смерти и публично расстреляли. Осенью 1967 года миллион молодых людей (а в 1970 году 5,4 миллиона) были сосланы в отдаленные районы, многие пробыли там более десяти лет.[9]