Наука в контексте современной культуры

В современной культуре отчётливо проявила себя дилемма: сциентизм - антисциентизм, что имеет непосредственное отношение к проблеме соотношения науки и искусства.

В нашей философской литературе имеет широкое распространение следующая точка зрения на место науки в системе современной культуры: «мир знания богат и разнообразен. Однако, когда говорят или пишут о знании, то, как правило, подразумевают под ним знание научное. В этом, впрочем нет ничего удивительного, поскольку наука в наши дни занимает особое место в жизни людей. Она превращается в своеобразный эпицентр культуры, оказывает возрастающее влияние на восприятие человеком окружающего мира».

При этом главное заключается в том, чтобы определить, как сама наука отличает себя от других форм постижения бытия.

Этот вопрос имеет определённые исторические корни, т.е., прежде всего, надо учесть исторически сложившуюся дилемму «сциентизм – антисциентизм». Сциентизм сложился в рамках позивистской традиции и представляет собой мировоззренческую позицию, согласно которой конкретно-научное знание в наличной совокупности его результатов и способов их получения является наивысшей культурной ценностью и достаточным условием мировоззренческой ориентации человека. для сциентизма характерно преувеличение роли науки в познании окружающего мира и человека, объявление её вершиной развития культуры, убеждение в ненужности других сфер культуры (О. Конт), т.к. наука, согласно этому направлению, более успешно выполняет все культурные функции многообразного духовного мира человечества.

Причиной того, что сегодня часто звучат призывы ограничить науку, установить ей определённые пределы, преодолеть её, является чувство опасности, возникающее у многих людей в связи с определёнными негативными последствиями научно-технического прогресса. Авторы антинаучных подходов отрицают способность науки давать истину, нередко рассматривают науку как систему полезного заблуждения (взгляд Ф. Ницше), предполагают «более современные», на их взгляд, формы постижения бытия.

Современные интерпретации взаимоотношений науки и ценностных форм познания. Можно выделить два типа интерпретации взаимоотношения науки и вне научных форм знания.

Первый тип восходит к концепциям Ф. Ницше и О. Шпенглера, которые, говоря языком методологии науки, отрицали у науки особый эпистемологический статус. Т.е. они считали, что наука – это мир современности.

Ко второму типу интерпретации этой проблемы можно отнести точку зрения, согласно которой наука, с одной стороны, и религия, и мифология, искусство, с другой стороны, существенно различаются и составляют как бы два полюса в современной культуре. Но в тоже время между ними нет непроходимой грани. Более того, они имеют тенденцию к сближению. Эта точка зрения восходит к идеям Ф.М. Достоевского, Н. Рериха, П. Тейяра де Шардена, А.И. Уайтхеда и др.

Ф.М. Достоевский говорил о необходимости движения человечества к ценностной гармонической культуре, к доброму разуму. Если, по его словам, истина наука и Иисус Христос (добро) разойдутся, то он предпочитал остаться с добром, а не с истинной. Он критиковал науку (или как он выразился «полунауку») именно за то, что в ней нередко отсутствует гуманизм, добро. Разум без добра его настораживал. Такой рационализм он не принимал, т.к. условил зарождавшуюся тенденцию сциентизации общественной жизни и выступил против неё, т.е. против того, чтобы видеть в науке единственную систему понимания мира и человека.

 

Взаимодействие культуры и экономики.

Социальные функции культуры

Для понимания места и роли культуры в жизни общества большое значение имеет уяснение взаимодействий культуры с различными сферами общественной жизни и, прежде всего, взаимодействие культуры и экономики. В понимании этого взаимодействия выделяются две противоположные позиции. Первую позицию наиболее ярко представляет марксизм. Как отмечалось ранее, с точки зрения марксизма, определяющую роль в жизни общества играет материальное производство. Знаменитый тезис К. Маркса, выражающий сущность материального понимания истории, гласит: люди, прежде чем заниматься наукой, политикой, философией, религией и т.п., должны есть, пить, одеваться, иметь жилище и т.д., т.е. они должны производить материальные блага. Культура вырастает из экономической реальности человека, надстраивается над ней, обеспечивает эту деятельность. Но марксизм не исключает обратного внимания культуры на экономику, а, наоборот, подчёркивает наличие обратной связи. Но всё же при этом он настаивает на первенстве, определяющем внимание экономики.

Противоположную позицию занимает Э. Дюркгейм, М. Вебер и другие видные социологи. Они считают, что именно культура играет определяющую роль в жизни общества, обеспечивает его ценность и развитие, оказывает существенное влияние на все сферы общественной жизни и, прежде всего, на экономику. Эта позиция проходит красной нитью через все труды немарксистской социологии. Обоснованию решающего влияния культурного фактора на экономическое развитие посвящены многие работы М. Вебера и, прежде всего, его знаменитая книга «Протестантская этика и дух социализма». В этой книге немецкий социолог попытался доказать, что определённая субкультура - реформаторское истолкование протестантизма – создала такие мотивации поведения, которые стимулировали представителей этой субкультуры к усиленному ведению своих дел на рыночных капиталистических началах и, тем самым, способствовали формированию капиталистических производственных отношений. Вместе с тем, М. Вебер также не отвергает обратного влияния экономики на культуру.

Из всего вышеизложенного становится очевидно, что культура играет важную роль в жизни общества, которая состоит прежде всего в том, что культура выступает средством аккумуляции, хранения и передачи человеческого опыта. Эта роль культуры реализуется через ряд функций.

1. Образовательно-воспитательная функция. Можно сказать, что именно культура делает человека человеком. Индивид становится человеком, членом общества, личностью по мере социализации, т.е. освоению знаний, языка, символов, ценностей, норм, обычаев, традиций своего народа, своей социальной группы и всего человечества. Уровень культуры личности определяется социализированностью – приобщением к культурному населению, а также степенью развития индивидуальных способностей. Культура личности обычно ассоциируется с развитыми творческими способностями, эрудицией, пониманием произведения искусства, свободным владением родным и иностранными языками, аккуратностью, вежливостью, самообладанием, высокой нравственностью и т.д. Всё это достигается в процессе воспитания и образования.

2. Интегративная и резинтегративная функция культуры. На эти функции особое внимание обращал в своих исследованиях Э. Дюркгейм. Согласно   Э. Дюркгейму, освоение культуры создаёт у людей – членов того или иного сообщества чувство общности, принадлежности к одной нации, народу, религии, группе и т.д. Таким образом, культура сплачивает людей, интегрирует их, обеспечивает целостность сообщества. Но сплачивая одним на основе какой-либо субкультуры, она противопоставляет их другим, разъединяет более широкие сообщества и общности. Внутри этих более широких сообществ и общностей могут возникать культурные конфликты. Таким образом, культура может и нередко выполняет дезинтегрирующую функцию.

3. Регулирующая функция культуры. она даже отличалась ранее: в ходе процесса социализации ценности, идеалы, нормы и образцы поведения становятся часть самосознания личности. Они формируют и регулируют её поведение.

 

Культура и традиция

Традиция – это процесс переноса, передачи, поддержания и сохранения идей, ценностей, принципов, образцов, моделей в письменной и устной форме от поколения к поколению. Многозначность понятия традиция охватывает все области человеческой деятельности и жизни (культуры). Без традиций не только не существует ни одной культуры в истории человечества, но без неё невозможно представить себе даже и само существование любого человеческого общества. Традиция – это та духовная основа, без которой, несомненно, не существовали бы и не выживали общества, культуры и цивилизации. Традиция проявляется в историческом течении творческого коммуникатирования мыслей, ценностей, произведений и благ. Одним словом традиция - это совокупность ценностей, идей, норм, обычаев, содержащихся в «исторической памяти», культурном идентитете отдельного человека, группы, народа и общества. В рамках социологии и философии вопрос традиции считается одним из центральных.

В социологической теории традиция относится к «наиболее старым вопросам». Как показывает общая история социологии и философии, эти две области человеческого творчества живут в упрощённой гуманистической традиции с самого начала до Платона и от Платона до Гегеля. Аристотель, в отличие от Платона, указывал на необходимость и возможность возвращения к традиции. Но Аристотель, в сущности, больше был приверженец прошлого, чем будущего, от которого он в своей философии ждал не особенно многого. Фактически Аристотель в своих работах поставил точку на тех философских темах, которые появились в ходе предыдущего развития греческой философии, проявив тем самым на более высоком уровне познания понимания всей греческой традиции в целом. В современных социологических работах проходит мысль, что авторитет традиции основывается не только на длительном повторении поведения и постепенном привыкании к определённым общественным требованиям, но что источник традиции находится в онтологической структуре человека, а это указывает и на то, что традиция – это одно из необходимых условий жизни человека. Поэтому потребность в традиции является в определённой степени и насущной потребностью человека, которая «прокладывает себе путь к сердцам людей тем, что их одновременно и освобождает и порабощает». Среди главных социологических определений этого понятия имеются и такие значения, которые говорят о традиции как о универсальном историческом и культурном явлении, которое позволяет человеку как таковому жить во времени и определённом социальном пространстве.

В большей части известных социологических трудов (исследований) их авторы исходят из общепринятого теоретического положения, что традиция – это важная предпосылка непрерывности культур или развития культур, несущая в себе и разнообразные формы дисконтинуитета. Традиция, определяемая как непрерывность культур или как существенный фактор развития культур, одновременно охватывает и те свои проявления, которые означают процесс тотализации культур.

Понятие тотализации следует понимать как историческое развитие культур, которое подразумевает течение производства, замены и дополнения, соединение и исчезновение, критического омоложения гуманистических ценностей одной или нескольких культур в конкретной национальной культуре. Такое определение понятия традиции противоречит традиционному пониманию культуры, которое передаётся от поколения к поколению. Конечно традиция не может проявляться в непрерывности культур, если это понятие не может трактовать исторически как процесс тотализации культур, в котором практически проявляется и многозначность традиции. Без такой характеристики как тотализация культуры, которая подразумевает критическую валоризацию при рецепции её ценностей, нельзя понять и формулировки многих приемлемых дефиниций традиции, в которых подчёркивается, что традиция это «процесс межгенерационного континуитета культурного содержания, представляющего собой прямое условие реализации современной культуры в качестве самостоятельной системы».

Традиция не может быть и не является только лишь интеграционном процессом, т.к. под этим может подразумеваться позитивистское отношение к ценностям культурного наследия. В таком отношении к системе ценностей, которое несёт традиции, исключается критическое сознание и соответственно чаще всего доминирует эмоциональное, апологетическое, пристрастное отношение. понимаемая лишь как интеграционный процесс, который не подразумевает критического сознания: акт исторической тотализации, традиция принимает значение традиционализма и оказывается не способной передавать от поколения к поколению духовные факты без опасности манипуляций и злоупотребления ею. Когда под понятием традиция подразумевается процесс интеграционной коммуникации, который может имплицировать некритическое усвоение ценностей культуры, принадлежащих к более ранним культурам, культурой современной, то мы имеем дело с недиалектическим пониманием этой сложной категории. Традиция имеет своё актуальное культурное, историческое, эстетическое, политическое значение только тогда, когда под ней подразумевается процесс активной, критической валоризации культурных ценностей – исторической тотализации конкретной культуры.

Если же традиция определяется только как однозначная интеграционная коммуникация, это может одновременно означать, что она определяется просто как простая непрерывность принятия и передачи созданных ранее и унаследованных ценностей культуры. Эта та модель традиции, в которой современное культурное сознание остаётся пассивным и нетворческим, превращаясь, в большинстве случаев, в раба консервативного традиционализма. Такое статичное понимание традиции чаще всего означает её консервирование. Это то состояние духа культуры, которое можно узнать по господству исключительно национальных, языковых, мифологизированных религиозных и светских ценностей, которое субституирует понятие современного национализма и шовинизма.

В современных социологических концепциях определение категории традиции чаще всего можно отметить четыре основных перехода к традиции: первый – как к регрессу и стагнации в культуре, второй – как «modus vivendi», третий – как к условию любой культурной динамики, четвёртый – как к различному действию традиции в материальной и духовной культуре. Недиалектичные подходы к традиции как к фактору регресса и стагнации культуры основываются на гипертрофировании негативных и неприемлемых культурных ценностей, которые передаются с традицией, а также и на злоупотреблении традицией в моменты социальных перемен, о чём говорил К. Маркс, подчёркивая, что «традиция всех мёртвых поколений как кошмар давит на мозг живых». По мнению К. Маркса это происходит потому, что революция не может «черпать свою поэзию из прошлого, а только из будущего». Такое понимание роли традиции в современных измерениях, которое отождествляется с понятием традиционализма, чаще всего ведёт к иррационализму, проявляющегося в разного рода явлениях. Точка зрения, что любой прогресс – это всегда только риск, экстремальна и неприемлема. Такое понимание традиции представляет собой фаталистическое понятие того, что присутствует в культурном наследии в качестве ценности. Одновременно оно означает отказ от любого усилия, направленного на изменения существующей культурной и общественной действительности. Позитивные функции традиции проявляются не только в сохранении и поддержании постоянных, универсальных культурных ценностей, но и в том, что традиция присутствует в развитии культуры и представляет собой неотъемлемую часть континуитета каждой национальной культуры. в разнообразной форме современной культуры передаются транспонированных подлинные культурные ценности и получившие новые формы ценности и нормы, которые проявляются в содержании фольклора, религии, образа жизни каждой конкретной группы и народа.

В области материальной культуры разрыв с традицией гораздо более значителен, чем в области духовной культуры. в материальном производстве традиция действует как одно целое – передаёт существующий способ производства и тем самым даёт возможность возникновение нового. Критичное усвоение традиции, также как и динамичное присутствие в области материального производства более очевидно, чем в области духовной жизни. Обычаи, религия, верования, идеологии и остальные плоды духовного развития наиболее оправдано используются с атрибутом «традиционные», поэтому понятно, что они более устойчивы к переменам и занимают в современной культуре гораздо более заметное место, чем этого можно было бы ожидать. В материальном производстве непосредственно проявляется замена традиции прогрессом, и этот же самый прогресс происходит гораздо медленнее и незаметнее в области духовной жизни, зачастую приобретая лишь символическое, метафорическое и мифологическое значение. Поэтому и понятно, что в материальном производстве взаимопроникновение и взаимодействие традиции и прогресса выражено больше, чем в духовном производстве. Утверждение, что в любом прогрессе содержится традиция следует понимать как прогресс тотализации культур: прогресс и традиция взаимно обусловлены и диалектически противопоставлены – они состоят в отношении творческого отрицания. В процессе формирования культур человечества во все эпохи его развития традиция и прогресс проявляются в историческом единстве, которую надо понимать как гуманистическую и генерическую суть всех человеческих культур.

 

Культура и цивилизация

Считается, что категорию «цивилизация» первым употребил П.Г. Гольбах и энциклопедисты XVIII в. в том значении, которое предавали этому термину энциклопедисты, цивилизация в первую очередь имеет значение общего социального и технического прогресса. Под цивилизацией они подразумевали усовершенствование государственной организации и законодательства, на которых основывается и общий прогресс человечества. Согласно исследованием Ф. Бенетона в сущности первым употребил слово «цивилизация» в его современном значении В.Р. Мирабо в 1757г. Термин «цивилизация» в употреблении его энциклопедистами означает высшую степень культуры, которая наступает после периода «дикарства и варварства». В таком употреблении этот термин встречается у многих авторов. Одно из наиболее ранних определений такого толка можно найти у А. Фергюсона. Эта классификация, благодаря, в первую очередь, анализу Ф. Энгельсом работы Л.Г. Моргана «Древнее общество» (1877г.), становится известна современной науке и принимается ею.

В образ этимологического определения понятия цивилизации включены и точки зрения об исторической обусловленности и характере взаимодействия и взаимопроникновения культуры и цивилизации. Традиционное и наиболее распространённое понимание этого отношения проявляется дистинкции «духовная культура – материальная культура». Понятие цивилизация в соответствии с такими пониманиями распространяется только на материальную и техническую культуру. Традиционной трактовке понятия цивилизация принадлежит и уже упомянутое определение в работе эволюциониста Л.Г. Моргана: «Цивили- зация – это историческая фаза в развитии культуры, которая занимает фазу дикарства и варварства». Аналогичные определения были близки и американским антропологам культуралистической ориентации М. Херсковиц и А. Креберу. По мнению М. Херсковица: «Цивилизация – это та фаза исторического развития культуры, которая по времени возникает вслед за дикарством и варварством и начинается в тот момент человеческой истории, когда начинает использоваться фонетическая азбука и письмо». Для А. Кребера понятие цивилизации равнозначно великим культурным цивилизациям, таким, например, как Китайская цивилизация или Египетская цивилизация.

Цивилизация – это неотвратимый, неизбежный конец каждой культуры. «Чистая цивилизация как исторический процесс состоит в постепенном разрушении тех форм, которые стали аноргоничными, которые умерли», т.к. только культуры возвращаются во вне историческое состояние, то круг замыкается. Понимание О. Шпенглером отношения «культура – цивилизация» требовало радикального изменения понятия цивилизации, основным признаком которого он считал конец культуры и исторического развития, за которым следует вне историческое состояние человечества. По О. Шпенглеру цивилизация знаменует собой неминуемую судьбу определённой культуры – её расцвет (апогей), но и неизбежный закат (конец).

Вопрос о возможности противопостановления культуры и цивилизации ставит Г. Маркузе. Он спрашивает: «Возможно ли ещё» сохранение различий между культурой и цивилизации с учётом тех тенденций, которые господствуют в передовых индустриальных обществах?». По его мнению культура соотносится с более высоким измерением автономии и осуществления, а цивилизация обозначает царство необходимости диктуемого потребностями общества труда и поведения. В цивилизации, в отличии от культуры, человек не находится в рамках своего собственного существа, он подчинён гетерономии, что уже самим тем, что средства культуры впитали в себя цели культуры, то в развитом индустриальном обществе осуществлено слишком спешное, репрессивное, даже насильственное иерархирование культуры и цивилизации. Уже одна только такая интеграция культуры и цивилизации ведёт к гарантированной тотализации современного общества. Хорошо известно, что тотализация, идеологизация и политизация современной культуры – это весьма ярко выраженные тенденции современного общества, которые имеют глобальный характер. Но она не может быть основной причиной преждевременного начала процесса устранения противоречий между культурой и цивилизацией. Однако, сам тот факт, на который ссылается Г. Маркузе, а именно, что культура всё в большей степени начинает принадлежать повседневной жизни и труду, в большей степени свидетельствует о начале исторического процесса преодоления противоречий, которые возникли с историческим разделением труда между культурой и цивилизацией.

 

Культура и религия

 Культура и религия – это категории синонимические, но одновременно это и различные формы человеческого сознания. Это две антиномные человеческие категории, которые характеризуются взаимопроникновением и одновременно взаимоисключением. Во всех известных определениях культуры и религии содержатся указания на необходимость их антиномий, без минимального анализа которого нельзя понять и различных форм религиозности современного человека. Коллективное культовое (религиозное) сознание так же как и производство средств, необходимых человеку для жизни, представляют собой родную почву для культуры и одновременно средство укрепления общества – рода, племени, государства. Поэтому культура и предшествует сообществу. Прежде всего она его антиципирует, а потом укрепляет своими формами магии и религии. В тех первоначальных формах культура и сообщество срастаются. Однако, по мере развития, культура обгоняет в росте общество и оформляется как его вторая сфера, расположенная теперь уже «по другую сторону труда». Культура, возникающая из культа так же как и из производства (труда), прежде всего подчинила себе культ и интегрировала его в суть многочисленных религиозных форм и институтов. С разделением производства, с разделением труда, такие институционные формы религии и культуры множились, развивались на почве индивидуальных и коллективных потребностей.

С установлением взаимодействия «культура – сообщество» (государство), фиксировавшегося на протяжении истории человеческого общества, начали преодолеваться культовые, магические и религиозные зачатки человеческих культур. С формированием магического и религиозного сознания человек, отталкиваясь от икон в религии, попытался проникнуть в суть и тайны своей жизни и тайны существования, так же как в настоящее время он делает это с помощью науки. Религия как взгляд на мир и как метафизическое свойство человеческого сознания представляет собой одну из конструктивных характерных черт культуры всех человеческих групп. В истории культуры и в истории религии, соответственно новейшим исследованиям, можно вычислить три основных формы религии: мифологическую, теологическую и секулярную. Эти формы религиозного сознания присутствуют и в культуре повседневной жизни современного человека. мифологические формы религиозности при этом не исключают из себя ни теологической, ни секулярной форм религиозного сознания. Все религиозные формы жизни (сознания) имеют один общий знаменатель – психоинтропологическую основу любой веры и верования.

Своей структурой религия выражает зависимость человека от сил природы и общества, его попытку побороть эту зависимость в сфере субъективных представлений. Именно в этом смысле в соё время писал Ф. Энгельс о том, что любая религия является не чем иным как фантастическим отражением в головах людей тех внешних сил, которые правят ими в повседневной жизни, отражением, в котором земные силы приобретают характер неземных. Она обосновывает свои положения не аргументами и практическим подтверждением, а верованием. Научное объяснение религии состоит в том, что её корни в силах природы и общественных силах, которые люди не могли понять и которыми они не могли управлять. Таким пониманием предопределена и «природа судьбы религии», являющееся «извращённым пониманием миры» (К. Маркс), о которой Ф. Энгельс говорил, что она «может как выражение непосредственного, т.е. чувственного отношения исходит к силам природы и общества, непонятным им и правящим ими, существовать только до тех пор, пока люди находятся под властью этих сил». В сущности религия возникает вследствие неясных первоначальных представлениях людей об их собственной природе и об окружающей их природе, т.е. о природе вне сил. Но религия, точно также возникает из определённых общественных отношений, в которых люди гнили. Именно поэтому всегда и отмечаются, что религия имеет два основных выражения: гносеологическое и классовое.

Таким аналитическим подходом объяснения возникновения отдельных религий указывается на заблуждение и на точку опоры всех религий, которое состояло в том, что Бог создал человека и условия для его жизни, которые он (Бог) меняет по своей воле в соответствии с заслугами человека или его виной. Диалема первоначального возникновения Бога была решена ещё в VI в. до н.э., когда греческий философ Ксенофан, опираясь на существовавшие тогда мнение, что люди создавали богов по своему собственному подобию, подчёркивал: «Если бы волы, кони и львы имели руки и могли бы ими рисовать и создавать произведения искусства, как это делают люди, кони изображали бы богов в облике коней, волы же – похожими на волов и приписывали бы им такие тела, обладают сами». Гораздо позже Л. Фейербах, убеждённый в том, что человек создал Бога, а не наоборот, выскажет эту свою уверенность следующими словами: «Теология – это антропология, т.е. в объекте религии, который мы по-гречески называем «теос», а по-немецки «готт», выражено ни что другое, как существо самого человека, т.е. человеческий Бог – это ни что иное как обоготворенное существо человека и, соответственно этому история религии. Но это, по сути дела, одно и тоже. История Бога ни что иное как история человека, т.к. сколь различны религии, столь различны и Боги, религии же различны на столько насколько различны люди».