Цели и задачи представительства

 

В соответствии с частью 1 статьи 48 ГПК РФ граждане вправе вести свои дела в суде лично или через представителей. Личное участие в деле гражданина не лишает его права иметь по этому делу представителя. Дела недееспособных или не обладающих полной дееспособностью граждан ведут их законные представители, дела организаций - их органы, действующие в пределах полномочий, предоставленных им федеральным законом, иными правовыми актами или учредительными документами, либо представители.

Под представительством в гражданском процессе понимается правоотношение, в котором одно лицо (представитель) от имени другого лица (представляемого) в его интересах и по его поручению осуществляет на основании предоставленных ему полномочий процессуальные действия, направленные на защиту прав представляемого и создающие для представляемого определенные права и обязанности.

Необходимость в судебном представительстве обусловлена различными обстоятельствами. Не все участвующие в деле лица обладают гражданской процессуальной дееспособностью (несовершеннолетние граждане, лица, признанные судом недееспособными). Недееспособные граждане не могут вести свои дела в суде лично, их права защищают представители. Потребность в представительстве обусловлена и желанием заинтересованных лиц получить квалифицированную юридическую помощь при рассмотрении гражданских дел в суде.

Представительство в суде содействует реализации права граждан на судебную защиту. В соответствии с ч. 1 ст. 48 Конституции РФ каждому гарантируется право на получение квалифицированной юридической помощи. В случаях, предусмотренных законом, юридическая помощь оказывается бесплатно.

Судебное представительство возможно по всем категориям гражданских дел в суде первой инстанции, в кассационной и надзорной инстанциях, при пересмотре вступивших в законную силу решений, определений по вновь открывшимся обстоятельствам и при исполнении судебных решений.

Для выполнения поставленных задач судебный представитель вступает в процессуальные отношения с судом. Эти отношения регулируются нормами гражданского процессуального права и имеют процессуальный характер. Отношения же представителя и представляемого регулируются нормами материального права (гражданского, семейного, трудового и др.) и являются по своему характеру материально-правовыми отношениями. Отношения, вытекающие из договора поручения, являются гражданско-правовыми отношениями, отношения между родителями и детьми - семейно-правовыми.

Представитель всегда выступает в суде от имени представляемого. Формула «выступление от имени представляемого» означает правомерные процессуальные действия судебного представителя, совершаемые в пределах его полномочий по отношению к суду и направленные на получение определенных правовых результатов для представляемого.

Судебное представительство является самостоятельным институтом и существенно отличается от представительства в гражданском праве: по целям и характеру отношений между представителем и представляемым; по субъектному составу; по основаниям возникновения и правовым последствиям и др.

С точки зрения юридической техники выделение норм о гражданском процессуальном представительстве в отдельную главу, расположенную в Общей части ГПК, представляется довольно удачным. Все нормы о представительстве, имеющие общий характер, «выносятся за скобки» и распространяются на все стадии процесса и виды судопроизводства. С этой точки зрения разделение гл. IV ГПК «Лица, участвующие в деле» и гл. V «Представительство в суде» есть не разделение лиц, участвующих в деле, и представителей, а прием юридической техники, основанный на системе гражданского процессуального права. Такой прием не подтверждает вывода о том, что представитель не является лицом участвующим в деле, а лишь подчеркивает его особый статус как части системы публично-правовой защиты прав, а также то, что действие норм о представительстве распространяется на всех лиц, участвующих в деле.

Относительно статуса представителя и возможности совершения им действий, связанной в особенной части ГПК и наделением статусом лица, участвующего в деле, может послужить дополнение действующего ГПК нормой, аналог которой имелся в Уставе гражданского судопроизводства 1864 г: «Все процессуальные действия, которые могут быть совершены лицами, участвующими в деле, могут совершаться также и их представителями, за исключением случаев, когда закон запрещает представителю совершение каких-либо процессуальных действий. Запрет представителю совершать какие-либо процессуальные действия может быть установлен и представляемым».

Связь между юридическими категориями процессуальных действий и правоотношений института процессуального права применительно к гражданскому представительству можно выразить следующим образом: процессуальные действия, совершаемые представителем, являются юридическими фактами, которые влекут возникновение, изменение или прекращение процессуальных правоотношений, в том числе и правоотношений между представителем и представляемым, которые, в свою очередь, являются объектом регулирования норм, составляющих институт гражданского процессуального представительства. Параллельное ведение дела лицом, участвующим в деле, и его представителем на практике встречается гораздо чаще, чем только представителем. В отдельных случаях, когда по делу необходимо получить личные объяснения лица, участвующего в деле, суд вправе вызвать его в заседание и при наличии представителя (по делу об установлении отцовства, о защите чести и достоинства и др.).

Юридическое лицо в соответствии со ст. 53 ГК РФ приобретает гражданские права и принимает на себя обязанности через свои органы, действующие в соответствии с законом, иными правовыми актами и учредительными документами. В учредительных документах предусматривается орган юридического лица, уполномоченный защищать его интересы в суде. Суд обязан проверить наличие таких полномочий у соответствующих лиц, для чего, в случае необходимости, истребует учредительные документы.

Часть 2 ст. 48 ГПК РФ определяет порядок удостоверения полномочий органов юридических лиц. Органами юридических лиц могут быть руководители организаций и их заместители. Заместители руководителей организаций могут выступать в суде в качестве органа юридического лица только в случае, если в соответствии с учредительными документами они являются таковыми и уполномочены защищать его интересы в суде. Полномочия указанных выше лиц на ведение дела в суде подтверждаются документами, удостоверяющими их служебное положение (служебное удостоверение и др.). В соответствии с ч. ч. 2, 3 ст. 62 ГК РФ учредители (участники) юридического лица или орган, принявшие решение о ликвидации юридического лица, назначают ликвидационную комиссию (ликвидатора) и устанавливают порядок и сроки ликвидации в соответствии с ГК РФ, другими законами. С момента назначения ликвидационной комиссии к ней переходят полномочия по управлению делами юридического лица. Ликвидационная комиссия от имени ликвидируемого юридического лица выступает в суде. В ч. 2 ст. 48 ГПК РФ введено правило, определяющее, кто конкретно должен вести в суде дела ликвидируемой организации. Таким лицом является уполномоченный представитель ликвидационной комиссии.

Подобно любому другому виду процессуальной деятельности, судебное представительство по гражданским делам имеет свою цель, знание которой имеет важное значение как для успешного осуществления судебным представителем своих функций, так и для соответствующего положению представителя в процессе отношения к нему других его участников. Между тем вопрос о целях судебного представительства, несмотря на то, что он имеет основное значение для практической деятельности судебных представителей, остается не до конца выясненным и спорным.

В юридической науке общепризнанно и не подвергается сомнению то, что судебное представительство имеет целью оказание помощи лицам, участвующим в деле, в осуществлении их процессуальных прав и обязанностей. Однако многие ученые полагают, что целью деятельности представителя является также и оказание помощи суду в осуществлении правосудия по гражданским делам. Бесспорно, что при добросовестном ведении дела представителем, процессуальная деятельность представителя объективно содействует установлению судом истины по делу и в значительной мере обеспечивает постановление законного и обоснованного решения. Однако, разве правильно считать указанное содействие непосредственной целью представительства? Так, представитель собирает и представляет суду лишь доказательства, подтверждающие законность и обоснованность требований или возражений представляемого, приводит в своей речи доводы лишь в его пользу и т.д. Важно подчеркнуть, что суд не вправе требовать от представителя совершения каких-либо действий, которые обеспечивали бы установление истины вообще, а не защиту интересов представляемого. Например, суд не может обязать собрать и представить те или иные доказательства, подрывающие процессуальную позицию доверителя, как это он мог бы сделать, если бы представитель на самом деле являлся лицом, содействующим осуществлению правосудия.

Судебный представитель, оказывает помощь суду в осуществлении правосудия лишь постольку, поскольку это необходимо для защиты прав, свобод и законных интересов представляемого. Содействие суду в установлении истины по делу и правильной юридической квалификации установленных им обстоятельств дела составляет не цель судебного представительства, а средство к достижению его процессуальной цели. Соответственно, нельзя согласиться с весьма распространенным до сих пор в науке гражданского процессуального и арбитражного процессуального права пониманием процессуального представительства прежде всего как института вспомогательного по отношению к деятельности суда.

Содействие суду в установлении истины по делу составляет не цель, а лишь желательный результат деятельности представителя в процессе. Данное положение, однако подвергается критике в юридической литературе. По поводу его В.М. Шерстюк, в частности, писал: «… не учитывается, что институт судебного представительства создан и существует не только для того, чтобы оказать помощь гражданам и организациям, но и затем, чтобы суд мог лучше и быстрее разобраться во взаимоотношениях сторон и других участников процесса. Конечно, представитель не должен, да и не может подменять суд и осуществлять за него какие-либо процессуальные действия. В этом нет никакой необходимости. Вместе с тем, участвуя в процессе, представитель указанными в законе специфическими только для него средствами содействует суду правильно установить существенные для дела обстоятельства, применить нужные правовые нормы и разрешить дело».

Нетрудно заметить, что при такой трактовке задач представительство выступает как некий содействующий правоохранительным органам и одновременно выполняющий воспитательную функцию институт, что противоречило самой природе представительства, оказывающей фактическое содействие правосудию и обеспечивавшей решение других указанных выше задач лишь косвенно, а не посредством совершения специально направленных на это действий.

Даже во времена Древнего Рима, и в период развития новых стран Запада представитель рассматривался как общественный деятель, выполняющий публично-правовую функцию, вовсе не потому, что он оказывал помощь суду, а потому, что он оказывал помощь доверителю, т.е. лицу, нуждающемуся в юридической помощи. Именно в защите интересов частных лиц заключался и заключается до сих пор общественный долг представителя, и вовсе не возложение на него обязанностей по оказанию помощи суду делало и делает его субъектом публично-правовых отношений.

Очевидно, что требовать оказания содействия правосудию от всех представителей невозможно даже теоретически. Едва ли можно, например, даже декларативно ставить такую задачу перед родителем несовершеннолетнего лица, выступающего в процессе в качестве его законного представителя, либо родственником или знакомым стороны или третьего лица, выступающим в суде в качестве их добровольного представителя. Как правильно отмечает Л.В. Войтович, выполнить задачу содействия осуществлению правосудия по гражданским делам может только квалифицированный специалист в области юриспруденции. Весьма сомнительной представляется и перспектива постановки указанной задачи перед лицом, оказывающим на договорной основе платные юридические услуги, не являющимся адвокатом. Между тем представительство как в гражданском, так и в арбитражном процессе является единым институтом, независимо от того, кто его осуществляет, и потому имеет единые цели и задачи. В связи с этим одни представители не могут выполнять процессуальные функции, отличные от функций, выполняемых другими представителями.

В судебном представительстве помимо полного замещения представляемого широко применяется и параллельное участие представляемого и представителя в разбирательстве гражданских дел. Так, в ст. 48 ГПК РФ прямо указывается, что личное участие в деле гражданина не лишает его права иметь по этому делу представителя. Аналогичное право признается за юридическими лицами. Оно не вызывает сомнений ни в теории гражданского процесса, ни в судебной практике. Однако нельзя не отметить, что это право юридических лиц сформулировано в процессуальном законе не вполне удачно. В той же ст. 48 ГПК говорится, что дела юридических лиц ведут в суде их органы, либо их представители. Если исходить из буквального смысла этой нормы, то можно понять, что одновременное участие в деле органа юридического лица, например его руководителя, и представителя, невозможно. Между тем, как указывалось, участие одного из них в процессе вовсе не исключает участия другого. Поэтому в ходе совершенствования процессуального законодательства следовало бы уточнить редакцию указанного положения ст. 48 ГПК РФ.

Таким образом, целью представительства в гражданской юрисдикции не обязательно является замещение представляемого лица представителем. Эта особенность тесно связана с задачами, стоящими перед процессуальным представительством. Задачей представительства в гражданском праве является совершение сделок (ст. 63 ГК) или иных юридических действий в области гражданского оборота. Задача представительства в гражданской юрисдикции также состоит в совершении юридических действий, а именно: процессуальных действий, однако не ограничивается только этим. В случаях одновременного участия в процессе представитель должен оказывать представляемому (при совершении последним процессуальных действий) квалифицированную правовую помощь и содействие в виде советов, рекомендаций, консультаций, составление заявлений, жалоб и других необходимых документов. Выполняя эту задачу, представитель может, разумеется, отстаивать и защищать в суде только законные требования и интересы своего представляемого и использовать в этих целях лишь законные средства и способы защиты прав представляемого. Таким образом, представители в гражданской юрисдикции, оказывая правовую и деловую помощь своим представляемым, в то же время должны содействовать осуществлению задач гражданского судопроизводства. Следовательно, задачи процессуальных представителей таковы:

) совершение от имени и в интересах представляемого процессуальных действий;

) оказание квалифицированной помощи представляемому при совершении им процессуальных действий;

) содействие осуществлению правосудия по гражданским делам.

Процессуальное представительство существенно отличается от представительства в гражданском праве также по способу определения полномочий представителей. В гражданском праве объем полномочий представителя определяет сам представляемый путем выдачи доверенности. В определенном объеме полномочия представителя в гражданской юрисдикции установлены законом и не зависят от воли представляемого. Представляемый может в дополнение к этому уполномочить представителя, распоряжаться своими специальными процессуальными правами (ст. 54 ГПК РФ).

Таким образом, пределы возможных и должных действий представителя в гражданском праве устанавливаются полномочием, а в процессуальном праве - и полномочием, и законом одновременно.

ГПК РФ не содержит определения процессуального представительства. Более того, из содержания гл. 5 ГПК совершенно не ясно, что же имеет в виду законодатель, когда говорит о представителях, не определено ни его место в процессе, ни отношения с представляемым и судом, ни значение его действий для представляемого и суда.

Однако проведенное разграничение гражданского и процессуального представительства позволило вместе с тем выявить специфические особенности последнего, что, в свою очередь, делает возможным переход к определению сущности института представительства в гражданской юрисдикции.

Представительство в гражданской юрисдикции - это такое процессуальное правоотношение, по которому одно правосубъектное лицо (представитель) выступает в суде от имени другого (представляемого), совершает в его интересах процессуальные действия, оказывает правовую либо деловую помощь представляемому в защите прав и охраняемых законом интересов, содействуя при этом осуществлению правосудия по гражданским делам или выполнению.

Таким образом, определение процессуального представительства через институт позволяет не только определить место процессуального представителя в гражданском процессе, но и место норм о процессуальном представителе в системе права, а также более эффективно совершенствовать этот институт. Следовательно понятие процессуального представительства должно быть определено как единство трех его составляющих: действий, правоотношений и норм, объединенных в институт.

Гражданское процессуальное представительство является формой оказания правовой помощи одного лица (представителя) другому лицу (представляемому) в форме совершения процессуальных действий представителем от имени и в интересах представляемого в рамках полученных полномочий в связи с рассмотрением и разрешением судом гражданского дела, урегулированных совокупностью норм, составляющих институт.

Современное состояние гарантий при оказании юридической помощи оставляет желать лучшего. Их развитие предполагает комплексное изучение и реформирование всего механизма доступа к правосудию с тем, чтобы каждое заинтересованное лицо могло защитить свои права в судебном порядке надлежащим образом. Одной из проблем доступности правосудия по гражданским делам является проблема гарантий при оказании юридической помощи. Актуальность этого вопроса в настоящее время вызвана особенностями развития гражданского процессуального законодательства в России, расширением принципа состязательности, ослаблением активности суда и другими факторами. Современное российское общество расслаивается по имущественному признаку чрезвычайно быстро. Имущественное неравенство отражается на всех сторонах общественной жизни, в том числе и при разрешении гражданских дел. Материально более обеспеченная сторона имеет в состязательном процессе значительное преимущество за счет возможностей по найму более квалифицированного представителя, оплате государственной пошлины и экспертизы, иных расходов, связанных с производством дела и исполнением решения. Демократизм российского гражданского процесса и принцип равноправия предполагает равные возможности для всех тяжущихся быть представленными в суде надлежащим образом. Система гарантий при оказании юридической помощи может и должна обеспечивать права всех лиц обратившихся или имеющих намерение обратиться за судебной защитой. Правовые мероприятия по реализации гарантий при оказании юридической помощи должны заключаться в таком реформировании правовой системы в целом и процессуального права в частности, при котором законодательство бы предоставляло возможность судебной защиты своих прав всем субъектам вне зависимости от их материального, социального положения и других факторов. Опыт стран с состязательной системой процесса показывает, что «состязательность сторон как принцип правосудия идеальна лишь в том случае, когда спорящие стороны обладают равными шансами быть представленными в суде должным образом». Одной из возможностей для «слабой» стороны реально участвовать в состязательном процессе в странах англо-американской системы гражданского процесса было и остается право общественного интереса. Право общественного интереса родилось и окрепло в ходе борьбы населения за «доступ к правосудию» преимущественно во второй половине XX в. Первоначально речь шла только о защите цветного населения, однако затем движение расширилось. В 1973 г. Специальный комитет по практике общественного интереса Американской ассоциации адвокатов определил общественный интерес как:

) правовую службу для бедных;

) бесплатное или по сниженным ценам представительство в делах о восстановлении основных индивидуальных гражданских прав;

) право милосердных организаций.

И. В. Решетникова, первая из российских ученых обратившаяся к праву общественного интереса, выделяет четыре его составляющих:

) деятельность фирм, адвокатов, других организаций по оказанию бесплатных или по сниженным ставкам правовых услуг;

) защита плохо представляемых интересов;

) защита недостаточно представляемых групп людей;

) процессуальные меры защиты общественного интереса.

Применимость опыта с развитой системой защиты общественного интереса в российском праве несомненна. При этом законодательство о процессуальном представительстве должно содержать нормы, предусматривающие защиту права общественного интереса судебными представителями. Процессуальные особенности участия представителя по таким делам должны быть установлены вне зависимости от того, в каком суде (общей юрисдикции, арбитражном, федеральном) рассматривается дело. Такими особенностями могут быть отсутствие ограничений на взыскание с проигравшей стороны компенсации расходов на оплату помощи представителей, ограничения полномочий процессуального представителя в части отказа от иска, заключения мирового соглашения, даже если эти полномочия указаны в доверенности или ином документе, законодательное регулирование порядка отказа представителя от участия в деле.

Важной гарантией при оказании юридической помощи является норма ст. 94 ГПК РФ, в соответствии с которой представляемому возмещаются расходы по оплате помощи представителя.

Российский гражданский процесс предусматривает возможность защиты права общественного интереса путем, в частности, предъявления исков прокурором и лицами, указанными в ст. 45 ГПК РФ.

Дореволюционное законодательство и современная ему правовая теория рассматривали вопрос предоставления гарантий при оказании юридической помощи преимущественно в точки зрения экономической, как «право бедности». Нормы о праве бедности были расположены непосредственно в Уставе гражданского судопроизводства и системно являлись частью процессуального права. Значимость этого института для нормального функционирования дореволюционного судопроизводства проявляется еще и в том, что ему было посвящено 10 статей Устава гражданского судопроизводства (ст. 880-890) - практически вся гл. 8. Воспользоваться правом бедности давало такое имущественное положение лица, обращающегося за судебной защитой, при котором недостаточность имущества для покрытия судебных издержек существенно затрудняет или делает невозможным использование судебного процесса для защиты своих прав. Статья 881 Устава требовала от лица, желающего воспользоваться правом бедности, предоставления доказательств указанного имущественного положения. Такими доказательствами могли быть удостоверения начальника лица, требующего признания за ним права бедности, о недостаточности средств на ведение дела с обязательным указанием сведений о доходах, имуществе и семейном положении. За достоверность представленных сведений несли ответственность лица, выдавшие удостоверения, и лица, утверждавшие о своей бедности.

Вместе с тем, признание за лицом права бедности не освобождало его от возмещения казне произведенных за него расходов за счет присужденного ему имущества, а также от возвращения противной стороне, произведенных ею судебных издержек. Казна могла получить возмещение и за счет имущества обвиненной стороны.

Таким образом, любое лицо, которое по причине недостаточности имущества затруднялось в обращении к суду, имело возможность воспользоваться правом бедности, предоставив суду надлежащие доказательства своего имущественного состояния.

Дореволюционное законодательство знало и нормы об освобождении от оплаты судебных издержек сторон по определенным категориям гражданских дел, а также определенных категорий субъектов. Так, освобождались от уплаты гербового сбора, судебных и канцелярских пошлин казенные управления (ст. 879 Устава гражданского судопроизводства), земские и городские учреждения не уплачивали пошлины лишь при ведении дел по предметам общественного призрения (примечание 2 к ст. 879 Устава). Необходимость законодательного закрепления бесплатного оказания юридической помощи неимущим и малоимущим слоям населения связано с тем, что в условиях рыночной экономики для большинства граждан получение квалифицированной юридической помощи в полном объеме представляется невозможным в связи с неудовлетворительным материальным положением.

Реформа системы оказания бесплатной юридической помощи должна основываться на том, что такой помощью должны пользоваться только лица, действительно нуждающиеся в ней. Вторым постулатом должно быть то, что юридическая помощь должна быть бесплатна для лица ее получающего, но не для лица ее оказывающего. Например, необходимо отойти от законодательной практики предоставления льгот целым категориям лиц при обращении в суд. Примером здесь может послужить дореволюционное законодательство.

Проблема гарантий при оказании юридической помощи не является только проблемой гражданского процессуального права. Эта проблема должна решаться в комплексе. Реформирования требуют: гражданское процессуальное, арбитражное процессуальное, уголовно-процессуальное, конституционно-процессуальное, административное и административно-процессуальное законодательство, законодательство об адвокатуре и судоустройстве, социальной защите и налоговое законодательство.