Сон первый. Я был немецким солдатом

Мне года четыре, может уже все пять. Не первый раз мне снится один и тот же сон.

Весенний лес. Солнечно. В просветах деревьев видны голубые, а далее – все более синеющие очертания холмов и белые редкие облака, осевшие на их вершинах и склонах. Вокруг ощущается какая-то тяжелая, давящая тишина, нарушаемая только щебетом птиц. Также за молоденькой листвой просматривается дорога. За дорогой расположились несколько белых строений, что-то вроде крестьянской фермы, невдалеке пасется стреноженная лошадь. Я, по ощущению, молодой солдат с тяжелой винтовкой в руках. Рядом со мной группа таких же совсем молоденьких парней в полевой немецкой военной форме времен Третьего Рейха. Тихо переговариваемся.

Наш командир, офицер с трехдневной щетиной на лице и автоматом на груди, знаками дает команду одному из нас проверить ферму. От группы отделяется солдат и перебежками приближается к строениям, заходит в то ли конюшню, то ли хлев, потом, крадучись, выходит оттуда и пытается заглянуть сквозь стекла окон в дом. Наконец, входит в дверь. Несколько минут напряженного ожидания, и солдат выходит назад, машет нам рукой, чтобы мы подходили.

Наша группа выбирается из леса на дорогу и с оружием наперевес осторожно приближается к дому. Солдат не отходит от порога, и я нутром чувствую, что все происходит как-то не так. Хочу сказать об этом офицеру, как вдруг из-за спины солдата появляются два американца и, прикрываясь нашим парнем и выставив дула автоматов, кричат, чтобы мы остановились и бросили оружие.

Дальше все происходит в считанные мгновения: группа замерла, я бросаю винтовку и поднимаю руки, но наш офицер вдруг стреляет из своего «Шмайссера» в противника и попадает не только в кого-то из американских солдат, но и в нашего же разведчика. В этот момент распахиваются окна и нас поливают свинцом со всех сторон.

Чувствую вдруг сильный толчок в грудь под сердце, падаю навзничь и последнее, что я вижу, как крутнулись волчком и застыли неподвижно ласковые белые-белые облака и синее-синее небо, и понимаю, что я убит.

После этого я сразу просыпаюсь и в темноте щупаю грудь под сердцем, где ощущается жгучая боль, будто к ней приложились острием раскаленного прута. Утром я просыпаюсь вновь и смотрю на это место на груди – там расположена маленькая родинка величиной с горошину, которая с возрастом не увеличивалась и оставалась все тех же неизменных размеров.

Этот сон повторялся в моем детстве несколько раз через разные промежутки времени, только видение отличалось продолжительностью событий, он мог начаться с того момента, когда в нас начинали стрелять, или когда мы начинали переходить дорогу, или с самого начала. Но финал был всегда один и тот же. И я точно не помню, но, по-моему, я рассказывал о нем своим родителям, потому что, если я переедал за ужином, отец меня всегда наставлял: «Поменьше ешь на ночь, а то опять американцы приснятся!»

Сейчас я знаю, что если один и тот же сон снится дважды и более, то это далеко не случайно. Ныне я склонен полагать, что это было видение кончины моей прошлой жизни. Я родился вскоре после окончания Второй мировой войны, и молодой немецкий солдат, погибший тогда в стычке с американцами, далеко не дожил свое. Он, видимо, предстал перед Богом со страстным желанием продолжить свою земную жизнь, и был реинкарнирован во мне. Обычно такие сны из прошлой жизни снятся детям лет до семи, пока душа предыдущего человека окончательно не укрепляется в новом теле.

Что касается узнаваемости формы одежды и речи своих боевых товарищей, то в прошлой жизни я ее хорошо знал, разве что сам теперь не говорил на немецком, и мне не нужен был переводчик или необходимость видеть военных немцев или американцев. Вообще же, в моем детстве мальчишки любили играть в войну. Тогда играли во фрицев и русских, правда никто не хотел быть фрицами, но приходилось это делать по очереди, иначе какая же это будет война? Кроме того, мы любили смотреть кино про войну, среди них были и такие картины, в которых фигурировали наши союзники, в том числе и американцы. Например, фильм «Встреча на Эльбе». Но я склоняюсь к мысли, что во сне мною все было узнаваемо не по фильмам, а из прошлой жизни.

Я был немецким солдатом!