Развитие производственной общины от коалиции и профсоюза в единичную коммуну

Советы, как показал Ленин, были открыты русским рабочим классом во время первой русской революции. Но в эту новую форму в снятом виде вошло содержание, которое в неразвитом состоянии уже входило в опыт производственной организации русского, да и других народов. Это - организация и управление в крестьянской (сельской, земельной, территориальной) общине. Понятие «община» исследовалось в прошлом и используется в общественных науках и теперь. Поэтому имеется много определений и интерпретаций этого понятия и явления в разные периоды истории. Одним из глубоких исследований этой проблемы является работа доктора исторических наук профессора Института Всеобщей истории Российской Академии наук Е. С.Голубцовой «Община, племя, народность в античную эпоху». Она подводит итоги исследований общин, племен, этносов за довольно длительный период. И в этой работе хорошо видно, что речь у исследователей шла, в основном, именно о крестьянских, о территориальных общинах мелких собственников, обладающих «верховным правом собственности на землю»[6]. Но использовалось такое определение понятия и представление об общине для всех ассоциаций подобного рода, для всех времен и этносов. Это методологически неверно. Так же как ошибочно было заблуждение русских исследователей в середине Х1Х века об исключительности сохранившейся русской общины. По этому поводу К. Маркс сделал специальное примечание ко второму изданию «Капитала»: «В последнее время распространился смехотворный предрассудок, будто форма первобытной общинной собственности есть специфически славянская или даже исключительно русская форма. Она - первобытная форма, которую мы можем проследить у римлян, германцев, кельтов; целый ряд её разнообразных образцов, хотя отчасти уже в разрушенном виде, до сих пор еще встречается у индийцев»[7].

Общины — это ассоциации людей, у которых общее — не только производство продуктов на основе общей собственности, но и воспроизводство людей (конечно, в тех формах и масштабах, которые могут быть общественными в данное конкретное время у конкретных народов). Поэтому общины были самых разных типов, в зависимости от форм общей собственности и степени участия в её использовании. Но главные исторические формы - три, в соответствии с тремя основными экономическими формациями: родовые общины первобытных эпох, территориальные (сельские и городские) эксплуататорских эпох и производственные общины эпохи заката капитализма и становления и развития коммунизма. И практически всегда господствует какая‑либо одна форма, а другие сняты в ней как моменты. Ведь и родовые общины имели свою территорию и занимались производством, а производственные действуют на определенной территории в интересах своих семей (родов).

В эпохи дикости и варварства главной была родовая община: род, «который образует основу общественного порядка»[8] и определяет все отношения, и производственные, и территориальные, и воспроизводственные, и любые другие в такой степени, что у многих народов, в том числе у древних славян, он, в разных видах, обожествлялся, в том числе в форме родовой группы Рода и рожениц[9]. Особенно его производящая сила в женских и мужских ипостасях. Но с распадом родового строя на первый план выходит территориальная община, снявшая в себе родовую общину в качестве необходимого, но подчиненного момента. И, конечно, производственная сторона дела была неотделимым моментом производства и воспроизводственного процесса.

В Древней Греции только реформы Клисфена (507-510 г. г. до нашей эры) положили конец организации древних Афин по родам (родовым филам и фратриям), заменив их территориальными «филами». (Так же было и у нас с Советами: производственные Советы заменили основанными на территориальных округах, а название осталось прежнее - Советы. Но подлинными Советами, в соответствии с понятием и сущностью, они уже не были). Род организовывал производство, он возделывал и охранял территорию, разделял её по семьям, проводил переделы земли в соответствии с изменением населения.

Род и сегодня играет большую роль для людей, которые его поддерживают и используют. Можно не говорить о миллиардерах, в родах которых (как, например, у Рокфеллеров или Ротшильдов) насчитывают по 2-3 тысячи родственников и которые живут большими кланами. Любая семья образуется как союз двух родов: со стороны мужа и со стороны жены. И те, кто заботится о совместном гармоничном развитии своих детей (а значит и своего рода), тот поддерживает тесные отношения с другими семьями своего рода, получая от этого эстетическое и моральное удовлетворение, а некоторые и материальные помощь, выгоды и выигрыши. Но в целом род ушел на второй и третий план индивидуальной и общественной жизни.

Территориальная общность людей также ушла на дальний план индивидуальной жизни. Территориальные условия жизни человека сегодня жестко регламентированы государством. Поэтому до сих пор административно разделенная территория - это один из трех главных признаков государства. И хотя происходит масса конфликтов из‑за метров жилплощади, границ дачных участков и дворовых парковок, все‑таки не они определяют основные параметры жизни людей. По территориям построено административное деление государств, избирательных округов, и т. д. Но и это деление переходит в противоположность - к людям, к семьям, когда доходит до предела: участковые избирательные комиссии исходят не столько из прилегающих улиц, сколько из количества проживающих рядом людей (семей) - избирателей. В ХХ веке производство окончательно переступает государственные границы, становится в значительной своей части транснациональным, а некоторые малочисленные государства теряют реальный суверенитет и национально-государственное значение. Унификация и универсализация машин и механизмов, технической и научной деятельности, еды и одежды, средств связи и транспорта, соединение производства с наукой делают производство и производителей все более технологически однородными. Так что производства разных стран и континентов проникают друг в друга, как, например, американское и китайское. А вне этой растущей однородности остаются лишь крупные собственники средств производства и сопутствующие им паразитические группы населения и их жертвы.

Сегодня основная сфера жизни людей - производство. Оно и всегда было основой жизни человека и общества, но все‑таки его организация раньше шла от рода, затем от конкретных представителей господствующих классов и их государств. В ХХ веке определяющими организацию производства субъектами стали монополии: сначала национальные, а потом и транснациональные. Они вездесущи, но не видимы отдельным работникам, а представляются какой-тот далекой абстракцией. С того момента, как в России возникла монополия, обращенная на пользу всего народа - СССР, в мире началась конкуренция транснациональных монополий и попытки обобществления национальных экономик в масштабах государства в форме государственного регулирования и планирования отдельных отраслей. К этому буржуазный мир и монополии подтолкнула не только конкуренция с бурно растущей монополией СССР, но и их собственный кризис 1929-1933 годов и Вторая мировая война.

Мировой рабочий класс прошел длинный путь борьбы и поисков адекватной своим интересам формы организации. Первую такую форму он создал в виде коалиций в начале XIX века. Они носили тогда чисто экономический характер. Но К. Маркс увидел в них политическую перспективу. Он писал: «Первые попытки рабочих к объединению (курсив - К. Маркса) всегда принимают форму коалиций. Крупная промышленность скопляет в одном месте массу неизвестных друг другу людей. Конкуренция раскалывает их интересы. Но охрана заработной платы, этот общий интерес по отношению к их хозяину, объединяет их одной общей идеей сопротивления, коалиции (курсив - К. Маркса). Таким образом, коалиция всегда имеет двойную цель: прекратить конкуренцию между рабочими, чтобы они были в состоянии общими силами конкурировать с капиталистом... В этой борьбе объединяются и развиваются все элементы для грядущей битвы. Достигши этого пункта, коалиция принимает политический характер»[10]. Но коалиция - это субъективное и, как правило, временное соглашение (договор) на период стачки, кратковременная общность интересов. Поэтому в ходе борьбы рабочие приходят к более общей и устойчивой форме коалиции — к профсоюзу, сначала на узкопрофессиональной, а затем и на межпрофессиональной основе.

В России процесс консолидации рабочих в профсоюзы запоздал в силу исторических особенностей происхождения российского капитализма. Но зато он бурно развился на рубеже XIX - ХХ веков на основе массового стачечного движения, а вскоре дошел и до политической формы. Эта борьба и вызвала рождение Советов.

Забастовочное движение на предприятиях фабрично-заводской промышленности в начале ХХ века представлено следующей таблицей.