Глава 7. «Серебро» в Мюнхене

 

Чемпионат Европы в ФРГ – первый крупный международный турнир на уровне сборных, который мне как тренеру удалось пройти вместе с футболистами от начала до конца: от первого отборочного матча с исландцами в Рейкьявике 24 сентября 1986 года до финальной встречи с голландцами в Мюнхене 25 июня 1988 года. В общей сложности он продолжался для пас 21 месяц.

В разгар подготовки к играм в ФРГ я неожиданно угодил в больницу и почти на два месяца был отлучен от киевского «Динамо» и сборной. Банальная история. В начале года на ногах перенес грипп, давший осложнение на сердце. 27 марта, пренебрегая советами врачей, отправился на стадион, на матч своей команды со «Спартаком». А на следующий день оказался в госпитале, в реанимационном отделении. С тех пор врачей слушаюсь.

Но хватит о болезнях.

…В одном интервью после чемпионата Европы Мишель Платини сказал: «Лично я поочередно называл фаворитами турнира сначала англичан, затем немцев и итальянцев и, наконец, сборную СССР. Так что, как видите, ошибся на все 100 процентов».

Что ж, ошибиться было нетрудно. Чемпионат Европы в ФРГ резко отличался от других крупных турниров ровным составом участников, каждый из которых мог оказаться впереди. Многие тренеры говорили, что европейское первенство было более интересным, чем, скажем, чемпионат мира в Мексике. Действительно, уровень показанного на стадионах ФРГ футбола выше, чем два года назад в Мексике. На чемпионате Европы мы видели игру, прежде всего основанную на движении и скорости исполнения, игру интенсивную, с гибкими тактическими схемами. На мой взгляд, в современном футболе бесполезно пытаться оценивать индивидуальные качества каждого игрока, отрывая его от действий всей команды. Футболиста можно оценивать, исходя из его роли в стратегии команды. Идеальный пример тому – Гуллит. Это замечательный игрок. И его огромное достоинство состоит в том, как он подчиняет себя интересам команды.

К победам может быть разный подход. Главное при этом – реально оценивать собственный уровень. Ринус Михелс заметил после чемпионата: «Гол Ван Бастена в ворота русских был, конечно, великолепен, но должен сказать, что финал нельзя выиграть без определенной доли везения». Я бы добавил при этом, что везение – следствие многих слагаемых, а отнюдь не абстрактное понятие.

Попятно, что на финальный матч мы вышли с одной целью – победить. Не удалось. Можно называть разные причины – и объективные, и субъективные. Наверное, сказалось на игре отсутствие травмированного Бессонова и получившего вторую желтую карточку Кузнецова (совершенно, кстати, неверным считаю решение УЕФА учитывать предупреждения, полученные в отборочных матчах первенства Европы; благодаря этому сборная ФРГ была поставлена в исключительные условия, поскольку в отборочных встречах не участвовала). Сказался, видимо, и слишком короткий промежуток между полуфиналом и финалом – 48 часов (у голландцев было на сутки больше, а каждый час в подобных ситуациях на учете; да и вообще очень сложно проводить пять таких матчей за 14 дней – меньше 72 часов между играми получается). И, разумеется, неравнозначны были затраты лидеров сборной СССР и лидеров голландской команды.

В футболе высшего уровня все решается, как справедливо заметил обозреватель «Франс футбол» Жерар Эрно, «в тысячные доли секунды. Вполне достаточно одной случайной ошибки, удара в штангу, или вдохновения Ван Бастена, или дисквалификации Кузнецова – если говорить о финале. Счет этого матча может показаться достаточно убедительным, но исход его висел на волоске…» Его коллега Жак Тибер отметил, что «сборная СССР не оказалась несостоятельной на поле Олимпийского стадиона. Она помогала родиться великолепному спектаклю, переигрывая голландцев на многих: отрезках матча и уступив лишь из-за проклятья, нависшего в тот день над Белановым…»

Мы провели в ФРГ все пять матчей, на которые рассчитывали, когда готовились к чемпионату. До финала сборная СССР дошла благодаря соответствующей физической подготовке, высокому техническому мастерству, разнообразным тактическим действиям, твердому волевому настрою на каждую игру, продуманной стратегии на каждый отдельный матч и на весь турнир. Это не только наша оценка, но и мнение многих европейских футбольных специалистов. Рипус Михелс, например, считает: «Советские футболисты точно так же, как и мы, поняли, о чем идет речь: на мировой арене в 90-е годы в футбол успешнее будут играть атлетически подготовленные и мыслящие игроки. Главная идея заключается в словах «футбольная команда». Лишь создав ее, можно рассчитывать на успех. Будущее только за коллективным футболом на высоких скоростях».

В начале турнира Франц Беккенбауэр высказал мнение, что советская команда «играет в футбол 20-х годов», но его соотечественники-журналисты тут же заявили ему в ответ: «Часы Беккенбауэра идут неправильно», а после того как сборная ФРГ выбыла из борьбы за главный европейский приз, предположили, что, вспоминая 20-е годы, «Беккенбауэр говорил о своей команде».

Достаточно распространенное мнение выразил известный югославский специалист Милян Милянич, отметив, что в тактическом плане сборные Голландии и Советского Союза превосходили остальных участников чемпионата. «Современный футбол, – сказал он, – это игра скорости и фантазии. Об этом лучше всего свидетельствует пример сборных СССР и Голландии. Футболисты обеих команд много передвигаются по полю, демонстрируя высокий класс игры». По словам Михелса, «голландская и советская сборные на равных участвуют в процессе совершенствования футбола».

Столь высокие и лестные оценки сборная СССР заслужила играми в финальной стадии чемпионата Европы. Пожалуй, лишь во встрече с ирландцами нашей команде не удалось реализовать выработанный и принятый на игру план, хотя состояние игроков перед этим матчем было лучшим, чем перед первым, с голландцами. Дело, вероятно, в том, что, сознавая исключительную важность результата этой игры, футболисты были перевозбуждены. Они рассказывали после матча, что чувствовали себя превосходно, но «не слушались ноги». Такое случается, когда «перегорают». Ничья успокоила игроков, и в оставшихся матчах они были раскованными и непринужденными.

В стартовом матче с голландцами мы сознательно отдали соперникам пространство. Зная, что лидер сборной Голландии Гуллит любит, когда его опекают персонально, не прикрепили к нему «сторожа», а играли против него в тех зонах, в которых он появлялся. Потом выяснилось, что это было сюрпризом для голландцев. В первом тайме наша команда оказалась прижатой к своим воротам и не использовала возникавшего за спиной обороны соперника пространства, но во второй половине встречи нашла в себе силы переломить ход игры. Только нечеткие последние передачи наших футболистов в пустые зоны обороны сборной Голландии не позволили нам более убедительно реализовать предложенный на игру план.

Мы понимали, что основное достоинство молодой итальянской команды, для которой чемпионат Европы – промежуточный этап в подготовке к чемпионату мира-90 в Италии, в исключительно разнообразной деятельности игроков середины поля. После совещаний тренеров и обсуждений с игроками было принято решение: применять прессинг по всему полю. Он отнимает много сил, но подготовка команды позволяла пустить в ход это действенное, скрываемое нами до поры до времени оружие. Прессинг лишил итальянцев преимущества в технике, Манчини и Виалли были отрезаны от полузащитников, и наша команда уверенно извлекла выгоды из создавшейся на поле ситуации.

После матча в раздевалке было шумно. Кто-то скомандовал – и я услышал клич, который знаю только по воспоминаниям старых футболистов: «Гип-гип ура! Ура! Ура!» Разумеется, ребят – обнимающихся, хохочущих, кричащих – никто не останавливал, эмоции должны быть выплеснуты.

В разгар веселья в раздевалку вошли президент итальянской Федерации футбола и бывший старший тренер сборной Италии Энцо Беарзот. Они поздравили нас с победой, а Беарзот – тренер чемпионов мира-82 – сказал: «Я еще раз убедился в том, что вы великая команда. Вы играете в современный футбол на скорости 100 километров в час. Прессинг, который я сегодня увидел, – проявление высшего мастерства. Физическая форма советских игроков – это плод исключительной, отличной работы».

Будущее рождается сегодня.

В каком направлении развивается футбол? На мой взгляд, законодатели методов ведения игры в современном футболе – европейцы, прежде всего голландцы, итальянцы и мы. Чемпионат Европы убедил меня: мы находимся на верном пути, совершая поворот к футболу движения, скорости, ритмичному и разнообразному. С пути этого нет смысла сворачивать. Можно предположить, что основания для подобного вывода мне дал результат чемпионата. Это не так, в верности выбранного направления я не сомневался бы и в том случае, если бы мы в финал не попали. Дело не в результате. Он, как вы понимаете, зависит от «тысячных долей секунды». Реальность же направления такова: тщательная многогранная подготовка талантливых игроков к непрерывной жесточайшей борьбе, к колоссальным затратам энергии, к высочайшей скорости.

Не сомневаюсь, что в плане подготовки футболистов, в выборе и отработке методов ведения игры мы находимся среди лидеров в мире и Европе. В плане же организации футбольного дела мы безнадежно отстали, и необходимо время, чтобы наверстать упущенное.

При отборе кандидатов в сборную Советского Союза мы, например, столкнулись с невиданной доселе в мировом футболе проблемой: нам не позволили привлечь в ряды национальной команды футболистов, которые находились в «рекрутском списке», составленном тренерами олимпийцев. Обстоятельство действительно невиданное! Во всем просвещенном футбольном мире олимпийские сборные служат ближайшим резервом для национальных, а у нас почему-то поощрялись попытки создать две равноценные команды. Давно уже определен и уровень престижности (сначала – чемпионаты мира и Европы, а уж затем – все остальные турниры), а наши спортивные руководители по-прежнему считают олимпийский турнир главным событием футбольной жизни планеты. Уровень престижности футбола на олимпиадах закреплен и решением ФИФА от 1988 года о возрастных границах участников: «Все игроки не старше 23 лет в год, когда проводятся олимпийские игры, имеют право участвовать в олимпийском футбольном турнире». Новое правило, фактически ранжирующее олимпийский турнир как крупное соревнование для молодежных сборных, начнет действовать с 1992 года.

Впрочем, неразбериха, созданная во взаимоотношениях между национальной и олимпийской сборными, далеко не главная и не единственная проблема в нашем футболе…

О признании наших футбольных достижений свидетельствует тот огромный интерес, который после чемпионата Европы проявили к советским игрокам различные западноевропейские клубы.

Контракт, подписанный Александром Заваровым с итальянским «Ювентусом», – первый, пожалуй, серьезный шаг в развитии деловых контактов с цивилизованным футбольным миром. Как выразился почетный президент «Ювентуса» Джованни Аньелли (он же – владелец фирмы ФИАТ, которой принадлежит команда), «если будет заключен контракт с Заваровым, мы убедимся, что в советском спорте действительно идет перестройка».

Безусловно, Заваров и сегодня нужен киевскому «Динамо», но мы прекрасно понимаем значение приглашения советского футболиста в такой клуб, как «Ювентус». Во-первых, это – • расширение связей с внешним миром и пропаганда советского футбола в Европе. Заваров великолепно был встречен в Италии – тысячи поклонников «Ювентуса» приветствовали его с транспарантами на русском языке. И если он подтвердит там свой класс – в это очень хочется верить, – то разве это не поднимет вверх планку престижа нашего футбола?

Не исключаю, во-вторых, что после окончания карьеры игрока Заваров останется в футболе как тренер. И, полагаю, опыт работы в профессиональном клубе поможет ему. Нашему футболу нужны люди, которые могут перенести на наше поле то лучшее, что характерно для организации дела в профессиональных клубах. Между прочим, когда в недавнем прошлом речь заходила о деятельности советского спортсмена за рубежом, то его называли не иначе, как «играющий тренер». Вещи надо называть своими именами: Заваров в «Ювентусе» не играющий тренер, а профессиональный футболист.

Контракт Заварова с «Ювентусом», на мой взгляд (это – в-третьих), – хороший стимул для роста спортивного мастерства остальных наших футболистов. Особенно молодых, которые должны стремиться не только к постоянному совершенствованию, но и к тому, чтобы как можно дольше сохранить себя в футболе на высоком уровне.

И наконец, необходимо разрушать создаваемые у нас годами стереотипы. Почему-то всегда считалось, что футболу должно было все время помогать государство. Наоборот. Футбол должен помогать государству при малейшей возможности. Контракт Заварова – реальная помощь. Миллион долларов из заплаченной за Заварова суммы поступит в госбюджет, два миллиона – Госкомспорту СССР на олимпийские нужды и еще два миллиона – киевскому «Динамо».

Клубы должны сами зарабатывать деньги, в том числе и валюту. Благодаря этому можно решать очень многие вопросы, связанные прежде всего с материально-техническим обеспечением. Во всяком случае, в нашей команде появились теперь реальные возможности улучшить условия работы с детьми и юношами и серьезно заняться подготовкой собственного резерва…

Ринат Дасаев, Владимир Бессонов, Вагиз Хидиятуллин, Олег Кузнецов, Анатолий Демьяненко, Геннадий Литовченко, Сергей Алейников, Алексей Михайличенко, Александр Заваров, Василий Рац, Игорь Беланов, Олег Протасов, Сергей Гоцманов, Виктор Пасулъко, Виктор Чанов, Сергей Балтача, Тенгиз Сулаквелидзе, всегда готовые выйти на замену Вячеслав Сукристов, Иван Вишневский, Сергей Дмитриев (после чемпионата коллегия Госкомспорта присвоила Дасаеву, Хидиятуллину, Литовченко, Алейникову, Михайличенко и Протасову звания заслуженных мастеров спорта). Я искренне благодарен этим футболистам, которые значительно повысили авторитет советской сборной в мировом футболе, составили на чемпионате в ФРГ боеспособный и монолитный коллектив. Я благодарен также своим помощникам коллегам Никите Павловичу Симоняну, Юрию Андреевичу Морозову, Сепгею Михайловичу Мосягину, моим единомышленникам, которые внесли большой вклад в достижение команды. Привезти серебряные медали из Мюнхена помогли и врачи, и массажисты, и футболисты, игравшие в отборочных матчах, но по каким-либо причинам не поехавшие в ФРГ, и тренеры ряда клубных команд…

Перед нашим футболом всегда стоят большие задачи. Убежден, что их можно решать, но только в том случае, если будет продвигаться реорганизация футбольного хозяйства в стране, если появятся несколько конкурентоспособных клубов, если горячую заинтересованность в переменах будут проявлять все, кто с футболом связан.

На оптимистический лад настраивает меня одно важное событие, которое произошло незадолго до нашего отъезда в ФРГ. Я говорю о совещании в ЦК КПСС, которое вел член Политбюро ЦК КПСС, секретарь ЦК КПСС Е. К. Лигачев. На нем выступили многие тренеры команд высшей лиги и были рассмотрены самые серьезные вопросы, связанные с реорганизацией нашего футбольного хозяйства. Важно то, что за беседой последовали вполне конкретные действия. Было принято решение об образовании Футбольного союза (надеюсь, что когда книга выйдет из печати, он уже будет создан). За чемпионат Европы команда получила 10 процентов от заработанной суммы, и решение это не единовременное, оно будет действовать и впредь. У игроков, которые достигли 29-летпего возраста и заслужили авторитет в нашем футболе, появилась возможность выступать за зарубежные клубы. Словом, дело, похоже, сдвигается с мертвой точки.

Но, к сожалению, не так быстро, как того требует время.

Часто ловлю себя на том, что не лежит душа к анатомированию успехов. Наверное, потому, что в спорте профессионалов над пьедесталом победителей все-таки витают демоны иррациональности. Причины неудачи и сам отыщешь, а наука выведет на след. Формула успеха в большом футболе тоже давно в принципе известна: жесточайший отбор выносит на гребень только тех, кто обладает способностью к колоссальной концентрации душевных и физических сил в момент наивысших испытаний. Все тут как будто предсказуемо, повинуется законам, выстраивается в логический ряд. Но… как взвесить дуновение, качнувшее чашу весов в престижном финальном матче? А ведь порой именно это «чуть-чуть» напрочь перечеркивает «формулу успеха» в тот решающий час, когда нужен один, и только один, триумфатор.

Матчей со сборной Голландии в рамках чемпионата Европы мне никогда не забыть. Как вы понимаете, мысленно я был на поле в каждом игровом эпизоде. Но кто-то другой во мне, не тренер, находил время наслаждаться футболом. Конечно, после финала я отчаянно боролся с досадой. А тот, «другой», урезонивал: «Чего стоит твоя истерика перед красотой такой игры?» Я глубоко благодарен футболистам нашей команды и соперникам за игру, причастность к которой оправдала в моих собственных глазах мое пребывание на тренерской скамейке.

Всегда было легче объяснить, как создаются классные команды, чем результат конкретного матча. Ответить, например, на вопрос, почему мы уступили голландцам в финале чемпионата Европы…

Один из болельщиков написал мне, что впечатление от сезона 1988 года у него такое, будто бы он все это время был очевидцем великолепного пиршества. Что же это «пиршество» обеспечило?

В ситуации 1988 года благоприятно сблизились два фактора. С одной стороны, советский футбол перестал испытывать кадровый голод, с другой – повысился методический уровень работы с игроками высшей квалификации. В итоге появилась возможность противопоставить зарубежным соперникам ограниченную группу основательно подготовленных футболистов, обладающих достаточным опытом международных встреч. На чемпионате Европы этого хватило для выхода в финал.

А вот в европейских клубных турнирах наши команды оказались, по существу, статистами как по качеству достигнутой подготовки, так и по качеству показанной в них игры. Явление вроде бы парадоксальное. Если накоплен опыт эффективной методики и известны тактические пути к успеху, то почему все это не срабатывает на клубном уровне? Мое мнение: мешает устаревшая организация футбольного дела, не стимулирующая творчество ни тренеров, ни футболистов. Мы и раньше прорывались к вершинам на отдельных участках международного футбола. Это находила выход потенция. Но чтобы организовать «тотальный прессинг», нужна эффективная система хозяйствования в футболе. Ее пока нет, хотя не секрет, какой она может и должна быть.

Известны романтические эпизоды, когда в какой-то стране вдруг возникала сборная команда, явно превосходившая достоинствами объективный уровень национального футбола. Обычно подобные явления обусловлены недолговечными факторами – удачным подбором игроков, подготовленных в зарубежных профессиональных клубах, подвижнической работой тренера-иностранца и т. п. Не нам уповать на счастливый лотерейный билет. Эффекты по типу перуанского или алжирского футбола, когда складывались на миг конкурентоспособные сборные, высокоорганизованное общество не тешат.

Прочность положения, которое сборная СССР занимала после 1988 года в мировой классификации, на мой взгляд, находится в прямой зависимости от степени заинтересованности в организации профессионального футбола.

Чем дальше мы будем тянуть с переводом своего футбола на рельсы социалистического профессионализма, тем меньше у пас гарантий закрепиться на передовых позициях мирового спорта. Потому что профессиональный футбол западной формации работает без выходных. Прежде всего постоянно совершенствуется юридическое обеспечение, что для повышения мотиваций игроков эффективнее денежных инъекций. Именно благодаря правовой комфортности, гарантирующей футболисту достойное место в обществе, эта профессия стала на Западе в числе наиболее престижных. Не требуя начального капитала, связей и респектабельной родословной, она тем более привлекательна для демократических слоев населения.

Таким образом, на футбольных полях мы конкурируем не с одними лишь спортивными командами, подготовленными определенным образом. Конкурирует и отношение общества к футболу. И в этой связи уместно было бы взглянуть на зачатки реформации, которая начала происходить в нашем футболе в 1988 году.

Переход на полный хозрасчет в нем еще не экспериментировался. Пионер клубного движения – «Днепр» остановился на приемлемой для него форме хозрасчета, когда вся недвижимость и многие денежные фонды находятся на балансе профсоюзной организации. Это то же самое меценатство (в правильном понимании этого слова), но с изрядной долей самостоятельности руководства команды в маневрировании средствами, предназначенными для выплаты игрокам зарплаты и премиальных. Однако меценатство – обоюдоострое лезвие. Иначе говоря, при таком положении дел успех зависит от многих факторов, лежащих вне футбола. Сегодня профсоюзная организация любит команду – и у игроков есть все необходимое. Завтра ситуация изменится – и команда захиреет. Процесс, как видим, неуправляемый. К слову, для динамовских команд такая практика вообще не подходит, так как своеобразие динамовского хозрасчета заключается в том, что центральный орган забирает всю прибыль. Руководители Центрального совета «Динамо» любят выступать в прессе с заявлением о том, что динамовское общество находится на хозрасчете с 1923 года и уже одно это обстоятельство вроде бы делает его передовой силой в сфере спортивного хозяйствования. Но умалчивается при этом, что в рамках динамовского хозрасчета каждое предприятие, каждая организация и команда отдают Центральному совету всю прибыль до последней копеечки. У нас из-за этого «хозрасчета» до сих пор одпо зеленое поле на 300 с лишним воспитанников футбольной школы…

Но, несмотря на ведомственные нюансы, гарантии футбола для зрителей существуют – они в свободном экономическом развитии клубов, действующих на принципах социалистического предприятия. Созданная теоретическая модель такого клуба получила принципиальное одобрение в высших экономических инстанциях. Процесс тормозится тем, что в нашем футболе еще не появились кадры, морально готовые рискнуть хозяйствовать самостоятельно. Пока только киевское «Динамо» выразило желание перейти на первую модель хозрасчета, что мы и сделали с января 1989 года. Это обстоятельство удесятеряет нашу ответственность за успех эксперимента и в то же время открывает немалые возможности для противников идеи о хозрасчетных футбольных клубах. Ведь клуб киевского «Динамо» будет действовать в рамках громадного спортивного хозяйства, туго стянутого узлами бюджетных ассигнований, фондирования и лимитирования основных ресурсов и средств. Как наладить экономически взаимовыгодное сотрудничество с организациями, лишенными возможности принимать самостоятельные решения?

«Стартовые» трудности нас не пугают, так как верится, что и спортивное хозяйство страны затронут перемены, преображающие экономику. Но на первых порах придется обратиться за поддержкой к друзьям команды. Не исключено, что мы организуем акционерное общество.

…Вспомните, как на целое десятилетие соскользнула с высокой волны классности сборная Голландии. Посмотрите, что происходило в 1988 году со сборной Франции, которая четыре года назад выиграла чемпионат Европы и олимпийский турнир, а спустя всего лишь несколько лет оказалась не в состоянии одолеть сборную Кипра. Не берусь раскладывать по полочкам причины таких спадов, но не могу и игнорировать подобные факты. Нужно самым тщательным образом изучать международную конъюнктуру, эволюцию тактики, новый опыт отбора и подготовки игроков, чтобы не только не отстать, не проглядеть нарождение новых веяний в футболе, но и представить, каким будет футбол завтра и как войти в это завтра не с пустыми руками. В еще большей мере благополучие сборной СССР будет зависеть от того, сумеет ли наш футбол окончательно изжить рецидивы любительства на всех этажах – от игроков до руководителей высших рангов.

Пока этот процесс идет медленно. Видимо, поэтому до сих пор у нас возникают дискуссии по поводу того, правильно ли мы поступаем, разрешая выступать ведущим футболистам в зарубежных командах. Никак не пойму: о чем тут, собственно, спорить? В других странах занятость ведущих игроков в зарубежных клубах не отражается на конкурентоспособности национальной сборной, а в той же Исландии и Норвегии – это совершенно очевидно – усиливает сборные. Почему же у нас должно происходить иначе? Лишь потому, что мы не привыкли к подобному явлению? Александр Заваров и Вагиз Хидиятуллин перед отборочным матчем чемпионата мира с австрийцами прибыли в сборную буквально накануне игры, тем не менее оба по уровню подготовленности и способности реализовать свои возможности были едва ли не лучшими в нашей команде. Это норма для профессионалов.

Муссируется и другой вопрос: а не снизит ли пребывание за рубежом патриотические чувства футболистов? Мы сейчас много читаем в прессе и в литературе, кто именно и почему на протяжении грустных десятилетий выражал сомнения в преданности советских людей Родине. Моральный облик особо рьяно «сомневавшихся» уже известен. Возвращаться к этому не хочется, равно как не хотелось бы и выслушивать беспочвенные подозрения. Но хочу подчеркнуть: мы посылаем в зарубежные клубы не желторотых мальчишек, а взрослых мужчин, пропагандистов наших идей. Было время и место узнать о них все.

Работа наших лучших футболистов в профессиональных клубах – это признание нашего футбола. Они вернутся домой обогащенные ценным опытом и двинут советский футбол к новым вершинам. Хватить вариться в собственном соку.

Это в равной степени касается и тренерского корпуса. До сих пор наша практика допускала стажировку в зарубежных клубах выпускников Высшей школы тренеров, да еще буквально считанные опытные тренеры выезжали на работу в страны со слаборазвитым футболом. Но есть более выгодный вариант в спортивном и экономическом отношении – посылать за рубеж тренеров высокой квалификации. Вижу ухмылку многих читателей: Лобановский рвется за границу. Поставьте себя на мое место: разве не интересно испытать себя в профессиональном футболе?

Но не во мне, разумеется, дело. Дело в том, что нашему футболу не хватает опыта высокопрофессиональной работы и притока валютных средств. Предлагаемая мера в состоянии сгладить остроту проблемы. Тем более что интерес к нашим ведущим тренерам уже достиг уровня, превышающего скромные притязания «Совинтерспорта»…

Коли заговорил о моей личной деятельности, то хочу ответить тем болельщикам, которые интересуются в своих письмах: удобно ли мне сидеть сразу на двух стульях – быть тренером сборной и клуба? Всегда было неудобно. Утешает, что точно известно, когда это кончится, – в 1990 году. Тренеры сборной, как я уже упоминал, не заключают у нас контрактов с Госкомспортом, по такова у меня, можно сказать, джентльменская договоренность с руководством.

Я понимаю, должность главного тренера национальной сборной создана не для того, чтобы там постоянно маячила знакомая фигура. Однако я бы не выполнил своего профессионального долга, если б воспользовался отсутствием документа, заменяющего контракт, и подал в отставку до чемпионата мира. Остаюсь при своем глубоком убеждении: тренерский состав сборной должен работать не менее четырех лет и отчитываться только по итогам мирового первенства. Так что потерпите! А уж перемены у руля сборной будут обязательно. В футболе любой успех, имеющий широкий резонанс, подсказывает кандидата на этот пост. Наш футбол не так плох, чтобы должность главного тренера сборной оставалась без надежного резерва.

Переход нашего футбола на профессиональные рельсы взаимосвязан с созданием в стране Футбольного союза. Естественно, к этому событию был проявлен огромный интерес. Как же продвигалось «строительство» новой организации?

Работал настоящий конвейер по изготовлению и переделке проектов устава союза. Один проект даже был заслушан на коллегии Госкомспорта СССР. Но во всех вариантах не прослеживалось главного – минимальных гарантий самостоятельности создаваемого органа.

Меня не привлекали к обсуждению устава. Ничего не знали о нем и коллеги-тренеры, с которыми я говорил об этом. Выяснилось, что Футбольный союз мыслился в Госкомспорте как наследник функций, прав и обязанностей Федерации футбола СССР. Овчинка выделки не стоила. Какой смысл выдумывать еще одно промежуточное управленческое звено с совещательным голосом? Лучше оставить все как есть и признаться: мы пока не готовы предоставить профессиональным организаторам футбола свободу вершить дела по их усмотрению. Новая структура нужна для принятия оптимальных эффективных решений, а не для санкционирования ведомственных инструкций.

Понятное дело, тот проект устава, который с опозданием, между прочим, появился в печати для обсуждения, никого из футбольных специалистов не устраивал. Мы на учредительную конференцию по созданию Футбольного союза, состоявшуюся 13 декабря в московской гостинице «Спорт», привезли из Киева свой альтернативный проект устава, ленинградцы – свой.

Дискуссия была жаркой. В своем выступлении я напомнил о событиях, предшествовавших встрече в «Спорте».

В конце 1987 года большая группа тренеров команд высшей лиги направила письмо в ЦК КПСС, в котором изложила свои соображения о состоянии футбола в стране и путях его дальнейшего развития. Речь в письме шла прежде всего о необходимости создания хозрасчетных футбольных клубов и самоуправляемого объединения профессиональных работников футбола.

Письмо это четыре месяца путешествовало по различным кабинетам, и наконец на нем появилась резолюция бывшего заведующего отделом пропаганды ЦК КПСС, гласившая о том, что… тренеры плохо представляют себе, сколь много делается для развития футбола в стране.

Пришлось обратиться в Политбюро. Письмо получило другую резолюцию, что в итоге породило постановление Совета Министров СССР, ВЦСПС и ЦК ВЛКСМ от 2 августа 1988 года с длинным и сложным названием «О совершенствовании управления футболом, другими игровыми видами спорта и дополнительных мерах по упорядочению содержания команд и спортсменов по основным видам спорта».

Вот тогда-то в работу по перестройке футбола быстро включился Госкомспорт. Движение, начавшееся снизу против рутинного ведения дела, завершилось документом (проектом устава Футбольного союза) сверху, с тех самых этажей, где эта рутина поддерживалась десятилетиями.

Естественно, созданный в кабинетах Госкомспорта проект не оставлял Футбольному союзу права на безоговорочную административную и хозяйственную самостоятельность. А без этого создаваемый союз не решит ни одной проблемы. Проблемы лишь будут множиться.

Почему разумная идея о необходимой перестройке в футболе не получила широкой поддержки специалистов гораздо раньше, ведь несовершенство ведения футбольных дел стало совершенно очевидным еще двадцать с лишним лет назад, когда советские команды вышли на аренду европейских клубных соревнований?

Думаю, коллеги согласятся со мной в том, что прозреть и сделать практические шаги в нужном направлении нам мешало наше правовое бескультурье, остатки рабской психологии, боязнь начальственного окрика. Десятилетиями оставались туманными наши представления о власти, о процессах управления. Это – жирная почва для роста беззакония и самоуправства. Это – удушливая атмосфера для новаторства, смелых идей, рвущихся в будущее.

Мы только сейчас все дружно стали понимать, что не всякий начальник – Советская власть; что есть законы, выполнять которые обязан каждый, независимо от служебного положения.

Но еще продолжают действовать охранные грамоты чиновников – тысячи бессмысленных, глупых ведомственных циркуляров и инструкций, чаще всего противозаконных по своей сути.

Примеры из практики спортивного ведомства. Нас обязывают выкупать у Госкомспорта рекламную форму, которую фирма «Адидас» распространяет среди участников популярных европейских клубных турниров. Дело дошло до того, что игроки сборной страны отправились на чемпионат Европы в форме, приобретенной на собственные средства. Это – унизительно.

У нас отбирают валюту, заработанную в коммерческих играх. По такому же грабительскому принципу тайком от нас подписываются сметы расходов, устанавливаются нормы финансового обеспечения в зарубежных поездках. А на какие расходы пошла валюта, полученная Госкомспортом за участие сборной СССР по футболу в финальной стадии чемпионата Европы? Где деньги, которые Госкомспорт (непонятно, почему?) получил за переход Заварова из киевского «Динамо» в «Ювентус»?

И вот ведомство, набившее руку на эксплуатации футбола, подготовило документ о предоставлении футболу свободы. Где, на какой строчке проекта устава можно отыскать эту свободу? Свобода – это прежде всего желание и возможность делать то, что не запрещено законом. Предоставление такой свободы создателям материальных и духовных ценностей имеет и экономическую цену.

Экономика и общество в целом не развиваются, если люди не хотят или не могут делать то, что еще вчера не было принято. Без экспериментирования, риска, умения брать на себя всю полноту ответственности, не дожидаясь команды сверху, движение вперед немыслимо.

Но такая раскованность исполнителей вызывает бешеное сопротивление руководящих лиц в ведомствах, заинтересованных в незыблемости порядка, в силу которого они владеют всем в своих «наделах». Привилегии ведомства – это прежде всего привилегии руководящих кресел. Это реальная власть, от которой никто не отказывается добровольно.

Однако мы наконец пришли к пониманию необходимости другого порядка, когда запрещать, карать и отменять имеют право только специально уполномоченные законом органы, а не любой ведомственный унтер с его доморощенной идеологией и феодальными рефлексами.

Сколько мы наслышались безграмотных руководящих указаний от наших ведомственных «знатоков». И по поводу объемов тренировок, которые отстают от плавательных или хоккейных норм; и по поводу причесок футболистов; и по поводу цвета, извините, унитазов, которые игроки устанавливают в своих квартирах… Мы били послематчевые пенальти, дозировали ничьи на весах ведомственного уголовного кодекса, играем тремя мячами.

Пристегивание Футбольного союза к тяжелому катку Госкомспорта ничего не изменит в положении футбола и не откроет перед ним никаких заманчивых перспектив. Нас накроет все тот же вал инструкций, требующих «улучшить, усилить, повысить, догнать и перегнать».

Статус постепенно создаваемых хозрасчетных клубов совершенно несовместим с диктатом ведомства, живущего за счет бюджетных ассигнований и поборов. Логика событий приближает день, когда Госкомспорт по отношению к футболу мастеров займет позицию государственного заказчика футбольного зрелища и высококвалифицированных игроков для комплектования сборных команд. А экономика, тренировочный процесс и право будут развиваться в клубах, огражденных законом от некомпетентного вмешательства.

Возможности для того, чтобы наш футбол сумел избавиться от опеки разного рода администраторов и вышел на самостоятельный путь развития, сейчас открыты огромные. Было бы ошибкой не использовать их.

 

Вместо послесловия

 

В чем притягательная сила футбольных состязаний? Для любителей игры – это неповторимое желанное зрелище. А для самих футболистов, тренеров? Еженедельно выходят команды на игровое поле укрощать мяч, искать признания у публики, бросать вызов сопернику, испытывать турнирную судьбу.

И так – из месяца в месяц, из года в год. Привычные с детства законы игры, знакомые лица соперников. Но каждый новый матч <