Глава 32. Тсуна никогда не виноват.

Наконец-то я смогла дописать главу. Моё вдохновение опять убежало Q.Q
Но я и Breaking Benjamin поймали его за хвост и вернули обратно с:
Сильный ООС Мукуро, впрочем, как и всегда.
Надеюсь, вам понравится...._.
__________________________________________________________________________________________________

Утро было пасмурным, поэтому Тсуна не торопился просыпаться – он ворочался в кровати, зарывшись в кучу одеял. Но ему таки пришлось проснуться, когда его губы навестил ласковый поцелуй.

– Тсунаёши-кун, ты как? Не устал, не болит ничего? – с неподдельным волнением, переспросил Туман, гладя Саваду по голове.

– Да нет, не болит, вроде. Я же только проснулся, – протирая глаза, Тсуна сел на кровати. Но такой чересчур заботливый Мукуро его настораживал. Поэтому, он, не стесняясь, поинтересовался, – Что-то случилось?

– Нет, нет, всё в порядке, не волнуйся, – наигранно заулыбался Рокудо, – Лежи, я сейчас тебе завтрак принесу.

– А…

– Лежи, – отчеканил иллюзионист, чуть ли не убийственным взглядом одаривая оторопевшего Тсунаёши. Через пять минут он вернулся с подносом в руках.

– А почему жареные ананасы без кетчупа?

– Тебе нельзя острое, – спокойно улыбнулся Мукуро, но Тсуна как насквозь видел – что-то скрывает, и улыбка очень натянутая.

– Шамал-сан звонил? – догадался Савада, нахмурившись.

– Ну да, было дело. Ты кушай, Тсунаёши-кун, кушай, – Рокудо пристально глядел своими разноцветными глазами на супруга. Да, супруга. Они расписались за два дня до расписки Гокудеры и Ямамото. Решили, что Мукуро оставит свою фамилию, а дети и сам Тсуна будут носить фамилию Савада. Почему так? Мукуро Рокудо – ненастоящие имя и фамилия, незачем всякими выдумками портить жизнь ребёнку. К тому же, Тсуна – Десятый Вонгола, а его дочь или сын будет Одиннадцатым Вонголой с вероятностью в восемьдесят процентов. Оставшиеся двадцать же были рассчитаны на Одиннадцатого Хранителя Тумана Вонголы.

Аппетит у Тсуны пропал – он сразу же заволновался, с чего бы это звонить Шамалу посреди недели? Савада вяло ковырял вилкой в ананасах, с кислой миной опустив глаза.

– Тсунаёши-кун? – Мукуро, конечно, заметил это, поэтому осторожно решил поинтересоваться, что его тревожит. – Что случилось? Не нравится?

– Зачем звонил Шамал-сан? – настырно переспросил Тсуна, серьёзно поглядев на Рокудо. – Что-то случилось. Что, с кем и когда? Отвечай, Мукуро.

Мукуро даже скривился от такого приказного тона. Во время беременности Савада становился то совсем уж неуклюжим хлюпиком, то, наоборот, чересчур серьёзным молодым юношей, от которого мурашки по коже. У него гормоны играли забавнее, чем у остальных беременных. И иллюзионист не знал, как отвечать на этот вопрос. Ага, скажи ему, что у Гокудеры преждевременные были – сразу в обморок упадёт. Или сильно разозлится. А если не сказать – будет ещё хуже, когда узнает, не от него.

– Ты только не волнуйся, Тсунаёши-кун, – начал он, вобрав побольше воздуха в лёгкие. – В общем, у Хаято-куна вчера были преждевременные роды.

Повисло долгое молчание. Очень долгое. Савада словно пребывал в тяжёлом ступоре.

– Гокудера-кун родил?! – подскочил Тсуна, вскрикнув.

– Тише, тише, с ним всё в порядке, – попытался успокоить его супруг, успокаивающе погладив по голове.

– Почему не разбудил?! Почему молчал?! Поехали к нему, сейчас же!

– Я не отпущу тебя в таком состоянии, иначе я не твой муж! – отчеканил иллюзионист, пряча одежду Тсунаёши.

– Вези меня как Вонголу Дечимо к моей Правой руке, Хранитель Тумана Рокудо Мукуро! – даже как-то непривычно для себя рыкнул Савада. Мукуро сначала побледнел, потом помрачнел, но выдал беременному одежду и ушёл собираться. И только уже одевшись и собравшись, Тсуна понял, что сильно обидел своей речью Мукуро. Тот уже ждал его на улице, открыв дверцу машины. Савада сел, виновато опустив глаза. Рокудо молча уселся за руль и поехал к больнице. Всю дорогу они молчали, только иллюзионист поглядывал на шатена через зеркало.

Подъехав к больнице, синеволосый припарковался на стоянке и открыл дверь заиллюзионированному беременному, помогая тому выбраться из машины, и повёл внутрь здания.

* * *

 

– Нет, я не хочу, – Гокудера упрямо воротил нос от каши, которую ему принесли на завтрак. – И мандарины свои заберите, я их есть не буду. Пусть лучше придурок суши принесёт.

– Ты этими суши питался целых восемь месяцев, тебе не надоело? – устало вздохнул Шамал, изрядно подуставший от капризов новоявленной мамочки.

– Не надоело. Я эту дрянь есть не буду, я сказал, – упрямо настаивал на своём подрывник, отодвигая тарелку с белой непонятной субстанцией.

– Боже, как с тобой тяжело, мой ученик, – покачал головой доктор. – Принесите ему уже эти чёртовы суши, пока он мою нервную систему вместо них пожирать не начал! – добавил напоследок бабник, прежде чем покинуть палату. В проходе столкнулся с Савадой и Рокудо, поздоровался и убежал по своим бабским делам.

– Джудайме! – воскликнул Гокудера, подпрыгнув на кровати. Он хотел было уже и вовсе подняться и броситься под ноги своему боссу, но его остановила рука Мицу, резко надавившая на грудь и заботливо вернувшая обратно на тёплую постель.

– Лежи, слаб ещё кидаться на первого зашедшего, – хмыкнула женщина. Мицу возилась с какими-то препаратами, которые, очевидно, должны были быть внутри Хаято в скором времени.

– Гокудера-кун… – Савада виновато посмотрел на своего «подчинённого».

– Я так рад, что вы пришли! Хотите мандаринку? У меня их куча, Каваллоне от Хибари передал час назад, – не обратив внимания на тон Тсуны, улыбался хранитель Урагана. Мукуро же остался за дверью, не мешая разговаривать «боссу с его правой рукой».

– Прости, что раньше не пришёл, только узнал, – почесал затылок Тсунаёши, усаживаясь рядом на табуретку.

– Да ладно вам, Джудайме, - отмахнулся Хаято. – Лучше вот, мандаринку скушайте, – он протянул несколько штук Саваде. – Надо же их куда-то девать… – уже тише буркнул блондин.

– С-спасибо, Гокудера-кун, – шатен покорно взял мандарины. – Так, что с ребёнком?..

– Жив, цел, вроде здоров, ну, процентов на восемьдесят пять, обследование ещё не закончено, – жизнерадостно ответил Ураган. – Ну наконец-то! – воскликнул Гокудера, когда в палату занесли суши.

Савада спросил, что за чудо у него родилось, сколько весило и какой у него рост, на что Хаято покорно ответил. Они разговаривали ещё полтора часа, пока не было вставлено замечание Мукуро о том, что пора бы уже отъезжать – на небе собрались тучи. Тсуна кивнул, попрощался с Гокудерой, и пошёл к стоянке. Совесть всё ещё мучила Дечимо, поэтому, когда они выходили из здания, он ухватил синеволосого за рукав.

– Мукуро, прости за утро… Я не специально, честно, – на одном дыхании выпалил подросток, зажмурившись.

– Глупый Тсунаёши-кун. Я же за тебя переживаю, а ты так ведёшь себя, – выдохнул Рокудо. – Но разве можно не простить такую милую мордашку? – усмехнулся Мукуро, ухватив любовника за щёку и потянув за неё.

– Мукуро! – покраснел Савада, «отобрав» щёку у хранителя. Тот вопросительно посмотрел на Тсуну. – В общем, это… ну… я… это… л… люблю т… – договорить заикающемуся пареньку не дал сам иллюзионист, поцеловав его. В этот же момент сверкнула молния, грянул гром, и ливень, будто из ведра, обрушился на пару парней. Но они не отвлекались, увлечённые страстным поцелуем и крепкими объятиями.

* * *

 

– Ничего не видно… – сообщил Мукуро, всматриваясь в лобовое окно, пытаясь разглядеть хоть что-то.

– Мукуро… мне страшно, – Тсунаёши, которого пробивала крупная дрожь, осторожно подал голос. – Давай оставим машину здесь и пойдём пешком…

– В такой ливень?

– Зато так мы не разобьёмся, – неуверенно лепетал Тсуна. Рокудо остановился у обочины, снял с себя пиджак и отдал тот Небу, оставшись в лёгкой белой майке. Вышел из машины, опять помог выбраться беременному, схватил за руку, и они вместе побежали до дома.

Добрались они минут за пятнадцать, вперебежку и вперепрыжку через лужи, промокли насквозь, но первым делом они не переоделись, не вытерлись, не согрелись, а начали страстно целовать друг друга прямо с порога, постепенно поднимаясь на второй этаж, оставляя после себя вещи, и ни на секунду не отрываясь друг от друга. Это было тем же знаком к началу примирения, как у Хибари с Дино, хотя всем понятно, что они давно простили друг дружку. Если вообще обижались.

* * *

 

– А-апчхи! – громко чихнул Тсуна, сразу же вытирая нос платком. – Мукуро, – через нос, хрипло протянул Савада. – Я хочу травяной настой.

– Чайник закипит, и сделаю, – не менее сиплым голосом ответил ему хранитель Тумана, кутаясь в одеяло.

– Как думаешь, тогда стоило сначала переодеться и согреться, а потом заниматься сексом, а не наоборот? – с намёком переспросил шатен, после чего высморкался. Мукуро пропустил вопрос, закашлявшись. Но потом, всё же, ответил.

– Знаешь, а мне так даже лучше. Намного, – хмыкнул иллюзионист, шмыгнув носом. – А в аду я видал состояние и похуже, чем простуда.

– Чем лучше-то? – недовольно просипел Савада, перетягивая добрую половину общего одеяла на себя.

– Вот этим… – ухмыльнулся Рокудо, притянув к себе Тсуну, целуя того. Шатен хотел было что-то возразить, но растаял в умопомрачительно нежном поцелуе своего супруга, который уже бессовестно лапал его за зад под одеялом.

– Мукуро, – заговорщицки прошептал Тсуна.

– Тсунаёши-кун, – улыбнулся ему иллюзионист.

– Мукуро, – Савада пододвинулся к нему ближе.

– Тсунаёши-кун, – улыбка Мукуро стала шире.

– Мукуро, – Рокудо крепче сжал задницу Тсуны под одеялом, а тот в свою очередь опалил дыханием его ухо. – Чайник закипел. Ты обещал отвар, – томно произнёс он, а после отстранился и скорчил невинную моську. Синеволосого чуть ли не током пробило. Но он встал и нехотя поплёлся на кухню. Тсуна засмеялся, поняв, что обломать своего любовника ему таки удалось. Что ж, он сам виноват в этом, пусть в следующий раз не забывает зонтик, или, по крайней мере, сначала даст высушиться, озабоченный иллюзионист.

Не забудьте оставить свой отзыв: http://ficbook.net/readfic/27899