Позиция терапевтического слушания

ДЖОН ЭНРАЙТ

ПОЗИЦИЯ СЛУШАТЕЛЯ-ТЕРАПЕВТА

 

 

ОГЛАВЛЕНИЕ

 

 

Введение

Позиция терапевтического слушания

Позиция слушателя-терапевта - суть терапевтической теории

Обучение в практике и знание дает практическое, "организмическое"

Нулевая позиция

Позиция вовлечения или восприятия интенсивности (позиция 1)

Позиция "оригинальности" (позиция 2)

Отражающее слушание (позиция 3)

Сознательное слушание (позиция 4)

Позиция ответственности (позиция 5)

Позиция раскрытия (позиция 6)

Экзистенциальная позиция (позиция 7)

Позиция совершенствования (позиция 8)

Вспомогательные позиции

Послесловие

На то, каким образом один человек влияет на другого, слушая его, можно смотреть с разных точек зрения. В этой работе обсуждается один из аспектов такого влияния. Когда я сижу и слушаю кого-нибудь (друга, коллегу, пациента и др.), я принимаю некоторое количество установок, касающихся людей, отношений между ними, процесса коммуникации. Что касается наличия у меня этих установок, то здесь у меня нет выбора - я их попросту имею. Существует некоторая свобода в отношении состава и содержания этих установок, а также степени их осознания, но так, чтобы их не было вовсе, не бывает никогда.

 

Эти установки (принципы) проявляются в стандартных комбинациях, которые я называю позициями. Каждая позиция представляет собой систему взаимосвязанных установок в отношении самого себя, других, форм и целей коммуникации. Слушание в одной из позиций дает результаты, которые могут резко отличаться от результатов слушания в какой-либо иной позиции. Изучение этих различий возможно скорее в практике, чем в теории. Основной "экспериментальный" прием - сознательное использование той или иной позиции под строгим самоконтролем и регистрация всех эффектов коммуникации. Целью этой работы ты является представление этой возможности в качестве эффективного инструмента обучения как методам терапии и консультирования, так и технике интервьюирования. Поскольку я ориентировался на практическое обучение, теоретическое обоснование позиций ограничено до минимума.

 

Эти позиции и способы их использования испытаны не только в процессе профессионального обучения, но и в процессе консультирования, групповой терапии и т.п. Слово "говорящий." обозначает некое лицо, рассказывающее о своей жизни, а "слушатель" - лицо, обучающееся слушанию в той или иной позиции. Под "говорящим" можно понимать пациента, а под "слушателем" - терапевта.

 

Позиция терапевтического слушания

 

Помощь другому человеку возможна через вхождение с ним в интеракцию способом - по крайней мере, частично - вербальным. В этом сходятся все терапевты и консультанты. Однако на этом сходство их взглядов кончается. Нет согласия в вопросах о том, что такое "помощь", каким образом она воздействует на пациента и что надо предпринять, чтобы она имела место. Все эти вопросы трактуются в разных теориях и школах по-разному.

 

Слушатель бессознательно влияет на говорящего. Слово "слушать" предполагает принятие пассивной роли, а "процесс слушания" намекает на некую активность. Слушатель влияет на говорящего посредством возможных реплик, интонаций и тембра голоса, мимики, позы и множества других средств, использование которых, как правило, остается за пределами сознания. Эти явления выражают отношение к процессу слушания, которое имеет слушатель. Я назвал это позицией, с которой происходит слушание. Позиция содержит в себе намерения, результаты, которых хочет добиться слушатель, а также установки в отношении интеракций. Степень осознания позиции может быть весьма различной. Иными словами, слушатель может знать о своих намерениях и установках, а может не знать, но независимо от этого действует в согласии с ними.

 

Позиция 0: нулевая позиция

Принципы

 

Чем меньше сигналов производит слушатель, тем в большей мере реагирует на них говорящий (пациент). Эта позиция основана на двух принципах. Согласно первому, говорящий может сам, без входных сигналов извне, вести монолог в наиболее подходящем для него темпе и преодолевая всевозможные трудности, но будет делать это лучше и с большей энергией в присутствии слушателя. Термин "входные сигналы извне" включает в себя не только слова, но и невербальные средства коммуникации: жесты, выражение лица, мимика, междометия, покашливание и т. д. Такие сигналы (в общем-то, в основном вербальные) отвлекают говорящего от формулировок, которые кажутся ему точными и адекватными, одновременно склоняя его к таким формулировкам, которые по сути являются "смесью" его истинных интенций и того, что уже усвоил из предыдущего слушатель. Поскольку очевидно, что чем меньше внешних сигналов принимает говорящий, тем в большей мере он реагирует на каждый из них, представляется весьма важным вообще элиминировать какие бы то ни было входные сигналы извне.

 

Уже Фрейд, разрабатывая основы психоанализа, нашел решение этой проблемы в выходе терапевта из непосредственного поля зрения пациента. Это находится в согласии с первым принципом, но присутствие слушателя становится для говорящего скорее теоретическим фактом, а не чувственным опытом. Тем самым утрачивается благотворное влияние присутствия слушателя. Поэтому в рассматриваемой позиции терапевт продолжает находиться перед говорящим, но его задача - сохранить в течение всего контакта неизменно спокойное, бесстрастное выражение лица и нейтральную экспрессию позы.

 

Говорящий затрачивает в такой ситуации много сил на слежение за выражением лица терапевта, ожидая, а иногда и домысливая в воображении его реакцию. В конце концов эта практика оправдывает себя: говорящий имеет возможность определить, в каких сферах он чувствует себя наименее уверенным, и ожидает психологической поддержки партнера или оценки. Видимое присутствие слушателя, даже если он никак не реагирует, является для говорящего сильным мотивирующим фактором. Это и является основным компонентом нулевой позиции.

 

 

Способ исполнения

 

Слушатель сидит напротив говорящего в экспрессивно-нейтральной, свободной позе, в готовности к ай-контакту. Не следует: опускать голову, сплетать пальцы рук, закладывать ногу за ногу и т. п. Задача слушателя - в максимальной мере сосредоточиться на слушании, ничем не выдавая своей реакции и отношения к услышанному. На первых порах рекомендуется выдерживать эту позицию в течение десяти минут. При дальнейших тренировках становится возможным удлинение сеанса.

 

Комментарий

 

Слушатель, избавленный от необходимости проявлять отношение к монологу говорящего, получает возможность лучше слушать.

 

Обсуждаемая позиция, хотя и самая простая, может оказаться наиболее важной из всех рассматриваемых ниже, как в плане психотерапии, так и обучения психотерапевтической коммуникации. Слушатели, прошедшие тренировку в этой позиции, отмечают, что особенно поначалу им чрезвычайно мешают сложившиеся стереотипы, требующие "поддержать" собеседника, дать совет, "быть любезным" и т. п. Для некоторых "внутренний шум", связанный с желанием реагировать на слова говорящего, так силен, что они просто не в состоянии внимательно слушать собеседника. "Шум" этот, однако, постепенно стихает и многие начинают замечать, что им удается слушать и понимать говорящего гораздо лучше в таких условиях, когда они избавлены от необходимости внешне оформлять свои реакции и комментировать услышанное.

 

Девиз такого образа действий: "Не научишься ничего делать хорошо до тех пор, пока не научишься хорошо ничего не делать". Если ты "должен" что-то сказать, у тебя нет возможности свободно и точно определить, что именно ты хочешь сказать. Если же ты не чувствуешь обязанности что-либо говорить, то у тебя есть время и свобода, необходимые для точной формулировки того, что ты хочешь сказать.

 

Обычным в самоотчетах студентов, проходивших тренировки в нулевой позиции, является наблюдение, что пациент сам приходит к формулировке или точке зрения через

1-2 минуты после того, как слушатель воздержался от высказываний подобных мыслей. Многие студенты начинали относиться к пациентам с большим уважением и откровенностью после приобретения такого опыта.

 

Столь же часто отмечается, что интервенция слушателя нечувствительным образом уводит говорящего от его собственной версии проблемы в сторону концепции, в основном отражающей мнение слушателя-терапевта.

 

 

Принципы

 

Слушатель может заметить в собственном теле определенные признаки телесного вовлечения в ткань беседы, которые являются верным отражением степени телесного вовлечения говорящего в свои высказывания.

 

Человек говорит о себе гораздо продуктивнее, когда он глубоко проникся своим высказыванием и в генерировании этого высказывания участвует как-бы тело во всем богатстве его проявлений, выходящих за пределы того, что традиционно считается коммуникативными средствами. Противоположностью этому будет чисто вербальная продукция, протекающая без участия тела или при его незначительном участии. Чем больше говорящий будет вовлечен "душой и телом" в содержание своей речи, тем более будет освобождена его энергия, его опыт и тем быстрее он будет продвигаться сквозь материю своих высказываний в сторону конструктивного решения.

 

После весьма непродолжительной тренировки слушатель-терапевт может обнаружить у себя собственные телесные реакции, которые соответствуют степени вовлечения говорящего в свои высказывания. Когда слушатель сообщает об этом пациенту, его склонность оставаться при вовлеченном (ангажированном) стиле высказываний возрастает.

 

 

Способ исполнения

 

Слушатель принимает свободную открытую позу, подобную позе, используемой в нулевой позиции, и следит в течение речи говорящего прежде всего за собственными внутренними переживаниями, обращая особое внимание на ощущение нарастания и ослабления телесного резонанса с говорящим. Ощущение нарастания телесного резонанса - в моем случае и у большинства участников тренинга - принимает форму определенных телесных ощущений. Обычно эти ощущения сопровождают важные блоки вербальной продукции говорящего, но часто и предшествуют им.

 

У разных слушателей телесные ощущения резонанса локализуются в разных частях тела, но, как правило, у каждого лица локализация этих ощущений остается постоянной. Когда я ощущаю телесный резонанс, я сообщаю об этом пациенту, говоря что-нибудь вроде: "До меня дошли ваши слова", - или: "В том, что вы сейчас сказали, я почувствовал напряжение".

 

Девизом для действий в этой позиции можно считать слова: "Оставь разум и обратись к своим чувствам".

 

Ослабление телесного резонанса открывается не столько в виде телесных реакций, сколько в форме диффузного ощущения, что что-то закончилось, прервалось, которое не локализуется в какой-либо части тела, либо в виде внезапной деконцентрации внимания или "волны скуки". Когда я испытываю что-либо в этом роде, я сообщаю об этом говорящему: "В том, что вы сказали, я почувствовал меньшую интенсивность переживаний", - или: "Это не дошло до меня".

 

По мере приобретения опыта слушатель может выработать у себя способность различать перепады интенсивности с точностью до отдельных фраз и даже отдельных слов (особо одаренные чувствуют их и в пределах одного произносимого слова!). Главная задача слушателя в этой позиции - выключить свой интеллект ("компьютер") и работать в режиме регистратора интенсивности речи своего собеседника. Точная и краткая инструкция для действий в этой позиции выражена в известных словах Фрица Перлза, основателя метода гештальт-терапии: "Оставь разум и обратись к своим чувствам".

 

Слушатель должен избегать отвлечения внимания, мыслей о том, что хочет сказать говорящий своими словами; его задача - вслушиваться в поток собственных ощущений, сигнализирующих об интересе или скуке, и сообщать о них собеседнику. Слушатель в этой позиции работает тем лучше, чем в большей мере он ориентируется на собственные переживания.

 

Комментарий

 

Бывало, что я был потрясен физически интенсивностью ощущений, переданных мне пациентом.

Чтобы вполне оценить описываемую позицию, надо пережить ее на собственном опыте. В моей практике бывало, что я был буквально потрясен интенсивностью переживаний, переданных мне некоторыми пациентами, когда после нескольких неудачных попыток сформулировать то, что они хотели выразить, им наконец удавалось достичь органично интегрированного уровня экспрессии.

 

Однажды на сеансе групповой терапии один из участников группы, проводя тренинг в паре со мной, начал с высказывания:

"Я хочу, чтобы ты меня любил". В течение 2-3-х минут он пробовал разные варианты этого высказывания, но ни на один я не ощутил органичной реакции. Тогда, оставив попытки сформулировать то, что он хотел сказать, он задумчиво через некоторое время сообщил, что высказывание "Я не хочу, чтобы ты мня унижал" ближе его интенциям. Но и это высказывание не "дошло" до меня, хотя я и ощутил в нем несколько больше энергии. После довольно долгих раздумий, он внезапна произнес: "Я хочу сравняться с тобой". Моя реакция была так сильна, что я как будто почувствовал удар "под ложечку".

 

Интенсивность переживаний, на которую я так отреагировал, никак не отразилась в его голосе. Эта фраза была произнесена спокойней, чем предыдущие, однако участники группы, сидевшие за нами, обернулись и посмотрели на нас, реагируя на исключительную интенсивность переживаний, переданную в ней.

 

Пытаясь описать ощущения, испытываемые при восприятии такого интенсивного посыла, я воспользовался аналогией с рассеянными лучами света, внезапно собираемыми в узкий, насыщенный пучок, подобный лучу, генерируемому лазерами. С тех пор тренировки в первой позиции слушания мы именовали "лазером".

 

Полезно также умение распознавать моменты, когда говорящий лишает энергии свою вербальную продукцию.

На противоположном - от интенсивности - полюсе, я научился различать признаки утомления и блуждания мысли, как реакцию на ослабление интенсивности уже в тот момент, когда оно начинается, а также связывать спад интенсивности с конкретными словами или фразами, которые говорящий произнес с меньшей эмоциональноэнергетической вовлеченностью. Такое умение точно улавливать момент, в который говорящий лишает свою вербальную продукцию энергии весьма полезно в терапии, в частности, позволяя быстро и точно локализовать темы, которые представляются пациенту нежелательными либо связаны с теми или иными проблемами. Прежде, ощущая скуку в разговоре с пациентом, я испытывал смущение, чувство вины, стремясь укрыть этот факт или "что-нибудь сделать". Теперь я принимаю это как ценную информацию.

 

- Важно отличать интеллектуальное оформление фразы от ее органичной интегральности.

При использовании данной позиции важно различать три пары аспектов: одна касается говорящего, две другие - слушателя. Часто бывает, что его высказывание не "дошло" до терапевта, и узнав об этом он полагает, что должен выразиться ясней в интеллектуальном смысле, хотя речь идет совсем не об этом. В действительности же стремление к безупречной интеллектуальной ясности высказывания может препятствовать спонтанному достижению органичной интегральности, необходимой для интенсивной коммуникации. Оттого необходимо четко отличать интеллектуальную отчетливость и непротиворечивость формулировок от их эмоционально-энергетической вовлеченности.

 

- Слушатель должен отличать свои реакции на содержание высказываний говорящего от своего органического резонанса с реакциями пациента.

Второе различие важно для слушателей-терапевтов, особенно, на начальных этапах их деятельности. В это время они часто путают поверхностное волнение говорящего с глубоким органическим вовлечением в речь, которое составляет суть рассматриваемой позиции. Уже само понимание существования такого различия позволяет начать воспринимать его.

 

Гораздо более трудным для различения является третья оппозиция: реакция слушателя на содержание высказывания говорящего - внутренний резонанс слушателя с состоянием говорящего в момент, когда он доносит до него это содержание. Различение этих двух явлений представляет значительные трудности, труднопреодолимые даже при длительной практике.

 

Одно из лучших тренировочных упражнений для преодоления этих трудностей сложилось благодаря счастливому стечению обстоятельств. Оказалось, что родным языком одной из студенток был язык, не принадлежащий к индо-европейской языковой группе, в котором к тому же практически отсутствует интернациональная лексика. Поскольку никто не понимал содержаний высказываний, когда она говорила на этом языке, слушатели могли не "отвлекаясь" на содержание, вслушиваться исключительно в интенсивность телесного вовлечения говорящей.

 

Приобретая некоторый навык, можно научиться отличать свою реакцию на содержание от телесного резонанса и тогда то, что было раньше проблемой, начнет приносить пользу: можно будет узнать, на какие содержания вы реагируете сильнее всего и, возможно, проецируете эту реакцию на пациента.

 

Другим полезным результатом тренировок в первой позиции является повышение сензитивности к собственным органическим реакциям и более сознательная их рефлексия.

 

Когда я начинал такие тренировки, мои реакции были локализованы исключительно в районе желудка. Позднее я стал различать две разные по локализации реакции: одна в желудке, а другая в грудной клетке. В настоящее время я научился различать еще две реакции: в гортани и в глазах. В последнее время я пытаюсь сопоставить физическую локализацию моих ощущений с характером состояний, переживаемых пациентом. Из того, что раньше представлялось одномерной (большеменьше) интенсивностью, начинает вырисовываться система, состоящая из качественно различных элементов.

 

Позиция 2: позиция "оригинальности"

Принципы

 

- "Концепции неподвижны, а жизнь - текуча".

Эта позиция основывается на идее, что концепции, обобщающие живой опыт, быстро устаревают, особенно если они выражены общепринятыми словами и стереотипными оборотами. Субъективные переживания неизбежно теряют значительную часть своего содержания, будучи выражены посредством отстоявшихся словесных форм. "Концепции - неподвижны, живой опыт - текуч". И сколь часто и легко живой опыт застывает в виде немногих, всем известных форм! Несчастья бледнеют, открывается путь к решению проблем, а жизнь приобретает новый блеск, когда язык, которым мы общаемся, свеж и черпает выразительные возможности в живом, непосредственном опыте.

 

Тот факт, что говорящий склонен выбирать безопасные, стереотипные формулировки, имеет своей причиной тревогу и порождаемую тревогой осторожность: насыщение речи банальными оборотами - один из способов укрытия чувств перед окружающими и перед самим собой, чувств, осознание которых или открытие окружающим, представляется говорящему угрожающим. Таким образом, стереотипная речь свидетельствует не столько об интеллектуальной недоразвитости пациента, сколько о его психологической защите.

 

Уяснив этот момент, мы начинаем находить сходство между выслушиванием некоторых пациентов, контролирующих свои высказывания, и наблюдением за человеком, передвигающимся по минному полю. Правда, в некоторых случаях такая осторожность экспрессии оправдана и желательна, но в высказываниях большинства людей стесненность и осторожность представлены столь тотально, что, как говорит Вордсворт, "слова... наполовину приоткрывают, а наполовину заслоняют душу". Поэтому, вместо того, чтобы в "поте лица" докапываться до пластов живого опыта, скрытых под толстой шелухой стереотипных банальностей, лучше попытаться устранить эту шелуху и дать дорогу свежим животворным формам перцепции и экспрессии. Когда говорящий выражается естественно и оригинально, в его высказываниях с большой легкостью появляется то, что для него в этот момент является истинным, действительным и значимым.

 

 

Способ исполнения

 

Отработаны два метода влияния на говорящего в этой позиции. Один из них основан на идентификации свежих оригинальных фрагментов его речи а момент их появления, настраивании пациента на это ощущение живости и свежести и побуждении его к закреплению возникшего стиля изложения:

 

"Была ли среди последних ваших фраз хотя бы одна, затронувшая вас в большей мере, чем другие? Не показалось ли вам, что эта фраза заключила в себе что-то новое? Если да, то давайте продолжим разговор от этого момента, а вы постарайтесь рассказать побольше о том, что вам показалось в этом необычным и новым".

 

Если пациент улавливает напряжение, которое вы хотите придать беседе, готов последовать вашим предложениям и в достаточной мере способен к рефлексии, оба собеседника будут быстро продвигаться в сторону установления более живой коммуникации. Это несколько напоминает первую позицию с тем отличием, что центр тяжести перемещается с ощущения интенсивности на качественную характеристику чувств.

 

Второй метод, который можно назвать "лингвистической деструктурализацией", основан на блокировании выражений банальных, стереотипных и предпочтении свежих, оригинальных. Применяя такой подход, я часто прошу пациента повторить фразу поновому, например, заменив прошедшее время фразы на настоящее, существительные - на местоимения и т. п. В процессе такого переформулирования появляется возможность спонтанного самовыражения.

 

Часто я задаю пациенту вопрос, не слишком ли банально звучит произнесенная им фраза. Если да - я прошу его заменить форму выражения его мысли. Этот метод оставляет содержание и форму высказывания на усмотрение пациента. Изменение формы высказывания позволяет установить более непосредственное, близкое испытанным чувствам отношение к его содержанию, делает формулировку более точной и, в конечном счете, способствует большей личностной интеграции.

 

 

Комментарий

 

Первый из описанных методов можно применять отдельно, второй же в изолированном применении представляется слишком острым, ведущим к конфронтации. Видимо, наилучший вариант - комбинированное использование обоих методов. Вторая позиция привлекает меня богатыми возможностями и я ее часто использую. В свою очередь я сам часто практикую моделирование необычных оборотов и форм экспрессии, используя игру слов и неожиданные окончания фраз.

 

Если контакт с пациентом надежен, позицию 2 можно использовать без ограничений. Достойно удивления, как много побочных линий можно разработать, не нарушая общей линии коммуникации. Терапевты, которые оценят достоинства этого стиля, найдут неограниченные возможности его применения.

 

Принципы

 

- Если говорящий пытается выразить не совсем ясные для себя вещи и получает отражение (повтор) своих слов, причем слушатель никак не меняет структуру высказывания и не вводит в него "шум", то для говорящего становится яснее то, что он старался выразить.

 

Отражение обычно приобретает форму дословного повторения (почти слово в слово) или незначительной парафразы. В практике отражению подвергаются не любые, а по той или иной причине значимые высказывания, например, обладающие большой интенсивностью (см. выше).

Способ исполнения

 

- Важнейший момент поведения слушателя в этой позиции -не отяготить свои реакции повтора собственными перцептивными добавками.

 

Из каждого фрагмента монолога говорящего слушатель выбирает и повторяет то, что по его мнению является центральным ядром фрагмента, его цитирующим началом, будь то выраженное чувство или какая-либо идея. При этом можно изменить вспомогательные или несущественные слова, выступающие в высказывании, но все ключевые слова, несущие смысловую или эмоциональную нагрузку, должны быть повторены точно. Важнейшим моментом адекватного повтора (отражения) является отсутствие в нем перцептивных искажений, которые могут быть допущены слушателем. То, что следует повторить, должно быть выбрано на основе значимости этого содержания для говорящего, а не на основе собственных взглядов терапевта и его оценок важности того или иного фрагмента (в том числе и для психотерапии).

 

 

Комментарий

 

Использование этой позиции чрезвычайно широко распространено в психотерапевтической практике. Она выступает под разными названиями и является одной из характерных черт психологического консультирования в Соединенных Штатах. Широко известны два варианта позиции отражения: "активное слушание" и "недирективное консультирование". Одним из прекурсоров позиции был Карл Роджерс. Писал на эту тему также Юджин Джендлин, разработавший интересный вариант этой позиции, известный под названием "техника сосредоточения".

 

 

Принципы

 

- Для коммуникации в этой позиции необходимо только сознание.

 

Эта позиция основывается на предположении, что при увеличении степени осознания поведения или расширение поля сознания автоматически приводят к гармонизации поведения, благодаря чему пациент начинает делать то, что он делал, более совершенно и эффективно. "Сознательность" поведения проявляется либо во временном расширении сознания, которое начинает охватывать большее множество идей и объектов, либо в его большей "интенсивности" (ясности) при восприятии ситуации и отдельных ее элементов.

 

Сознание расширяется, когда примет в себя более "широкое" (обширное) содержание, организованное более совершенным образом так, что его целостность (интегралъность) делает его более 'удобным" для восприятия и мышления. Иногда момент расширения сознания ощущается как нарастание отчетливости понимания, однако расширение сознания к пониманию не сводится: мы не столько начинаем понимать "почему это", сколько "это" начинаем воспринимать более полно, связно и отчетливо.

 

В рассматриваемой позиции сознание - это единственное, что необходимо для гармонизации (большей легкости, связанности и приятности) процесса коммуникации, в частности, и психотерапии вообще. Слушатель может способствовать расширению сознания, отмечая моменты бессвязности и противоречия в монологе говорящего, особенно те случаи, когда вербальный поток начинает противоречить органическим реакциям (т. е. степень телесной вовлеченности не соответствует содержанию высказываний). и сообщая об этом пациенту.

 

 

Способ исполнения

 

Простейший образ действия терапевта в этой позиции: в момент, когда речь говорящего становится бессвязной или в ней появляются противоречия, слушатель задает вопрос: "Что с вами сейчас происходит?" Слово "происходит" выбрано как намеренно неконкретное, а сам вопрос допускает неоднозначное толкование. Он может относиться как к вербальной продукции, так и к телесно-эмоциональным реакциям. В результате говорящий побуждается к более широкому охвату сознанием своих актуальных переживаний и действий.

 

Противоречия в текущей речи обычно сигнализируют о том, что что-то в ней упущено (мы не рассматриваем случаи намеренного сокрытия, которых в общем не должно быть при глубоком контакте, и доверительных отношениях терапевта и пациента). Слушатель обращает внимание говорящего на противоречия, тот тщательно "просматривает" еще раз поле описываемой им ситуации, т. е. вводит в сферу ясного сознания все ее компоненты (расширение сознания) и; как правило, локализует элемент, который он упустил и отсутствие которого стало источником противоречия и бессвязности.

 

По мере накопления опыта выявления противоречий терапевт расширяет круг задаваемых вопросов, строя их таким образом, чтобы они точнее "ложились" на область противоречия и упущенных аспектов отношении: "Чего вы хотите добиться?", "Что вы ожидаете от этого?", "Что вы избегаете?" или "Почему (с какой целью) вы это сказали (сделали)?" Эти вопросы содержат большой заряд скрытых спекуляций и возможных интерпретаций и использовать их следует с большой осторожностью, т. к. они могут увести пациента в сторону от избранной им линии. Но их относительная точность и связанная с этим экономия времени, до некоторой степени оправдывает риск.

 

Другой образ действий терапевта в рассматриваемой позиции - это использование континуума сознания. Этот аспект подробно разработан Ф. Перлзом и другими последователями гештальт-терапии. Концепция континуума сознания дает хорошие результаты в процессе обучения психотерапевтов, но переход от "экспериментальной" ситуации ее использования к применению в реальной практике психологического консультирования далеко не всегда удается. Обычно она не соответствует ожиданиям наивного пациента, полагающего, что он будет говорить непосредственно о себе и своей ситуации.

 

Комментарий

 

Позиция сознательного слушания конечно ближе всего стоит к принципам гештальт-терапии. Современная гештальт-терапия с ее блестящей техникой, вызывающей восхищение наблюдателей, преисполнена скрытыми интерпретациями и сильно отличается от того метода очного следования потоку переживаний пациента, который был разработан в ранних работах Ф. Перлза и некоторых его учеников.

 

Применение уже описанных нами позиций терапевтического слушания (в той же, приблизительно, последовательности) и составляет главный предмет обучения принципам гештальт-терапии. Ими можно пользоваться довольно долго без возникновения потребности в дополнительной интервенции.

 

В обычной ситуации психологического консультирования слушатель-терапевт решает две взаимосвязанные задачи: он должен решить, когда что-либо сказать и что сказать. Вопрос типа "Что с вами происходит?" или другой вопрос, сформулированный столь же неопределенно, снимает вторую задачу (о содержании вопроса) и позволяет сосредоточиться на тщательном наблюдении и выборе времени для вопросов. Это упражнение дает слушателю время и возможность повысить свою сензитивность к пациенту и отключиться от проекций на него собственных мотивов, ценностей и состояний.

 

 

Принципы

 

- Тот, кто воспринимает свои интенции как источник действий, воспринимает себя как активный фактор своей жизни.

 

Каждый человек в каждый момент своей жизни может воспринимать себя (свои интенции, выбор) как источник или причину своих действий во внешних обстоятельствах (давление окружающих, "везение", свойства социальной среды и т. п.). Чем в большей мере человек считает свои интенции причиной действий, тем более он будет ощущать свое значение и участие в своей жизни: "Я сделал то-то и то-то", а не "со мной случилось то-то и то-то". Даже если результаты этих действий будут плачевными, человек, искренне считающий, что он сделал то, что собирался сделать, будет переживать превратности судьбы с большим терпением и большей дозой акцептации.

 

- Я не могу отменить закон всемирного тяготения, но вполне могу проверить свой парашют перед прыжком.

 

Если представить все "причины" какого-либо события в виде двух списков: причины, локализованные внутри меня и причины, лежащие вовне, то именно первый список заслуживает более пристального внимания. Хотя внутренних причин может быть немного и казаться они могут незначительными, но это единственное, что мы сами можем изменить. Внешние причины могут казаться подавляющими по своему значению, но они данность, которую мы в большинстве случаев изменить не можем. Я не могу отменить закон всемирного тяготения, но могу проверить парашют перед прыжком.

 

Установка, которую люди занимают в отношении ответственности, т. е. готовности к активному участию в (формировании своей судьбы и исследованию в первую очередь "внутренних причин", явным образом проявляется в языке: выбор подлежащего и дополнения (субъекта и объекта действия), активных или пассивных грамматических форм и т. д. В рассматриваемой позиции мы обращаем внимание и реагируем на "Язык активности".

 

- Кто локализует инпут в пределах собственных действий, тот говорит ответственно.

 

Фундаментальное понятие для этой позиции - инпут (трудно переводимый термин, употребляемый во многих областях техники, главным образом в теории цифровых машин; означает вход системы переработки информации, ввод самой информации, вклад, участие, подводимую мощность в электротехнике и т. п. Прим. переводчика) или участие. Инпут может представлять собой непосредственное действие или воздержание от действия, которое было возможным. Более тонкими проявлениями могут быть перцепции, приписывание событиям важности или определенных значений и т. п. Речь и, возможно, образ мыслей пациента тем более ответственен, чем в большей мере он склонен в своих высказываниях помещать инпут в сфере своих действий или перцепции, т. е. считать эти сферы исходной точкой развития тех или иных событий.

 

 

Способ исполнения

 

- Мы просим пациента описывать события так, чтобы становился ясным его личный вклад в их развитие.

 

Данную позицию легче использовать, если предварительно познакомить его с понятиями инпута, ответственности и активности, но и общение с "непосвященным" пациентом не представляет особых трудностей. Мы просим или рекомендуем пациенту описывать происшедшие и происходящие события таким образом, чтобы в каждом случае становилось ясным, каков был в них его инпут - его вклад в сами события или в то, что именно эти, события он выбрал в качестве темы разговора.

 

Два главных оборота, используемые терапевтом в этой позиции: "Не могли бы вы еще раз сказать то, что вы только что сказали, но с большей ответственностью?" и "Расскажите, пожалуйста, еще раз об этом событии, уделяя больше внимания вашему вкладу в его развитие (инпут)".

 

Приведенный ниже пример беседы поможет прояснить суть дела:

 

Пациент: На работе у меня создалась невыносимая обстановка и в конце концов я был уволен (вышвырнут с работы).

Терапевт: Не могли бы вы сказать это еще раз, выявив ваше участие в происшедшем?

Пациент: Шеф объявил мне, что я должен вести финансовую отчетность по еще одному проекту помимо того, который я уже обслуживал, поэтому я ему сказал, что не хочу этого делать и он меня уволил.

Терапевт: Не могли бы вы сосредоточиться на этом "поэтому" и определить свой вклад в происшедшем?"

 

ВНИМАНИЕ: это тонкий и важный момент - слово "поэтому" предполагает непосредственную причинно-следственную связь, что источником действия "я ему сказала, что не хочу этого делать" было новое служебное поручение. В действительности же источником его была оценка пациентом этого поручения.

 

Пациент: Ну, мне не хотелось брать на себя дополнительные обязанности, поэтому я так сказал.