Музыка революции. Колумбийская специфика. Другая молодежь. Левая Украина на хип хоп саммите.

 

Конечно, у революции в Венесуэле есть своя музыка. Песни, которые иллюстрируют дух и дела болива рианского времени. К ним относится даже вульгарный реггитон, в ритме которого живет сейчас вся страна. Пуэрториканский хит «Гасолина», популярный во всей Латинской Америке, очень подходит к нефтяной Венесуэле, а общая тема баррио роднит это карибское направление с местной действительностью. И даже реггитон, синтез хип хопа, шансона, техно и регги – это социальная музыка, в сравнении с нашей, подчеркнуто политкорректной попсой.

Венесуэла имеет свою традицию левой песни и ее признанного патриарха. Великолепный бард Али Примера, исполнитель калибра Виктора Хары и Виолетты Парра, известный во всей Латинской Америке, стал визитной карточкой здешней революционной культуры. Активист Компартии Венесуэлы (еще в школе его наказывали за то, что он носил майку с ее эмблемой – красным петухом), он погиб в подозрительной автокатастрофе еще в 1986 году. Возможно, Али Примеру убили – но сделали это слишком поздно. На его многочисленных песнях выросло целое поколение левых. Удивительно, но и сегодня молодые волонтеры чависты знают и с удовольствием поют вслух его мелодичные песни: о революции и рабочей борьбе, прекрасную балладу о Сальвадоре Альенде, «cancion proletaria» и «cancion bolivariana». Нам говорили, что без Примеры не было бы и Чавеса. Это спорное утверждение в любом случае показывает, какое значение должна и может иметь левая культура. Сам президент ценит покойного барда наравне с Пабло Нерудой и не раз официально отдавал дань его памяти. Традицию Примеры поддерживают. На встрече с вице министром культуры мы получили отлично изданный диск латиномериканской песни послевоенных лет в исполнении Лилии Вера – «America inSURgente». Здесь были не только революционные песни Али, но и легко заметное подражание его манере.

Влиянию этой классики подвержены и представители магистрального направления революционной музыки Венесуэлы – социального хип хопа. Они нередко поминают Примеру в своих куплетах. В каждом баррио Каракаса, в каждом городке провинции существует по нескольку рэп коллективов разного профессионального уровня: от безнадежных любителей до настоящих мастеров. Почти все из них активно обращаются к социальной тематике, а многие активно участвуют в политической борьбе, поддерживая партии и движения революции. В их числе – «Vagos у Maleantes», авторы песен «Социальный взрыв», «Наша история», и прочих хитов. Часть из них вошла в сборник «Estallido social», объединивший исполнителей социального рэпа. Среди других каракасских групп популярны «Guerillaseca» и «Area 23». Последний проект представляет баррио «23 января», а его колоритный лидер Master, с которым мы познакомились на одном из концертов, активно поддерживает движение «Тупамаро». Отметим незабываемых девушек из «Solo 3» – мы еще вспомним о них ниже. Но этот короткий список не дает представления о всей массе хип хопа, с которым мы познакомились в Каракасе. И в большинстве это была ангажированная музыка – музыка революции!

Всемирный фестиваль молодежи стал смотром представителей «чавистского» рэпа. Одновременно он засвидетельствовал ведущую роль этого направления в революционной музыкальной культуре современности. В рамках фестиваля прошел Первый всемирный саммит хип хопа. Его участники – левые, социальные рэп группы всех континентов, подчеркнули глобальную общность культуры гетто. Они доказали: рэп – музыка сопротивления гнету бедности, неравенства, империализма. Уличная антикультура, порожденная властью капитала, стала наиболее адекватным средством культурной борьбы против его господства.

Все это – скучные слова. Как передать атмосферу всенощных дискотек в Сьюдад Миранде? Выступление Ману Чао казалось в сравнении с ними вялым и постным. В полумраке, в кругу толпы, среди революционных лозунгов на всех языках, соревновались колумбийские рэпперы леваки, а вместе с ними, не выпуская из рук оружия, напевали рэп солдаты чависты. Хип хоп против империализма, в поддержку Кубы стал началом нашей дружбы с этими музыкантами из Колумбии. Вместе с другими земляками они достойно представляли на фестивале подпольный рэп задавленной диктатурой страны.

Колумбийцы вообще были отдельной темой этого фестиваля. Мы слушали рассказы о том, как делегаты пробирались в Венесуэлу нелегально, с помощью партизан. Представители компартии и подпольных организаций, включая РВСК АН и «христианских» маоистов UCELN, рэпперы, простые крестьяне и студенты, рассказывали о положении в Колумбии, которая задавлена империализмом, но тоже хочет быть боливарианской. О том, что полиция, военные и парамилитарес все агрессивней преследуют леводемократических активистов. Нередко – просто убивают их на улице. Согласно словам этих ребят, режим Урибе рассматривает фестиваль как подрывную акцию против своего господства. Империалистам тоже понятно взрывное значение левой культуры. Одетый рэппером человек в бедном районе выглядит для властей также подозрительно, как коммунист.

Колумбийцы с восторгом говорили о боливарианском движении, отмечая его внимание к культурной политике. Они тоже принимали участие в главной акции хип хоп саммита на Плаза де Венесуэла, где выступали исполнители из доброго десятка стран. Самый большой и яркий революционный концерт, который приходилось нам видеть. Временами он походил на митинг. И молодежь – обычная городская молодежь, какая ходит на наши пивные шоу, была в восторге от политизированной тематики. Она знала слова этих песен и подпевала им так, как наши подростки на концертах пивных спонсоров.

Чавистский режим молод и не стесняется молодежи, не отчужден от ее среды. Развивая свою политику, он умеет придать ей формы, доступные и привлекательные для нового поколения граждан. Молодежная музыка, уличный рисунок, прочие грани популярной культуры; эта традиционно подконтрольная империализму сфера становится средством борьбы против его влияния. Модные концертные музыканты (в наших странах их так легко покупает буржуазия) кричат здесь проклятья монополиям и войне – и не обязательно по указке свыше. Множество низовых культурных инициатив из барриос зачастую сами направляют действия центральных и местных властей. С другой стороны, власть, в виде Национального института молодежи и других структур, внимательно изучает эти инициативы. Мы уже вспоминали характерное граффити – «Революция создает и изменяет культуру».

Иногда думается: Чавес «выиграл» страну потому, что он «выиграл» ее молодежь. Конечно, здесь имел место классовый фактор. Большинство нового поколения Венесуэлы относится к неимущим слоям. Реформы Чавеса дают им работу, образование и жилье, сметают кастовые границы, позволяя реализовать себя во всех областях общественной жизни. Революция означает для них реальные изменения к лучшему, а не щекочущее нервы увлечение, каким видят ее студенты из «Бандера Роха». Но важно и то, что чавизм сознательно выбрал это бедное молодежное большинство социальной базой, фундаментом своего режима. Боливарианский президент не случайно поддержал идею проведения всемирного фестиваля молодежи в Венесуэле. Причем, работа по его подготовке началась сразу же после провала контрреволюционного путча. Слова о «бомбе молодежи» в противовес могучему оружию империалистов не были красивостью и имели большой смысл. В этом легко убедиться, глядя на дряхлые молодежки отечественных компартий, на новое поколение России и Украины, отданное на откуп заинтересованной буржуазии. Подобно Чавесу, она тоже растит будущее нашей страны – но под своим, отрицательным знаком. Сможем ли мы научиться примеру Венесуэлы?

Впрочем, левая культура Украины сумела показать себя в Боливарианской республике. По согласованию с организаторами хип хоп саммита, мы привезли на него «Революцию» – коллекцию левого костюма Катерины Манчук. Ее демонстрировали тогда же, на Плаза Венесуэла, а в роли моделей, помимо прочих, выступили вокалистки из «Solo 3», открывавшие этот концерт. Самые красивые девушки Уго Чавеса! Они также способствовали теплому приему «Революции» и Украины, от имени которой выступила автор костюмов – Катя. «Вива Венесуэла! Вива Революсьон! Вива Чавес!» – скандировала она со сцены в толпу. Благодаря прямой трансляции «Телесур» это могли видеть обе Америки.

До этого мы показывали «Революцию» в Сьюдад Миранде, на ночной дискотеке. Тогда моделями стали алжирцы и колумбийцы, ангольцы и венесуэльцы, украинцы и молдаване. Люди разных континентов, всех цветов и оттенков кожи одели свитера со словом «Революция» на своих родных языках. Именно об этом мечтали авторы коллекции, и именно революция сделала возможным это объединение участников революционного процесса со всего мира. Объединение левой культуры уже началось и, несомненно, будет продолжено. Об этом говорит успех «Революции», дружеские и деловые контакты с художниками и музыкантами легендарного баррио 23 января, союз с рэп движением Боготы, Медельина и Кали. Украина причастилась к глобальной культурной борьбе, и мы беремся когда нибудь догнать в ней боливарианскую Америку.

 

Венесуэла – далеко? Плохой пример. Наши гусанос. Creando futuro

 

В чем разница между Боливарианской республикой и нашей постсоветской землей? Не только в разном употреблении понятия «революция». Политическая рокировка, жалкое сидение на Майдане не идут ни в какое сравнение с могучим процессом общественных преобразований, которые можно видеть в Венесуэле. Эта страна движется вверх, в то время как мы погружаемся в пропасть, глубину которой вряд ли можем себе представить. Барриос Каракаса позволяют увидеть, что ожидает нас завтра. Память о недавнем прошлом Венесуэлы, где горстка капиталистов устроила себе оазис довольства и процветания среди миллионов безграмотных, бездомных, больных, никому не нужных людей. Говорят, в стране с нашим климатом не может быть подобных трущоб. Те, кто так думает, не видел ямы самовыкопанных «шахт» на подворьях и огородах в донецкой глубинке. Нищие гетто рабочих поселков. Призраки западноукраинских сел, опустевших после исхода гастарбайтеров. Социальная жуть, которая находится в двух шагах от нас, и которая известна нам не больше барриос далекой Венесуэлы. Находясь в Каракасе, я думал, что нам неплохо заранее перенимать опыт «баррио адентро» и программ ликвидации безграмотности. Не так уж далек тот день, когда они станут актуальными повсеместно в Украине и России.

Что касается последней, контраст с Венесуэлой остро подчеркивает параллель «нефтяных» экономик. Рост цен на нефть позволяет Чавесу финансировать социальные программы и акции против империализма, гордясь внутренней ценой на горючее – самой низкой в Западном полушарии. Путинская Россия отметила его масштабной ликвидацией социальных льгот и новыми миллиардами на швейцарских счетах олигархов. Абрамович делится с президентом яхтой из своей богатой коллекции, а жители аграрной глубинки с трудом оплачивают горючее, чтобы убрать урожай. Биржевые цены на нефть ежедневно ставят рекорды: огромное большинство россиян не получит от этого ничего, кроме новых ограничений своих социальных и трудовых прав. Совсем недавно об этом писал аналитик Андрей Кириллов, в статье с характерным названием – «Почему Россия не Венесуэла»:

«Единственное, что сближает Москву и Каракас в экономике, – это их полная зависимость от нефтяных цен. В чем же еще похожа Россия на Венесуэлу? Нынешними «псевдолиберальными» реформами, основанными на простом желании сбросить с государственных плеч как можно больше социальных обязанностей? Или, может быть, неспособностью справиться с нефтяными монополистами, взвинчивающими цены на бензин? И если для современной Венесуэлы нефть – это инструмент внешней и внутренней политики, то для России черное золото остается неким проклятьем, доходы от которой она почему то не в состоянии переварить. «Венесуэлизация» России не грозит. К вящему сожалению большинства российского населения. И еще одно маленькое отличие. Если в 2002 году венесуэльцы отстояли Чавеса, то сколько россиян поднимутся на защиту правящего сейчас в России режима в случае реализации здесь «революционного» сценария?»

Нынешняя Россия больше всего напоминает Венесуэлу дочавесовской эпохи: когда кучка паразитов, действуя за спиной популистов политиканов, поставила под свой полный контроль национальные богатства страны. Путь к освобождению обещает быть долгим и непростым. Но он, может быть, пройдет, о чем также свидетельствует опыт Боливарианской республики.

Венесуэла – это пример. «Плохой пример», каким она является для империалистов и их восточноевропейской прислуги. Пример для тех, кто выступает против их господства: ясный пример того, что другой мир возможен. Этот, в общем то, пустой лозунг антиглобалистов приобретает здесь практический смысл. Венесуэла служит примером и в более узком смысле – для коммунистов, и всех тех, кто причисляет себя к лагерю левых сил. Умелая тактика и стратегия политической борьбы, смелость в сочетании с расчетливостью, впечатляющее единство левых организаций – вот далеко не полный перечень того, чему должны учиться у товарищей из Венесуэлы левые бывшего СССР.

К сожалению, далеко не все из них смогли попасть на фестиваль молодежи и студентов в Венесуэле. Их место заняли другие. Среди участников из 144 стран, прибывших на этот, целиком и полностью левый форум, выделялась только российская делегация – своим подчеркнуто нелевым составом. Здесь было много «левых» людей – но в совсем другом смысле этого слова. Юные буржуа, чиновники, другие очень не бедные люди. Немногие комсомольцы отличались от них только своими футболками – хотя и они адекватно оценивали состав своей делегации. Девушка в майке «СКМ», тоном янки из «Юнайтед фрут», просила отыскать ей того, «кто отвечает здесь за внешнеэкономические связи» – чтобы обсудить с ним вопросы своего бизнеса. Замминистра культуры одного из субъектов Федерации, сбиваясь на здравицы Путину, советовал рабочему Левину «бросить свой коммунизм» и «жить, как нормальный человек». Наш самолет вернули со взлетной полосы, чтобы высадить этого нетрезвого субъекта.

Эта публика сразу же улетала на фешенебельный морской курорт или селились в «Хилтоне», где подготовленный персонал рассказывал ей про ужасы диктаторского режима Чавеса, уличную преступность и экзотические болезни, которыми заболеют все, проживающие в Сьюдад Миранде (россияне, которые все таки поселились в этом опасном месте, не страдали ничем страшнее расстройства желудка). Богатенькие русские не посещали мероприятия фестиваля, предпочитая им бары и сувенирные магазины. Некоторые из них, пользуясь общим незнанием русского языка, позволяли себе расистские реплики в адрес окружавших их венесуэльцев – в том числе женщин. Уже там, в Каракасе, эти люди начали благодарно хаять правительство Чавеса: «грязные баррио, опасный город, низкий сервис». Водясь с местными собратьями по классу, они повторяли их клевету в адрес революции. И продолжили заниматься этим по приезде на родину. Сообщение на форуме caracas.ru дает полное представление о его авторе и подобных ему «делегатах»:

«На первый взгляд местные жители очень дружелюбные, особенно когда у них что нибудь покупаешь, но встречались и те, которые откровенно были недовольны видеть туристов, приехавших на фестиваль, потому что не разделяли политики Чавеса, – мол, приперлись сюда поддерживать коммунизм, который здесь никому не нужен, но когда мы объясняли что мы не коммунисты и приехали в эту прекрасную страну тратить деньги на развлечения, агрессия немного спадала. Вообще, насколько я понял, политическая ситуация в этой стране нестабильная. Президента поддерживают только бедные люди, а те, кто работает и пытается чего то добиться, очень недовольны правлением Чавеса».

Эта дрянь заняла место молодых коммунистов из разных организаций и групп, которым надо было попасть на фестиваль в Каракасе – место встречи тысяч их единомышленников со всего мира. Им надо было видеть эту страну в уникальное время происходящих в ней перемен. Те, кто не допустил этого, наверняка знали, что делают. Они нанесли немалый ущерб развитию российской левой.

Те же гусанос были и в украинской делегации – но их было не так много, они не играли там первую скрипку, а главное, их было кому ставить на место. Зато здесь была Нина Ивановна Карпачева – омбудсмен украинского парламента. Она говорит правду о социальном положении украинцев, публично поддерживает Венесуэлу и Кубу – несмотря на гримаски «коллег» из Евросоюза, о которых она со смехом рассказывала делегатам из «Че Гевары». Беларусь прислала чиновников для официальных встреч, а из Молдовы, страны с правящей партией «коммунистов», приехало двое хороших ребят комсомольцев, с должностями на уровне секретарей райкомов. Намного меньше, чем из самых бедных стран Африки.

Конечно, движение истории не остановить. Идеи и практика боливарианской революции все равно найдут свой путь в наши земли. Климат горного Каракаса иногда зовут бесконечным маем, и мне вспоминается один популярный первомайский плакат Чавеса. Среди прочих надписей, на нем стоит главный лозунг: «Creando futuro». «Создаем будущее» – вот то, чем занимается сегодня боливарианское движение. Будущее своей страны. Будущее своего континента. Будущее своей планеты – в содружестве со многими силами, представителей которых видел в эти дни Каракас. В сложных условиях, в полной противоречий борьбе, здесь рождается нечто важное для трудящихся всего мира. Сейчас еще трудно сказать, где и каким покажет себя «социализм XXI» века. Но будем надеяться, что это и есть то будущее, которое создают прекрасные люди Боливарианской Венесуэлы.

 

ЛЕВАНТИЙСКИЕ ЗАПИСКИ