Значение термина свободная земля

1. Конкуренция среди людей НЕ МОЖЕТ происходить справедливо и беспристрастно, в соответствие с высокими духовными целями, если любая частная или общественная собственность на землю НЕ запрещена.

2. Все люди - без исключения - имеют равные права на землю вне зависимости от расы, религии, культуры и т. д. Поэтому каждому должно быть позволено без ограничений переезжать туда, куда его зовёт сердце, желание, куда позволяет его здоровье, и там, на месте, использовать своё право на землю - точно такое же, как и у уже живущих на этой земле. Ни один человек, ни одно государство, ни одно общество не может оставлять себе хоть какую малую привилегию относительно земли. Ибо мы все - дети Земли.

3. Идея СВОБОДНОЙ ЗЕМЛИ не признаёт никаких иных толкований. СВОБОДНАЯ ЗЕМЛЯ для всех есть абсолют. По отношению к земле не существует никаких прав народов, никаких прерогатив на обладание властью над территорией, никаких прав на самоопределение государств. Единственным сувереном над Землёй и землёй является человек, а не нации, не народы. По этой причине никто не имеет права воздвигать ограды, никто не имеет права взимать импортные пошлины. СВОБОДНАЯ ЗЕМЛЯ означает, что вся Земля рассматривается и понимается как одна большая общая территория, на которой НЕ ПРОИСХОДЯТ экспортно-импортные операции. Поэтому СВОБОДНАЯ ЗЕМЛЯ означает, что торговля ведётся абсолютно свободно: всех со всеми без ограничений, все тарифы и все границы уничтожаются. Национальные границы становятся просто административным делением, таких, как к примеру, мы имеем в виде "границ" между кантонами Швейцарии.

4. Из вышеприведённого описания, что такое СВОБОДНАЯ ЗЕМЛЯ, следует, что выражения "английский уголь", "немецкий поташ", "американская нефть" и т. п. должны пониматься только в географическом смысле. Каждый человек, к какой бы расе он ни принадлежал, имеет право на английский уголь, немецкий поташ, американскую нефть.

5. Земля, пригодная для любой цели, распределяется среди желающих через публичные аукционы, в которых могут принимать все, без исключения, жители Земли.

6. Рента за использование этой землёй идёт в общественный фонд и ежемесячно распределяется среди матерей, имеющих малых детей, в равных долях по количеству детей. Ни одна мать на Земле не может быть исключена из распределения этих средств фонда ни по какой причине.

7. Разделение земельных участков определяется только исходя из нужд тех, кто её использует. Т. е. малые участки для малых семей, большие участки - для больших. Выделяются большие участки для коммунистических, анархических, социал-демократических колоний, для кооперативных обществ, для религиозных.

8. Любая нация, государство, раса, общество, группа людей, объединённая по экономическому или любому другому признаку, или отдельный человек, желающий ограничить действие закона СВОБОДНОЙ ЗЕМЛИ - объявляется ВНЕ ЗАКОНА.

9. Ныне существующие владельцы земли получают за неё полную компенсацию в форме государственных облигаций за потерю ренты.

СВОБОДНАЯ ЗЕМЛЯ на практике

После национализации земля будет поделена на участки, выделенные под нужды сельского хозяйства, под жильё и промышленные предприятия, будет сдана в аренду через публичный аукцион. На срок от 1 года до пожизненной ренты, для тех, кто готов оплатить ренту по высшей ставке. Арендаторам будут предоставлены определённые гарантии по поводу стабильности экономических факторов, на основе которых они выдвигают свои предложения по аренде, с тем, чтобы в течение срока действия аренды они смогли выполнить свои обязательства, не взирая не внешние неблагоприятные причины. Эта цель может быть достигнута установлением минимальных цен на сельскохозяйственную продукцию по определённой валюте; либо, если общая оплата труда начнёт повышаться - снижением арендных ставок. Вкратце, поскольку целью реформы не является выжимание всех соков из фермера, а наоборот, создание и поддержку такого состояния дел в государстве, чтобы он спокойно трудился на земле и с течением времени образовал процветающий класс фермеров, будет делаться всё возможное, чтобы результаты труда земледельцев не опускались ниже какого-то минимального уровня.

Возможность национализации сельскохозяйственных земель неоднократно проверялась на практике. Национализация всей земли в государстве переводит все сельскохозяйственные хозяйства, как частные, так и государственные, на аренду, а они и так арендуют землю по всей Германии земли. Через национализацию мы просто делаем уже существующий принцип универсальным.

Существовавшая система аренды земли с её последующим выкупом вовсе не сподвигала арендаторов заботиться о земле, следить за общим состоянием земли, а нынешний её владелец - государство - будет заинтересован в том, чтобы земля сохранялась в хорошем состоянии. Прежний арендатор, как уже было сказано, выжимал из арендуемой земли всё, что можно, бросал землю и двигался дальше.

Это - единственное, в чём можно упрекнуть систему аренды с последующим выкупом; в других аспектах между владельцами земли и арендаторами нет никакой разницы, если рассматривать вопрос с точки зрения общего состояния дел в сельском хозяйстве. Ибо обе стороны нацелены на одно и то же: получить самый высокий доход от использования земли, причём по возможности прилагая к этому как можно меньше труда.

Такие способы обработки земли, истощающие её, являются, без исключения, особенностью арендаторов с правом выкупа, это можно увидеть в Америке, где многие зерновые фермы так заставляют почву "трудится", что спустя какое-то время эта земля становится больше ни на что пригодна. Такие фермы с "выжатой" землёй можно ныне купить в США за очень смешные деньги. В Пруссии, с другой стороны, все государственные сельскохозяйственые предприятия работают точно так же. И там, и там фермы арендуются с последующим правом выкупа.

Поэтому ещё раз: истощение земель нерадивыми и недальновидными действиями фермеров может быть легко приостановлено.

1. Арендатору может быть дано право на пожизненную аренду.

2. В действие договора об аренде легко включить пункты, ИСКЛЮЧАЮЩИЕ истощение земель.

Если фермер истощает землю, вина в этом того, кто своими действиями способствовал истощению, позволял заниматься фермеру истощением, ради получения более высокой ренты. В этом случае виноват не фермер, виноват землевладелец, прямо виновный в том, что земля пришла в расстройство. Иногда владелец занимается тем, что сдаёт землю в аренду только на короткие периоды, потому что не хочет в будущем упускать шанс продажи этой земли (понятно, что истощённую землю никто не купит!). При таких условиях аренды, разумеется, он никогда не найдёт арендатора прямо заинтересованного в повышении плодородия почвы, но дьявол в данном случае прячется не в системе аренды с правом последующего выкупа или без него, а в системе частной собственности на землю.

Если владелец земли хочет, чтобы истощение земли НЕ происходило - он может именно так и составить договор аренды. Если фермер, по договору, обязуется выращивать достаточно скота, чтобы удобрять землю фермы, а также ему запрещено продавать навоз и сено на сторону, одного этого пункта достаточно для защиты земли.

Если же, в добавление к вышеупомянутому пункту, в договор аренды включён пункт о предоставлении полной гарантии на то, что земля даётся ему в аренду пожизненно (если он изъявит на это желание!), причём с первоочередным правом дальнейшей аренды, переходящим на его вдову или детей, то бояться чрезмерной эксплуатации земель больше не следует. Разумеется, если его рента не будет так высока, чтобы он потерял интерес к продолжению контракта. В этом случае, специальный пункт ПРОТИВ истощения земли сыграет свою роль, а другие пункты, включённые в новый контракт аренды, можно будет сделать так, чтобы они избавили фермера от беспокойств. К примеру, есть ведь земли совершенно не приспособленные для выращивания скота, а наоборот - только под пшеницу. В таких случах, фермера можно принудить условиями контракта, чтобы он вернул то, что "изымает" из земли выращиванием пшеницы, искусственными удобрениями, если скота у него нет.

Следует упомянуть вот ещё о чём: в связи с изобретением искусственных удобрений, проблема истощения земель перестала быть животрепещущей. Ранее, если землю не удобряли навозом и тем истощали, существовали только два способа её восстановления: либо удобрять навозом, либо оставлять эту землю без обработки, в надежде, что спустя много лет она сама восстановится. Срок естественного восстановления составлял как раз жизнь человека, теперь же, с применением искусственных удобрений, этот срок сокращён до минимума.

То, в каком состоянии ныне пребывает Ирландия, служит нам примером того, к чему ведёт бездумное истощение земель арендаторами, и именно в этой связи необходимо заметить нашим читателям об одной важной особенности национализации земель, о том, что ренты не будут обогащать частных лиц, ренты будут поступать в общегосударственный фонд, откуда средства будут возвращаться людям же в форме сниженных налогов, помощи матерям, выплат пенсий вдовам и т. д. и т. п. Теперь представьте другое: в Ирландии ренты изымались землевладельцами год за годом в течение не менее 300 лет. А куда тратились эти средства? Как вы догадались, они просто бездумно прожигались на идиотские цели, будучи вывозимыми из Ирландии раз и навсегда. Если бы этого не было, состояние страны было бы другое.

Другие примеры - русское общинное землевладение или прусское "право выпаса на общественных землях" - тоже были упомянуты нами в качестве предупреждения против такого способа хозяйствования. Но даже в этом случае, так же, как в случае с Ирландией, сравнение с национализацией земель недопустимо. В русской общине новое перераспределение земли общины среди её членов происходит регулярно каждые несколько лет, когда в общине кто-то умер, а кто-то родился, изменились составы семей; этим достигается то, что никто не владеет землёй достаточно долго (одним и тем же участком!). Если же член русской общины улучшает качество почвы, он вынужден делиться этим со всем миром (общиной), поэтому его личная прибыль крайне невелика. Русская система неуклонно ведёт к тому, чтобы земля год за годом истощалась, никто не пытался улучшить качество земли так, чтобы она полностью восстановилась, а это ведёт в свою очередь к обеднению всей общины. Русская община не является ни коммунистическим устройством, ни индивидуальным; в общине существуют недостатки первого, но ни одного преимущества ни первого, ни второго. Если бы русские крестьяне обрабатывали землю вместе, как это делают меннониты, то общий интерес скоро научил бы их тому, что надо делать, чтобы не допустить истощения земель, это обычно и делает настоящий владелец земли. Но если бы русские крестьяне отринули и нынешнюю "коммунистическую" общину, то они бы имели все последствия индивидуализма, со всеми его бескомпромиссными недостатками, со всем его наплевательством на всё и вся.