Известное, неведомое, непознаваемое

 

Января 1979 года

 

Первый вопрос:

Ошо, какой вопрос является настоящим?

 

Судхир,

Все научные вопросы являются настоящими, потому что на них можно ответить. Все религиозные вопросы нереальны, потому что на них ответить нельзя. Религия сосредоточена на том, на что нет ответов. Задать религиозный вопрос в основе своей неверно — это неверно, поскольку религия — это поиски тайны, а не поиски ответов. религия — это погружение вглубь того, что в основе своей непознаваемо — не просто неизвестно, но непознаваемо.

Эти три слова нужно понять: известное, неведомое и непознаваемое. Известное — это то, что мы накопили в прошлом — через опыт, через эксперименты. Известное — это те ответы, которые мы получили у природы насильно. Вот в чем вся суть науки. А то, что осталось, для науки — всего лишь неведомое.

Основная гипотеза такова: жизнь делится на две категории — известное и неизвестное. Рано или поздно категория известного будет все больше и больше, будет известно все больше и больше явлений. И наука предполагает, что однажды останется только одна категория — известное. Неизвестное исчезнет, так как мы получим все ответы.

Именно здесь религия отличается. Религия говорит: есть еще третья категория — непознаваемое, которое будет всегда, таинственное. Любовь нельзя свести к знанию, также как и красоту, радость — что же говорить о Боге? Сознание невозможно свести к известному. Высшее всегда будет парить за пределами известного и неизвестного. И оно всегда будет звать вперед тех, у кого достаточно смелости идти в таинственное, в места, которых нет на карте.

Религия сосредоточена на высшем — это предельный интерес. Интерес к тому, на что нет ответов, интерес к непознаваемому. Поэтому, Судхир, все вопросы о религии неправильны. Подлинных религиозных вопросов нет и не может быть.

И функция мастера — не отвечать вам: его функция — разрушать ваши вопросы, мало-помалу помогать вам прийти в состояние невопрошания. Вот что такое доверие: это состояние невопрошания, когда вообще не существует никаких вопросов. Вы настолько тихи, что не возникает никаких вопросов. Тогда вы в глубоком созвучии с реальностью… и только тогда. Когда в вашем сердце нет вопросительного знака, сердце расплавляется в целом. Это исчезает вместе со знаком вопроса.

Знаете ли вы, как появился вопросительный знак? Он символизирует змея, который искушал Еву съесть плод с древа познания. Вопросительный знак — это просто символ змея. В тот момент, когда Ева задала вопрос, она утратила изящество. И она вызвала в Адаме то же вопрошание.

Человек пал посредством вопрошания: человек может снова возвыситься через невопрошание. Адам и Ева изгнаны, потому что они спрашивали. Христос вернулся в Сад, потому что он сдался, доверился. В последний момент на кресте он чуть-чуть колебался; это очень человечно. Я люблю Христа за это — это показывает его человечность. На мгновение вопрос вернулся — с большой силой, с великой местью. Может быть, это был последний вопрос, скрывавшийся где-то в его подсознании. Он спросил Бога: "Ты оставил меня?" Это вопрос. "Что Ты делаешь со мной?" Это вопрос. А по сути вопрос означает сомнение — в его уме родилось сомнение. Его распинали — было очень естественно почувствовать, что Бог оставил его: "Бог перестал быть милосердным ко мне, Бог больше не со мной. Я один, меня оставили совсем одного". Но он тут же понял, что это был последний вопрос, последнее сомнение. Когда он увидел это, последний вопрос исчез, и он немедленно сказал: "Да будет воля Твоя, да приидет Царствие Твое". Это — доверие. "Твоя воля, не моя". Теперь не может быть никаких вопросов. Это — небывалая сдача. В этот момент Иисус превзошел человечность. В этот момент исчез Адам. В этот момент Иисус стал буддой. И когда нет никаких сомнений и никаких вопросов, и вы полностью тихи, точно так же, как прозрачное тихое озеро, вы начинаете отражать то, что есть. А Бог просто представляет то, что есть.

Мне хотелось бы напомнить вам еще раз: древнееврейское слово, означающее Бога, символизировало то, что есть. "Б" означает "то", "О" означает "что", "Г" означает "есть" — то, что есть.

Когда озеро спокойно, нет волн, нет ряби, полная луна отражается во всей своей красе, во всем великолепии. Это — религиозное сознание. Оно не гонится за ответами: оно жаждет опыта таинственного. Это совершенно другое явление по отношению к научному вопрошанию.

Наука — это вопрошание, наука коренится в сомнении. Религия — это невопрошание, она коренится в доверии. И изменить состояние от сомнения к доверию — это обращение. Обращение — не тогда, когда индуист становится христианином, нет. И не тогда, когда христианин становится индуистом, нет. Это не обращение. Вы просто меняете одну тюрьму на другую. Когда исчезает сомнение и приходит доверие — это обращение, это преображение.

 

Второй вопрос:

Ошо, как вы представляете себе правильное образование?

 

Образование, которое существовало до сих пор, не было правильным. Оно не служило человечеству; напротив, оно служило коммерческим интересам. Оно служило прошлому. Учитель является агентом прошлого. Он действует как посредник, чтобы внушить прошлые верования, направления, притворство приходящему поколению — чтобы заразить, отравить новое сознание, восходящее на горизонте.

Вот почему все общества уважали учителя. Это укрепляет общественный порядок. Это делает из людей искусных роботов, это делает из людей эффективные машины. Вот чем до сих пор было образование.

И из-за образования человеческая эволюция шла очень случайно, зигзагами. Но до настоящего времени не было другого пути, потому что в прошлом была одна вещь: знание росло так медленно, что оно веками оставалось почти одним и тем же. Так что учителя очень и очень успешно справлялись со своей работой. Известное было почти статичным; оно не увеличивалось.

Но сейчас происходит информационный взрыв. Все меняется так быстро, что система образования полностью устарела, отстала. Нужно отказаться от нее и создать совершенно новую систему образования. Это возможно только сейчас — до сих пор это было невозможно.

Вы должны понять, что я имею в виду под "информационным взрывом". Представьте себе циферблат, на котором есть шестьдесят минут. Эти шестьдесят минут представляют три тысячи лет человеческой истории; каждая минута пятьдесят лет; каждая секунда — приблизительно один год. На этой шкале не было существенных изменений в условиях жизни примерно до последних девяти минут. К этому времени появился печатный станок. Около трех минут назад — телеграф, фотография и паровоз. Две минуты назад — телефон, ротапринт, кино, автомобиль, самолет и радио. Минуту назад — звуковое кино. Телевизор появился в последние десять секунд, компьютер — в последние пять, а спутниковая связь — в последнюю секунду. Лазерный луч появился всего лишь долю секунды назад.

Некоторые люди называют это "информационным взрывом". Изменение — не новость; вот степень изменения — это новое. И в этом состоит все отличие, потому что в определенной точке количественные изменения переходят в качественные.

Если вы нагреваете воду, до отметки девяноста девяти градусов она остается водой — возможно, горячей, но все же водой. Нужно прибавить всего одни градус, и вода начинает испаряться, происходит качественное изменение. Лишь несколько секунд назад вода была видимой, теперь она невидима. Лишь несколько секунд назад вода стекала вниз, теперь она поднимается наверх. Она превзошла земное притяжение, она больше не подчиняется закону гравитации.

Помните, в определенной точке количественное изменение переходит в качественное. И именно это произошло. Изменения не новы, это не новость; перемены происходили всегда. Но темп изменений стал совершенно новым; раньше не происходило ничего подобного.

Разница между смертельной и лечебной дозой стрихнина всего лишь в степени — вот что говорит Норберт Винер. Яд в небольшой дозе может действовать как лекарство, но то же самое лекарство станет смертельным, если вы дадите большую дозу. В определенной точке это больше не лекарство, это яд.

В настоящее время перемены настолько огромны, что учитель больше не может работать по старому образцу, образование не может больше работать по-старому. Старый способ заключался в том, чтобы помочь людям запомнить. До сих пор образование развивало не понимание, а только память, запоминание. Старшее поколение передавало все свои знания новому поколению, а новое поколение должно было запомнить. Поэтому люди с хорошей памятью считались разумными.

Это не обязательно так. Были гении почти с нулевой памятью. Альберт Эйнштейн не отличался хорошей памятью. И были люди с невероятной памятью, но у них не было никакого разума.

Память — это механизм вашего ума. Разум — это сознание. Разум — это часть вашего духа, память — это часть вашего мозга. Память относится к телу, разум принадлежит вам.

Теперь нужно учить пониманию, потому что перемены настолько стремительны, что память не поможет. К тому времени, как вы что-то запомните, оно уже устаревает. И вот что происходит: образование неэффективно, университеты неэффективны потому, что они все еще утверждают старые методы. Они научились обману; они занимались этим три тысячи лет, и теперь это проникло в них настолько глубоко, что они не знают, как можно делать что-то другое.

В настоящее время просто давать детям старую информацию, которая не сделает их приспособленными к жизни в будущем, а только затруднит их рост, опасно. Теперь им нужен разум для того, чтобы жить в условиях стремительных перемен.

Всего сто лет назад миллионы людей никогда не покидали пределов своего города или не отъезжали от него больше чем на десять миль. Миллионы людей всегда жили на одном месте, от рождения до смерти. Теперь все меняется. В Америке средний человек живет на одном месте три года, и точно такой же срок определяет также и брак — три года. Потом человек начинает менять город, работу, жену, мужа.

Вы живете в совершенно новом мире. А ваше образование делает вас просто ходячими энциклопедиями, и вдобавок устаревшими. Различия не новы — нова степень изменений.

Примерно три минуты назад на нашем циферблате произошло качественное изменение характера перемен: изменилось изменение.,

Сейчас мы должны учить пониманию, чтобы мы могли дать детям способность жить среди того нового, которое будет происходить каждый день. Не отягощать их тем, что не принесет никакой пользы в будущем. Старшее поколение не должно учить тому, чему учили его; старшее поколение должно помочь ребенку стать более разумным, чтобы он приобрел способность спонтанно отвечать новым реалиям, которые будут приходить. Старшее поколение не может даже вообразить, какими будут эти реалии.

Возможно, ваши дети будут жить на Луне; им придется жить в совершенно другой атмосфере. Возможно, ваши дети будут жить в небе, потому что Земля становится слишком перенаселенной. Возможно, вашим детям придется жить под землей или под океаном. Никто не знает, как придется жить вашим детям. Может быть, они будут жить только на таблетках, витаминах… они будут жить в совершенно другом мире. Так что не имеет никакого смысла продолжать давать им энциклопедические знания из прошлого. Мы должны подготовить их встать лицом к новым реалиям.

Мы должны подготовить их осознанно, медитативно. Тогда образование будет правильным. Тогда оно не будет служить прошлому и мертвому; оно будет служить будущему. Оно будет служить живому.

В моем представлении, для того, чтобы быть правильным, образование должно быть разрушительным, бунтарским. До сих пор оно было ортодоксальным, до сих пор оно было частью установленного порядка. Правильное образование должно учить вещам, которые не создают новой организации. Оно должно быть антиэнтропичным.

Государство, учреждения и все общественные институты — все они препятствуют росту, помните об этом. Почему они мешают росту? Потому что любой рост бросает вызов, а они упорядочены. А кто хочет беспорядка? Те, кому принадлежит власть, предпочитают, чтобы не было ничего нового — потому что оно нарушает равновесие сил. Те, кому принадлежит впасть, предпочитают не выпускать на свободу ничего нового, потому что это новое принесет силу новым людям. Каждое новое знание приносит в мир новую силу. А старшее поколение не желает ослаблять свои тиски, терять свое господство.

Образование должно служить революции. Но обычно оно служит правительству, священникам и церкви. Очень тонким путем оно готовит рабов — рабов государства, рабов церкви. Настоящей целью образования должно быть ниспровержение устаревших отношений, верований и обманов, которые не служат больше прогрессу и человеку и являются положительно вредными и самоубийственными.

Однажды корреспондент спросил Эрнеста Хемингуэя:

— Есть ли какой-то существенный признак, по которому вы могли бы определить великого писателя?

Хемингуэй ответил:

— Да, существует. Для того, чтобы быть великим писателем, человек должен иметь врожденный индикатор чепухи, быть устойчивым к ударам.

Вот мое представление о правильном образовании. Детей нужно учить, тренировать, чтобы они умели распознавать чепуху. Действительно разумный человек имеет индикатор чепухи. Он немедленно понимает, в тот момент, когда произносит что-то, есть ли это нечто значительное или просто навоз священных коров.

Эволюция человеческого сознания — не что иное, как долгая история борьбы против благоговения перед чепухой. Люди все время поклоняются, боготворят чепуху. Девяносто девять процентов их верований — просто ложь. Девяносто девять процентов их верований античеловечны, антижизненны. На девяносто девять процентов их верования настолько примитивны, настолько варварски, настолько невежественны, что просто невероятно — как люди продолжают верил, в это.

Правильное образование поможет вам отбросить всю эту бессмыслицу — какой бы древней, уважаемой и почитаемой она ни была. Оно научит вас реальности. Оно будет учить вас не каким-то суевериям, но научит жить более радостно. Оно будет учить вас жизнеутверждению. Оно будет учить вас почитать жизнь и ничего более. Оно научит вас глубокой любви с существованием. Оно будет касаться не только ума, но также и сердца.

Оно также поможет вам стать не-умом. Это измерение, которое в образовании пропущено. Оно просто все больше и больше запутывает вас в умственных концепциях, вы теряетесь в уме. Ум хорош, полезен, но это не ваша целостность. Есть еще сердце, которое в действительности гораздо важнее ума — ведь ум может создать лучшую технологию, может дать вам лучшие машины, дороги, дома, но не может сделать вас более хорошим человеком. Он не может сделать вас более любящим, более поэтичным, более изящным. Он не может дать вам радость жизни, празднование. Он не может помочь вам стать песней и танцем.

Правильное образование должно учить вас также путям сердца. Правильное образование должно также учить вас трансцендентальному. Ум — для науки, сердце — для искусства, поэзии, музыки, а трансцендентальное — для религии. Если образование не служит всему этому, оно не является правильным. И ни одна система образования все еще не делает этого.

Неудивительно, что многие молодые люди бросают колледжи, университеты поскольку они понимают, что все это чепуха, они понимают всю глупость образования.

Ни один другой институт не может заниматься этим, только образование: университеты должны сеять семена революции. Они должны сеять семена мутации ибо новый человек должен прийти на Землю.

Первые лучи уже появились. Новый человек приближается с каждым днем, и мы должны подготовить Землю принять его; и вместе с новым человеком — новое человечество и новый мир. И кроме образования, нет никакой другой возможности принять нового человека, приготовить для него почву. А если мы не сможем приготовить для него почву, мы обречены.

В действительности, эксперименты, которые мы проводим здесь — это попытка создать новый тип университета. Правительство против этого, общество против этого, все церкви — индуистская, мусульманская, христианская — против этого. Священники, политики — все против. Стадо, массовое сознание против.

Но это естественно; этому не нужно удивляться. Мы занимаемся подрывной деятельностью, мы делаем нечто очень бунтарское. Но так и должно быть, и это должно делаться во многих местах по всей Земле. Этот эксперимент должен происходить в каждой стране. И лишь немногие примут вызов, но эти немногие будут вестниками. Эти немногие будут возвещать новый век, нового человека, новое человечество, новую Землю: смелый новый мир.

Уолт Уитмен написал:

Когда я слушал ученого астронома;

Когда цифры и доказательства выстраивались

в ряд предо мной;

Когда мне показывали карты и диаграммы,

Которые складывались, разделялись и соизмерялись;

Когда, сидя, я слушал астронома, под аплодисменты

читавшего лекцию в зале,

Как необъяснимо быстро я до смерти устал;

Пока, поднявшись и выскользнув, я не потерялся

В таинственном влажном воздухе ночи, и время от времени

В полной тишине я смотрел вверх на звезды.

Новое образование, подлинное образование должно учить вас не только математике, истории, географии, науке; оно также должно учить вас истинной морали: эстетике. Я называю эстетику истинной моралью: чувствительность к прекрасному, потому что Бог нисходит как красота. В розе или лотосе, в восходе или закате, в звездах, в пении птиц ранним утром, или капля росы, птица в полете… Настоящее образование должно делать вас все ближе и ближе к природе, так как только приближаясь к природе, вы приближаетесь к Богу. Бог не отделен от этого мира: Бог стал этим миром. Вы вновь и вновь слышите, что Бог создал этот мир. Я говорю вам: Бог стал миром. Теперь нет никакого другого Бога, кроме этого мира. Творец существует в своем творении. Бог — это просто творческая сила; Он есть творчество. Отбросьте представление, что Он — Творец. Представляйте Его, созерцайте Его как само творчество. Он наполняет все вокруг.

Он там, где встречаются двое влюбленных. Он там, где ваши глаза видят красоту. И когда вы просто потрясены звездной ночью. Он здесь. Когда вы вглядываетесь в глаза женщины или мужчины, Он там.

Подлинное образование будет также подлинной религией. Наука — самая низшая форма сознания; искусство выше науки; религия — высочайший пик. Религия — это философия переннис: вечная философия.

 

Третий вопрос:

Ошо, почему Бога называют "Он", а не "Она"?

 

Из-за всего глупого прошлого человечества — всего шовинистического прошлого. Мужчина преобладал, мужчина подавлял женщину. И через подавление женщины, через уничтожение женщины, мужчина уничтожил на земле все изящество.

Была уничтожена не только женщина — мужчина разрушил природу, потому что природа — женщина. Мужчина разрушил землю, потому что земля — женщина. Мужчина разрушил все женственное! Но красота — женского рода, и любовь, и радость, и музыка женского рода… где бы вы ни встретили нечто изящное, оно обязательно будет женского рода. Даже когда вы смотрите на Будду, он выглядит больше женственно, чем мужественно. В чем бы ни проявлялась истина, она приходит с большим изяществом, с великой красотой.

Но именно так жил человек, и именно мужчины создали религиозные книги, именно мужчины создали церкви, идеологии и теологии. Конечно, они называют Бога "Он". Конечно, они говорят: "Бог создал человека по образу Своему" — не женщину, а мужчину. Женщина — всего лишь ребро, изъятое из мужчины, приложение, добавление, просто позднейший домысел — ведь мужчина испытывал такое одиночество. Женщина была нужна ему, чтобы создать комфорт, тепло, уют. Так что женщина была создана лишь как средство, используемое мужчиной; мужчину Бог создал по образу Своему, а мысль о женщине просто пришла ему в голову позднее. В начале он вовсе не планировал создавать женщину — это позднейший домысел. Увидев, что мужчина одинок, печален, он создал женщину, чтобы пользоваться ею, эксплуатировать ее. Это — средство.

Человек принес в мир эти уродливые идеи. До сих пор в мире господствовал мужчина, поэтому он называет Бога "Он" — "Она" было бы гораздо лучше, потому что слово "она" включает в себя слово "он", а слово "он" не включает слово "она". "Она" было бы гораздо лучше. Но те, кто познал, никогда не говорят ни "Он", ни "Она" — они пользуются словом "оно", и это — самое лучшее.

Особенно на Востоке, Бог — ни "Он", ни "Она"; он — Ардханаришвар, наполовину мужчина, наполовину женщина.

Вот почему в индийских писаниях Бога называют "Оно". Он включает в себя и то и другое, и все же превосходит и то и другое.

Я тоже называю Бога "Он", но помните: я просто пользуюсь словом, которое стало употребительным. Я могу называть Его "Она", но это только создаст дополнительные сложности. Еще я могу все время называть Его "он и она", но это придаст Ему слегка уродливый вид. Я продолжаю называть Его "Он", потому что мне приходится говорить доступным языком. Но помните, во мне нет уважения к идеологии мужского шовинизма.

Вокруг Папы, лежавшего на смертном одре, в священном молчании застыли епископы и кардиналы. Вдруг он приподнял голову, потянулся и открыл глаза.

Умоляя Господа о чуде, они нетерпеливо спросили у Папы:

— Расскажите же нам о Господе, какой Он?

— Ну, — сказал Папа, — прежде всего, она была черной…

Не просто она, но еще и черная!

 

Четвертый вопрос:

Ошо, что такое сдача и как сдаться Богу? Пожалуйста, разъясните.

 

Б. Р. Агниотри,

Сдача — это не что-то такое, что вы можете сделать. Если вы делаете, она будет ложной и фальшивой — так как там будет делающий. А делающий должен сдаться. Что еще можно оставить? Понятие делающего и понятие делания, 9го должно сдаться.

Так что это самое главное, что нужно понять: вы не можете сделать это, поскольку если вы делаете это, вы остаетесь позади, и что бы вы ни сделали, вы можете это отменить — так как вы все еще здесь. Сегодня вы можете сдаться; завтра вы можете сказать: "Нет, я не готов к сдаче. Я беру ее обратно. Я передумал. Я отказываюсь". И что может поделать Бог? Он не может подать на вас в суд.

Сдача — не что-то такое, что вы можете сделать: она случается. Это первое, что нужно понять — это происшествие, а не действие. Как она происходит? Она случается, когда вы тихи, потому что когда вы тихи, вас нет. Вы — не что иное, как непрерывный поток ваших мыслей.

Это подобно тому, как если вы держите в руке горящий факел и быстро вращаете его — вы увидите огненный круг. Этот огненный круг ложный, его нет есть только факел. Остановите движение, и будет только факел. Но он движется так быстро, что это создает иллюзию круга. Точно так же ваши мысли движутся настолько быстро, что они создают иллюзию эго. Дайте мыслям чуть-чуть замедлиться, и вы будете удавлены: внутри вас нет никого. Дайте мыслям исчезнуть — и вы исчезли вместе с ними.

В этом молчании — сдача. Это молчание и есть сдача! Не то, что вы делаете это — просто вас вдруг нет. Когда вас нет, есть сдача.

Вы спрашиваете меня, Агниотри: Что такое сдача и как сдаться Догу?

Вы не можете сдаться, эго первое. Второе: сдача — это разоблачение иллюзии эго. Сдача не имеет никакого отношения к Богу; она имеет отношение к эго. Если вы начнете стремиться к Богу, вы сделали неверный шаг в самом начале. На какого Бога вы будете смотреть? Вы не знаете никакого Бога. Вы не можете узнать Бога до того, как сдадитесь. Бог познается только в сдаче, так что какому Богу вы будете сдаваться? Эго будет индуистский Бог, или мусульманский Бог, или христианский Бог — это будет просто верование, гипотеза. А Бог не гипотетичен. Бог — это мощнейшее переживание, а не бессильное верование.

Ни одна ваша идея не отображает Бога, потому что ни одна идея не в состоянии отобразить бесконечное, вечное. Все представления неадекватны. У вашего Бога может быть четыре головы, три головы, четыре руки, тысяча рук, но все это — только человеческие фантазии, поэтичные, прекрасные, но не имеющие ничего общего с истиной. Бог — вообще не личность! Тому, кто познал, известно, что Он вообще не личность.

Когда вы сдадитесь, вы познаете не Бога — вы познаете божественность. Все существование исполнено божественности, оно изливает божественность. Но запомните слово "божественность" — качество, подобное аромату, окружающему цветок, а не что-то объективное, что вы можете схватить, за что можно уцепиться. Ничего объективного, что вы могли бы увидеть.

Бог познается не как личность или объект: Бог познается как избыток радости, избыток энергии, причем не объективной энергии, а субъективной. Бог познается как сокровенное ядро вашего ничто, как самая ступица колеса вашего ничто.

Когда вы исчезаете, есть Бог — не как личность, не как объект, но как целостность. Вы не отделены от нее: вы с нею — одно.

Вы не можете сдаться Богу. Если вы сдаетесь Богу, то какому? Это должно быть заимствовано. Должно быть, ваши родители говорили вам, в какой храм ходил), как молиться, какими словами пользоваться — санскритскими, еврейскими, арабскими; какими мантрами — из Вед, из Корана, из Талмуда. Должно быть, ваши родители учили вас! А их учили их родители, и так далее и так далее.

Вы просто жили слухами, а зги слухи прошли через такое количество невежественных людей, что превратились в совершенную ложь. Даже если вы слушаете будду, в тот момент, когда он сказал нечто, а вы услышали, это уже не то же самое. Он сказал одно, а вы обязательно услышите нечто другое. Даже будда, который знает истину, не может передать се вам; она непередаваема. Никакая словесная передача невозможна.

Так что же говорить о ваших родителях и священниках? Те, кто даже не знают, учат вас, что такое Бог. И вы продолжаете сохранять эти глупые представления о Боге. И вы продолжаете попытки сдаться. Во-первых, эти боги ложны; во-вторых, сдача — это не то, что можно сделать. И на этом попадаются миллионы людей: ложный Бог, и идея о том, что вы должны сдаться, что сдача это нечто, что вы можете сделать. И то и другое неверно. Бог — это ложь, и делающий — это ложь.

Забудьте все, что вы слышали о богах, и посмотрите внутрь, будьте все более и более молчаливыми и тихими, спокойными и невозмутимыми. И наблюдайте за мыслями, станьте свидетелем своих мыслей. Постепенно, чем больше вы становитесь свидетелем, тем больше они замедляются. Это простой процесс. Чем более вы бессознательны, тем больше скорость мыслей; чем более вы сознательны, тем более все замедляется.

И когда все замедляется, вы можете увидеть истину — что эго нет, что это был огненный круг, созданный движением факела. Теперь факел движется медленно, и вы видите, что никакого круга нет, внутри нет никого. И чтобы ощутить это, что внутри никого нет, тихое пространство…

Вы — центр циклона. Циклон — это ум. Когда вы увидели центр, внезапно происходит сдача1 — без всяких усилий с вашей стороны. Ибо обнаружить, что эго нет — это сдача.

Вы спрашиваете меня: Что такое сдача?

Обнаружить, что в вас нет никого — это сдача. И в сдаче обретается Бог. Эго исчезает, и божественное тут же заполняет все вокруг. Тогда все божественно, все вибрирует божественным. Тогда жизнь — великое благословение.

 

Пятый вопрос:

Почему вы против культивирования нравственного характера?

 

Во-первых, культивировать что-то — значит становиться фальшивым. Развитие, культивирование означает, что вы создаете в себе нечто такое, чем вы не являетесь. Культивирование означает, что вы создадите расщепление, оно означает, что вы будете создавать фасад. Культивирование означает, что вы будете жить в маске: вы будете одним, но притворяться чем-то другим; вы будете говорить одно, а делать другое.

Культивирование означает, что вы будете подавлять — вот почему я против культивирования. Культивирование не создает истинной нравственности; оно рождает только уродливых пуритан. Оно создаст только так называемых праведников; оно рождает притворщиков. Оно создает позу: <я праведнее вас", вот и все. Оно приносит огромное удовлетворение эго.

И еще оно создаст тюрьму. Когда вы культивируете нечто, вы становитесь его узниками, потому что в глубине вы — прямо противоположное. Например, вы насильственны — вы можете культивировать ненасилие. Какой будет результат? На поверхности будет тонкий сдой ненасилия, только на поверхности; он даже не покроет вас. Чуть-чуть заденьте любого ненасильственного человека, и вы увидите, как поднимается насилие. Берегитесь ненасильственных людей; если вы задеваете их, они — самые опасные люди.

Если вы задеваете насильственного человека, он, возможно, окажется не таким уж насильственным, потому что он не держит в себе долго подавляемого насилия; он не накапливает его. Изредка он взрывается, поэтому в нем ничего не скапливается. Но ненасильственный человек, гандхьян, так называемый религиозный человек — берегитесь его; он — опасная личность. В нем скрывается огромная взрывная сила. Всего лишь маленькая царапина может оказаться искрой, и он взорвется; он может оказаться убийцей, он может быть очень опасен. И когда вы создаете вокруг ненасилие, а внутри у вас кипит насилие, вы живете в тюрьме.

Одна газета объявила среди местных жителей конкурс на самого здравомыслящего человека, с самыми высокими принципами, самым праведным поведением. В одном из поступивших писем было написано: "Я не курю, не пью и не увлекаюсь азартными играми. Я верен своей жене и никогда не смотрю на других женщин. Я прилежный работник, спокойный и обязательный. Я никогда не хожу в театр или кино. Каждый вечер я рано ложусь спать и встаю на рассвете. Каждое воскресенье я регулярно хожу в церковь. Так я прожил три года… но подождите, вот придет весна, и они выпустят меня отсюда!"

Только посмотрите на ваших так называемых нравственных людей — они живут в тюрьме. И всем им приходится быть дипломатами. Всем им приходится жить заднюю дверь, иначе они сойдут с ума. Насажденная нравственность вызывает всего две возможности: первая — сойти с ума; если человек искренен, он сойдет с ума; вторая возможность — это стать лицемером. И естественно, люди скорее выбирают лицемерить, чем сходить с ума, и я не осуждаю их. Эго более разумно.

Вот почему повсюду в мире вы видите таких лицемеров. Они есть везде притворщики. Вы знаете их. Когда их скрывают стены, они живут совершенно другой жизнью. У них две жизни: их настоящая жизнь в тайне. Они живут в таком внутреннем конфликте, что не могут быть счастливы. А несчастный человек не позволит также никому другому быть счастливым. Эти люди печальны, у них вытянутые лица; они напряжены, они живут в постоянной борьбе и мучении, и они хотят, чтобы все жили так же. Естественно, они будут осуждать любую радость, они осудят всякий смех. Они будут осуждать все игривое, все веселое. Они сделают вас крайне серьезным, а серьезность — это болезнь, это патология

Жизнь открыта лишь для того, кто играет. Жизнь не для серьезных; для серьезных — могила. Жизнь — для тех, кто празднует, кто умеет радоваться.

Я против развития нравственного характера, поскольку культивирование нравственного характера не дает вам истинной нравственности. Вот почему я против. Истинную нравственность не нужно культивировать: она приходит как тень, когда вы больше осознаете. Это — следствие сознательности.

Если ваша совесть — не следствие вашей сознательности, то ваша совесть уродлива, опасна, ядовита. Тогда ваша совесть — не что иное, как полицейский, которого посадило в вас общество. Тогда совесть — не что иное, как голос ваших родителей, священники, которые кричат внутри вас' "Не делай это — делай то!" Вы не свободны, вы не свободный человек: вы управляемы изнутри — очень тонкая стратегия для управления человечеством. Вот что такое ваша так называемая совесть.

Настоящая совесть не приходит извне: ее источник — внутри вас; это часть вашего сознания. Я не призываю развивать нравственность: я призываю стать более сознательными — и вы будете нравственными. Но у этой нравственности будет совершенно другой вкус. Она будет спонтанной; она не будет готовой. Каждый миг она будет живой, текучей, изменчивой. Она будет отражать все цвета жизни. Она будет соответствовать моменту; она будет ответственной. Вы будете с полным осознанием отвечать ситуации — не потому, что Моисей учил делать это, не потому, что Иисус учил следовать этому, но потому, что ваш собственный Бог внутри чувствует, что нужно отвечать так. Тогда вы действуете исходя из самого источника сознания, и это — истинная нравственность. Ее не нужно вырабатывать. Культивирование — это ложь.

Вот почему я говорю, что у настоящего человека с характером нет никакого характера. Человек с настоящим характером бесхарактерен. Настоящий человек с характером не может позволить себе иметь характер, потому что характер означает то, чему вы научились в прошлом; характер означает прошлое. А вы должны отвечать настоящему моменту. Ваш характер встанет между вами и настоящим. Он будет заставлять вас вести себя по старому образцу, а когда вы поступаете согласно старому образцу, вы не можете соответствовать настоящему.

Поэтому ваши так называемые моральные люди никогда не соответствуют настоящему, они не могут соответствовать. Они упускают этот момент. Они действуют исходя из прошлого, поэтому они не могут общаться с настоящим. Но есть всего лишь одна жизнь, всего лишь одна жизнь: общаться с настоящим.

Мне кажется, то, что мы наблюдаем — очень тонкое явление, тонкий подход. Возможно, он окажется таким же успешным, как один мой друг по колледжу. Он встретил девушку на футбольном матче, и они так хорошо поладили, что он пригласил ее на спектакль. Все прошло прекрасно, так что он предложил ей пообедать. Они не спеша насладились обедом в хорошем отеле, а затем последовал ночной клуб и танцы.

Около полуночи они сели перекусить за столик для двоих, и он сказал ей:

— Знаешь, я прекрасно провел это время с того момента, как встретил тебя. Мне кажется, мы отлично подходим друг другу, не так ли?

— Конечно, — согласилась она, — мне тоже было очень приятно.

— Я хотел бы позавтракать с тобой утром. — Он с нетерпением смотрел на нее. — Можно?

— Да, ответила она, — с удовольствием.

— Отлично, тогда как тебя лучше разбудить?

Это — обходные пути, дипломатические пути. Так называемые нравственные люди ничего не могут сделать прямо; они всегда ходят вокруг да около. Они всегда должны быть осмотрительны, потому что им приходится беречь свои маски; они не могут сбросить свои маски. И одна ложь ведет к другой, и так до бесконечности, и мало-помалу человек превращается просто в клубок лжи.

Настоящий человек характера — подлинный; он — то, что он есть. Он совершенно обнажен, открыт; он не прячется. Мне хотелось бы, чтобы новое человечество состояло из смелых. Мы долго жили как трусы; мы долго-долго страдали как трусы. Теперь пришло время выйти наружу, под солнце — быть искренними, быть подлинными, быть тем, кто вы есть. Не нужно прятаться, потому что все остальные люди точно такие же, как вы. Нет ни святых, ни трешников есть лишь человеческие существа.

Все это разделение на святых и грешников — производное насажденного характера. И вас удивит, что грешники более невинны, чем ваши так называемые святые. В глазах грешников вы увидите больше детского, больше искренности, больше невинности, больше правдивости, чем когда-либо найдете в глазах так называемых святых. В их глазах будет хитрость — они должны быть хитрыми, потому что культивирование приносит хитрость.

Мне хочется, чтобы в мире было совершенно другое человечество, в котором исчезли святые и грешники, в котором есть только подлинные люди, открытые ветру, открыты<