This, when it was brought to him, he drank slowly, like a connoisseur, lingering on the taste, and still looking about him at the cliffs and up at our signboard.

3. 'This is a handy cove,' says he, at length; 'and a pleasant situated grog-shop. Much company, mate?'

4. My father told him no, very little company, the more was the pity.'

 

1. 'Well, then (итак),' said he, 'this is the berth for me (эта якорная стоянка для меня). Here you matey (сюда, браток),' he cried to the man who trundled the barrow (крикнул человеку, который катил тачку); 'bring up alongside and help up my chest (греби сюда и помоги поднять = втащить мой сундук; to bring up — поставить или стать на якорь; alongside — по борту, рядом). I'll stay here a bit (я останусь здесь немного = ненадолго),' he continued (продолжил). 'I'm a plain man (я простой человек); rum and bacon and eggs is what I want (ром, бекон и яйца = яичница — /вот то/, что я хочу = все, что мне нужно), and that head up there for to watch ships off (тот мыс вон там, /хорошо подходит/, чтобы смотреть на корабли вдали /проходящие в море/). What you mought call me (как вы можете называть меня; mought = might)? You mought call me captain (можете называть меня капитаном). Oh, I see what you're at — there (понимаю, чего вы ждете — вот; to be at — намереваться);' and he threw down three or four gold pieces on the threshold (и он бросил три или четыре золотые монеты на порог; piece — кусок; монета). 'You can tell me when I've worked through that (можете сказать мне = обратиться, когда кончится это; to work — работать, использовать; through — через, полностью),' says he, looking as fierce as a commander (глядя так же свирепо, как командир = с видом командира).

berth [bq:T] continued [kqn`tInjHd] pieces [`pJsIz] threshold [`TreShquld] fierce [fIqs]

 

Well, then,' said he, 'this is the berth for me. Here you matey,' he cried to the man who trundled the barrow; 'bring up alongside and help up my chest. I'll stay here a bit,' he continued. 'I'm a plain man; rum and bacon and eggs is what I want, and that head up there for to watch ships off. What you mought call me? You mought call me captain. Oh, I see what you're at — there;' and he threw down three or four gold pieces on the threshold. 'You can tell me when I've worked through that,' says he, looking as fierce as a commander.

 

1. And, indeed (действительно), bad as his clothes were (/хотя/ плоха его одежда была), and coarsely as he spoke (/хотя/ грубо он говорил = речь его была грубой), he had none of the appearance of a man who sailed before the mast (он ничего не имел от внешности человека, который плавал перед мачтой = не был похож на простого матроса / части старших лиц судового экипажа находились позади мачты /); but seemed like a mate or skipper (а был похож на помощника капитана или шкипера; to seem — казаться) accustomed to be obeyed or to strike (привыкшего, чтобы ему подчинялись = отдавать приказания или /просто/ бить; to obey — подчиняться). The man who came with the barrow (человек, который пришел с тачкой) told us the mail had set him down this morning before at the 'Royal George;' (рассказал нам, /что/ почта высадила его этим утром раньше = он прибыл на почтовых в /гостиницу/ «Король Георг») that he had inquired (что он расспрашивал) what inns there were along the coast (какие трактиры находятся на побережье), and hearing ours well spoken of (и услышав, /что/ о нашем хорошо отзывались), I suppose (полагаю), and described as lonely (описывали как уединенный), had chosen it from the others for his place of residence (выбрал его из других своим местом проживания). And that was all we could learn of our guest (это было все, что мы могли узнать о нашем госте).

 

clothes [klquDz] coarsely [`kLslI] appearance [q`pIqrqns] mast [mRst] obeyed [qu`beId]

 

And, indeed, bad as his clothes were, and coarsely as he spoke, he had none of the appearance of a man who sailed before the mast; but seemed like a mate or skipper accustomed to be obeyed or to strike. The man who came with the barrow told us the mail had set him down this morning before at the 'Royal George;' that he had inquired what inns there were along the coast, and hearing ours well spoken of, I suppose, and described as lonely, had chosen it from the others for his place of residence. And that was all we could learn of our guest.

 

1. He was a very silent man by custom (он был очень молчаливым человеком по обычаю = обыкновенно). All day he hung round the cove (весь день он бродил по /берегу/ бухты; to hang round — слоняться), or upon the cliffs (или взбирался на скалы; to hang upon — повиснуть, прицепиться), with a brass telescope (c медной подзорной трубой); all evening he sat in a corner of the parlour next the fire (весь вечер он сидел в углу общей комнаты /зала/ у огня), and drank rum and water very strong (и пил ром с водой очень сильный = мало разбавленный). Mostly he would not speak when spoken to (в основном, он не отвечал, когда к нему обращались; to speak to — разговаривать /с кем-то/); only look up sudden and fierce (лишь взглянет вверх = поднимет глаза, резко и свирепо) and blow through his nose like a fog-horn (свистит через нос как /корабельная/ сирена; to blow — дуть, выдувать); and we and the people who came about our house (мы и люди, которые случились в нашем доме = посетители) soon learned to let him be (вскоре научились оставлять его в покое). Every day (каждый день), when he came back from his stroll (когда он приходил назад = возвращался со своей прогулки), he would ask if any seafaring men had gone by along the road (спрашивал, проходили ли мимо какие-нибудь моряки по дороге). At first we thought (сначала мы думали) it was the want of company of his own kind (/что/ это был недостаток компании его собственного типа = таких же, как он) that made him ask this question (который заставляла его задавать этот вопрос); but at last we began to see (но наконец мы начали видеть = понимать) he was desirous to avoid them (/что/ он стремился избежать их; desirous — желающий, жаждущий). When a seaman put up at the 'Admiral Benbow' (когда какой-то моряк останавливался в «Адмирале Бенбоу») (as now and then some did (как время от времени некоторые делали), making by the coast road for Bristol (двигаясь прибрежной дорогой в Бристоль)) he would look in at him through the curtained door (он взглядывал на него через занавешенную дверь) before he entered the parlour (прежде чем входил в комнату); and he was always sure to be as silent as a mouse (и он всегда был тихим, словно мышь; sure — непременно, точно) when any such was present (когда любой подобный /человек/ присутствовал).

 

silent [`saIlqnt] parlour [`pRlq] fierce [fIqs] people [pJpl] desirous [dI`zaIqrqs]

 

He was a very silent man by custom. All day he hung round the cove, or upon the cliffs, with a brass telescope; all evening he sat in a corner of the parlour next the fire, and drank rum and water very strong. Mostly he would not speak when spoken to; only look up sudden and fierce, and blow through his nose like a fog-horn; and we and the people who came about our house soon learned to let him be. Every day, when he came back from his stroll, he would ask if any seafaring men had gone by along the road. At first we thought it was the want of company of his own kind that made him ask this question; but at last we began to see he was desirous to avoid them. When a seaman put up at the 'Admiral Benbow' (as now and then some did, making by the coast road for Bristol) he would look in at him through the curtained door before he entered the parlour; and he was always sure to be as silent as a mouse when any such was present.

 

1. For me, at least (для меня, по крайней мере), there was no secret about the matter (там не было секрета об этом деле = я знал, в чем дело); for I was, in a way, a sharer in his alarms (так как я был, в некотором смысле, участником в его тревогах = он поделился со мной своей тревогой; to share — делить, принимать участие). He had taken me aside one day (он отвел меня в сторону в один день = однажды), and promised me a silver fourpenny (и обещал мне /платить/ серебряную четырехпенсовую монету) on the first of every month (первого /числа/ каждого месяца) if I would only keep my 'weather-eye open for a seafaring man with one leg,' (если я буду только «смотреть в оба, не появится ли моряк с одной ногой»; to keep eyes open — смотреть в оба, не зевать; weather-eye — бдительность) and let him know the moment he appeared (дам ему знать о моменте, когда он появится). Often enough (часто довольно = всякий раз), when the first of the month came round (когда первое число месяца наступало), and I applied to him for my wage (обращался к нему за моим жалованьем), he would only blow through his nose at me (он лишь трубил /свистел/ носом на меня), and stare me down (смущал меня взглядом = свирепо глядел); but before the week was out (но прежде, чем неделя заканчивалась) he was sure to think better of it (он менял мнение об этом = передумывал), bring me my fourpenny piece (приносил мне четырехпенсовую монету), and repeat his orders to look out for 'the seafaring man with one leg (и повторял приказания высматривать «моряка с одной ногой»).'

 

alarms [q`lRmz] seafaring [`sJfeqrIN] enough [I`nAf] wage [weIG] stare [steq]

 

1. For me, at least, there was no secret about the matter; for I was, in a way, a sharer in his alarms. He had taken me aside one day, and promised me a silver fourpenny on the first of every month if I would only keep my 'weather-eye open for a seafaring man with one leg,' and let him know the moment he appeared. Often enough, when the first of the month came round, and I applied to him for my wage, he would only blow through his nose at me, and stare me down; but before the week was out he was sure to think better of it, bring me my fourpenny piece, and repeat his orders to look out for 'the seafaring man with one leg.'

 

1. How that personage haunted my dreams (как эта персона преследовала мои сны = часто снилась мне; to haunt — часто заезжать проведать, навещать; неотступно преследовать; мучить; не давать покоя /о мыслях и т. п./), I need scarcely tell you (мне нужно едва ли рассказывать вам). On stormy nights (бурными ночами), when the wind shook the four corners of the house (когда ветер сотрясал четыре угла дома = весь дом), and the surf roared along the cove and up the cliffs (и прибой ревел в бухте и в утесах: «вдоль бухты и вверх по утесам»), I would see him in a thousand forms (я видел его /во сне/ в тысяче образов), and with a thousand diabolical expressions (с тысячью дьявольских выражений = обликов). Now the leg would be cut off at the knee (то нога была отрезана по колено), now at the hip (то по бедро; now… now… — то… то…); now he was a monstrous kind of a creature (то он был чудовищным видом существа) who had never had but the one leg (которое никогда не имело /ничего/, кроме одной ноги), and that in the middle of his body (/да/ и ту в середине тела). To see him leap and run and pursue me (видеть его = как он прыгал и бежал, и преследовал меня) over hedge and ditch (не разбирая дороги: «через изгородь и канаву») was the worst of nightmares (было худшим из ночных кошмаров). And altogether I paid pretty dear for my monthly fourpenny piece (в общем, я платил довольно дорого за месячную четырехпенсовую монету), in the shape of these abominable fancies (в виде этих отвратительных фантазий).

 

personage [`pq:sqnIG] haunted [`hLntId] knee [nJ] hedge [heG] nightmares [`naItmeq]

 

How that personage haunted my dreams, I need scarcely tell you. On stormy nights, when the wind shook the four corners of the house, and the surf roared along the cove and up the cliffs, I would see him in a thousand forms, and with a thousand diabolical expressions. Now the leg would be cut off at the knee, now at the hip; now he was a monstrous kind of a creature who had never had but the one leg, and that in the middle of his body. To see him leap and run and pursue me over hedge and ditch was the worst of nightmares. And altogether I paid pretty dear for my monthly fourpenny piece, in the shape of these abominable fancies.

 

1. But though I was so terrified by the idea of the seafaring man with one leg (хотя я был так напуган мыслью о моряке с одной ногой), I was far less afraid of the captain himself (я гораздо меньше боялся самого капитана) than anybody else who knew him (чем кто-либо другой, кто знал его). There were nights when he took a deal more rum and water (были ночи, когда он выпивал больше рому с водой; to take — взять, употребить; deal — некоторое количество) than his head would carry (чем его голова могла вынести); and then he would sometimes sit and sing (и затем иногда сидел и пел) his wicked, old, wild sea-songs, minding nobody (свои нечестивые, старые, дикие морские песни, не обращая ни на кого внимания; wicked — злой); but sometimes he would call for glasses round (но иногда требовал стаканов /рому/ для всех; round — порция), and force all the trembling company to listen to his stories (и заставлял всю дрожавшую компанию слушать его истории) or bear a chorus to his singing (или поддерживать припев, подпевать его пению: «нести хор к его пению»). Often I have heard the house shaking with (часто я слышал, как дом трясся от /песни/) 'Yo-ho-ho, and a bottle of rum;' all the neighbours joining in for dear life (все соседи подхватывали /пение/ изо всех сил: «ради дорогой жизни»; to join in — подхватить, присоединиться), with the fear of death upon them (с боязнью смерти «на них»), and each singing louder than the other, to avoid remark (и каждый пел громче, чем другой, чтобы избежать замечания). For in these fits (так как в этих припадках) he was the most overriding companion ever known (он был наиболее важным = грозным собеседником, чем когда-либо /известный/; overriding — важнейший, доминирующий); he would slap his hand on the table for silence all round (ударял рукой по столу для тишины вокруг); he would fly up in a passion of anger at a question (приходил в ярость при вопросе = когда его спрашивали; to fly up — взлететь, спорхнуть), or sometimes because none was put (или иногда потому, что никакой /вопрос/ не был задан), and so he judged the company was not following his story (поэтому он решал, /что/ компания не следовала его истории = невнимательно слушала). Nor would he allow anyone to leave the inn (также не позволял он кому-либо уйти из трактира; to leave — покидать, оставлять) till he had drunk himself sleepy and reeled off to bed (пока не напивался до дремотного состояния и ковылял к кровати; sleepy — сонный, вялый; to reel off — сматывать, разматывать /трос/).

 

terrified [`terIfaId] wicked [`wIkId] bear [beq] neighbour [`neIbq] overriding [quvq`raIdIN]

 

But though I was so terrified by the idea of the seafaring man with one leg, I was far less afraid of the captain himself than anybody else who knew him. There were nights when he took a deal more rum and water than his head would carry; and then he would sometimes sit and sing his wicked, old, wild sea-songs, minding nobody; but sometimes he would call for glasses round, and force all the trembling company to listen to his stories or bear a chorus to his singing. Often I have heard the house shaking with 'Yo-ho-ho, and a bottle of rum;' all the neighbours joining in for dear life, with the fear of death upon them, and each singing louder than the other, to avoid remark. For in these fits he was the most overriding companion ever known; he would slap his hand on the table for silence all round; he would fly up in a passion of anger at a question, or sometimes because none was put, and so he judged the company was not following his story. Nor would he allow anyone to leave the inn till he had drunk himself sleepy and reeled off to bed.

 

1. His stories were what frightened people worst of all (его истории были /тем/, что пугало людей больше всего). Dreadful stories they were (ужасными историями они были); about hanging (о повешении), and walking the plank (и хождении по доске /в открытое море/ — вид казни: пираты часто заставляли несчастных людей на захваченном корабле идти с завязанными глазами по доске в море), and storms at sea (/о/ штормах на море), and the Dry Tortugas (об /островах/ Драй Тортугас / группа мелких коралловых островов в Мексиканском заливе, на юго-западе Флориды /), and wild deeds and places on the Spanish Main (диких деяниях и местах у испанского материка /в районе Карибского моря/).

2. By his own account (по его собственному рассказу) he must have lived his life among some of the wickedest men (он, должно быть, прожил жизнь среди /неких/ самых отъявленных людей = злодеев) that God ever allowed upon the sea (которым Господь когда-либо позволял /плавать/ по морю); and the language in which he told these stories (язык, которым он рассказывал эти истории) shocked our plain country people (шокировал наших простых деревенских людей) almost as much as the crimes that he described (почти так же, как и преступления, которые он описывал).

 

frightened [`fraItnd] dreadful [dredful] hanging [`hxNIN] language [`lxNgwIG]

 

His stories were what frightened people worst of all. Dreadful stories they were; about hanging, and walking the plank, and storms at sea, and the Dry Tortugas, and wild deeds and places on the Spanish Main.

By his own account he must have lived his life among some of the wickedest men that God ever allowed upon the sea; and the language in which he told these stories shocked our plain country people almost as much as the crimes that he described.

 

1. My father was always saying the inn would be ruined (мой отец всегда говорил, /что/ трактир разорится), for people would soon cease coming there (так как люди скоро перестанут приходить туда) to be tyrannized over and put down (чтобы быть = из-за опасности быть деспотически подавленными и униженными), and sent shivering to their beds (идти, дрожа, спать = домой: «и быть отправленными, дрожащими, в свои постели»; to send — посылать, отправлять); but I really believe his presence did us good (но я действительно думал, /что/ его присутствие помогало нам). People were frightened at the time (люди были напуганы в то время), but on looking back they rather liked it (но, обернувшись = вспомнив, им скорее нравилось это); it was a fine excitement in a quiet country life (это было прекрасное волнение в тихой деревенской жизни); and there was even a party of the younger me (была даже группа /людей/ моложе меня) who pretended to admire him (которые делали вид, что восхищаются им), calling him a 'true sea-dog,' (называя его «настоящим морским волком») and a 'real old salt,' (настоящим бывалым /просоленным/ моряком: «настоящей старой солью») and suchlike names (и /другими/ подобными именами), and saying there was the sort of man that made England terrible at sea (говоря, /что/ там был тип человека, который сделал Англию страшной на море = благодаря таким людям Англия стала грозою морей).

 

sease [sJs] tyrannized [`tIrqnaIzd] excitement [Ik`saItmqnt] admire [qd`maIq]

 

My father was always saying the inn would be ruined, for people would soon cease coming there to be tyrannized over and put down, and sent shivering to their beds; but I really believe his presence did us good. People were frightened at the time, but on looking back they rather liked it; it was a fine excitement in a quiet country life; and there was even a party of the younger me who pretended to admire him, calling him a 'true sea-dog,' and a 'real old salt,' and suchlike names, and saying there was the sort of man that made England terrible at sea.

 

1. In one way (с одной стороны), indeed, he bade fair to ruin us (действительно, он, казалось, мог разорить нас; to bid fair — сулить, казаться вероятным; to bid — просить; предлагать /цену/; выражать ритуальные пожелания при встрече, прощании и т. п.; fair — честно, откровенно); for he kept on staying week after week (так как продолжал оставаться неделю за неделей), and at last month after month (наконец месяц за месяцем) so that all the money had been long exhausted (так что все деньги были давно исчерпаны = истрачены), and still (и все же) my father never plucked up the heart to insist on having more (мой отец никогда не собирался с духом, чтобы настаивать на имении еще = потребовать еще; heart — сердце, мужество). If ever he mentioned it (если когда-нибудь он /и/ упоминал об этом), the captain blew through his nose so loudly (/то/ капитан дул через нос = сопел так громко), that you might say he roared (что вы могли бы сказать, он рычит), and stared my poor father out of the room (грозно смотрел на моего бедного отца, что тот вылетал из комнаты; to stare — уставиться). I have seen him wringing his hand after such a rebuff (я видел его скручивающим = как он ломал себе руку /отчаянно/ после подобного отказа), and I am sure the annoyance and the terror he lived in (и я уверен, /что/ раздражение и ужас, /в которых/ он жил) must have greatly hastened his early and unhappy death (должны были весьма ускорить = наверняка значительно ускорили его раннюю и горестную кончину).

 

exhausted [Ig`zLstId] mentioned [`menSnd] wringing [`rININ] annoyance [q`nOIqns]

 

In one way, indeed, he bade fair to ruin us; for he kept on staying week after week, and at last month after month so that all the money had been long exhausted, and still my father never plucked up the heart to insist on having more. If ever he mentioned it, the captain blew through his nose so loudly, that you might say he roared, and stared my poor father out of the room. I have seen him wringing his hand after such a rebuff, and I am sure the annoyance and the terror he lived in must have greatly hastened his early and unhappy death.

 

1. All the time he lived with us (за все то время, /которое/ он жил с нами) the captain made no change whatever in his dress (капитан не сделал никакого изменения совсем в одежде = не сделал какого-либо) but to buy some stockings from hawker (кроме как купил несколько пар чулок у разносчика). One of the cocks of his hat having fallen down (один из краев его шляпы обвис; to fall down — падать; /мягкие шляпы носились с одной или более сторонами, поднятыми и прикрепленными к макушке, эти поднятые края назывались ‘cocks’/), he let it hang from that day forth (он оставил его висеть /так/ с этого дня), though it was a great annoyance when it blew (хотя это было большим неудобством при ветре: «когда это дуло»). I remember the appearance of his coat (помню наружность его кафтана), which he patched himself upstairs in his room (который он латал сам наверху в своей комнате), and which, before the end (и который, в конце концов: «перед концом»), was nothing but patches (был ничем, кроме заплаток = превратился в лохмотья).

2. He never wrote or received a letter (он никогда не писал или получал = и не получал письма), and he never spoke with any but the neighbours (не говорил ни с кем, кроме соседей), and with these, for the most part (/да/ и с теми, большей частью), only when drunk on rum (только когда напивался рому). The great sea-chest none of us had ever seen open (большой морской сундук никто из нас никогда не видел открытым).

 

change [CeInG] hawker [`hLkq] patches [`pxCIz] received [rI`sJvd]

 

All the time he lived with us the captain made no change whatever in his dress but to buy some stockings from hawker. One of the cocks of his hat having fallen down, he let it hang from that day forth, though it was a great annoyance when it blew. I remember the appearance of his coat, which he patched himself upstairs in his room, and which, before the end, was nothing but patches.