Исследования роли СМИ в политике

Считается, что родоначальником исследований эффектов средств массовой информации в политическом процессе является П. Лазарсфельд, который провел первое строгое научное исследование влияния телевидения и радио на электоральное поведение избирателей в 1940-х гг. Однако изучение средств массовой информации с точки зрения их способности влияния на аудиторию началось еще раньше - в начале 1920-х гг. В целом можно выделить несколько этапов развития исследований роли СМИ в политическом процессе.

Ранние годы исследования роли СМИ.

Теоретической основой первой концепции влияния средств массовой информации на политические процессы послужили работы известного американского социолога и журналиста У. Липпманна. В 1922 г. он выпустил книгу «Общественное мнение», ставшую классической в своей области. Центральной идеей У. Липпманна стало рассуждение о том, что мир политики для нас не досягаем, находится вне поля нашего зрения и сознания. Развивая эту мысль, У. Липпманн писал о всесилии средств массовой информации, транслирующих нам мир. Он считал их воздействие на аудиторию непосредственным, осязаемым, прямо направленным и связанным с формированием готовых представлений о политическом процессе и его субъектах.

Данный подход действовал в рамках бихевиористской модели, оперирующей понятиями «стимул – реакция», применение которой к средствам массовой информации означало, что за их воздействием на аудиторию должна следовать немедленная и непосредственная ожидаемая и прогнозируемая реакция. Вследствие этого, меняя определенным образом сообщения, можно вызвать желаемую реакцию аудитории.

С конца Первой мировой войны и приблизительно до конца 1940-х гг. средства массовой информации считались огромной силой, манипулирующей умами аудитории, которая описывалась как пассивный реципиент сообщений. Популярной в то время была модель, утверждающая, что СМИ оказывают огромное прямое и непосредственное воздействие на аудиторию. Следует заметить, что эмпирические исследования эффектов массовой коммуникации долгое не проводились, большинство концепций строилось на основании умозрительных заключений.

В конце 1930-х гг. социологи стали активно использовать в своей работе практические опросы, психологические тесты, и вполне закономерно, что новые методики сбора данных были приложены к исследованию средств массовой информации, их влияния на общество.

Среди наиболее успешных первых работ в этом направлении стоит исследование К. Ховланда и его коллег по Йельскому университету. Во время Второй мировой войны информационно – исследовательским отделом армии США был нанят штат социальных психологов, задача которых заключалась в изучении идеологических и политических установок солдат. Направлением, связанным с эффектами массовой коммуникации, как раз и занимался К. Ховланд. Естественно, что вначале он исходил из предпосылки У. Липпманна о могуществе средств массовой информации, но в процессе работы ученый не смог найти доказательств прямого изменения общественного мнения под воздействием средств массовой информации. Поэтому была сформулирована новая модель взаимодействия СМИ и аудитории, названная «психодинамической». В рамках этой модели средства массовой информации являются источником знания индивидов о тех или иных событиях, но при этом на основные установки они влияют в очень редких случаях.

Период классических исследований СМИ.

Послевоенное время характерно появлением нового направления исследования массовой коммуникации, а именно, исследования их роли в избирательном процессе и влияния на формирование электорального поведения.

Основоположником данного направления считается П. Лазарсфельд, который совместно с коллегами провел первое исследование по изучению факторов, влияющих на формирование электорального поведения. В основном исследование было направлено на измерение воздействия информации об избирательной кампании на массовую аудиторию.

П. Лазарсфельд зафиксировал две основные тенденции. В соответствии с первой, средства массовой информации не являются единственным источником политического информирования, межличностное общение здесь не менее важно. В соответствии со второй тенденцией, полученная из передач радио, телевидения и средства печати информация вначале поступает к так называемым «лидерам мнений» в обществе, которые затем передают ее другим избирателям в процессе межличностного общения.

По мнению П. Лазарсфельда, политические предпочтения и электоральное поведение лучше объясняются с помощью социально детерминированных характеристик, таких как социальный статус, доход, профессия, религиозная принадлежность и другие. Однако П. Лазарсфельд все же признает, что одна из сил, которая может конкурировать по своему воздействию с социально детерминированными характеристиками, это средства массовой коммуникации.

Еще одна традиция изучения роли СМИ в электоральном процессе происходит из исследовательского центра Мичиганского университета и представлена в работах А. Кэмпбэлла, У. Миллера, Г. Гурина. В результате проведенного исследования, ими были сделаны следующие выводы:

• Эффект воздействия средств массовой коммуникации можно охарактеризовать как минимальный и сиюминутный;
• Длительное воздействие на аудиторию оказывает партийная принадлежность как показатель психологической приверженности к определенной политической партии, действующая в виде постоянного фильтра информации об избирательной кампании.

В дальнейшем эта концепция широко распространилась в обществе. В целом, можно сказать, что классические модели исследований избирательного процесса поддерживают идею «минимальных последствий» воздействия средств массовой информации, отводя им роль усиления уже существующих предпочтений, информирования избирателей о ходе предвыборной кампании и т.п.

Широко распространенной концепцией понимания места и роли средств массовой информации в политическом процессе в 1960-х гг. стала концепция Дж. Клаппера, представленная в работе «Эффекты массовой коммуникации». Его основная идея заключалась в том, что избиратели используют средства массовой информации только для подтверждения и подкрепления своей политической принадлежности. Продолжив исследовательскую традицию П. Лазарсфельда, Дж. Клаппер считал маловероятным, что избиратели, поддерживающие партии «левого» блока, будут смотреть телепередачи или читать материалы прессы, пропагандирующие идеи партий «правого» блока; а если они их и будут смотреть или читать, маловероятно, что они будут доверять всему услышанному и увиденному; даже если приведенные в этих передачах доводы в первый момент будут для них убедительными, то по окончании просмотра или прочтения они будут забыты.

Работа Дж. Клаппера имела огромные последствия для дальнейших исследований политической коммуникации: поиск индикаторов воздействия СМИ на аудиторию исчез из поля зрения большинства исследователей. Тем более, что выводы П. Лазарсфельда и Дж. Клаппера подтверждались дальнейшими исследованиями роли средств массовой информации в политической пропаганде.

Современные исследования

Современный этап развития исследований средств массовой информации в политике характеризуются отсутствием единой модели, а для объяснения механизмов их влияния на политическое сознание предложены разнообразные теории, многие из которых зародились еще в 1960-1970-х гг.

В большинстве случаев в настоящее время уже не стоит вопрос о том, влияют ли средства массовой информации на избирателей, или нет. Влияние это очевидно, поскольку субъекты информационного пространства (как производители информации, так и ее потребители), находясь между собой в разнообразных отношениях, просто не могут не испытывать воздействие друг от друга. Трудно оспорить тот факт, что представления рядовых избирателей о мире политики, о кандидатах и партиях берутся из сообщений средств массовой информации. Вопрос состоит в определении степени и способов влияния СМИ на общественно-политические процессы.

В конце 1960-х гг. результаты исследования, проведенного М.Е. Маккомбсом и Д.Л. Шо, возродили интерес к изучению роли средств массовой информации в политическом процессе. Теоретической базой данного исследования послужили работы У. Липпманна, в которых он констатировал зависимость общества от средств массовой коммуникации. Кроме того, основываясь на анализе работ Липпманна, Б. Коэн еще в 1963 году сформулировал ныне классическое определение такого эффекта массовой коммуникации как «установка пунктов повестки дня». Этот эффект стал объектом современных исследований. Его суть заключается в том, что «пресса не может заставить людей думать определенным образом, но может указать своим читателям, о чем думать» [22]. Это определение получило эмпирическое подтверждение во время исследования президентских выборов 1968 г., проведенного М. Маккомбсом и Д. Шо. Найдя почти совершенную корреляционную зависимость между политическими предпочтениями избирателей и содержанием сообщений средств массовой коммуникации, они утверждали, что именно средства массовой информации формируют политические предпочтения.

Выводы М.Е. Маккомбса и Д.Л. Шо послужили тому, что исследователи стали возвращаться к изучению прямого воздействия средств массовой коммуникации на аудиторию во время проведения политических кампаний. Далее последовали годы, которые можно охарактеризовать как поиск факторов, показывающих влияние средств массовой коммуникации на общественное мнение. Использовались разнообразные исследовательские методы от лонгитюдного анализа содержания сообщений средств массовой коммуникации и опросов общественного мнения до экспериментов.

Установка пунктов повестки дня – это метафора, которая описывает когнитивный процесс, заключающийся в том, что общество думает о темах дня, освещаемых средствами массовой информации. В своей работе 1987 г. «Новости, которые имеют значение» С. Янгар не только построил такую гипотезу, но и смог показать, что общественное мнение и политические предпочтения есть результат прямого воздействия эффекта «установки пунктов повестки дня», оказываемого с помощью СМИ. Так, если новости уделяют внимание национальной экономической ситуации во время проведения политической кампании, то граждане будут использовать именно экономические показатели, а не зарубежные проблемы для оценки деятельность правительства. Основываясь на информации, полученной из программ новостей, многие исследуемые избиратели перешли от неоформленного решения к оформленным предпочтениям [23].

В 1970-х гг. немецким социологом Э. Ноэль-Нойман была предложена концепция «спирали молчания»[24], связанная с формированием общественного мнения. Эта концепция рассматривает взаимосвязи между массовой коммуникацией, межличностной коммуникацией и тем, как индивид соотносит свое мнение с мнением других. Большинство людей стараются избегать ситуаций, когда только им одним приходится разделять определенные установки и представления. Если индивид выявит, что разделяемые им установки являются малораспространенными, то он, скорее всего, не будет выражать их открыто. Таким образом, ситуация, когда одни ориентированы на выражение своего мнения, а другие на его сокрытие приводит к нарастанию спиралеобразного процесса. В ходе него усиливается доминирование какой-либо одной точки зрения. Важное место в этой концепции отводится средствам массовой информации, которые и определяют господствующую точку зрения. Этот эффект был измерен во время выборов в бундестаг в ФРГ в 1972 г. Именно благодаря «спирали молчания», или эффекту попутчиков происходит «сдвиг последней минуты»: когда избирателям уже не надо открыто заявлять о своих намерений при опросе, они голосуют за «своего» кандидата.

Один из сторонников возрождения концепции значительного влияния средств массовой информации в политическом процессе Дж. Зеллер утверждает, что, по крайней мере, в коммуникационной сфере истинное значение средств массовой информации состоит именно в формировании, а не усилении установок граждан, и воздействие это огромно и долгосрочно. Данное заключение было получено по результатам эмпирического исследования, проведенного им в 1984 г. в США во время президентских выборов. В итоге Дж. Зеллер и делает вывод о значительном влиянии средств массовой информации на индивидуальное и общественное сознание, на политические установки и поведение избирателей [25].

Концепцию С. Ленарта отличает иной подход к анализу влияния СМИ на общество. С. Ленарт замечает, что средства массовой информации не имеют монополию на информационные потоки, а действуют вместе с межличностной коммуникацией. Поэтому воздействие медиа не может рассматриваться изолированно, как это делают многие исследователи. С. Ленарт характеризует политический информационный поток как процесс, с помощью которого информация, полученная из материалов средств массовой информации, достигает своего объекта прямо или опосредованно через межличностное общение.

Выводы, полученные в исследовании, заключаются в следующем.

• Основным источником информации о кандидатах и партиях являются материалы средств массовой информации;
• Межличностное общение может усиливать установки избирателей, сформированные с участием СМИ;
• Межличностное общение может оказать влияние на формирование установок избирателей прямо противоположное воздействию средств массовой информации;
• Межличностное общение само по себе может быть источником новой информации о кандидатах[26].

Ценность выводов, полученных С. Ленартом, состоит в подтверждении тезиса о самостоятельном значении межличностной коммуникации. Она осуществляется не всегда в русле тем, задаваемых средствами массовой информации, как это представлено в концепции «установки пунктов повестки дня». Межличностное общение может быть источником альтернативной информации и в то же время создавать собственную интерпретацию сообщений СМИ.

Как бы то ни было, но очевидность воздействия средств массовой информации на избирателей сегодня не отрицается. Воздействие осуществляется через информирование избирателей о ходе предвыборной борьбы, посредством оценки избирательных платформ кандидатов и партий, с помощью прямой политической рекламы, пропагандирующей идеи кандидатов.

По мнению американских исследователей М. Харропа и У. Миллера, существуют четыре главные причины того, что СМИ должны рассматриваться сегодня в числе других агентов влияния на граждан:

1. Средства массовой информации важны в ситуации слабо выраженной партийной идентификации. Сегодня в большинстве стран развитой демократии партийная идентификация ослабляется, по сравнению с 1960 гг.
2. Средства массовой информации более важны, когда они освещают новые, ранее неизвестные темы и сферы политики.
3. Средства массовой информации более важны при значительном охвате аудитории и при использовании как можно большего числа выразительных средств. Сегодня телевидение пришло в каждый дом, став практически полноправным членом семьи. Кроме того, совмещение аудио– и видеосредств также приводит к усилению роли СМИ при формировании мнений и установок.
4. Средства массовой информации более важны, когда люди редко обсуждают политику – телевидение здесь не только обеспечивает темы для дискуссий, но и заменяет собеседника [27].

Данный перечень можно дополнить еще одним положением: чем выше статус политика, тем меньше у граждан возможностей сформировать отношение к нему на основе личного опыта. В ситуации выбора, например, президента страны средства массовой информации являются единственным коммуникативным каналом большей части электората, в том числе и для лидеров мнений. Лидер мнений сможет в лучшем случае только интерпретировать информацию, полученную из различных источников средств массовой информации.

Следует отметить общий для всех вышеназванных концепций момент: все они созданы и поэтому применимы лишь в обществах с высокой степенью стабильности и относительно устойчивой системой ценностей граждан. Кризисная ситуация, которую переживает Россия и другие посткоммунистические страны, заставляет людей переоценивать сложившиеся у них нормы и ценности. Переносить на нашу почву ту или иную модель необходимо с большой долей осторожности, учитывая уровень тревожности и нестабильности общества. При этом следует строить не абсолютные модели воздействия средств массовой информации на формирование политических ориентацией россиян, а динамические, которые будут учитывать конкретную общественно-политическую, экономическую ситуацию в стране.

Российские исследования роли СМИ в политике

Никогда еще в России так бурно не обсуждались проблема «грязных технологий» и возможность манипулирования сознанием избирателей с помощью СМИ, как во время последних избирательных кампаний. Среди отечественных исследователей и аналитиков существует множество противоречивых мнений относительно роли средств массовой информации в политическом процессе. Среди них можно выделить две основные точки зрения, в общих чертах совпадающие с основными подходами, представленными в мировой научной литературе.

Довольно распространенным является мнение о том, что электоральные установки в значительной степени зависят от средств массовой информации. Возможно, «возвращение» к подобному подходу, характерному для западной науки в начале 1920-х гг., обусловлено тем, что за годы существования советской власти в массовом сознании сложилась установка на восприятие материалов СМИ как официальных, единственно верных и достоверных, которым следует всецело доверять.

Так, Гордеева О.И., анализируя роль средств массовой информации в обществе, считает, что характер воздействия СМИ на аудиторию содержит большие возможности контроля над сознанием, психикой, эмоциональной сферой людей, закладывая в них алгоритмы оценок, поведения, ценностные фильтры [28].

А.Ослон пишет о прямом влиянии средств массовой информации на ситуацию вокруг выборов 1993 г., в частности о влиянии телевидения. В качестве иллюстрации он приводит результаты своего исследования, показывающие, что 86% тех, кто в последнюю предвыборную неделю наблюдал за телевизионной политической рекламой, так или иначе сделали свой выбор, тогда как 84% тех, кто не следил за ней, не стали участвовать в выборах [29]. Когда после выборов появились данные о распределении телевизионного времени, А.Ослон обнаружил четкую корреляцию между объемом политической рекламы и индексом запоминаемости: появление на телеэкране оказалось решающим для принятия позиции избирателем. В то же время А.Ослон допускает воздействие и ряда других факторов на выбор избирателя, например, формы подачи материала, имиджа кандидата или политической партии.

В рамках второго подхода преобладает критичное отношение к роли средств массовой информации на выборах.

Например, А.Ковлер отводит СМИ скорее роль информирования избирателей о кандидатах и электоральном процессе, нежели роль формирования установок и предпочтений.

Психолог Д.В.Ольшанский, анализируя избирательную кампанию 1993 г., приходит к выводу о специфичном для России воздействии средств массовой информации на избирателей [30]. Средства массовой информации так или иначе формируют своеобразный имидж политика, обычно лишь информационно-ознакомительного характера. Однако повальное нашествие кандидатов с телеэкрана привело к тому, что возникший в результате феномен интерференции попросту «стирал» в восприятии и памяти избирателей специфические черты отдельных кандидатов, которые при иной, не столь многолюдной, ситуации могли бы привлечь и повести за собой. Это тенденция проявилась в своеобразной реакции отторжения некоторых кандидатов. Средства массовой информации создают высокий уровень известности кандидата, однако никак не гарантируют голосование в его пользу.

Что характерно для двух подходов — это определенная умозрительность выводов, часто не являющихся результатом строгих научных исследований и экспериментов. Отсутствие результатов, полученных в ходе научного исследования, на которые бы ссылались авторы, позволяет усомниться в релевантности сделанных заключений.

Первой в отечественной практике экспериментальной проверкой гипотезы о влиянии сообщений СМИ на массовое политическое сознание и электоральное поведение россиян явилось исследование «Влияние СМИ на электоральные предпочтения населения России», проведенное в сентябре-декабре 1999 г. Национальным институтом прессы, Исследовательской группой ЦИРКОН и Агентством региональных политических исследований [31].

Методологической основой исследования являлся комплексный анализ того, как были представлены определенные политические лидеры и объединения в ведущих средствах массовой информации (положительные и отрицательные упоминания) и как изменялось отношение аудиторий этих СМИ к указанным политическим персонажам. Обнаружилась неоднозначность воздействия средств массовой информации на избирателей. Были выделены три базовые модели влияния масс медиа: а) модель повышенной (положительной) чувствительности, при которой электоральные предпочтения аудитории конкретного СМИ существенно связаны с соответствующим представлением политического персонажа в этом СМИ; б) модель пониженной (нулевой) информационной чувствительности, когда такая связь отсутствует или не является значимой; в) модель протестной (отрицательной) чувствительности, когда изменения электоральных предпочтений аудитории конкретного СМИ обратны представлению в нем политического актора.

Исследование также подтвердило, что электоральная база различных политиков и партий характеризуются разной степенью информационной чувствительности. Так, например, повышенной чувствительностью обладали электораты Ю.Лужкова и блока “Отечество — Вся Россия”, пониженной — электораты Г.Зюганова и КПРФ.

В ходе исследования были получены важные выводы о механизмах информационного воздействия сообщений СМИ на население. В частности, подтвердилось, что влияние СМИ носит «кумулятивный» характер: воздействие сообщений СМИ увеличивается, если оно устойчиво, долговременно и многоканально.

В целом результаты исследования позволяют сделать следующий вывод. Довольно распространенное мнение об огромном влиянии средств массовой информации на формирование электоральных предпочтений граждан России, скорее, не подтверждается. В то же время, три базовые модели воздействия СМИ на избирателей, обнаруженные в ходе эксперимента, свидетельствуют о правомерности существования двух противоположных подходов к описанию влияния масс медиа на политические ориентации граждан, – все зависит, во-первых, от характера воздействия и, во-вторых, от целевой группы, на которую направлено это воздействие.

Вопросы для самоконтроля

1. Что вкладывается исследователями в понятие «политическая коммуникация»?
2. Какое влияние оказывает политическая коммуникация на политический процесс?
3. Какие средства политической коммуникации являются наиболее эффективными в условиях российской политической ситуации?
4. Какие подходы к роли СМИ в избирательном процессе используются в политической науке?
5. Какие исследовательские методы можно применять при изучении воздействия СМИ на избирательный процесс?

Литература для самостоятельного изучения

1. Анохина Н.В. Влияние средств массовой информации на электоральное поведение: основные подходы // Вестник Самарского государственного университета, 2000. №1.
2. Анохина Н.В., Брандес М.Э. Роль СМИ в избирательном процессе // Выборы в посткоммунистических обществах: Проблемно-тематический сборник. М., 2000.
3. Дмитриев А.В., Латынов В.В., Хлопьев А.Т. Неформальная политическая коммуникация. М., 1997.
4. Задорин И., Бурова Ю., Сюткина А. СМИ и массовое политическое сознание: взаимовлияние и взаимозависимость // Российское общество: становление демократических ценностей. Под ред. Макфола М., Рябова А.; Московский Центр Карнеги. М., 1999.
5. Засурский И. Масс-медиа Второй республики. М., 1999.
6. Иванов В.Н., Назаров М.М. Информационное потребление и политические ориентации // Социологические исследования. 2000. №8.
7. Массовая коммуникация в формировании современного социокультурного пространства (круглый стол)// Социологические исследования. 2000. №8.
8. Назаров М.М. Массовая коммуникация в современном мире: методология анализа и практика исследований. М.: УРСС, 1999.
9. Руденко В.Н. Политическое граффити// Социологические исследования. 1997. №10.
10. Цуладзе А. Политические манипуляции или покорение толпы. М., 1999.

[1] Шварценберг Р.-Ж. Политическая социология. М., 1992. С.174.

[2] Посикера Л.Р. Политическая коммуникация в условиях избирательных кампаний: Анализ концепций и технологий. Автореферат диссертации. М.: Росс. академия госслужбы при Президенте РФ, 1994. С.3.

[3] Шварценберг Р.-Ж. Политическая социология. М., 1992. С.175.

[4] Carlson J. Television Entertainment and Political Socialization. In: Vermeer Jan. P. In “Media” Res: Readings in Mass Media and American Politics. N. Y.: McGraw - Hill, Inc., 1995. P.47-55.

[5] Посикера Л.Р. Политическая коммуникация в условиях избирательных кампаний: Анализ концепций и технологий. Автореферат диссертации. М., 1994. С.14.

[6] Иванов В.Н., Назаров М.М. Информационное потребление и политические ориентации // Социологические исследования. 2000. №8. С.83.

[7] Феофанов О.А. США: реклама и общество. М., 1974. С.211.

[8] Попов Н.П. Индустрия образов: Идеологические функции СМИ в США. М., 1986. С.73.

[9] Технология власти: философско-политический анализ. М., 1995. С.121-123.

[10] Массовая коммуникация в формировании современного социокультурного пространства (круглый стол) // Социологические исследования. 2000. №8. С.74-75.

[11] Mendelson M. The Media's Persuasive Effects: The Priming of Leadership in the 1988 Canadian Election // Canadian Journal of Political Science. 1994. XXVII: March. P.87.

[12] См., например, Андрианов В.И., Левашов В.К., Хлопьев А.Т. «Слухи» как социальный феномен // Социологические исследования. 1993. №1.

[13] Грушин Б.А. Мнение о мире и мир мнений. М., 1967. С.228-229.

[14] Оболонский А.В. Человек и государственное управление. М.: Наука, 1987. С.114.

[15] Knapp R.H. Psychology of Rumor // Public Opinion Quarterly. 1994. №8. P.22-24.

[16] Nkpa N.K.U. Rumor Mongering in War Time // The Journal of Social Psychology. 1975. №96. P.30.

[17] Nkpa N.K.U. Rumor Mongering in War Time // The Journal of Social Psychology. 1975. №96. P.30.

[18] Nkpa N.K.U. Rumor Mongering in War Time // The Journal of Social Psychology. 1975. №96. P.30-31.

[19] Латынов В.В. Слухи: социальные функции и условия появления // Социс. 1995. №1. С.12.

[20] Данные приводятся по: Андриянов В.И., Левашов В.К., Хлопьев А.Т. «Слухи» как социальный феномен // Социологические исследования. 1993. №1. С.82-83.

[21] Массовая коммуникация в формировании современного социокультурного пространства (круглый стол) // Социологические исследования. 2000. №8. С.75.

[22]Цит. по: Lenart S. Shaping political attitudes The impact of interpersonal communication and mass media. Thousand Oaks - London - New Delhi: Sage publications, 1994, p. 15.

[23] Iyengar S., Kinder D. R. News that matters: Television and American opinion. — Chicago; London: Univ. of Chicago press, 1987. — 187 p.

[24] Ноэль-Нойман Э. Общественное мнение. Открытие спирали молчания. М.: Издательство «Прогресс-Академия», 1996.

[25] Zaller J. The myth about massive effect of media revived? New support of discredited idea. In Mutz D.C., Sniderman P.M. & Brody R.A.(Ed.) Political persuasion and attitudes chahge. Ann Arbor, The University of Michigan Press, 1996.

[26] Lenart S. Shaping political attitudes The impact of interpersonal communication and mass media. Thousand Oaks - London - New Delhi: Sage publications, 1994

[27] Harrop M. & Miller W.L. Elections and Voters. A Comparative Introduction. Hampshire and London: MacMillian Education ltd., 1987.

[28] Гордеева О.И. Политический имидж в избирательной кампании. Технология и организация выборных кампаний. Зарубежный и отечественный опыт. — М.: Российская академия управления, 1993. — 236 с.

[29] Ослон А. Социология и телевидение. — Политическая сила телевидения: реальность мифа? (Обзор семинара) // Полис. — М., 1994. — № 6. — С. 155-178.

[30] Ольшанский Д.В. Политическая психология избирательных кампаний: от декабря 93 – к 199..? (депутат в округе – партия в регионе – Президент в России) // Средства массовой информации в политических технологиях. — М.: Фонд Форос, 1994. — С. 99-112.

[31] Задорин И., Бурова Ю., Сюткина А. СМИ и массовое политическое сознание: взаимовлияние и взаимозависимость// Российское общество: становление демократических ценностей. — М., 1999. — 239 с

Глава 12.
Политическое развитие. Политическая модернизация

Вопросы:

1. Понятие, содержание и факторы политического развития.
2. Политическая модернизация: основные теории.
3. Содержание и факторы политической модернизации.

1. Понятие, содержание и факторы политического развития

Как отмечалось в главе 1, понятие «политический процесс» тесно связано с понятиями «политическое изменение» и «политическое развитие». Политический процесс как динамическая характеристика политики существует в виде политического изменения и политического развития. Чем же эти два понятия отличаются друг от друга?

Политическое изменение мы можем представить как появление нового качества в способе и характере взаимодействия между политическими субъектами, между политической системой и внешней средой. Вместе с тем, говоря о политическом изменении, мы подразумеваем, что эти перемены происходят в рамках одной и той же политической системы с одними и теми же качественными характеристиками. В ходе него происходит воспроизводство политической системы в целом и его отдельных частей. Однако это воспроизводство не является полным, новое состояние политической системы и его составляющих отличается от предыдущего, также как нельзя войти дважды в одну реку. Появляющиеся «новые качества» в способе и характере взаимодействия мы можем рассматривать как количественные изменения. Масштабом политических изменений является масштаб повседневной жизни и истории.

Политическое развитие мы можем охарактеризовать как последовательную смену качественных состояний политической системы в целом и ее отдельных составных частей. Другими словами, политическое развитие является качественным изменением. Масштаб политического развития – масштаб эволюции.

Необходимо отметить, что четкую границу между политическим изменением и политическим развитием провести достаточно сложно. Сложность заключается не только в том, что исследователям, живущим в повседневности, трудно оценить изменения в более крупных масштабах, но и в расплывчатости границы между этими масштабами, а также в том, что все эволюционные процессы происходят в результате накопления повседневных и исторических перемен. Политическое развитие непосредственно недоступно простому наблюдателю, поскольку на практике оно проявляется и реализуется в политических изменениях.

Попытаемся, тем не менее, проиллюстрировать отличия политического изменения от политического развития. Например, смена монарха на троне в результате смерти предыдущего, несмотря на разницу в политических качествах этих личностей, на разницу в проводимых политических курсах (например, один занимался, в первую очередь, своими личными проблемами, а другой – проблемами укрепления и централизации государственной власти), это событие может рассматриваться как политическое изменение. Оно принесло в политический процесс новые качества в способе и характере взаимодействия между политическими субъектами и, возможно, между системой и средой, но не принесло с собой качественных изменений самой политической системы и ее составляющих (хотя и могло являться одной из причин таковых). Другой пример – победа на выборах очередного Президента (например, В.В. Путина в 2000 г.). Такая победа знаменует собой политические изменения в рамках очередного электорального цикла. Она, несомненно принесла новые качества в способе и характере взаимодействия между политическими субъектами, но эти изменения осуществлялись в рамках воспроизводства политической системы, а не ее качественной смены.

В качестве примера политического развития можно привести создание наций-государств с республиканской формой правления в Западной Европе в период Нового времени в результате буржуазных преобразований и революций. Здесь уже речь идет о серьезных качественных изменениях, носящих эволюционный характер. Вместе с тем, эти длительные эволюционные процессы реализовывались посредством накопления количественных политических изменений, постепенно перешедших в качественные.

Следует отметить, что термином «политическое развитие» целесообразно обозначать не однонаправленное развитие, имеющее логический конец (то есть не реализацию некого христианского, просвещенческого, коммунистического и т.п. проекта), то есть это понятие не должно нести телеологическую смысловую нагрузку. Политическое развитие – процесс, имеющий несколько эволюционных альтернатив, выбор которых зависит от конкретной совокупности влияющих на него факторов. Тем более у политического развития нет единого заданного алгоритма. Таким образом, к политическому развитию не применимы понятия типа «тупиковая ветвь развития» и т.п. Кроме того, политическое развитие осуществляется не линейно. Исследователи отмечают циклический, волнообразный, дискретный и т.д. характеры политического развития. Таким образом политическое развитие можно охарактеризовать как процесс, идущий разными путями с различными конкретными результатами.

Вместе с тем, при всей разности путей и результатов можно выделить основные элементы политического развития, а также факторы, на него влияющие, анализ которых позволяет проводить научное сравнение «путей и результатов». Какие же факторы влияют на политическое развитие и в чем заключается его основная движущая сила?

В политической науке нет однозначного ответа на этот вопрос, как нет и согласия исследователей относительно количества путей развития и результатов (некоторые из исследователей настаивают на одном пути и результате, как, например, многие представители ранних вариантов теории модернизации).

В целом основные подходы можно сгруппировать следующим образом.

Первая группа авторов исходит из того, что политическая система развивается либо однолинейно, либо в результате развития различных политических систем достигается одинаковый результат. В свою очередь, в рамках данного направления можно выделить три основных подхода, представители которых различаются во взглядах на основные факторы и движущие силы политического развития.

Авторы, которых можно условно объединить в рамках первого подхода, в качестве основной причины политического и в целом всего общественного развития выделяют развитие экономики (У. Ростоу, С. Липсет и др.). Вместе с тем, в работах некоторых из них подчеркивается значение не только уровня развития экономики, но и связанных с ним социальных факторов. В частности С.Липсет в качестве факторов политического развития (точнее демократизации, поскольку он фактически отождествляет понятия политическое развитие и демократизация) выделяет, наряду с собственно экономическими, и такие, как степень урбанизации и уровень образования [1].

Представители второго подхода в качестве основного фактора называют изменение в системе ценностей и моделях поведения (ранний Д. Аптер, К. Дойч, А. Инкельс, Р. Инглехарт и др.). Например, К. Дойч полагал, что основным фактором политического развития (в данном случае – модернизации) является «мобилизация» населения, то есть включение граждан в политический процесс в качестве активных акторов в результате экономических инноваций, изменений в социальной структуре и системе ценностей и моделях поведения [2].

Авторы, которых объединяют в рамках третьего подхода, считают основной причиной политического развития функциональную дифференциацию внутри общественной системы в целом и политической в частности (как правило, в числе этих ученых называют Т. Парсонса). В качестве основных причин и «главных процессов» развития, «которые, взаимодействуя друг с другом, составляют «прогрессивную» эволюцию к более высоким системным уровням», Т. Парсонс помимо функциональной д