Нечистология: Духи, которые играют людьми

... Янина держала в руках книгу, которую она купила у приезжих торговцев.
- Что читаешь? - поинтересовалась Противоречивая.
- "Люди, изгоняющие духов".
- Нечисть бы выпустила другую книгу, - усмехнулась ведьмочка, - "Духи, которые играют людьми"...

Все дети любят пошалить, пошутить и поразвлечься над кем-нибудь. Подчас и взрослые себе в таком не отказывают - про таких взрослых говорят "как дите малое". А что же можно сказать про различных духов? Ну здесь уж точно можно сказать - из детства не вылезли. Да вот только если люди пошутят, то их шутке можно посмеяться или на крайний случай не посмеяться, уйти недовольным, то шуточки и веселье духов в большинстве вообще можно не только не понять, но и просто не пережить их шутку. Зачастую они очень жестоки в своих развлечениях и исход дела может оказаться смертельным.
Одним духом, любящим поразвлечься над живыми - не обойтись. Желающих покуситься на наше психическое здоровье слишком много. Именно потому родители не зря детей предостерегают насчет многих духов. Родители дурного не скажут. Поэтому я расскажу о некоторых из тех, о ком вам удалось услышать.
Когда-то ранее я рассказывала вам о Болотнике. Помните, такой старичок, живущий на болоте, который следит за своей обителью? Вот тех, кто забывает наставления родителей, и тех, кто любит побродить в камышах и болотных зарослях - тех он заманивает в трясину, где можно погибнуть. Но в тоже время он любит развлечься - и для этого он заманивает на болото, чтобы уже там осуществить свои смертельные шутки.
Привычные нам русалки тоже известны своей любовью поиграть с людьми - защекотать до смерти дело чуть ли не первостепенной важности. Правда хохот самих русалок отнюдь не приятный, скорее напоминает детские ночные кошмары.
Балагуры Шиликуны тоже опасны. Обычно они начинают свои развлечения в Сочельник и до Крещения. Пьяный попадется - сбросит в прорубь. По ночам ходить будешь - мешаться под ногами будут. Да еще и огреть горячей сковородой могут. И веселятся, и колобродят, и мешают всем спать.
Но больше всего духов-проказников живет с людьми, прямо в их домах. Нет, это не домовые и не помощники его, которые в основном помогают по хозяйству или следят за домом и его пристройками. Нет, это те духи, что только и умеют делать - шалить.
Например, серваны. Обожают вытаскивать из-под носа вещи, которые вам позарез нужны. У тех, кто спит, стаскивают одеяло, а вдобавок щелкают по носу, или проводят холодком по щекам. Путаются под ногами на кухне, бьют тарелки, портят еду и продукты. Одно предание гласит, "что одному мельнику не давал покоя серван. Он так изводил мельника, что бедняга боялся уходить с мельницы дольше, чем на пару минут: ведь стоило отлучиться, как вместо муки в мешках оказывалась труха да палая листва. Впрочем, мельник ничем не показывал своего раздражения, а только смеялся в ответ на очередную выходку сервана. И наконец победил: сервану надоело проказничать, и он стал помогать мельнику".
Есть еще боггарт - это надоедливое хулиганистое существо, как и большинство домашних духов вечно буянит и мешает жить спокойно. В разных странах имеет разное имя, но суть одна - озорной беспокойный дух, от которого различные семьи пытаясь сбежать переселяются в другой дом. Однако очень часто боггарт не считает за труд переехать вместе с семьей в новый дом. Любят появляться ночью, когда "у страха глаза велики", и его путают с чудовищем. Именно из-за этого пошло поверье, что боггарты превращаются в то, что человек боится больше всего. На самом деле это не так и это лишь дух.

Перерасскажу вам одну историю о боггарте, которая мне очень понравилась:
"Жил-был в Йоркшире фермер по имени Джордж Гилбертсон, и в доме у него водился боггарт. Он не давал прохода никому в доме, а особенно — детям. Он воровал у них хлеб, масло, миски с кашей, и прятал их по углам и шкафам; но никто ни разу не видел его. В одном из комодов была дырка — выпавший сучок, и однажды младший сынок фермера засунул туда старый обувной рожок. Рожок вылетел из дырки с такой силой, что ударил мальчику в лоб. После этого дети полюбили играть с боггартом, засовывая в дырку палочки и глядя, как они вылетают обратно. Но проделки боггарта становились все опаснее и опаснее, и бедная миссис Гилбертсон так тревожилась за детей, что наконец семья решила переехать. В день их бегства ближайший сосед, Джон Маршалл, увидел, как они идут за последней скрипучей телегой по опустевшему двору.
— Так что, все-таки переезжаешь, Джорджи? — спросил он.
— Ага, друг Джонни, приходится; чертов этот боггарт уж так нас забодал, что ни днем ни ночью покоя нет. Он так прицепился к малышам, что бедной моей хозяйке это стало вовсе не по нутру. Вот и приходится уносить ноги.
Словно в подтверждение его словам из-под старой перевернутой корчаги раздался низкий голос:
— Ага, друг Джонни, приходится переезжать!
— Это чертов боггарт! — воскликнул Джордж. — Кабы знал, что ты тут — шагу бы из дома не сделал. Поворачивай, Молли, — сказал он своей жене, — раз уж все равно не будет нам покоя, так уж лучше в старом доме, чем в новом.
Так они и вернулись, и боггарт веселился на их ферме, пока ему это не надоело."
Вот и все мои милые. *Противоречивая ласково улыбнулась детям*

Таверна "Шляпа и Посох": Вышивальщица и Волк

солнце клонится к долу
дева сидит с подолом
вышивает девица у окна
только ей картина видна

вышивает дева солнце
и небо, и оконце.
и стоит под тем оконцем
ее очей прекрасно солнце

яркий взор, густые власа,
статный постав молодца.
он взирает на с полотна
на деву, словно из окна

ждет девица сего юнца
долго сидя с шитьем одна
ждет девица своего молодца
да вот дороги его не видно конца

встала девка младая,
шитье покидала шальная.
смотрит в дорогу дальнюю
сумки берет наваленные

там питье, там краюха,
там блины, там сивуха,
там огуречки и соления
там сушки да варения

спаковала припасы
взялась за косы...
стали плести, да заплетать
дорогу себе закликать

косы сплела
дорогу скликала
стала во зеркале искать
юнца своего зазывать

"зеркало ясное, силой даренной.
зеркало чисто, сутью клейменное.
Силой ведомое путь покажи,
где мой то суженный спал сей ночи"

и показало зеркало путь:
туда на восток где тонкая суть,
туда где играет ветер хмельной,
там засыпает ее удалой.

встала красавица, земле вклонилась
с матушкой милой своею простилась.
Вышла на улицу, тропку нашла,
к батюшке покойному душой возвала.

длинный путь ее дорогой,
но привел он к душе ей родной
вот по долям, да по лесам
тихо идет дева краса.

вот и прошла пути уж долицу
вышла на леса темну околицу.
видит красавица волк там сидит
Страшной ей девицы дальше идти.

тихая взирает на зверя лесного
а он говорит ей теплое слово:
"ты не боись меня дева красна!
я не поем тебя, мила весна!

путь твой далек и так опасен
и недоступен тот, что прекрасен.
Сядь ты на спину мою седую
я провезу сквозь чащу лесную!"

Села дева на волка лесного,
помчал он ее туда где оковы
с сердца ее спадут навсегда
туда где живет ее раня весна.

Промчались они 3 дня и 3 ночи...
и нет у девы не сил, не мочи..
Не может она боле верхом
ехать с волком этим леском.

вздыхает серый путник лесов
и позволяет идти ей пешком.
Дева ступает на мокрую землю,
дорога приводит в страну чужеземную.

Город стоит - столица видать
и яркий такой, богат дать не взять...
Заходит весна, а с нею волк
в стольные стены и ищут там толк.

ходят и бродят они по базару
глядь, а сидит там старая,
вся покосившаяся бабка одна
но, право слово, видно сильна.

"Эй, бабулька, кем будешь ты?"-
спросил волк без срамоты.
"Я Вайра, вещая дева!" -
и засмеялась хрипло и спело...

"А когда ж ты родилась, дева младая!" -
серничал волк, старуху "кусая"
как майский цвет поспел на лугах,
так и родилась я в Леты чертогах.."

тут уж смеялся зверь наш лесной:
"Что ж отведи нас в дом, дева твой!"
Встала старух, обперлась на клюку
и повела скитальцев к очагу.

вот уж прошли они стольный базар
и обошли небольшой пивной зал.
Стали они к домишки идти
там им придет ночь провести.

Лишь отворила двери старуха
Волк заскочил, за ним молодуха.
Домик наполнился низким смехом
Волк засмеялся своей потехе.

Он подошел к старой бабульке
и потерся главою о руке.
Вмиг на глаза у вышивальщицы
Старуха стала младою купальщицей,

волк же отныне мужчина статной,
весь величавый и лучевой...
Дева луне подобна ей нежна...
право слово, вот уж весна.

Дева наша молчит не дыша
как же сия пара хороша...
"право, но кто вы?" - спросила ткачиха -
"Неужто Вы боги!" - спросила так лихо.

"да я Семаргл, солнце очей!
а это жена моя, дочь летних ночей!"
"светлой весны я улыбка хмельная,
и поцелую сестра я родная!

муж мой ведет молодцов к величанию,
а я уж девиц к их сердца, венчанию!
Солнца с луной может сойтись,
Дева с младцем может сратись.

Путь твой, дорогу я покажу,
к счастью тебя отведу!"
"Я же юнца тебе возверну!
не гоже сердцу томиться в плену!"

Эти слова боги промолвили
и спать отвели.
Стоило девке глаза сомкнуть,
как у видала к любимому путь.
Дева идет долями, полями,
дева находит его за землями,
дева пришла в град далекий стольный
а молодец тут конюх пристольный.

очи раскрыла, зеница разверзла:
вот он ответ, вот где ее сердце.
встала она, а домик то пуст
нет не богов, ни даже капуст.

встала младая ко столу подошла
огляделась записку нашла:
"За сном своим вещим иди,
вернее чем сердца нету пути!

то, что оно велит те творить,
то и твори, се судьбы нить.
И никакие обманы пути
не повредят твоею любви."

листик сложила в котомку девица
и побежала в конюшни столицы.
Видит она у дверей то сторожа
и говорит ей: "ты не вельможа!

а велено нам
только вельмож пускать к лошадям...
дева всплакнула и говорит:
" меня пропустите, ох, сердце болит!

там милый, родной,
единственный, мой дорогой!
он конюх у вас, давно не видала
и больно уж сильно за ним я скучала!"

Пожала плечами стража ратная:
"А нам все равно, нам приказ безвозвратный.
Не велено никого пущать к лошадям!
ни тебе нет дороги, ни людям!"

села дева вышивать,
плакать и по молодцу страдать!
Да плетенья ее так хороши,
что ожили они, впитав кусочки души.

соскочил с ткани медведь
и давай на сторожу реветь:
"ты пропусти, я веду молодую
к сердцу ее, уйди, заколдую!"

Стража сдивилась, деву пустила.
Она прошла по земному настилу.
Вот он двор конюшни стольной,
где же конюх ее вольный.

к коням кинулась швейка наша
вот он молодец, гриву чешет.
Дева подходит: "Ваня родной!
вот ты где, мой соколой!"

Диву дается конюх наш,
вот и Зоряна его домашняя...
то дома сидела с шитьем ожидая,
то прибежала его разыскала.

"Зоряна моя, ясные очи!
что ты тут делаешь, посреди ночи?!
как оказалась в этом краю
где ты живешь тут не пойму?"

"меня привели боги к тебе,
чтобы напомнить в этой земле
есть только мы друг у друга
и никакого больше друга!

чтобы напомнить "Я только твоя!",
чтобы сказать - "Я умру без тебя!"
чтобы ты вспомнил как бросил одну
в далекой земле умирать в холоду.

Чтобы ты вспомнил, что так как я
никто не полюбит тебя никогда!"
закрыла Зоряна свои глаза
вздохнула девица, устала она.

Ваня взглянул на нежный лик
Зоряны швеи своей в этот миг.
Что-то подумал, что-то решил
и сразу сказал: " останешься жить

тут со мною в стольном граде
здесь мы сыграем нашу свадьбу!
тут мы построим наш дом
будем тут вместе вдвоем!"

Зоряна склонилась с почтеньем
пред мужа своего решением.
Отныне останутся в стольном они,
ведь так сошлись судьбы пути!

Домоводство: Тихон

Он пришел вечером, тихо и степенно сидел в углу и ждал, когда обращу внимание. Убедившись, что я его вижу, галантно поклонился. Он ничего мне не рассказывал, и так было ясно, раз пришел, знать по делу. Его историю я знала давно. Квартирный из старого дома, в котором я живу.
Молодой офицер снял квартиру и теперь тщательно проверял, всё ли готово к приезду его Евгении Михайловны, Женечкой он звал её только в смелых мечтах, а на душе не спокойно, времена нынче тревожные и в Петербурге чернь бастует. Кухарка сбилась с ног, по сто раз повторяя, что и как она должна приготовить к их приезду. И офицер укатил в Петербург.
Евгения Михайловна, выпускница Смольного, с бала, сразу под венец, и укатила от родителей в Ростов. Всё это казалось ей милым и очень романтичным. Но пока поезд ехал через всю Россию, она одумалась. Розовые очки спали, и она уже жалела о минутной слабости. Роскошный офицер оказался вовсе не богат, увозил её из стольного города в глухую провинцию, и она даже тихонько плакала ночью, понимая, что назад дороги нет. Она раз за разом вспоминала гневную речь отца о том, что он лишает её наследства, и гордый ответ её мужа, да, теперь уже мужа, что он любит её, а не деньги, Ах, как весело и смело это казалось там, а теперь, вагоны трясло, какие-то мужики и бабы толпились на перронах вокзалов. Кругом шепотом говорили о переменах, революции и даже смене царя.
Придирчиво оглядев квартиру, Евгения сочла её, хоть и маленькой, но вполне уютной, но презрительно скорчила губки. Да, выбирать не приходится. Она теперь жена и хозяйка дома. Смягчила её взгляд только вазочка с её любимыми конфетками и рядом томик Чехова, новое издание, её любимого и такого теперь модного писателя, кстати, говорят он из этих мест.
Тихон молодой и только начинающий домовой влюбился, как и хозяин дома в Женечку с первого взгляда, да, выбор хозяина можно понять, хорошо, всем хороша... чувствуется и благородство и порода. Года летели за окном квартиры, но все невзгоды разбивались на пороге их дома. Хозяин и Тихон оберегали неспешную жизнь в этой квартире, Ни НЭП, ни коллективизация, ни чистки тридцатых не касались её. Она жила с томиком Чехова и вазочкой конфет. У неё родилось и подрастало два сына, нянюшка возилась с ребятёнками, а Тихон с кухаркой наводили порядок. Хозяин служил по пожарной части и его уважали и старые и новые власти, как грамотного и знающего свое дело. При первых звуках тревоги и объявлении войны, хозяин с сыновьями, собрали вещи, оставили Тихона и няньку сторожить квартиру, старая кухарка к тому времени померла. Её отвезли в Сибирь, к каким-то дальним родственникам мужа, там все четыре тревожных года войны она прожила в хорошем доме, где за ней был уход и все старались ей угодить, заглядывали в глаза, а она читала по вечерам столпившимся бабам Чехова, писала им письма, своим каллиграфическим почерком, на фронт мужьям и, не стыдясь слез, читала похоронки. Муж же и сыновья исправно писали ей письма, и умоляли потерпеть страшную годину. В победном сорок пятом, сыновья приехали за ней. Муж встречал её на перроне в Ростове. И как тогда, первый раз на руках внес в полностью сохранившуюся квартиру. Тихон ликовал. Она уже не поджимала губы, а искренне радовалась встречи со своим, ставшим родным, домом. Теперь Петербург стал далеким и чужим, читая и плача о судьбе её Петербурга, который большевики зачем-то переименовали в Ленинград, она уже не жалела, что судьба её увела из города детства, на юг, к солнцу и теплу.
Тихон охранял её от всех невзгод, в доме всегда был солнечный свет и тепло, утром, проснувшись, она всегда видела на столике у кровати булочку с теплым молоком. Тихон следил, чтоб булочка не обветрилась, а молоко было не горячим, и не остыло к её пробуждению. Но даже он не мог остановить для своей красавицы хозяйки поток времени, сыновья поженились, а ее муж, это на работе он был уважаемый всеми, заслуженный ветеран, герой и начальник, в доме он оставался тенью своей Женечки. В последний раз он принес булку и насыпал конфеты в вазочку, и тихо вышел на кухню, сегодня как никогда щемило в груди, но он боялся застонать. Чтоб не испугать ЕЁ. Так и умер, тихо в кресле. И только Тихон метался от горя по кухне. Но не рискнул нарушить волю хозяина и потревожить её сон. Евгения Михайловна проснулась от тихих голосов, это соседки толпились на кухне, там уже были и сыновья с невестками и куча не знакомого ей народа. Она сразу всё поняла и надела черный платок. Ни одной слезинки не проронила, и не согнула гордую спину, её оставили наедине с мужем, попрощаться, и только Тихон слышал, как она прошептала: прощай любимый, прости за всё, и мертвый ответил ей: я любил тебя всю жизнь, и продолжу любить, но ты живи.
После смерти хозяина жизнь Тихона и Евгении мало изменилась. Она так же просыпалась и пила молоко с булкой. Теперь кто-то из сыновей по очереди приносил ей провизию, и тихонько, чтоб не разбудить, уходили. Также у окна она сидела с томиком стихов, или любимого Чехова.
Потом в жизни Тихон почувствовал перемену. Сыновья заключили договор с молодой семьей, что те досмотрят Евгению Михайловну, и им отойдет квартира. С начала Тихона напрягла жена квартиранта Наташа, она совсем не походила на привычных Тихону женщин, но оказалась чистоплотной, не незлобивой и главное, она искренне уважала его Хозяйку, и с удовольствием ей прислуживала. Трое деток, были, как не странно, Евгении не в тягость. Их голоса напоминали ей, что жизнь есть и она рядом. Детям категорически запрещалось входить в её комнату, а тем паче трогать что либо, но Евгения сама с удовольствием выходила к ним, Наташа выносила высокий, похожий на трон венский стул и восседая на нем, Евгения читала своим красивым, правильно поставленным голосом детям сказки и рассказы. Огромный серый кот Дымка, откормленный Наташей до полного ожирения, вместе с Тихоном сидели у ног. Но вот Лёха, муж Наташи, Тихону не приглянулся. Леха, деревенский мужик, хоть и кичился своим высшим гуманитарным образованием, но в быту был груб и до неприличия ленив. Он всем кричал, что крутой бизнесмен, но таких, как Лёха, Тихон звал коробейниками. Алексей скупал на складах книги и открытки подешевле, из неликвидов. И катал по дальним деревням в области, выдавая за последний бренд. Большую часть прибыли прогуливая и пропивая. Тут же с бабенками легко идущими на уговоры. Тихон ничего не имел против Наташи и деток, с ними он был ласков, и если бы Наташа так истово не молилась, возможно и показывался бы ей. Дни Евгении были сочтены, Тихон не отходил, но людской век не долог и человек редко живет сто лет, а Евгения перевалила за эту черту... и один раз она не проснулась. Тихон безутешно плакал, забившись в кладовке в её чемодан. Когда же он вышел, то просто ужаснулся. Мало того, что вся квартира была переделана и спальни Евгении уже не было, но вся квартира была полна каких-то мешков и коробок. Если раньше коробки с книгами, стояли в коридоре, не мешая проходу, то теперь Наташи с детьми приходилось через них перелазить. Чтоб выйти на работу и в школу. Леха кричал и унижал всех, и даже стал поднимать руку, что вообще было не приемлемо для Тихона. Но последней каплей стало появление толстой и грязной бабы. Крикливой и глупой до безобразия. Леха называл её матерью. Но даже он старался не спорить и меньше бывать дома. В кухне творился кавардак. Весь день бабища спала и храпела так, что потолок грозился упасть, а Тихон с Дымком не знали куда спрятаться. Так ещё перед приходом Наташи и детей, бабища просыпалась и начинала готовить. Она наваривала немыслимые кастрюли макарон и каш, жарила вонючую рыбу... Наташа зажимала нос и шла с детками в их комнату, учить уроки, там они укромно ели бутерброды. Куда делись пироги и борщи? Тихону страшно нравилось, как готовит Наташа, запахи её готовки заставляли Тихона вспомнить те времена, когда в их квартире ещё жила кухарка, и Женечка была молода... Весь же вечер и ночь баба стонала и требовала, чтоб Наташа готовила ей капли и растирки, давала лекарства, жаловалась на боли в животе. Хотя Тихон был уверен, что ни одно существо не могло бы выжить, съев оно столько. Наташа тихо плакала по ночам от безысходности. С этим Тихон не мог смирится, последней каплей было, когда баба достала из угла Женичкин венский стул, который после её ухода облюбовал кот. Она грубо скинула Дымку и скинула себе под ноги ветхую шаль. Наташа успела только крикнуть: «Не надо!!!», как баба уселась на стул, Тихон ухнул, стул рухнул, сломав сразу все четыре ножки, мстительно вонзил щепку в рыхлый зад. Тихон потом клялся, что к щепке руку не приложил, это стул сам отомстил за память хозяйки.
Тихон объявил войну. У бабы все горело, и выкипало. Ванна переливалась и газ взрывался, проводка горела. И Тихон добился своего, Алексей сказал: «Так жить больше нельзя и надо съезжать». Тихон тихо радовался, ему казалось, хуже уже не будет. Ему искренне жаль было безропотную Наташу, но ехать с ней он отказался, как она его не просила. Он не понимал, зачем кроме троих детей она тянет на себе ещё и этих двоих? Квартиру купил Хозяин, это Тихон почувствовал сразу. У этого и бизнес солидный и денег много, но настораживала не русская речь и ремонт. Его делали так, как будто не собирались здесь жить. Действительно, после ремонта на квартиру повесили табличку: «сдается офис в аренду», Тихон с замиранием стал ждать, что будет дальше, а дальше не было ничего, хозяин изредка приезжал и грязно матерился. Но снижать цену на аренду не хотел и продавать отказывался. Так и стоит закрытой уже три года.
И вот отчаявшись ждать, Тихон поднялся на третий этаж, и постучался ко мне.