Шаолиньский монастырь сегодня

 

После грандиозного пожара 1928 г., а затем очередного разрушения, вызванного действиями японских войск в 1944 г., слава Шаолиня отнюдь не померкла в людском сознании. Скорее наоборот – несмотря на тотальные разрушения, монастырь еще больше стал ассоциироваться со священным местом, которое не погибает даже в пожарах. Рассказывают такую историю. При настоятеле Чжэнсюе (1893–1955 гг.) место, где стоял монастырь, стало полем сражений между гоминьдановскими войсками и японцами, вторгшимися в Китай. В сентябре 1943 г. крупное гоминьдановское формирование базировалось неподалеку от Лояна, а часть отряда расположилась в непосредственной близости от Шаолиня. Солдаты поставили свой лагерь прямо среди шаолиньского «Леса пагод» – священной усыпальницы патриархов, разожгли костры, порушили немало ценнейших надгробных сооружений. Сам командир отряда, Чжан Лянчжан, отправился к настоятелю Чжэнсюю, решив проверить, хранят ли монахи традиции «непобедимых бойцов». Преподобный Чжэнсюй сначала отказывался принимать вызов, но затем сказал солдатам: «Выбирайте сами себе противников». Солдаты выбрали себе соперников из числа монахов, окружавших Чжэнсюя. Поединки решено было провести на площадке перед монастырем. Ни один из солдат не сумел продержаться и минуты против усэна. Чжан Лянчжан был поражен – в те времена к шаолиньскому искусству в армии относились крайне скептически, считая рассказы о нем лишь традиционными мифами о магической силе буддийских монахов.

Но проходили годы, и о былой славе Шаолиня напоминали лишь многочисленные легенды, да в окрестностях Лояна и Чжэньчжоу можно было встретить людей, за спинами которых шел уважительно-боязливый шепот: «Гляди, вот идет настоящий шаолиньский усэн». Старых учителей стала все острее беспокоить проблема утраты истинных традиций Шаолиня. Канули в Лету сотни комплексов, методов подготовки, трактатов. Немало носителей традиций «истинной семьи» покинули этот мир, другие, скептически относясь к спортивно-массовым нововведениям в ушу, просто не пожелали «выходить на люди».

В период восстановления Шаолиня его настоятелем стал наставник Дэчань (1907 г. или 1911–1982 гг., мирское имя Лю Эрхэ). Выходец из уезда Дэнфэн, он в семь (по другим сведениям, в девять) лет стал монахом этого монастыря, обучался сначала у Сугуана, а затем и у самого Чжэньцзюня, прославился своими познаниями в традиционной медицине. В 17 лет Дэчань был послан на послушание в один из филиалов Шаолиня – «Монастырь возвращения к началам» (Гуйюаньсы), в провинции Хубэй», где обучался медицине, ушу, каноноведению, а затем возвратился в горы Суншань, в монастырь «Познания добродетели» (Хуэйшаньсы), где отвечал за прием гостей, и стал фактически четвертым помощником настоятеля. В ту пору в Шаолиньсы стремилось попасть много народа, небольшая обитель не могла вместить всех и принимала лишь наиболее достойных. В 1927 г. было решено вернуть Дэчаня в Шаолиньсы, где он также отвечал за прием гостей и одновременно преподавал монахам медицину.

За внешней мягкостью Дэчаня скрывался человек решительного и мужественного характера. Когда Ши Юсань в 1928 г. окружил Шаолиньсы, Дэчань создал небольшой отряд монахов-бойцов и вел мужественную борьбу с отрядами регулярной армии. Увы, тогда победить ему не удалось, вместе с некоторыми монахами Шаолиня и своим учителем Сугуаном он жил в ближайших монастырях, а после смерти Сугуана Дэчань в 21 год вернулся в Шаолиньсы и занялся восстановлением построек монастыря и шаолиньских архивов. Однако сначала война с Японией, а затем и события «большого скачка» и «культурной революции» заставили надолго приостановить эту работу.

Может быть, именно память о сожжении монастыря гоминьдановским генералом послужила причиной тому, что мирный монах Дэчань вместе с другими носителями шаолиньской традиции (Синфаном, Синсяном, Сулуном и Суяном) присоединился в 1948 г. к Национально-освободительной армии для борьбы с режимом Чан Кайши, сформировав по традиции отряд «монашеских войск». Долгое время после того Дэчань лечил людей, одним из немногих сохраняя шаолиньские рецепты. Страждущие приходили к нему за сотни километров.

В 1965 г. Дэчань стал старшим монахом Шаолиня. В то время практически весь монастырь лежал в руинах и начерно было отстроено лишь несколько залов. Но о полном восстановлении монастыря нечего было и думать – в стране начиналась «культурная революция».

Только в конце 70-х годов Дэчань возглавил группу монахов, которые занялись восстановлением наследия Шаолиня. Вместе с ним работали такие известные мастера, как Дэцянь, Суфа (позже вернулся к мирской жизни), будущий старший монах Шаолиньсы Суси. Дэчань впервые начал регулярное издание материалов, которые считались тайнами шаолиньского искусства. Вместе с учениками он компилировал «Речитативы по кулачному искусству Шаолиньсы» в 38 цзюаней, «Материалы по шаолиньской лечебной рецептуре» и другие уникальные труды. Дэчаню было уже далеко за 70, но он работал по 12 часов в день, писал книги об искусстве «облегчения тела», «алмазного пальца», шаолиньского цигун. На дверях его покоев был начертан девиз, которому он следовал всю жизнь: «Дэ (Благодать, первый иероглиф имени Дэчаня) – это исток Дао, матерь милосердия. Чань (созерцание, второй иероглиф имени Дэчаня) – это беззвучный колокол природы Будды».

До 1986 г. в Шаолиньсы не было официального настоятеля. Такое положение могло повредить дальнейшему развитию монастыря. В ту пору Дэчань уже был слаб и передвигался только на кресле-каталке, поэтому сам предложил, чтобы 28-м настоятелем монастыря был выбран другой известный монах – Синчжэн (1914–1987 гг.), выходец из уезда Дэнфэн, чье мирское имя было Ли Тайбао. Дэчань же стал именоваться «почетным настоятелем». Однако судьба распорядилась так, что Синчжэн ушел из жизни раньше, чем Дэчань, в августе 1987 г., и последний все же стал 29-м настоятелем Шаолиньсы.

Здесь стоит сказать несколько слов о Синчжэне, поскольку его назначение настоятелем можно считать исключительным случаем за всю историю Шаолиньсы. Синчжэн пришел в монастырь в шесть лет, здесь же при Шаолиньсы окончил начальную школу. Дело в том, что Синчжэн с 12 лет был почти слеп, в то время как монастырский устав предписывал, чтобы человек, претендующий на пост настоятеля, «обладал пятью здоровыми органами чувств, имел чистыми шесть индрий (совокупность воспринимающих способностей – зрение, слух, обоняние, вкус, осязание, сознание, или познавательная способность. —

А. М.); обладал способностями к проповеди и был принят общиной; был искушенным в буддийских ритуалах, обладал высокой добродетелью и имел достойный внешний вид». Тем не менее устав был нарушен: Синчжэн, хотя и не имел «чистыми шесть индрий», считался святым человеком, был блестящим знатоком буддийских канонов и настоящим мастером ушу. Он был способен, почти не видя противника, защищаться от ударов длинным шестом и мечом.

Синчжэн обучался во многих известных монастырях, в том числе и в знаменитом первом буддийском монастыре Китая Баймасы («Монастыре белой лошади»), и немало сделал для восстановления в монастыре традиционных форм буддийской проповеди.

С начала 80-х годов заметную роль в жизни Шаолиньсы начал играть монах Хайдэн (1902–1989 гг.), чье имя буквально означает «Светильник в море». Эта фигура весьма неоднозначна в истории монастыря. Официальная пропаганда высоко превозносила Хайдэна. О нем было снято несколько фильмов, его фотографии и история жизни широко печатались в центральной прессе, его удостаивали встречами высшие партийные и государственные чины. Несколько раз мелькали сообщения о том, что Хайдэн назначен настоятелем монастыря или исполняет его обязанности рядом с тяжело больным тогда Дэчанем, что оказалось преувеличением.

Этот субтильный невысокий человек прославился многими необычными способностями. С 17 лет он начал практиковать «постоянное сидячее созерцание». Это значит, что он никогда не ложился и даже спал только сидя. Правда, противники Хайдэна утверждали, что постоянно за ним никто не наблюдает и поэтому его реальный распорядок жизни неизвестен. Но Хайдэн обладал и другими способностями, которые никто не решался оспорить: он был непревзойденным мастером искусства «чань двух пальцев» (эр чжи чань), делал стойку на указательном и среднем пальцах одной руки. Даже когда ему перевалило за 70, он без труда мог стоять на одном пальце, опершись при этом ногами о стену. В том же возрасте он с гибкостью ребенка и без малейшего напряжения садился на шпагат и показывал другие чудеса: легким нажатием пальцев валил с ног могучих шаолиньских бойцов, останавливал соперников взглядом.

Хайдэн получил буддийское посвящение и принял на себя соответствующие обеты в 1935 г. в одном из сычуаньских монастырей, когда ему было уже 33 года, – достаточно поздно для китайских монахов. До этого он обучался ушу у своего дяди, изучая некое местное сычуаньское направление, именующее себя «шаолиньцюань», хотя и не имевшее непосредственного отношения к Шаолиньсы. Во время учебы в Политико-Правовом Институте на факультете литературы он добился встречи с одним из шаолиньских монахов, жившим в то время в Чэнду, и начал перенимать у него знаменитое шаолиньское «детское искусство». Хайдэн также изучал местные направления ушу в горах Эмэйшань в Сычуани, а в 1946 г. на короткий срок оказался преподавателем ушу при Шаолиньском монастыре. После этого он выступал на различных состязаниях (в 1952 г. в г. Тайчжоу он даже занял первое место по стилю лоханьцюань), преподавал ушу в Шанхае. В 1959–1962 гг. он исполнял обязанности старшего наставника небольшого монастыря Шигунсы в уезде Усянь провинции Цзянсу. В 1982 г. Хайдэн окончательно поселился в Шаолиньском монастыре, а в 1988 г., за год до смерти, открыл личную школу ушу (у гуань).

Однако далеко не все в Шаолине приняли Хайдэна. Тому были веские причины. Прежде всего, он не считался представителем «истинной шаолиньской школы» и в самом Шаолиньсы не воспитывался. Ходили упорные и небеспочвенные слухи о том, что Хайдэн вообще имел косвенное отношение к буддизму, а скорее был геомантом, лекарем, тяготел к народной традиции. Примечательно, что он не был даже внесен в генеалогические списки монахов-бойцов.

После ухода из жизни Дэчаня в 1993 г. остро встал вопрос о том, кто примет шаолиньское наследие. Должность настоятеля Шаолиньсы не только почетна, но и ответственна, ибо монастырь считается одной из главных буддийских святынь Китая и мировым центром ушу. Даже прямые ученики Дэчаня не решились принять на себя такую ответственность. В конце концов было решено не выбирать настоятеля (фаньчжан), а передать его обязанности председателю административного комитета монастыря или, называя эту должность традиционным языком, старшему монаху (чжучи) Шаолиньсы Суси (род. в 1926 г.), который пришел в Шаолиньсы в 1936 г. Суси был личным учеником одного из самых знаменитых шаолиньских монахов, настоятеля Чжэньсюя, являлся также председателем Буддийской ассоциации г. Чжэньчжоу, стоял у истоков воссоздания после «культурной революции» шаолиньской традиции. Будучи учеником великого наставника Чжэньсюя, он перенял от него многие секреты ушу и медицины и считался знатоком таких разделов ушу, как «Кулак, взмывающий к солнцу» (чаоянцюань), «Кулак шести соответствий» (люхэцюань), а также хунцюань, паоцюань, боя с алебардой, парными мечами, короткой палкой – «Палка уровня бровей» (мяоцзигунь). В Шаолиньсы он долгое время являлся монахом, отвечающим за дисциплину и обучение (вэйна), а также возглавлял тренировки в ушу. В декабре 1987 г. по его инициативе в монастыре была учреждена Шаолиньская Ассоциация ушу Шаолиньского монастыря гор Суншань (Суншань Шаолинь ушу цзунхуэй), которую возглавил и он и его ученик Дэцянь. Эта организация стала прообразом Международной Федерации Шаолиньского ушу.

Суси представляет собой одно из последних поколений носителей истинной шаолиньской традиции. На момент написания этой книги Суси в силу своего преклонного возраста уже не мог выполнять административные обязанности, хотя продолжал духовные беседы с учениками. Его прямые ученики Дэцянь, Дэян, Дэцзе, Дэшу, Дэда, Дэянь продолжают духовное наставничество, однако постепенно управление монастырем переходит к более молодому поколению, по всем вопросам идущему на активное сотрудничество с государством и в силу своего молодого возраста уже не знакомому со многими традициями.

Во время пребывания в Шаолине автору этих строк посчастливилось несколько раз получать наставления от Суси и наблюдать, как он демонстрирует комплекс «Красного кулака» (хунцюань). Уже не столь легко передвигающийся Суси начал выполнять движения очень медленно, однако постепенно его удары становились все быстрее, позиции – все ниже – и, наконец, 70-летний старец сделал несколько мощных ударов ногами в прыжке! Закончив выполнять таолу, он спокойно опустился в медитативную позицию сидя. Суси подробно объяснял, как сохранять дыхание спокойным, а разум чистым во время поединков, как наносить удары в болевые точки. Однако в основном его наставления были посвящены методам очищения сознания. Как он объяснял: «Лишь тот самый великий боец, у кого разум спокойнее других».

Сегодня большинство обязанностей по руководству административными делами монастыря перешло к молодому и амбициозному монаху Юнсиню (род. в 1965 г.), пришедшему в монастырь только в 1983 г., и сама эта фигура, равно как и многие процессы, происходящие внутри монастыря и вокруг его стен, по сути, свидетельствует о том, что древняя традиция духовной чистоты и подвижничества постепенно подходит к концу.

Современный Шаолиньсы представляет собой большой комплекс построек, хотя далеко не все они восстановлены после грандиозного пожара 1928 г. Еще в конце XIX в. на территории монастыря располагалось более пятидесяти различных строений, однако сегодня восстановлена лишь половина. Реконструкция ведется в основном на пожертвования, которые рассматриваются как проявление особой буддийской добродетели, немалые средства были переданы японской Ассоциацией Сёриндзи кэмпо, руководством Международной Федерацией Шаолиньского ушу, зарубежными китайцами. И хотя для сбора таких средств даже создано благотворительное общество Шаолиньского монастыря, пожертвований явно недостаточно, и, вероятно, монастырь никогда не будет восстановлен в своем прежнем виде.

Большая часть монастырских построек относится к XVIII в. Вход в монастырь прикрывают огромные ворота – «Горные врата» (Шаньмэнь) высотой в 12 метров, построенные в 1704 г. Над ними – каллиграфическая надпись справа налево: «Шаолиньсы». Именно этот вид – ворота и надпись над ними – стали «визитной карточкой» монастыря. Впрочем, монахи обычно пользуются другим, значительно более скромным входом, расположенным справа от монастыря, который ведет сразу же на территорию монашеского общежития. Перед воротами установлены два огромных льва, традиционных защитника от злых духов, и символы Будды, а на стенах слева и справа от входа нарисованы два колеса буддийского учения дхармы, есть и надписи: «Исток патриархов и корень истины», «На земле, что под Небом, это – наипервейший [монастырь] среди четырех морей в знаменитых горах».

За воротами открывается двор, здесь расположены длинные ряды стел в честь известных монахов, а также стелы, поставленные в память о посещении монастыря известными людьми.

Две огромных постройки – «Павильон благодатных облаков» (Цыюньтан) и посвященный Бодхидхарме «Павильон Пришедшего с Запада» (Силайтан), некогда возведенные в середине XIX в., полностью сгорели во время пожаров и были восстановлены лишь в 1984–1985 гг.

По бокам тянутся Храм Небесного правителя (Тяньвантин), Храм Кинары (Цзиналован тин), «Павильон шестого патриарха» (Лю цзу тан) в честь чаньского патриарха Хуэйнэна. В каждом из них дежурный монах читает молитву, возжигает благовония.

Огромный центральный молельный зал – «Павильон дхармы» (Фа тан), возведенный еще в XVI в., был отреставрирован в 1981 г. на средства японской Ассоциации Сёриндзи кэмпо. Когда-то он предназначался для хранения сутр, многие из которых погибли во время пожаров. Неподалеку от него в 1750 г. были возведены специальные покои настоятеля (Фанчжанши), занимающие около 200 кв. м и также сгоревшие во время пожара 1928 г. и восстановленные в 1984 г.

Монастырь уступами поднимается вверх. Небольшой храм – «Павильон стоящего в снегу» (Лисюэтин) – напоминает монахам о подвиге второго патриарха чань Хуэйкэ, простоявшего перед Первопатриархом Бодхидхармой три дня на коленях в снегу в надежде получить Учение. В павильоне справа от него хранится камень из пещеры Бодхидхармы, на котором отпечаталось изображение основателя чань.

Завершает анфиладу монастырских построек знаменитый Храм Тысячи Будд (Цяньфо тин), возведенный в 1588 г. Стены его покрыты изображениями сражающихся монахов, причем общая площадь картины – более 300 кв. м. Здесь проходили тренировки монахов-бойцов, ведь многие шаолиньские комплексы рассчитаны именно на площадь этого зала. На его каменном полу видны вмятины – так бойцы отрабатывали особый тип передвижений, при этом сильно ударяя ногой в пол.

Монастырь разбит на три части: центральную и две боковых. Центральная часть возникла первой, боковые были пристроены позже. В левом крыле располагается небольшой тренировочный двор, окруженный длинной четырехугольной галереей. В галерее расположены деревянные фигуры шаолиньских бойцов, «разыгрывающих» эпизоды из истории Шаолиньсы и демонстрирующих базовые методы подготовки монахов. Здесь же скромно приютившаяся келья лидера шаолиньских бойцов Дэяна. На этом дворе тренируются редко, он слишком мал для всей шаолиньской команды, а поэтому монахи проводят свои тренировки на горных террасах за монастырем.

В правом крыле монастыря приютился небольшой живописный садик, весь заросший бамбуком, сюда же перенесены стелы, датируемые VII–XVIII вв. и так или иначе связанные с обителью, – именно по посвятительным надписям на таких стелах, часть из которых принадлежит императорам, известным аристократам и настоятелям Шаолиньсы, нередко можно восстановить подлинную ее историю. Здесь же, в правом крыле, располагаются помещения для монахов. В келье обычно две или четыре кровати, одна над другой, небольшой столик выполняет роль алтаря, на нем обычно установлены фигура божества Гуанъин, покровителя воинских искусств Гуань Юя, фрукты, несколько буддийских сутр. Во многих кельях стоит огромный вентилятор: летом в монастыре нестерпимо душно.

Помимо центрального храмового комплекса, расположенного на правом берегу почти пересохшей речушки Шаосихэ, на левом берегу стоит роскошный «Чаньский храм десяти направлений» (Шифан чаньюань), или «Монастырь десяти тысяч архатов» (Вань лохань тан), построенный в 1512 г. в виде звезды с огромной статуей Авалокитешвары в центре. В его длинных галереях находятся сотни деревянных скульптур архатов в полный рост, расписанных телесными красками и порой неотличимых от живых людей. Во дворах храма располагаются тренировочные площадки и стелы, поставленные шаолиньским последователям за «добродетельные заслуги».

К Шаолиньскому комплексу принадлежит и Хуаяньсы – он находится в нескольких километрах к западу от древней городской стены Дэнфэна, возведен в VII в., но после этого многократно перестраивался. По преданию, Хуаяньсы первоначально был самостоятельной обителью, однако монахи Шаолиньсы соорудили на склоне горы Даняньшань, у которой располагается Хуаяньсы, небольшой мельничный жернов, воспользовавшись местными горными потоками. Мукой шаолиньские бойцы делились с монахами Хуаяньсы, между ними завязалась дружба, и однажды настоятель Шаолиньсы решил взять под опеку и Хуаяньсы. Неизвестно, насколько правдива эта легенда, скорее всего, она передает мотив «окормления» Шаолиньским монастырем всех земель и людей вокруг.

Недалеко от Шаолиня, у подножия горы Укуншань, располагается знаменитое кладбище патриархов и шаолиньских монахов, называемое «Лес пагод» (талинь). Оно действительно напоминает лес, построенный из желтоватого песчаника. Здесь встречаются два типа ступ – округлые и невысокие, характерные для индийской и тибетской традиции, и высокие, в несколько уровней, характерные для Китая. Традиционно тела буддийских монахов сжигали, а их прах помещался в небольшое отделение в центре ступы и замуровывался. По преданию, первые погребальные пагоды появились по указу императора Тан Ли Шиминя, который позволил монахам торжественно хоронить своих особо отличившихся наставников. Самой старой сегодня считается пагода монаха Фаюаня (ум. в 791 г.) в одиннадцать уступов, а всего в «Лесу Пагод» располагается 229 ступ, более десятка из них анонимны: время стерло имена тех, кто захоронен в них.

При династии Тан здесь появилось около 500 погребений, сегодня до нас дошло лишь одно. Вообще, несмотря на благочестивое отношение к усопшим, нередко новые погребения надстраивались над старыми из-за недостатка места, а имена монахов прошлого забывались. Во многом именно поэтому от пагод династии Сун до нас дошли лишь 2 пагоды, от династии Цзинь – 7, от династии Юань – 43 погребения, от династии Мин – 139. К XVII в. здесь почти перестали хоронить, а к периоду последней династии Цин относят лишь десять ступ, хотя сейчас по-прежнему всех настоятелей и великих монахов Шаолиньсы хоронят именно в «Лесу Пагод».

Высота пагод определялась заслугами и добродетелями монаха (гундэ) и его ролью в развитии Шаолиньсы. Самые высокие пагоды доходят до 15 м.

Зимой в монастыре холодно – он традиционно не отапливается, и хотя температура в провинции Хэнань редко опускается ниже -8 градусов, надо иметь немало терпения и мужества, чтобы и в таких условиях продолжать не только тренировки, но, что значительно сложнее, сеансы медитации.

Современное государство заинтересовано в том, чтобы превратить Шаолиньсы в живой музей, в своего рода туристический комплекс, – в этом истинная трагедия монастыря. За счет колоссального притока туристов изменился уезд Дэнфэн – недавно в нем образовали город Дэнфэн, отделив его от остальной части уезда. Некогда в захолустном и малопривлекательном поселке, за несколько лет превратившемся в город, возводятся высотные дома и коттеджи, построены и принимают постояльцев неплохие гостиницы. По сути, государство выставило Шаолиньсы на продажу.