Мы поможем в написании ваших работ!



ЗНАЕТЕ ЛИ ВЫ?

Первичные состояния и метасостояния

Поиск

Подобно тому как мы выделяем первичные цвета и первичные эмоции, мы также испытываем первичные состояния. Они включают первичные эмоции, вызывающие в нас страх/гнев, расслабленность/напряжение, радость/печаль (удовольствие/ неудовольствие), усталость/прилив сил, рассеянность/собранность и отвращение (ненависти/влечение (любовь). Кожибски концептуально обыгрывает возможность трансформации «эффектов первого порядка» в эффекты второго порядка:

И тогда мы испытываем любопытство к любопытству, внимание к вниманию, анализируем анализ, размышляем о размышлении (что репрезентирует сферу науки, психо-логику, эпистемологию и т. д.); мы имеем выбор выбора (что репрезентирует свободу и отсутствие психо-ло-гических барьеров, а также демонстрирует семантические механизмы устранения этих барьеров); суждение о суждении дарит нам важнейшие культурные достижения; знание о знании, включающее абстрагирование и структуру, становится «сознанием», по крайней мере в своих ограниченных аспектах, и принимает форму абстрагирующего сознания; оценка оценки становится теорией здравого смысла и т. д.

Кожибски предупреждает нас о существовании некоторых метасостояний, «репрезентирующих нездоровые семантические реакции». Я (М. X.) описал их в книге «Уничтожение дракона» как «состояния дракона» (Hall, 1996):

Подобные переживания первого порядка — беспокойство, нервозность, страх, жалость и т. д. — могут быть вполне оправданны и относительно безобидны. Однако когда они становятся переживаниями второго порядка, отождествляясь с переживаниями первого порядка, как в случае беспокойства по поводу беспокойства или страха страха, они приобретают нездоровый оттенок. Сожаление о жалости опасно приближается к жалости к себе. Такие эффекты второго порядка, как убежденность в своих убеждениях, порождают фанатизм. В знании о своем знании, уверенности в своей уверенности, невежестве о своем невежестве проявляется механизм догматизма; тогда как свобода воли от свободы воли или обусловленность обусловленности и т. д. часто становятся заблуждениями и иллюзиями.

 

Однако этим наша тема не исчерпывается. Ко-жибски выделяет еще одну группу метасостояиий:

Примерами третьей группы служат такие эффекты первого порядка, как скованность, ненависть, сомнение, презрение, отвращение, гнев и аналогичные семантические состояния; в этих случаях эффекты второго порядка противостоят и сводят на нет эффекты первого порядка. Так, скованность скованности превращается в положительное возбуждение или разрядку; ненависть ненависти оказывается близкой к «любви», сомнение в сомнении становится научной критикой и приобретает элемент научности; другие с очевидностью противостоят или сводят на нет нежелательные семантические реакции.

Метасостояния могут отрицать содержание эмоций низшего порядка и создавать парадокс, переводящий переживание на более высокий уровень. Это предоставляет нам множество возможностей для трансформации. Мы можем взять первичное эмоциональное состояние и подать обратную связь на само это состояние, взаимодействие наслаивающихся друг на друга состояний способно породить десятки различных эффектов. Когда я сомневаюсь в своем сомнении, я становлюсь более уверенным. Когда я откладываю мое откладывание, я принимаюсь за дело. Метауровень «отвержения» отрицает первичное состояние «отвержения», так что мы перестаем отвергать.

Иногда наслаивание одних состояний на другие приводит нас в замешательство. В других случаях оно усиливает первичное состояние, искажает его, превращает его в нечто удивительно полезное или деструктивное (страх страха = паранойя; убежденность в убежденности = фанатизм). Комбинации метасостояиий открывают путь к поистине непредсказуемым и чудесным человеческим переживаниям и порождают то, что мы обозначили как геш-тальт-состояния, — состояния, представляющие собой нечто большее, чем сумма своих частей.

 

Эффективное различение первичных состояний и метасостояиий

1. Уместность.

• Уместна ли данная реакция по отношению к предъявленному стимулу?

• Связана ли с ним наша реакция прямо или косвенно?

2. Природа эмоции.

• Какова природа связанной с реакцией эмоции: кинестетическая или концептуальная?

• Является ли она эмоцией сознания или тела?

Любопытство по отношению к любопытству (активное любопытство ведет к исследованию любопытства)

Внимание к вниманию (сосредоточение на внимании)

Анализ анализа (изучение дисциплины анализа)

Размышление о размышлении (наука, психо-логика, эпистемология и т. д.)

Выбор выбора (свобода, отсутствие психо-логических барьеров)

Суждение о суждении (важные культурные достижения)

Знание о знании (абстрагирование, сознание)

Оценка оценки (теория здравого смысла)

Беспокойство по поводу беспокойства (нездоровое состояние обеспокоенности)

Страх страха(паранойя)

Сожаление о жалости (жалость к себе)

Убежденность в убежденности (фанатизм)

Уверенность в уверенности (догматизм)

Неведение о неведении (наивность)

Свобода воли от свободы воли (придающее сил ощущение выбора)

Гнев на страх (гнев на самого себя)

Радость от гнева (воспевание человеческой мощи)

Печаль о гневе (саморефлексивное осознание злоупотребления мощью)

Гнев по поводу печали (осознание того, что печаль неуместна или бесполезна)

Страх по поводу печали (непринятие в себе чувства печали)

Вина по поводу гнева (осуждение себя за переживание запретной эмоции)

Скованность скованности (позитивное возбуждение, разрядка)

Ненависть к ненависти (любовь)

Сомнение в сомнении (научная критика)

Откладывание откладывания (действие)

Прерывание прерывания (замешательство)

Запрет на гнев (с табуированием первичной эмоции)/

Рис. 5.4. Абстракции второго порядка, или состояния-над-состояниями

3. Объект отнесения.

• Что является объектом данного состояния?

• Представляет ли он собой нечто внешнее или внутреннее?

4. Природа языка.

• Какими языковыми средствами описывается это состояние?

• Является ли этот язык сенсорным или оценочным?

5. Позиция восприятия.

• Какая позиция восприятия может привнести организацию в это состояние?Обучение, ускоренное метасостояниями

В какие метауровни вы хотели бы войти, чтобы сформировать с их помощью насыщенное состояние повышенной способности к обучению? Какие фреймы вы хотите задать себе, чтобы вы могли автоматически интегрировать и применять ваш опыт обучения в повседневной жизни и поведении?

Упражнение

1. Идентифицируйте необходимые ресурсы.

• Проведите мозговую атаку на тему: как вы хотели бы усовершенствовать свое состояние обучения и какие качества придать ему.

• Какие ресурсные состояния вы хотели бы привнести в ваше базовое состояние обучения?

• Как бы вы хотели смонтировать ваши наслаивающиеся друг на друга состояния?

2. Исследуйте ваши ресурсы в игровой форме.

Варианты: игривость, экспериментирование, страсть, установка «Просто сделай это!»

3. Войдите в данное состояние и примените эти ресурсы к первичному состоянию, в котором происходит обучение.

 

Часть 2

Начав целенаправленно работать с метасостояниями, мы с неизбежностью зададимся вопросами, касающимися аффективной природы этих высших состояний, — например, как их заякорить или как они повлияют на наши фильмы первичного уровня. Этим вопросам и будет посвящена вторая часть настоящей главы.

Переживание метасостояний

Как переживаются состояния, мы знаем; но как переживаются метасостояния? Нам известно, какие переживания соответствуют состояниям гнева или страха, радости или печали, напряжения или расслабления, влечения или отвращения. Мы ощущаем эти состояния в своем теле. Метасостояния, однако, обладают рядом отличий от первичных состояний, и одно из этих отличий является ключевым: в первичных состояниях мысле-чувства активно сконцентрированы на событии, человеке или ситуации, вызывающих в нас это состояние, а потому оно воспринимается более непосредственно (рис. 5.5). В первичном состоянии мы создаем фильмы и ощущаем себя актерами или героями этих фильмов. При этом вся деятельность нервной системы непосредственно вовлечена в события.

Переходя же на метауровенъ, мы отступаем назад от наших фильмов настолько, что они практически покидают поле внимания и мы едва замечаем эти фильмы и их характеристики. В наших переживаниях мы словно бы поднимаемся в своем «сознании» все выше и все дальше от наших фильмов. Вот почему нам, как правило, трудно определить, что мы чувствуем, находясь в метасостояний. С какими чувствами связана самооценка, мобилизация или проактивность? Что мы чувствуем, когда становимся озорными, защищающимися или упрямыми? Какие чувства вызывает у нас дух противоречия, терпимость или Настойчивость? 1де вы переживаете эти состояния? Какие специфические кинестетические ощущения соответствуют этим состояниям?

Как правило, мы переживаем метасостояния иначе, чем первичные состояния, именно потому, что они кажутся нам локализованными скорее в голове, чем в теле. В большинстве случаев это действительно так, но не всегда. Иногда, отступая назад от первичного фильма; мы перемещаемся вверх и внутрь еще более сильной эмоции, возникающей по поводу фильма и придающей нашим переживаниям еще большую интенсивность так что они с еще большей силой наполняют наше тело. Таковы чувства ужаса и смущения. Такой может быть наша радость по поводу того, что мы влюблены.

Что это означает? Это означает, что метасостояния — это не «диссоциативные» состояния. «Диссоциация» — неудачное слово, которое вовсе не является синонимом «мета». Поскольку термины «ассоциация» и «диссоциация» являются условными психиатрическими обозначениями, используемыми в руководстве DSM-IV, мы рекомендуем исключить эти термины из лексикона НЛП. Вместо этого мы будем говорить о входе и выходе из состояния. Мы всегда находимся в том или ином состоянии и всегда остаемся в нашем теле. Не существует такого понятия, как пребывание «вне тела». Отделение души от тела означает смерть. Мы можем чувствовать себя так, как будто мы оцепенели, лишились ощущений, вышли за пределы себя, но все равно эти «чувства» — это метачувства.

Более многослойная в метасостояниях, чем в обычных состояниях, природа наших мыслей-и-чувств (обратите внимание на дефисы, связывающие эти понятия вместе), наслаивающихся на другие мысли и чувства, порождает более высокий уровень сложности. Теперь мы «чувствуем» наши оценки и суждения. «Я чувствую себя осуждаемым, брошенным, побеждающим, рискующим и т. д.». Это не кинестетические ощущения, а ментальные оценки. Это фреймы сознания и установки. Они описывают концептуальные состояния, исходя из которых мы действуем. Таким образом, в отличие от высшей степени непостоянных и часто меняющихся первичных состояний, метасостояния описывают более стабильные ментальные состояния, в которых мы пребываем. Метасостояния функционируют как фреймы референции высших уровней и как смыслы, которые мы придаем вещам.

Рис. 5.5

 

Как правило, в метасостояниях отсутствуют сильные кинестетические ощущения, которые мы испытываем в первичных состояниях. Мы можем легко определить, в каких частях тела мы испытываем первичные эмоции, но в метасостояниях сделать это сложнее. Кроме того, метасостояния могут интегрироваться в первичный уровень и приобретать ярко выраженные кинестетические качества. Такое может случаться и часто случается. Мы можем переносить метауровневые концепции, оценки и фреймы на уровень первичных состояний и привносить их в деятельность нервной системы, в мускулы. Мы называем этот процесс интегрированием метасостояний. Именно это происходит, когда метасостояние становится метапрограммой.

Именно язык, наряду с метарепрезентативными системами, позволяет нам наиболее эффективно наслаивать друг на друга многочисленные уровни метасостояний. С каждым дополнительным состоянием, в которое мы входим и применяем к предыдущим состояниям, мы задаем фреймы более высокого уровня, оказывающие более глубинное воздействие на систему в целом. Благодаря этому мы можем добавлять всевозможные эффекты к кинематографическим характеристикам наших ментальных фильмов. В зависимости от метафреймов, в которые мы входим и которые прилагаем к другим состояниям, мы можем становиться более или менее эмоциональными, более или менее вовлеченными в моторные программы, более или менее вовлеченными в наши ценности, убеждения, намерения и т. д. Все можно контролировать. На сегодняшний день мы идентифицировали шестнадцать взаимодействующих между собой эффектов, каждый их которых придает специфическое переживание структуре метасостояний (мы рассмотрим эту тему подробно в главах 13 и 14).

 

Якорение метасостояний

Можно ли заякорить метасостояние? Учитывая все, что было сказано о сложном наслаивании состояний нашего сознания, что происходит с процессом якорения, когда дело касается метасостояний? Говоря коротко — да, мы можем якорить метасо-стояния, и мы можем делать это кинестетически. Однако в этом случае в якорении присутствует больше тонкостей и оно требует более развитых навыков. Почему? Потому что в этом случае оно не сводится к простому связыванию стимула и реакции. Поскольку метасостояния предполагают более высокие уровни абстракции (оценки, фрейминг, убеждения), мы должны использовать метарепре-зентативную систему языка и абстрактных символов. Не случалось ли с вами так, что вы пытались кинестетически заякорить сложное состояние, например высокую самооценку, мобилизацию, проак-тивность, видение возможностей или креативность, а затем обнаруживали, что прикосновение не способно воскресить это состояние?

Это происходит потому, что такая метауровневая структура, как метасостояние, включающее мета-чувства, требует более абстрактных символов. Причиной тому является сложная многослойность ме-тасостояний. И хотя бывают исключения, как правило, нам нужно подобрать особые лингвистические средства. Это позволяет нам записать сценарий, сюжет, смыслы высших уровней и фреймы опыта. Именно язык склеивает состояния друг с другом. Вот почему большинство убеждений нуждается в лаконичных формулировках для прочного закрепления в сознании. На протяжении многих веков люди интуитивно знали это. Вот почему они естественным образом пришли к идее «формул самовнушения», как бы чувствуя, что им нужны слова, особые слова, убедительные слова, гипнотические слова для того, чтобы удержать и закрепить высшие состояния.

Еще на заре НЛП Бэндлер и Гриндер рассматривали язык как вторичный опыт и как метарепрезен-тативную систему. Они говорили, что слова работают, как система якорения, — по сути, как самая мощная система якорения, доступная носителям языка. С помощью языка можно «приклеивать» состояния друг к другу. С точки зрения сенсорных фильмов, проигрываемых в кинотеатре нашего сознания, мы используем слова на двух уровнях: как слова, формирующие звуковые дорожки, на которых записаны реплики из сценариев наших фильмов, и как метафреймы, определяющие содержание этих фильмов, подобно титрам, высвечивающим на экране название фильма или следующей сцены. Иногда метасостояние можно заякорить с помощью одного лишь слова: «уверенность», «мать», «мобилизация». Если несенсорное слово вызывает и формирует ментально-эмоциональное концептуальное состояние, оно может служить в качестве триггера.

Обычно мы создаем этот эффект с помощью многочисленных повторений. Получив концептуальное состояние, мы производим его избыточное якорение в максимально большем числе систем, используя повторение и высокую эмоциональную интенсивность и находя наиболее убедительные слова: вот набор средств для якорения метасостояния. Как правило, для вхождения в метафрейм, его усиления и задавания требуется большее количество повторений. Задавание метауровней когниций, осознания и переживаний означает, что мы задаем не только специфический сценарий, но также редакторский стиль и мотивацию, намерения и установку режиссера. Вот почему язык приобретает такое значение, когда мы поднимаемся вверх по «логическим» уровням. Язык позволяет нам стабилизировать высшие уровни и удержать их во времени. При якорении метасостояний мы также можем использовать такие непропозициональные символы высших уровней, как поэзия, пословицы, пиктограммы и музыка.

 

Психо-логика метасостояний

Модель Метасостояний открывает перед нами новый и иной способ размышления о метауровне-вых феноменах. По традиции НЛП, мы оставляем за метауровневыми феноменами те общераспространенные названия, которые используются в повседневной речи. Мы называем их разговорными именами: убеждения, ценности, понимания, решения, оценки, суждения, намерения. Но что представляют собой эти объекты сознания? Метасостояния.

«Убеждение» отличается от «мысли» тем, что является подтверждающей мыслью о другой мысли. Вот почему мы можем «думать» о чем-либо, не «веря» в это. Мы можем просто думать о некоей вещи, мы можем репрезентировать ее. Мы можем закодировать ее. И мы можем делать все это, не занимая никакой позиции по отношению к предмету наших размышлений. Верю я в это или не верю? Есть ли у меня какие-либо сомнения и вопросы относительно этого? Мы можем размышлять о вещах, не будучи уверенными или убежденными в том, являются ли наши мысли истинными, реальными, обоснованными или доказуемыми. Находя подтверждение своим мыслям и оценивая их как реальные, как доказанные, мы начинаем «верить» в них. Это делает наши убеждения более богатыми и многогранными состояниями, чем когда мы просто думаем о том же предмете.

Мысль о том, что я могу усовершенствовать свои карты и сформировать намного более ресурсный образ жизни, радикально отличается от убежденности в этом. Мысль о том, что я могу эффективно использовать критику, рассматривая ее просто как обратную связь, или исследовать то, что хотел сказать другой человек, движимый своими позитивными намерениями, — совсем не то же самое, что убежденность. Первая предполагает определенный набор идей и репрезентаций; вторая является подтверждением, превращающимся в «команду нервной системе» (Bandler, 1985).

Рис. 5.6. От «мысли» к «убеждению»

 

С точки зрения метауровней все «логические» уровни, находящиеся выше уровня первичных репрезентаций наших ментальных фильмов, являются убеждениями. Мы имеем убеждения относительно многих вещей, и эти «убеждения» закодированы в форме самых различных номинализаций.

У нас присутствуют фреймы убеждений относительно того:

• Что является важным и ценным: ценности.

• Как мы определяем себя: идентичность, самоидентификация, самоопределение.

• Каковы наши происхождение и судьба: духовность, миссия, предназначение.

• Что мы можем и чего не можем, или на что мы способны: способности.

• Что нам следует выбирать: решения.

• Чего мы можем ожидать: ожидания, предположения, воображение.

• Какие аспекты предыдущего опыта играют значимую роль в нашей жизни: личностная история, память.

• Что мы знаем: знания, понимания, парадигмы.

Каждый раз, когда мы «абстрагируемся», создавая один из этих метафеноменов, мы порождаем или вызываем новый «логический уровень», или метасостояние. Абстрагирование вводит нас в ней-ро-семантическое состояние сознания и тела. Поднимаясь вверх по уровням абстракции и используя все более абстрактные формы репрезентаций, мы вступаем в царство «сознания». (При этом мы должны помнить, что это не бестелесное «сознание», но всегда воплощенное. Именно благодаря этому факту все наши состояния являются неврологическими переживаниями.) Мы можем даже пересечь ту границу, за которой уже не в состоянии кодировать мысли с помощью слов и языка, настолько абстрактными могут быть наши мысли и чувства. Таковы абстракции в математике и физике. В конце концов нам приходится переходить к абстракциям еще более высокого уровня и к таким непропозициональным языковым средствам, как метафоры, притчи, стихи. Это также подчеркивает гипнотическую природу метасостояний, а также и тот факт, что направление транса обращено вверх, а не вниз. Мы поднимаемся ко все более и более высоким уровням абстракции, пользуясь словами Джона Гринде-ра — в мир номинализаций.

 

Кинематографический клей

Одно дело — создать отдельный кадр или сценарий фильма. Но как создать и удержать вместе все фреймы нашего фильма, чтобы он проигрывался в нашем сознании в виде последовательной и осмысленной истории? На первичном уровне репрезентировать сначала одно, потом другое, а затем третье — просто детская забава. Но как мы создаем убедительное и осмысленное повествование?

Для этого нам нужен язык. Язык — это тот клей, с помощью которого мы связываем друг с другом идеи и переживания, создаем сюжет, развиваем тему и пишем сценарий, который остается неизменным во времени. И снова мы имеем дело с мета-репрезентативной системой абстрактных символов, и прежде всего — с системой языка, поддерживающей целостность структуры наших метасостояний во времени. С кинематографической точки зрения эти символы функционируют как постоянно проигрываемый сценарий или сюжет, повествующий об истории, которую мы «держим в уме» и в которую мы верим.

Вот почему наши фреймы сознания состоят преимущественно из слов, предложений, рассказов, объяснений и убеждений. Вот почему большая часть наших убеждений закодирована лингвистически, а не посредством зрительных образов, зву-ков или ощущений. Удостоверьтесь в этом сами. Попробуйте подумать о чем-то, в чем вы убеждены, без использования слов, историй, без лингвистических объяснений или умозаключений.

Слова, язык и любые символические системы выступают для нас в качестве метасимволов, существующих сверх и вне зрительных образов, звуков, ощущений и запахов, составляющих наши фильмы. Как таковые они являются концептуальным клеем, удерживающим вместе наши размышления, смыслы, концепции и повествования. Слова склеивают друг с другом метасостояния, наделяя нас способностью удерживать вместе лингвистические структуры, контексты, синтаксис и т. д. Но если мы используем лингвистические средства для склеивания друг с другом отдельных фреймов наших фильмов, то как мы можем расклеить их между собой, чтобы отредактировать эти фильмы?

Мы разлагаем на составляющие сюжеты наших фильмов, повествующие об ужасах и рисующие перед нашим взором сценарии обреченности, пессимизма и беспомощности, путем индексирования и моделирования, а также задавания вопросов, касающихся языка. Разумеется, это не что иное, как магия Метамодели. Если мы связываем наши сценарии воедино при помощи слов, значит, мы способны разложить их на составляющие, отделяя слова друг от друга. Именно это мы и понимаем под мета-моделированием. Мы прошли курс практика НЛП и уже знаем, что с помощью метамоделирования идентифицируем процессы, посредством которых переводим информацию о мире в сенсорную информацию репрезентационных фильмов, проигрываемых в кинотеатре нашего сознания. И напротив, задавая вопросы к словам, мы ставим под сомнение наши сенсорные дорожки, благодаря чему разлагается на части и лингвистическое повествование. Вопросы дегипнотизируют; вопросы дефреймиру-ют; они режут и перекраивают наши старые киносценарии. Они перекрывают дорогу нашим фильмам категории В. Вот почему мы выясняем, какова форма наших фильмов, с помощью эксплицитных вопросов Метамодели. Оспаривая «неудачные формулировки» бедных сценариев, мы останавливаем наши фильмы и изменяем их так, что они перестают быть прежними. В этом состоит одна из гениальных черт Метамодели. Мы используем слова как якоря, сигнализирующие нам о том, что нам репрезентировать в наших фильмах. Но во многих словах опускается масса информации. Мы обобщаем и искажаем так, что наши фильмы оказываются основанными на более чем скудной информации о внешнем мире.

Вопросы о некачественно созданном фильме расклеивают старое редактирование и оно перестает работать. Вопросы помогают избавить наши старые сценарии от тумана и неясности. Деноминализируя застывшие действия, мы демонтируем фреймы (метасостояния), управляющие нашими фильмами, и побуждаем наших кинематографистов восстановить ценную сенсорную информацию, изменяющую характер этих фильмов. Такова магия кино, которую творят в нашем сознании-сердце-теле-эмоциях лингвистические вопросы Метамодели. Все, что нам нужно, это задавать вопросы, касающиеся специфики наших фильмов. Так, спрашивая «Откуда вы знаете?», человек поднимается в своем сознании к новым горизонтам, туда, где он может стать редактором и режиссером своих фильмов. Он поднимается на уровень, с которого может управлять своими ментальными фильмами. Мы можем расклеить слова, фиксирующие сценарии ограничивающих нас метасостояний. Ставя под вопрос лингвистические связи, заложенные в наши старые сценарии, мы можем использовать комплексные эквиваленты, причинно-следственные отношения, пресуппозиции, чтение мыслей и т. д., чтобы составить новый киносценарий.

 



Поделиться:


Последнее изменение этой страницы: 2016-09-19; просмотров: 379; Нарушение авторского права страницы; Мы поможем в написании вашей работы!

infopedia.su Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав. Обратная связь - 3.133.109.38 (0.017 с.)