Расскажите, пожалуйста, о том, каким был Ваш путь в Конституционный Суд?

Расскажите, пожалуйста, о том, каким был Ваш путь в Конституционный Суд?

– Честно говоря, я не очень люблю рассказывать о себе, так что заранее прошу прощения за краткость. Первое, о чем я не могу не вспомнить, – это Московский государственный университет. Я поступил в МГУ в 1959 году, в разгар хрущевской «оттепели», и, разумеется, атмосфера тех лет оказала огромное, возможно, решающее влияние на формирование нашего поколения. Одно из самых ярких воспоминаний студенческих лет – встреча Гагарина. На моей памяти это, пожалуй, единственная демонстрация, на которую люди шли безо всякого принуждения, что называется, по зову сердца. Как только сообщили о том, что наш человек побывал в космосе, все собрались вместе и пошли...
Было огромное количество народа, и все, поверьте, испытывали какое-то невероятное воодушевление, радость… Помимо университета, самые теплые воспоминания у меня остались об Академии МВД, куда я ушел работать после того, как защитил диссертацию на юридическом факультете МГУ. Мне опять повезло – в академии я тоже застал период «оттепели». Это было совсем молодое учебное заведение, только что созданное, и там собрались очень хорошие юристы. Руководил ею Станислав Бородин, известнейший криминолог.
В 90-м году меня пригласили в Верховный Совет РФ для работы над проектом российской Конституции. Мне выпала честь возглавить экспертную группу по подготовке этого проекта. Текст был подготовлен и в октябре был опубликован в «Аргументах и фактах» немыслимым по сегодняшним меркам тиражом 17 млн. экземпляров. К сожалению, в 90-м году Конституция не прошла, хотя, я уверен в этом, если бы она была принята, то трагедии 1993 года не случилось бы.
Основные идеи нашего проекта были сохранены в Конституции 1993 г.: сильная президентская власть, разделение властей, четкое определение основных прав и свобод.
Таким, если очень коротко, было мое приобщение к практической юриспруденции. В конце октября 1991 г. был сформирован Конституционный Суд, и я был избран его первым Председателем.
В 1993 г. во время противостояния парламента и Президента Конституционный Суд не присоединился ни к той, ни к другой из противоборствующих сторон. Хотя спекуляций на эту тему было множество… Это была настоящая политическая революция, а во время революции конституционным судам делать нечего. Хотя ситуация тогда сложилась уникальная – и Конституция не отменена, и Конституционный Суд существует. Поэтому единственное, что мы могли, – это сказать противоборствующим сторонам: если вы нарушаете Конституцию, если вы не можете договориться, идите на перевыборы.
К сожалению, как вы помните, все пошло другим путем. Впрочем, сейчас, оглядываясь назад, я думаю, что все могло быть и гораздо хуже. Из той трагедии все извлекли уроки, в том числе и власть. Принятие Конституции 1993 г. свидетельствует о том, что народ заинтересован в построении спокойного, стабильного, безопасного общества.
После упомянутых событий 1993 г. я ушел в отставку с поста Председателя Конституционного Суда, сам подал заявление и сделал это прежде всего для того, чтобы лишить сторонников роспуска Суда их любимого «аргумента» о моей приверженности одной из сторон конфликта. Судьей я остался. Надо сказать, нет худа без добра. Отсутствие административных обязанностей дало мне возможность наращивать свой опыт судьи, заниматься наукой. Так что это время не прошло бесследно.
И впредь я не планировал претендовать на место Председателя Суда, однако неожиданно для меня в 2003 году, спустя 10 лет, я вновь оказался на этой должности.
Пути Господни, как говорится, неисповедимы.

Конституция должна представлять некоторый баланс стабильности и способности адаптироваться к меняющимся условиям. Интересен пример Соединенных Штатов, в которых Верховным Судом принято несколько томов решений, толкующих и изменяющих действующую конституцию. Сейчас у всех на слуху часто звучащие предложения менять Конституцию. Как можно достичь баланса стабильности и динамичности Основного закона?

– На мой взгляд, идеальным вариантом был бы тот же, что и в США.
Конституцию надо менять лишь тогда, когда ее уже нельзя не менять. Американцы меняли свою конституцию, но изменения эти в целом были постепенными.
Самыми заметными изменениями стали Билль о правах и установление предельного количества президентских сроков при Рузвельте.
Мы не должны менять Конституцию с каждым президентом или каждым десятилетием. Должна существовать нормативная основа общества, основа правопорядка. Эта основа создана, и хорошая основа. Есть и недостатки,налицо, например, явный дисбаланс исполнительной и законодательной властей - это мое мнение как профессионала-юриста. Как судья Конституционного Суда я должен перед имеющейся Конституцией стоять по стойке смирно.
Но чтобы обеспечить при неизменности текста динамику развития, вовсе не обязательно все время менять законы. А призывы к таким изменениям, увы, звучат.
Наша правовая система еще не устоялась, у нас еще нет такого стабильного законодательства, как в Германии, например. Рискну сказать, что и не будет никогда, если мы станем, как сейчас, шарахаться из крайности в крайность, каждый год заново переписывая целые кодексы. Налоговый, например! В налоговом законодательстве царит настоящая чехарда.
Урок бережного отношения к законам можно почерпнуть из истории развития римского права. В ходе исторического развития архаичные Законы XII таблиц не были не отменены, не дописаны. Римские юристы, применяя существующие нормы к меняющимся социально-экономическим условиям, дали им толкование.
Вспомним, например, известную фразу: «Сказанное о сыне относится и к дочери». Римские юристы продемонстрировали нам высшую ступень юридического приспособления (не приспособленчества!), позволившего избежать революций в писаных законах.
Нечто похожее может происходить и в области конституционного правосудия. Конституционный Суд интерпретирует Конституцию при условии, конечно, что эта интерпретация не искажает саму суть Основного закона. Мы не должны и никогда не будем извращать конституционные нормы ради политической конъюнктуры.
Наша задача – обеспечить жизненность закона в рамках конституционно возможного коридора.
Правовые позиции Конституционного Суда наращиваются, а вместе с ними растет и Конституция. И в этом, безусловно, есть общность с Верховным Судом США. Конституция живет через все правоприменительные решения, но прежде всего – через решения Суда. Сейчас уже невозможно понять Конституцию без решений Конституционного Суда, целых томов решений – видите, сколько их? Вот они стоят на полке. Это те решения, которые имеют нормативное значение: постановления и определения с так называемым позитивнымсодержанием.

Особое мнение судей Конституционного Суда – раньше оно публиковалось вместе с постановлением или определением КС РФ. Сейчас особое мнение вместе с актом не публикуется. С чем это связано?

– Публикация особых мнений, разумеется, способствует развитию конституционного судопроизводства, хотя в некоторых странах не существует института особых мнений. У нас же до внесения изменений в действующий закон особое мнение публиковалось одновременно с публикацией решения.
У меня за все время работы в Конституционном Суде было всего два особых мнения. Я предпочитаю доказывать свою правоту до, а не после принятия решения, и всегда стараюсь убедить коллег в своей правоте в ходе обсуждения будущего постановления.
Судьи, которые не согласны с принятым большинством решением, вправе опубликовать свое мнение.
Правда, сейчас особые мнения публикуются не вместе с решением, а чуть позже в «Вестнике Конституционного Суда». Кроме того, сразу после принятия решения судья может свободно изложить свою точку зрения и в средствах массовой информации. Главное – особое мнение не должно становиться политизированной критикой Суда. Особое мнение должно быть отражением иной, нежели у Суда, правовой, а не политической, позиции.