Суды не исследовали вопрос о том, кто является производителем и поставщиком информационных стендов для размещения их в лифтовых кабинах жилых домов.

ЗАО "ПИРС" обратилось в Арбитражный суд Нижегородской области с иском к ЗАО "Стройинвестрегион НН", ООО "СтройСпецСервис" о прекращении нарушения патента на полезную модель N 37112 "Замок для соединения свай в шпунтовых стенках" при строительстве подпорной стенки по Волжской набережной в зоне строительства жилых домов V микрорайона "Мещерское озеро" Канавинского района Нижнего Новгорода и об обязании прекратить использование "Замка для соединения свай в шпунтовых стенках".

Решением арбитражного суда от 15.02.2007, оставленным без изменения Постановлением Первого арбитражного апелляционного суда от 22.05.2007, иск удовлетворен в полном объеме по заявленным основаниям. Федеральный арбитражный суд Волго-Вятского округа Постановлением от 31.08.2007 отменил названные судебные акты и направил дело на новое рассмотрение.

Решением арбитражного суда от 24.01.2008 отказано в удовлетворении иска. Постановлением Первого арбитражного апелляционного суда от 02.04.2008 решение оставлено без изменения. Постановлением Федерального арбитражного суда Волго-Вятского округа от 04.06.2008 вынесенные судебные акты оставлены без изменения.

Суд установил, что разработка истцом во исполнение условий договора проектной документации на строительство с включением в нее полезной модели, защищенной патентом N 37112, свидетельствует о согласии патентообладателя на введение в гражданский оборот этой полезной модели с целью строительства конкретного объекта, что в соответствии со статьей 11 Патентного закона Российской Федерации не является нарушением исключительных прав патентообладателя и не требует заключения лицензионного договора. Федеральный арбитражный суд Волго-Вятского округа в Постановлении от 31.08.2007 по делу N А43-27661/2006-15-483 отметил, что суды не дали должной правовой оценки договору подряда на выполнение проектных работ, заключенному между ЗАО "Стройинвестрегион НН" и ОАО "Нижегородский Промстройпроект", соподрядчиком по которому выступило ЗАО "ПИРС". Анализ данного соглашения и рабочего проекта строительства подпорной стенки свидетельствует о том, что ЗАО "ПИРС" добровольно включило в проектную документацию спорный конструктивный элемент (ввело его в оборот), а потому ответчики, являющиеся заказчиком и подрядчиком по реализации данного проекта, легально используют объект интеллектуальной собственности. В пункте 1.4 договора предусмотрено, что при производстве работ субподрядчик применяет профиль шпунтовой трубчатый сварной, включающий трубу и замок, согласно патенту N 37112.

В другом споре суд не признал нарушение патента в связи с более ранним введением в гражданский (хозяйственный) оборот чертежа, что следует из Определения Конституционного Суда Российской Федерации от 15.11.2007 N 768-О-О "Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы...", извлечение из которого изложено ниже.

Решением Коминтерновского районного суда г. Воронежа от 21.10.2002, оставленным без изменения судами вышестоящих инстанций, было отказано, в частности, в удовлетворении исковых требований граждан С.И. Перунова и Г.А. Старцева к ОАО "Тяжэкс" им. Коминтерна и государственному унитарному предприятию "Производственное объединение "Уралвагонзавод" (далее - ПО "Уралвагонзавод") в части выплаты вознаграждения за использование изобретения "Ковш землеройной машины", защищенного патентом N 2057850, выданным 10.04.1996, с датой приоритета 22.10.1992.

Установив, что по акту от 03.07.1991 ОАО "Тяжэкс" им. Коминтерна передало принадлежавший ему чертеж, содержавший техническое решение, признанное впоследствии изобретением и защищенное спорным патентом, в собственность ПО "Уралвагонзавод", которое по данному чертежу изготавливало ковши до 01.07.1997, поставляя их для использования, в частности, ОАО "Тяжэкс" им. Коминтерна, суд, отказывая в удовлетворении требований С.И. Перунова и Г.А. Старцева как патентообладателей, сослался на ст. 11 Патентного закона Российской Федерации (в первоначальной редакции), указав при этом, что такое использование чертежа не является нарушением исключительных прав патентообладателей. Определением от 25.03.2004 Верховный Суд Российской Федерации в истребовании дела по надзорной жалобе патентообладателей отказал с указанием на то, что чертеж, в котором содержалось техническое решение, впоследствии признанное изобретением и защищенное патентом, является введенным в хозяйственный оборот средством, содержащим изобретение.

В своей жалобе в Конституционный Суд Российской Федерации Г.А. Старцев оспаривал конституционность положения абзаца седьмого ст. 11 Патентного закона Российской Федерации в отношении того, что не признаются нарушением исключительного права патентообладателя действия по правомерному введению в хозяйственный оборот средства, содержащего изобретение, защищенное патентом. По мнению заявителя, распространение понятия "применение средств, содержащих изобретения... если эти средства введены в хозяйственный оборот законным путем" на действия по изготовлению продукта по чертежу, в котором содержались сведения о техническом решении, впоследствии признанном изобретением и защищенном патентом, без приобретения лицензии на использование запатентованного изобретения не соответствует ст. 44 Конституции Российской Федерации.

Конституционный Суд Российской Федерации, изучив представленные Г.А. Старцевым материалы, не нашел оснований для принятия его жалобы к рассмотрению и отметил следующее.

Согласно оспариваемому законоположению не признавалось нарушением исключительного права патентообладателя применение средств, содержащих изобретения, полезные модели, промышленные образцы, защищенные патентами, если эти средства введены в хозяйственный оборот законным путем.

Федеральный закон от 07.02.2003 N 22-ФЗ "О внесении изменений и дополнений в Патентный закон Российской Федерации" уточнил оспариваемое заявителем положение, и в новой редакции оно предусматривает, что не признаются нарушением исключительного права патентообладателя ввоз на территорию Российской Федерации, применение, предложение о продаже, продажа, иное введение в гражданский оборот или хранение для этих целей продукта, в котором использованы запатентованные изобретение, полезная модель, или изделия, в котором использован запатентованный промышленный образец, если эти продукт или изделие ранее были введены в гражданский оборот на территории Российской Федерации патентообладателем или иным лицом с разрешения патентообладателя (выделено мной. - В.Д.).

В названной норме законодатель преследовал цель обеспечения баланса между монопольными правами патентообладателя и правами и законными интересами других лиц, что само по себе не может рассматриваться как нарушение прав, закрепленных в статье 44 Конституции Российской Федерации.

Разрешение же вопроса о том, составляла ли в данном случае передача чертежа нарушение прав патентообладателей, требует учета прав и защищаемых законом интересов всех заинтересованных сторон, связано с исследованием фактических обстоятельств конкретного дела и не входит в компетенцию Конституционного Суда Российской Федерации, как она установлена в статье 125 Конституции Российской Федерации и статье 3 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации".

Отличие нового подп. 6 ст. 1359 от ранее действовавшего состоит в том, что дополнение предусматривает введение в гражданский оборот продукта или изделия без разрешения патентообладателя, но при условии что такое введение в гражданский оборот было осуществлено правомерно в случаях, установленных ГК РФ.

Можно полагать, что под правомерным введением продуктов и изделий в гражданский оборот на территории Российской Федерации понимаются действия, перечисленные в п. п. 1 - 5 ст. 1359 и в ст. ст. 1360 и 1361 ГК РФ.

Обратим внимание на следующее извлечение из Постановления от 02.11.2010 по делу N А48-4851/2009 Федерального арбитражного суда Центрального округа.

Получить разрешение патентообладателя должен лишь субъект, который первым производит или продает запатентованное изделие. Все последующие его владельцы, если изделие было введено в гражданский оборот с согласия патентообладателя, то есть законным путем, могут использовать его, не испрашивая на это особого согласия патентообладателя.

В деле N А60-42273/2013 Суда по интеллектуальным правам (Постановление от 26.09.2014), в котором рассматривался спор о взыскании задолженности и процентов по лицензионному договору, относящемуся к полезной модели "Установка для получения диоксида хлора" по патенту Российской Федерации N 45378, суд кассационной инстанции отметил, что концептуальное положение, являющееся реализацией принципа исчерпания прав, правомерно принято во внимание судами с точки зрения оценки действий ответчика по соблюдению законодательства о патентных правах, поскольку после введения правообладателем в гражданский оборот продукта, в котором использована полезная модель, дальнейшее использование такого продукта осуществляется свободно. С этой точки зрения дальнейшая перепродажа ответчиком введенной самим правообладателем в гражданский оборот установки не может быть квалифицирована как использование патентных прав, а следовательно, на нее не может распространяться действие лицензионного договора.

В споре, рассмотренном Судом по интеллектуальным правам (Постановление от 26 сентября 2014 г. по делу N А33-16741/2013) о запрете использования полезной модели по патенту N 130440 "Информационный стенд" суд удовлетворил кассационную жалобу и отметил, что из решения от 18.02.2014 следует, что факт нарушения ответчиком прав истца состоит в том, что информационный стенд, размещенный в лифтовой кабине жилого дома, использован ответчиком для размещения рекламы. При этом судом первой инстанции не дана оценка доводу ООО "Л-Медиа" о том, что оно не нарушало исключительных прав истца на полезную модель, так как является только распространителем рекламы и не занимается производством или иным введением в гражданский оборот информационных стендов. Суд апелляционной инстанции также оставил без внимания эти доводы, которые были изложены и в апелляционной жалобе.