Первый эпилог третьего тома лайт-новеллы

Глава 64. На пути обратно

Работающий от магии четырехколесник, вылетел на главный тракт, поднимая ураган пыли, позади виднелась Северная Цепочка Гор. Так как дорога протаптывалась людьми на протяжении долгих лет, её состояние было куда лучше, чем путь, ведущий от города Ула к области Северного Горного Хребта. Благодаря установленным амортизаторам дрожь была сведена на нет и четырехколесник плавно ехал вперед навстречу Фьюрену.

Шия расположилась на переднем сиденье и благодаря открытым настежь окнам её ушки развивались по ветру. Она выглядела несколько недовольной, ведь двухколесник ей нравился больше. Шия любила то чувство, когда ее ушки разрезают воздух, пока она могла обнимать Хадзиме уместив свое лицо ему на плечо.

За рулем был, естественно, Хадзиме. Местечко рядом с ним заняла Юи. Вилл был на заднем сиденье. Он тревожно спросил Хадзиме, наклоняясь телом вперед, «Простите~ А это точно нормально вот так оставлять их там? Если бы вы только поговорили с ними об этом чуть дольше… особенно с госпожой Айко…».

Не поворачивая голову, Хадзиме невозмутимо ответил: «Нн? Да ничего, все хорошо. Как ни посмотри, если бы я остался там, то вызвал бы лишние проблемы. И сенсей способна принимать правильные решения, даже если меня нет рядом».

— Наверное, все так, как ты и говоришь, но все же…

— Ты… Отложим в сторону вопрос о том, хороший ты человек или нет… Но не слишком ли ты тревожишься о других?

Даже услышав его слова, Вилл все так же тревожно смотрел на Хадзиме, что вызвало у него кривую улыбку. Ощущать боль и страдать, горевать по мертвым приключенцам, не забывая и о городе, который атаковали демоны, хоть тот никак к нему не относился. Простить Тио, что убила его напарников, а теперь еще и беспокоиться об отношениях тех, из-за кого он отчасти попал в опасность: Хадзиме, Айко и остальные. С его целью становления приключенцем, несмотря на то, что он был аристократом, Вилл казался крайне эксцентричным. И все же, по природе своей, он был добродушным человеком, заботящимся обо всех.

— …Хороший человек.

— Хороший человек~

— Угу, хороший человек.

Вилл продемонстрировал сложное выражение, когда эти слова были сказаны одновременно. И хоть его похвалили, для женщины думать о мужчине как о «хорошем человеке», считалось невообразимо тонкой оценкой.

— Пожалуйста, прекратите так обо мне отзываться… Я лишь хотел попросить у вас объяснений в мельчайших подробностях…

— …Объяснений?

Все так же неуловимо, Вилл, почесав себе щеку, продолжил разговор. Однако брови Хадзиме в ответ на его слова резко дернулись.

— Вот-вот. О госпоже Айко, оставшейся там с неприятным осадком на душе и о том парне, по имени Шимидзу и его убийстве… Мне хотелось бы узнать причины для ваших действий.

— А разве я уже не объяснял? Он был врагом…

— Это причина, по которой ты его убил, а не «спас», так? Он ведь получил смертельную рану и умер бы через пару минут, если бы ты его так и оставил… Должна быть причина, почему ты преднамеренно его убил, верно?

— Ты неожиданно ловко разобрался в ситуации.

Слова Вилла попали в яблочко. Он был одноклассником, поэтому впечатление от того, что Хадзиме его убил, хоть Айко и просила о помощи, оказалось слишком сильным. Хотя факт того, что Хадзиме не было необходимости его убивать, был мастерски скрыт. Вилл, заметивший этот факт, можно сказать, обладал глазами «аристократа». Тон в голосе Хадзиме содержал восхищение к Виллу, не купившегося на уловку. Даже Шия, высунувшая лицо из окна, чтобы насладиться ветерком, произнесла, «Сейчас, когда вы об этом упомянули, я тоже это заметила» и обернулась к Хадзиме, который вел машину с удовлетворённым лицом. Он на миг замешкал, думая, как бы получше ответить на этот вопрос, но Юи выдала фразу раньше, чем он смог что-либо сказать.

— …Хадзиме — цундере.

— …

— «Цундере?»

Может потому что Юи попала в точку, Хадзиме сохранил свое лицо «кирпичем», продолжая молчать. Остальные члены разговора могли лишь ей подыграть.

— …Получается, ты лишь волновался об Айко?

— …Это всего лишь совпадение.

Судя по тому, как отрывисто он ответил, посмотрев в другую сторону, предположение Юи было правильным, поэтому Шия и остальные потребовали объяснений.

Потому как сам Хадзиме отвечать не хотел, за него ответила Юи. Если вкратце, то он хотел отвлечь разум Айко от чувства ответственности за смерть Шимидзу.

Шимидзу раньше упомянул, что причиной его встречи с расой демонов являлось убийство «Богини Плодородного Урожая», то есть Айко. Иными словами, Шимидзу использовали, чтобы убить ее. Даже последняя атака попавшая в Шимидзу должна была пройти сквозь её тело.

Само собой, Айко не была ответственна за смерть Шимидзу. Он сам заключил договор с демонами, в следствии чего и пигиб. Так как это был результат его собственного решения, Шимидзу сам был ответственен за свою кончину. Но даже если он и не был ответственен, тогда ответственность лежала на плечах субъектов демонической расы, что нанесли ему смертельное увечье. Но согласится ли с этим Айко? Все-таки, последняя атака была направлена на нее. И это могло стать поводом для того, чтобы она взвалила всю ответственность на себя. Айко всегда думала первым делом о студентах. Шимидзу погиб, потому что он впутался во все это из-за неё. Тогда, не являлось ли это её ошибкой, что Шимидзу был мертв? — как-то так она бы и подумала. Поэтому он поразмыслил над тем, выдержит ли это Айко? Хадзиме почувствовал легкий испуг.

Даже Айко должна была испытывать страх и неудобство как человек, призванный в иной мир.

И хоть она не жаловалась, съёживаясь и дрожа от страха, причиной, по которой она работала так усердно, была её гордость как «учителя». Вдобавок, имелись «ученики», которые заняли ум Айко как «учителя». И вдруг, один из них умирает по её вине. Впечатление от этого будет куда более ошеломляющим, чем когда она услышала, что погиб Хадзиме или тогда, когда он сказал ей, что его подставили его же одноклассники. Это чувство заострится словно лезвие и нанесет непоправимый урон сердцу Айко.

Хадзиме, также, придётся изменить свой план по отвлечению внимания Богов, если Айко «сломается», но он, несомненно, беспокоился о ней. Хадзиме понимал, что слова Айко представляют несбыточные идеалы, потому как они создавали множество противоречий. Но даже так, её слова заставили его подумать, что это будет действительно необходимо для будущего счастья Юи и Шии. Потому что даже если сменился мир, как сменился и Хадзиме, проповедь «учителя» вынуждала Хадзиме почувствовать себя обязанным ей.

Поэтому Хадзиме и застрелил Шимидзу, несмотря на то, что тот так или иначе умер бы и сам. Оставив за собой, в итоге, мощное впечатление, делая ударение на том, что Шимидзу был его врагом.

Айко не должна была расколоться. Он видел в этом свою прямую обязанность, так что его «учитель» не изменится.

— Так вот в чем дело… Фуфу, Хадзиме-сан такой цундере.

— То-то и случилось…

— Разумеется~ Хозяин неожиданно мил.

Юи закончила своё объяснение всем остальным. И теперь, в их глазах горели теплые искорки, когда они поглядывали на Хадзиме, но он все также вглядывался в другую сторону.

— …Вот только, думаю, Айко это заметила.

— …

Хадзиме медленно переместил на Юи свой взор. В ответ она посмотрела на него, такими искренними глазами.

— …Айко — учитель Хадзиме. Человек, чьи слова запали в его сердце. Поэтому нет сомнений в том, что она заметила.

— …Юи.

— …Все в норме. Айко сильна. Ситуация точно обернется так, как пожелает Хадзиме.

— …

Видимо, Юи доверяла Айко потому, что та, по крайней мере, давала ему время сосредоточиться на самом себе. Это было тем, что она сама не могла. На реакцию Юи, смотрящей сейчас на него снизу, Хадзиме слегка сощурил глаза. Из-за её слов, его беспокойства по поводу Айко развеялись.

— Хаа~ И снова они создали мир лишь для себя… Сколько бы времени на это ни ушло, но я тоже научусь создавать похожую атмосферу…

— Э-это, как бы сказать… Чувствую, что во рту что-то сладкое витает…

— Муу~ Эта хочет, чтобы Эту обругали, но… Не сказать, что и такая обстановочка никудышна…

Вилл и остальные почувствовали себя словно не в своей тарелке и не в своем мире, когда вокруг благоухала сладостная атмосфера Хадзиме и Юи.

Шия, в частности, надувала щеки и вытягивала губы в непринятии.

Юи, заметив Шию, перевела взгляд на неё, потом снова на Хадзиме. Поравнявшись с его взглядом она молча к нему взывала. Содержанием следующих, за взглядом, слов было не что иное, как «награда Шии». Без особенной магии Шии «предвидение» и её своевременных действий Айко бы не вернулась в Японию из-за дыры в голове. Шия спасла учителя Хадзиме.

Вспомнив об этом, Хадзиме выдавил «Уу» и перейдя взором с Юи на Шию, произнес, «Шия… Это, да, ты нас выручила. Может и поздно, но… спасибо тебе.

— …Чего?

Перебарывая смущение, он все же сказал это, но ответом ему предстала изумленная мордашка. И хоть на его лбу выступили вены, он сдерживался, ведь это было следствием его поступков.

— Ну, полагаю, нет ничего странного в том, что ты сейчас так реагируешь… И все же, я выражаю тебе свою благодарность на полном серьезе, понимаешь?

Хадзиме сошелся взглядом с Шией, что смотрела на него, пока он твердо благодарил её словами «спасибо тебе». Из-за его откровенного обращения, все тело Шии задрожало, словно по нему прошелся заряд электричества, и она засуетилась. Её взгляд начал блуждать в возбуждении, тогда как её щеки залились ярко-красным, а ушки раскачивались туда-сюда.

— Это так, конечно… Нуу~, нельзя сказать, что я сделала что-то сверхординарное, да и спасибо можно было не… А-ах! Чего так вдруг. Мне от смущения сквозь землю провалиться хочется… Эхехе.

Хадзиме ухмыльнулся, посматривая на смущающуюся Шию, делясь сомнениями, имевшимися у него на душе.

— Шия. Может, я проявляю излишнее любопытство, но… Почему ты выскочила в этот самый момент, ни разу не мешкая? Ты же не о чем значимом с сенсеем не обсуждала, так ведь? И я не помню, когда вы успели с ней так поладить…

— Ну как же… Она же та, о ком заботится Хадзиме-сан.

— …И это всё, хех.

—? … Да, пожалуй, это всё…

— …Ясно.

Глядя на изумленную мордашку Шии, Хадзиме понял, что сказать ему больше нечего. Конечно, Айко являлась его учителем. Факт её «ухода» сильно повлиял бы на его одноклассников. Откровенно говоря, он был счастлив, что она жива. Но он был уверен в том, что ни через голос, ни через поведение это не демонстрировал. Невзирая на это, Юи с Шией смогли ощутить, что было у него на сердце. Они были людьми, всегда знающими, что творится у него на душе, какие эмоции он испытывает. Хоть он только сейчас подумал об этом, они уже перешли черту простых «спутников» для него. Это понимание вклинилось ему в голову. Так что, даже если бы Юи не напомнила, он бы все равно отплатил Шии. И так, Хадзиме, все еще смущаясь, проговорил ей:

— Шия. Есть ли что-нибудь, чего ты желаешь?

— Хе? Что-нибудь… чего я желаю?

— Ага. Можешь расценивать это как благодарность или награду… Как-то так. Разумеется, что-нибудь в пределах моих сил, хорошо?

Шия слегка потупилась от этих неожиданных слов. Она считала свой поступок естественным для спутников, и потому ей казалось, что её заслуги несколько преувеличивали. «У-У~н» — застонала она, когда ей на глаза случайно попалась Юи.

Юи мягко посмотрела на неё, а затем кивнула. Её взгляд ясно давал понять, что Шия честно заработала благодарности от Хадзиме, Юи её даже побуждала это принять. Шия, точно просчитав момент, издала сдавленный смешок. Немного поразмыслив, она переместила взгляд на Юи, которая тут же, в ответ, показала улыбку и слегка кивнула в сторону Хадзиме.

— Тогда, пожалуйста, прими мой первый-

— Отказываюсь.

— …Ну почему? Когда я уже было подумала, что схватилась за твою дере-сущность, подумала: «ВОТ! НАСТАЛ МОМЕНТ ПРОЯВИТЬ ЕГО СКРЫТУЮ СТОРОНУ ДУШИ!!!» Меня сразу же обломали, да? Да? Да пойми ты уже наконец!

— Я сказал «в пределах моих сил».

— Но ведь это вполне в пределах! Хоть ты всегда так легко меня отшивал, отгонял, ты ведь делал это с Юи-сан! Я знаю, что это так! Мое сердце словно пустеет каждый раз, когда я обнаруживаю ваши интимные связи! Вуу, когда мы приедем во Фьюрен, я снова пойду выполнять поручения, а ты будешь любовью в это время заниматься, да? Или я не права? *Хнык* Вновь, я одна… Убиваю время одна… Тогда сделаю вид, что не вижу, как Юи сияет от счастья… Проклятье…

— Нет, пожалуйста Шия, незачем плакать… Я влюблён в Юи, а ты, ну, ты для меня важный спутник, но не любовь… Для меня, обнимать кого-то еще, это…

— *Хнык* Хадзиме-сан, ты бестолочь!

— …Ой.

— Трус! Мерзавец, крадущий сердца беззащитных девушек! Никчемный! Извращенный вуаярист!

«Пришло время!..» — хотела уж было сказать Шия с игривым выражением на лице, но она вознегодовала, отверженная прежде, чем произнесла просьбу. Она выплескивала всё свое неудовлетворение на Хадзиме, всё хныча и хныча.

С заднего сидения донеслось «Пфф… Мужчина, уничтоживший несколько десятков тысяч демонический порождений… бестолочь? Пфф.»

— Нежданно-негаданно, у хозяина девственное сердечко, если они еще не были в такого рода отношениях… Это значит, что первый раз задницы Этой, был на шаг впереди всех…

Слова эти были услышаны, хоть говорились они шепотом. Хадзиме со всей серьезностью подумал «А не вышвырнуть ли мне их вон из машины?» на мгновение. Однако Юи, сидящая в стороне от него, показывала взгляд полный укоризны, отчего он выдохнул, «Гух».

Дальше он обратился к Шии, что сидела сейчас с перекошенными-приперекошенными щеками. К тому же, он поклялся себе в душе, позже покарать Вилла. А о той… Он бы ее оставил в покое, так как не хотел, чтоб она становилась их спутником.

— Шия, не голоси. Если дело в другом…

— Хадзиме, ты, значит, не можешь?

По какой-то причине, Юи обняла Шию. Шия, произнеся это с таким несчастным голосом, прилипла к ней.

— Юи-сааа~н.

Яснее ясного, что Юи дала разрешение обнять себя . С недавних пор, она Шию явно балует. Хадзиме было увидел в этом зачатки глубокой дружбы, но почему-то это больше походило на то, как старшая сестра помогает влезшей в неприятности сестрёнке. При том, старшая была сисконом (фетиш на сестру). Его ненаглядная просила обнять другую. Хадзиме, который в самом деле не знал, куда скатилась эта ситуация, мог лишь обхватить голову двумя руками. Впрочем и у него нашлось, чем ответить.

— …Я, чье сердце желает лишь Юи, только ее и желает. Я не ненавижу Шию, я вижу в ней значимого мне спутника, но… Я не способен относится к ней так же, как к Юи. Знаешь, мое желание таково, что я хочу присвоить Юи только себе. Какая бы не была причина, я не подпущу к ней никакого мужчину. И поэтому я стремлюсь к тому, чтобы Юи мыслила так же и обо мне. Так что, даже если это Шия, смогла бы ты простить мне отношения с другой женщиной?

— …Хадзиме.

С Шией, прилипнувшей к ее рукам, щеки Юи залились румянцем, она посмотрела прямо на Хадзиме ставшими влажными глазами. Хадзиме еще раз мягко погладил щеку Юи рукой, окинув ее тем же взглядом. Они оба создали сладкую атмосферу вокруг. Даже цвет воздуха, казалось, стал розовым. Они смотрели в лица друг друга какой-то момент, затем стали приближаться друг к другу, как…

— Видимо я… была совершенно позабыта… Хотя разговор зашел о моей награде…

Шия стала ругаться на повышенных опасных тонах, глядя на Хадзиме с Юи, что уже почти достигли апогея. Затем эти двое, наконец, заметили окружение, мигом отдаляясь друг от друга. Юи, все еще в разочаровании, завивала свои красивые волосы, чтобы успокоиться. У Хадзиме, признавшегося в своих чувствах, чуть не выскочило сердце из-за столь внезапного наплыва эмоций. Его невозмутимость треснула и его рот естественным образом запнулся, в поисках извинений. Его слова о том, что он хотел присвоить ее себе и самому быть присвоенным, являлись ярким примером тяжелого бремени и ответственности за человека, но Юи это привело в необычайный восторг. Ее сердце задрожало и она непроизвольно забыла обо всем, кроме Хадзиме.

— …Ага. Как-то я все же могу представить отношения между вами тремя… Сложно живется сестрице Шии.

— *На нервах*… Хоть их отношения и будут представлять помеху Этой… Пока ее оскорбляют, Эта…

Лицо Вилла скорчилось настолько, что казалось, он сейчас все заблюет радугой, только представляя отношения между этой троицей. Им не хотелось вспоминать о той извращенной форме жизни, уже почти потерявшей сознание, после фантазирования чего-то там.

— Хадзиме, прости. Но, Шия тоже дорога… Я хочу отплатить ей… Поэтому, пожалуйста, сходи с ней на свидание на денек, будучи в городе… Ты же это можешь?

— Юи-саа~н.

Теперь, Юи устраивала судьбу Шии. Шия же, чье сердце разбилось и чью голову только что нежно погладили, теперь еще и с самым бессовестным видом жалась и терла свое лицо об лицо Юи. Хадзиме, заметивший такое, не сдержал натянутой улыбки.

— Ладно. Я не против, если это все, что от меня требуется. И это не потому, что Юи попросила за Шию, хорошо? Даже если бы это сказала Шия, уж на свидание я с ней сходить смогу.

— Хадзиме-сан… Нет смысла ломать себе голову над этим. Все в лучшем виде, пока это будет неоспоримым фактом!

— Не, правда, ты…

— Ну, если это все еще невозможно, я потерплю пока, улучшая наши отношения через свидание… Как только мы придем в Фьюрен, прошу Хадзиме-сан, давай прогуляемся по туристическому кварталу, хорошо?

— Ага, как скажешь.

По этому случаю, Хадзиме подумалось еще раз напомнить ей, насколько Юи для него особенная. Однако, Шия, должно быть, догадывалась, поэтому не была особо обескуражена. Со сложными чувствами, Хадзиме рассудил — «Ничего, если Шия будет делать то, что ей угодно, назначив дату свидания.» Неизменным оставался факт того, что Шия по праву являлась особенной для него и он тем более не мог отвергнуть эту просьбу, так как шла она и от Юи. Поэтому Хадзиме убедился в том, что за свои старания она захочет подобную награду.

— И что с этим чувством посторонней. Это ведь тоже самое, как когда ты вливаешься в новую для тебя семью.

— Хмм, такой вид игры «забей на меня» не вызывает в Этой большого восторга… Лишь одиночество… Разве уже не пришло время ответить вот Этой? И можно ли, вообще, Этой быть сейчас здесь?

Вилл, сидящий сейчас на задних сидениях, чувствовал себя неуютно, пропуская все страсти и сердечные сцены. Вдобавок к нему и к Тио никто не обращался. Тио, до этого участвовавшая в прошлой беседе незнамо для них, положила свою головку на окно, в том месте, где прицеп соединялся с фургоном. До битвы, она спросила разрешения Хадзиме последовать за ними. А в после боя ее оставили позади, не взяв в фургон, поэтому она в панике запрыгнула в прицеп четырех-колесного транспорта. Вид того, как тяжело она дышала из-за холодного к ней отношения, и как подглядывала она из окошка, вверг всех здесь присутствующих в ступор, они решили среагировать так, как будто ничего не случилось.

Сначала, Хадзиме попытался сбросить ее, вытворяя дикие, до безумия, движения, но она применила магию, чтобы крепко-накрепко закрепить своё положение. Так как эти попытки не привели к успеху и она еще больше наполнилась экстазом, они решили напрочь ею пренебречь. Извращенцы… Они так устроены, что чем больше ты им ответишь, тем больше они заведутся. Из-за такой ситуации, когда никто на нее никак не реагировал, Тио взволновалась, потому как решила, что это некая игра, под названием «игнорируй Тио». Но вскоре, она почувствовала пустоту на сердце от отношения Хадзиме и остальных, и наконец, стала им жаловаться. От того что ей никто не отвечал, Тио начала влезать в кабину через окно, соединяющее фургон и прицеп. С ее черными и длинными волосами, она стала походить больше на Самару, из небезызвестного фильма «Звонок». Как и ожидалось, Вилл не мог вынести такой жути и завопил «Уваа!», отступая к боковому краю сиденья. Отреагировав на его голос, Хадзиме и остальные глянули на заднее сиденье.

— А? Ааа~ Эта застряла. Грудь стала помехой… Не пролезть. Извини, мальчик Вилл, не мог бы ты втянуть Эту внутрь?

Ее буфера, что были гораздо больше чем у Шии, продолжали сопротивляться, меняя форму. Тио спросила, «Не втянешь эту внутрь?», протягивая ручки к Виллу. Хадзиме, отметивший ситуацию, молча достал Раскат из кобуры на левом бедре. Его рука зашла за плечо и без промедления выстрелила.

*ВДААМ!*

— Хмммм?!

Прозвучал выстрел, после чего снаряд вылетел из дула, врезался в лоб Тио и вытолкнул ее наружу. Грохот и шквал металлических звуков раздался со стороны прицепа.

— Ч-что ты делаешь? Так внезапно… Разве подобное не возбудит Эту еще больше?

С покрасневшими щеками, она потирала лоб, в некотором счастливом порыве эмоций. Она отнюдь… не жаловалась. Тио, из племени Рюджинов, позволила себе не более, чем непристойное замечание.

Может потому, что она сначала хотела залезть ногами, она впихнула их в оконце фургона. Однако, в этот раз, в рамках окна застряла уже ее пухлая попа, вскоре же, ее манящие ягодицы как-то смогли пролезть внутрь, после некоторой борьбы.

Хадзиме все так же в молчании последовательно выстреливал из Раската. И хоть ему очень хотелось вышибить пухлую задницу Тио из кабины, застряла она, в этот раз, уже по серьёзному, а потому номер с резиновыми пулями в этот раз не прошел, пухлая мясистость ее ягодиц упруго поглотила весь импульс. Но так как она испускала стон 18+ каждый раз, когда пуля хлестала ее по заду, вроде «А, ан!» и «Как напористо!» или «Хозяиин~», Хадзиме, с сжатыми щеками, неохотно прекратил пальбу. Лучше не заводить знакомство с такой извращенкой.

Юи, ранее поклоняющаяся расе Рюджинов, еще больше понимала, что тот образ, который стоял у нее в голове, был не более чем вымыслом, и она старательно откинула его на задворки памяти. Сейчас же, она в стыде прикрывала глаза.

Тио, поняв, что шквал огня прекратился, как-то попридержала свои груди и зад, издавая «Фуу~» и, наконец, залезла внутрь.

— Хаа, хаа, боженьки. Какое унижение. Хозяин, что с тобой поделать. Но не волнуйся, Эта примет любой вид любви. Поэтому… можно и продолжить, ты же понимаешь? Даже еще сильнее и напористее, а?

— Закрылась, изврат. Не наклоняйся вперед. И зачем ты, вообще, залезла в машину? Если возможно, открой дверь и выпрыгни наружу.

— Кх?! Хаа, хаа… Хозяин, знает, что лучше для Этой… Но эта откажется. Эта уже решила следовать за хозяином. Таков долг расы Рюджинов и ещё что-то там про ответственность. Нет причин разделяться. Что бы хозяин ни сказал, Эта последует за вами тремя. Эта точно не уйдет просто так.

Тио, наконец втиснувшись в повозку, выплевала извращенные слова один за другим, а когда Хадзиме ей холодно буркнул, лицо Тио исказилось так, будто она стала еще больше очарована им. Но все же, она твердо настаивала на своем присутствии. Хотя это было видно по ее морде лица.

— Шутки в сторону. Что там с ответственностью? Это не что иное, как продолжение борьбы со смертью. Ты должна радоваться, что тебя не убили. Да и целью твоего долга, как одной из расы Рюджинов, является тот Герой, Куки. Он — представитель призванных, а не я, так что иди к нему.

— Не хочу. Определенно не хочу. Хоть Эта и понятия не имеет, что за человек этот Герой, Эта не думает, что он также беспощадно и порывисто будет ее лупить, как Хозяин! И не принижай Эту! Эта уже для себя решила, кого будет называть «Хозяином». И Эта не настолько фривольна, чтобы изменять свои чувства к хозяину.

С полностью раскрытыми глазами, настаивала она, сжав кулачки. Хоть все было сказано в добром тоне, она каким-то образом высказалась извращенно, прямым текстом заявляя, что будет счастлива быть безжалостно отхлестанной Хадзиме.

— Эта будет преследовать вашу троицу, даже если вы смоетесь, понятно? А когда Эта пойдет по городам, то она будет рассказывать всем историю о том, как ее утащили, как она более не могла жить без хозяина и как он вытворял с ней и то, и это. В дополнение, она будет разглашать описание хозяина. Хорошо?

— …Ты~

Со вздутыми венами, Хадзиме опасно сузил глаза, видя в ней крайне назойливую девицу. Хоть он и подумал просто прибить ее, врагом она, все же, не являлась и Юи его остановит. Поэтому следующей идеей было просто бить ее, пока она не потеряет память.

Но при всем своем извращенстве она обладала дивной живучестью, так что все его усилия отправлялись дракону под хвост, впрочем, даже там они не достигали нужного результата, вместо потери памяти это лишь доставило бы ей удовольствие.

Вследствие чего, он мог лишь наблюдать за ней, окидывая взглядом, полным отвращения, исходящим из самой глубины его сердца. Но подобные взгляды вызывали у неё ещё большее возбуждение. Лечить такое было уже поздно.

— Хозяин, прошу, не строй лицо, полное отвращения. Эта наверняка где-нибудь пригодится. Хоть группа хозяина не подходит под определение «обычная», разве Эта уже не доказала себя во время битвы? И пусть Эта не знает истинных целей хозяина, разреши Этой сопровождать вас. Пожалуйста, хозяин.

— Это невозможно. Ты слишком аморальна.

— А, хаа, хаа… Ннн! Ннн!

От слов Хадзиме, которые сразу оборвали нить разговора, Тио стала обнимать себя обеими руками, будто переживая что-то и ерзая на месте. От вида такой Тио, не только у Хадзиме, но и у всех присутствующих здесь, лицо скорчилось от отвращения. Через какое-то время, Хадзиме глубоко выдохнул, он выглядел весьма измотанным.

— Хоть мне и хочется еще кое-что добавить, все это будет лишь пустыми словами для тебя, правильно я понимаю? Просто делай что хочешь, но не становись препятствием для нас. Моих сил уже не хватает на то, чтобы решить, что с тобою делать…

— О? Оо~ Вот как, вот как! Хмм, тогда, прошу, позаботьтесь об Этой с этих пор, Хозяин, Юи и Шия. Зовите Эту просто Тио! Фуфуфу, похоже, путешествие выдастся диво каким увлекательным…

— …Аргх.

— И-и обо мне позаботься.

Хадзиме еще раз вздохнул, глядя на радостную Тио сузившимися глазами. Юи недовольно застонала, а Шия, в недоумении, ответила ей таким же приветствием. Новый спутник. Извращенец расы Рюджин — Тио, присоединилась к ним, и их отряд все так же продолжил свой путь в сторону нейтрального торгового города Фьюрена.

 

Глава 65. Айко в бешенстве

Минуло три дня с тех пор, как Хадзиме и его отряд покинули Ул.

Хоть на долю оставшихся выпали проблемы разложения трупов демонических существ и восстановление взрыхленной боем земли, сами горожане были невредимы. Такой итог иначе как чудом не назовешь. Хорошие вести разносились с огромной скоростью, достигая людей, что ранее ушли из города в поисках убежища, отдаленные города и даже Столицу королевства. Вернувшиеся жители могли вновь встретиться со своими семьями. Кое-кто всё ещё обнимал родных и друзей, тогда как вокруг стояла атмосфера всеобщей радости, окутавшая Ул в праздничной суматохе.

Защитная стена, созданная Хадзиме, все ещё окружала город. Горожане в подробностях вещали о сражении, жестами указывая, насколько это стена превышала здравый смысл, будто сошедшая со страниц мифов, вместе с этим осматривая огрубевшую землю за защитной стеной.

У людей, вернувшихся в город после битвы, а особенно у детей, заблестели глаза, едва они услышали об этой истории. Купцы же, не упуская возможности, просчитывали в уме, как бы срубить побольше прибыли на защитной стене Хадзиме, превращая её, в своих грёзах, в новую городскую достопримечательность.

И так, не знавшие правды о Хадзиме и Айко горожане, свято верили, что на Защитника и его отряд снизошло благословение «Богини Плодородного Урожая», и в честь этого, его защитная стена стала зваться «Щит Богини». Стоит также добавить, что парень с пепельными волосами и повязкой на глазу — Хадзиме, получил прозвище «Клинок Богини» и «Рыцарь Богини» в знак уважения. Однако, история на деле была совсем иной. Когда о ней вспоминали Давид и прочие рыцари-телохранители они сразу же начинали вопить: «Другого от него и не ожидалось, как же я ненавижу этого парня!!!». В будущем, Хадзиме будет корчиться в гневе всякий раз, как услышит своё новоприобретённое прозвище, но это уже другая история.

Это был в некоторой степени просчет, завоевавший ему несколько смущающих прозвищ, но как Хадзиме и задумывал, слава и известность Айко были на высоте. Когда она прогуливалась по городу, все прохожие оборачивались, устремляя на неё взгляды, среди них были и такие, кто стал поклоняться ей, приговаривая что-то вроде «Да пребудет с нами ваше благословение~». В этом городе, Айко, спасшая людей, стала именоваться как «Богиня». Слухи разнеслись и до окрестных городов. Теперь, как минимум, можно было считать, что слово Айко имело большую власть, чем влияние епископа Церкви Святых города Ула.

Названная Айко покамест… надлежащим образом поддерживала правителей в переустройстве города и хоть она казалась неунывающей по отношению к окружающим её людям, её разум был далеко от этого места. Причиной тому были шокирующие откровения Хадзиме незадолго до битвы. Но прежде всего, всё крутилось вокруг того, что Хадзиме убил Шимидзу. Сцена того момента поглотила её с головой, разъедая сердце.

Даже сегодня, после завершения дневных обязательств и по наступлению ужина, ученики и рыцари-телохранители принялись ужинать в «Гостинице Водной Феи». Айко же машинально всовывала еду в рот, уставившись пустым взглядом в пустоту. Она не следила за беседой остальных и лишь односложно отвечала, когда обращались к ней напрямую .

— Ай-чан сенсей… Магия Ай-чан сенсея просто восхитительна! Даже эта изуродованная земля быстро восстановилась… Кажется, уже через недельку и следов не останется!

— Ага… Как это замечательно.

Юка Сонобе, заметившая, что Айко пребывала где-то в другом мире, в нарочно приободренном состоянии пыталась с ней заговорить. Она пыталась воодушевить Айко, ведь ей был известен источник её нынешнего болезненного состояния. Но даже воодушевляющие слова канули в равнодушной горстке слов в ответ, они словно заранее были приготовлены так, чтобы нельзя было продолжить разговор. Сонобе, сдавшись, опустила плечи, пробормотав, «Всё ещё не отошла, ха~».

— Айко… Правители или епископ что-нибудь сегодня упоминали? Если тебе это действительно доставляет неудобства, я не прощу их за беспокойство Айко, пусть даже это будет сам епископ. Я же всё-таки рыцарь Айко, как-никак. Что бы ни произошло, я всегда останусь твоим союзником.

Было неизвестно, хотел Давид этими словами взбодрить или соблазнить её, но его замечание, что он готов был пойти даже против епископа, было опасно для него как рыцаря храма, хотя ему это могло показаться пустяком. В его словах местоимение «Я» получало особое ударение. Что касается его слов о том, чтобы пойти против всех ради Айко, то остальные окружающие рыцари согласились и четким взором глядели на командира, делающего свой «шаг вперёд».

— Ага… Отлично.

Однако, слова и поведение Давида были с легкостью отброшены в сторону, словно занудная и длинная телепередача, длящаяся по телеку на протяжении всего дня. Возникали сомнения, слышала ли она его вообще или нет. Выражения лиц учеников, ясно можно было описать как «Так тебе и надо~», отчего Давид обессиленно опустил плечи вниз. На лицах других рыцарей оказалась та же реакция.

Не принимая во внимание ни учеников, ни Рыцарей, Айко равнодушно продолжала трапезу, никак не реагируя.

(Если бы я только могла поговорить с Шимидзу-куном подольше… Если бы я заметила его чувства раньше… Если бы так случилось, то всё не обернулось бы таким образом… Положись он на своих одноклассников… Не стань я заложником… Если бы только… Я умерла… Тогда бы он не видел более смысла лишать Шимидзу-куна жизни…

(Зачем он его убил… Они ведь были одноклассниками… Всего лишь потому, что он приходился ему врагом?.. Неужели убийство совершается так легко, имея лишь вот такой повод?.. Как это может происходить столь естественно?)

(Парадокс… Люди, ведь, не демонические существа. А он убил не мешкая… Он… был тем, кто мог хладнокровно уничтожить человека? … Если я оставлю его одного, станет ли он угрозой для остальных детей?.. И будут ли другие в безопасности, когда он уйдет?.. Пока он не… Кх?! Почему мне такое только в голову взбрело?! Стоп. Это может печально кончиться, если я продолжу развивать подобную тему!)

В настоящий момент, слова сожаления и упрёка самой себя безостановочно повторялись в голове Айко… Теперь, когда она неосознанно об этом раздумывала, побеги страха и обиды по отношению к Хадзиме стали назревать, но она в панике их отгоняла, ещё раз возвращаясь к предыдущим мыслям, начиная этот процесс по новой. Было чересчур много того, над чем ей надо было поломать голову, было много и того, о чем она не хотела мыслить вообще. Ум Айко походил на библиотеку, где книжные полки порушились, а информация была хаотично разбросана по округе.

Вдруг, до ушей Айко донесся спокойный и теплый голос.

— Госпожа Айко. О сегодняшнем блюде, возможно, оно пришлось вам не по вкусу?

— Э?

Это был Фосс Сило, владелец «Таверны Водной Феи». Его голос не был слишком громким, скорее даже, он обладал тихим голосом. Но сейчас, когда никто в таверне не ожидал услышать слова Фосса, его спокойный и проникновенный голос мог без проблем достучаться до каждого. Даже Айко, чье сознание было поглощено круговоротом мыслей, мгновенно его услышала, отчего и пришла в чувство.

Заметив, что во всеуслышание завопила таким неподходяще громким для неё голосом, щеки Айко окрасились красным. Она повернулась к улыбающемуся Фоссу.

— Эм, что такое? Простите меня, я замечталась на секундочку.

— Нет, ничего страшного. Мне лишь показалось, что блюдо вам не по вкусу, раз вы не поднимали лица. Если так и есть, я готов подать другое блюдо…

— Н-нет необходимости! Еда правда вкусна. Я лишь призадумалась кое о чём…

Пусть она и уверяла его в том, что её пища приятна на вкус, вспомнить этот вкус она так и не смогла. Осмотрев окружение, ей бросилось в глаза то, что ученики, как и рыцари, взирали на неё с некоторой тревогой в глазах. Она могла уловить, что было у них на уме, и ей подумалось, что стоит прекратить вести себя так. Она собралась с мыслями и продолжила трапезу. Однако, она тут же судорожно поперхнулась, когда еда попала ей не в то горло.

Потому как Айко закашлялась и у неё на глазах выступили слезы, ученики и Рыцари запаниковали. Увидев такое, Фосс, между делом, приготовил ей салфетку и воду.

— Я-я извиняюсь. Так вас нагружать…

— Это ни в коей мере не проблема.

Хоть он и был свидетелем её промашки, он продолжал излучать спокойную улыбку, за что Айко была ему признательна. Чувствуя облегчение, от того что госпоже Айко полегчало, Фосс сузил глаза, о чём-то подумав. Он тихим и спокойным голосом осведомился:

— Эмм. Госпожа Айко, это лишь моё предположение… Дозволено мне будет спросить кое-что?

— Э? А, да. Что такое?

— Почему госпожа Айко не верит в то, во что хочет верить?

— Ха?

Айко наклонила голову в непонимании. Над её головой словно всплыл знак вопроса. По этой причине, Фосс продолжил, криво ухмыляясь, «Видимо, тех слов было недостаточно».

— Кажется, разум госпожи Айко пребывает в глубоком недоумении. Вас нагружает множество мыслей, и всё это вы пытаетесь обдумать одновременно. Вам невдомек, как поступить дальше? Что из того, чего вы хотите достичь, будет лучшим выбором? Многое вам непонятно, что ещё больше усиливает ваше нетерпение, двигая вас на этот порочный круг замешательства. Или я не прав?

— К-как…

Его прогнозы оказались точны, словно он читал её мысли. Айко мгновенно лишилась дара речи. Завидя такую реакцию, Фосс со спокойствием и улыбкой на лице объяснил:

— Всё же, я стольких посетителей уже повидал. В подобной ситуации, лучше всего верить в то, во что ты хочешь верить сам, на данный момент. Но опять же, люди перестают замечать другие важные вещи, когда верят только в то, во что хотят. Мои слова, содержат и это — предупреждение. Только что сказанное — истина. Но, по моему мнению, люди склонны действовать так, как считают верным. Поэтому, мои ощущения мне говорят, что когда кто-либо неспособен «двигаться дальше», ему совсем не зазорно будет поверить в то, во что он хочет верить.

— …Верить в то, во что я хочу верить.

Айко смаковала слова Фосса. Сейчас, её разум был полон сожаления и вины, ставшие клубком сомнений насчет Хадзиме, тогда и ненависть стала постепенно виться вокруг. Хадзиме действительно был важным ей учеником, но Шимидзу, кто стоял по важности на том же месте, был им убит. В тот миг, она осознала, что он был тем, кто, исходя из ситуации, лишал жизни других. Тогда-то она узрела в Хадзиме исходящую угрозу, которая может отнять жизни значимых для неё людей. Несмотря на это, Хадзиме все еще являлся одним из её учеников, она не могла просто его отвергнуть. По этой же причине она не могла оставить Шимидзу, хоть он и собирался устроить массовую резню. Из-за этого она впала в смятение, не зная, что делать дальше. Хоть она и верила в то, что у неё сложный характер, что-то с ним поделать Айко не могла. Айко Хатаяма все-таки была учителем.

Фосс не знал, что, в каком-то смысле, она слишком настойчиво верила в то, во что хотела верить. Но и без этого, он мог видеть, что это вызвало крупное замешательство, ведь она не могла продолжать путь после того, как всё, во что она верила, пошатнулось и треснуло.

Запутавшись в своих мыслях, Айко прекратила принимать участие в трапезе, она стала погружаться в глубину своего разума.

(Верить в то, во что я хочу верить. Но вот вопрос: а чего я, вообще, хочу? Одна из этих вещей это то, чтобы все ученики вернулись в Японию. Но это то, что уже более не может исполнится. Теперь, то чего я хочу — это возвращение домой с наименьшими потерями…)

(Его рассказ. Его рассказ о том, что одноклассник пытался его убить. Я не хочу в это верить… Он даже говорил, что убьёт всех нас, стань мы ему препятствием. Человек, спокойно убивающий такого же человека… Враг, представляющий угрозу ученикам…)

(И всё же, мне не хочется ему верить. Как ни посмотри, он на самом деле его убил. Убил Шимидзу-куна, даже ни на миг не промедлив. Поэтому он уже… Нет, надо верить в то, во что я хочу верить.)

Айко сомкнула глаза, пытаясь побороть всплывшие наружу тёмные эмоции. Окружающие люди всё так же с беспокойством взирали на неё, она чуть дернулась, размышляя о чём-то.

(«Потому, что он враг» — так он сказал, и «Времени для этого просто нет». Он тоже боялся, что Шимидзу вновь нападет на него и важных ему людей, оставь он его в живых. Так бы подумал любой.)

(На самом деле, Юи-сан и Шия-сан не доверяли бы ему так непоколебимо, будь он чёрствым человеком. Он лишь хотел отрезать источник беспокойства ради будущего своих спутников… Потому-то он и не мог оставить его в живых. Иными словами, он верил, что я ничем не смогу помочь Шимидзу-куну…)

(Будь он жив, меньшее, что мне пришлось бы продемонстрировать, это то, что я способна изменить Шимидзу-куна. Но мои слова в тот раз, не достигли его разума… И в итоге, я была бессильна… Шимидзу-кун… Но даже если так, быть убитым подобным образом… Это значит, Шимидзу-кун уже был ослабле… Кх.)

Имелась ясная причина, по которой Хадзиме прикончил Шимидзу. Он не был падшим человеком, видящим в убийстве что-то само собой разумеющееся. Он не был монстром, неспособным к пониманию. И он не был врагом, который слепо наносит вред ученикам. Айко решила поверить ему, так как он являлся «учеником» и её слова всё ещё могли до него достучаться. В середине этого мыслительного процесса, она вызвала из памяти ту шокирующую сцену, где ученик застреливает другого ученика, она попыталась выискать причину, стоящую за этим действием.

(Верно. До этого момента я забыла. Прежде всего, именно я попросила помочь умирающему Шимидзу-куну и вот так всё обернулось. Шимидзу-кун отошел бы на тот свет, даже не предприми Хадзиме каких-либо действий. Было излишним ещё и стрелять! Так почему?! Почему же он сделал это?! Чтобы быть полностью уверенным, что он умрёт? Нет. Не было необходимости. Этому ребёнку оставалось лишь несколько минут жизни, поэтому я и попросила его о помощи, но было уже поздно… Ведь я всё равно ничего не смогла предпринять… Шимидзу-куна застрелили из-за меня — кх?!)

Айко распахнула широко глаза. Её объял ужас от внезапной правды, что ей открылась.

(…Все так. Шимидзу-куну была нанесена атака, нацеленная на меня. Если бы в тот момент ничего не случилось, я бы точно погибла! Но все были убеждены, что умер он от его руки! Он был тем, кто убедил нас в этом!)

Это была её ошибка, это она убила своего ученика. Как Хадзиме и страшился, Айко наконец узнала правду, в мгновение ока белея. Существование учеников было для неё поддерживающим столпом. Факт того, что она стала причиной смерти своего ученика, расколол сознание Айко. Давление этого факта обратило её мысли в защитный механизм, перекрывая голос разума. Со взором, обращенным во тьму, она подумала о том, чтобы отдаться этим мыслям. Но слова, обронённые Хадзиме тогда, оживили её сознание.

— Если возможно, пожалуйста, не сдавайтесь.

В это время, её сознание не могло полностью внять им из-за поочерёдных шокирующих событий. Даже если было хлопотно думать о значении этих слов, это всё равно были лишь слова, как бы кропотливо она не размышляла.

(Что если он произнес это, потому что предсказал мою ситуацию… Не волновался ли он обо мне?.. Он понял, что я потеряю себя, когда узнаю, что являюсь причиной смерти Шимидзу. Такова причина… Поэтому Нагумо-кун застрелил его, убеждая нас в том, что это он его убил… Чтобы меня не сломила вина… Чтобы я продолжила быть учителем…)

Айко могла осмыслить моральные критерии Хадзиме. Поэтому она могла домыслить и то, что это всё было не только ради её блага. Но как ни посмотри, Хадзиме бросился к скоропалительным действиям, так как думал об Айко. Захлопывающаяся дверь в уме Айко мгновенно замерла перед тем, как полностью закрыться, вновь медленно отворяясь. Её узкий кругозор снова расширился. Хоть ещё и было промозглое чувство внутри неё, словно во время одного из самых холодных сезонов, в тот же миг, там определенно ощущалось небольшое пламя.

(Кажется, он меня защитил… Нет, не только он, многие люди меня защищали. Дети подле меня защищают даже сейчас. Я лишь думала о их защите, не видя, что и меня защищают… Какой незрелый подход с моей стороны. Не подходящее ли сейчас время стать независимой…)

Айко смотрела перед собой со всей решимостью. Но её мысли о вовлечении Шимидзу-куна и факт того, что это она убила его, останется с ней до конца жизни. Но и после этого, она не могла сидеть сложа руки, ведь есть ученики, восхищающиеся ею и доверяющие ей как учителю. Она не хотела. Она еще раз вспомнила свою клятву делать всё возможное как «учитель», даже если мир сменился. Вдобавок ко всему, она отпечатала в своей голове, во что бы то ни стало, не изменять своим идеалам. Без сомнений, даже сейчас обида и страх, по отношению к Хадзиме, всё больше нарастали.

(Какой он неуклюжий… Понимал ведь, что я могу держать на него обиду или даже стать ему врагом… Теперь, я вспомнила. Похоже он принял мои слова, да и выглядело все так, будто он серьезно над ними раздумывал… Могло ли это быть его способом возврата долга?)

(Теперь, когда я вспоминаю прошлое, то понимаю – я была спасена им. Он поведал мне правду, и даже спас город. Более того, во время битвы, он исполнил своё обещание и вернул Шимидзу-куна целым. Если пересмотреть эти вещи, то можно понять, что я была неблагоразумной. Я лишь говорила о своих идеях… И я давила на него ими… Как же незрело с моей стороны. И после всего этого, он нас спас… Пусть мыслит он и хладнокровно… Кажется, часть его прошлого «Я» еще живет в нем… Нет, он это как минимум возвратил, верно? Возможно ли, что из-за этих девушек?)

И снова Айко исказилась в усмешке при мысли, что должна ему. Хоть её незрелость была позорна для учителя, она думала о вялом состоянии в котором пребывал Хадзиме сразу после призыва, и то какую чудесную метаморфозу в по-настоящему надежного мужчину он принял. И пусть он изменился, Айко чувствовала счастье на душе, когда проблеск его прошлого образа показывался наружу.

И главную причину того, что он не утратил свою человечность, она видела в Юи и Шии, в девушках, которые всегда находились рядом с Хадзиме. Сердце Айко почему-то защемила боль. Она повернула шейку, но тут же отогнала эти мысли, видя в них лишь результат своего бурного воображения.

(Как-то так получилось, что я не поблагодарила Шию-сан, защитившую меня. Я ведь обязана ей жизнью… В следующий раз, я прослежу за тем, чтобы принести свои благодарности… К тому же, своей сохранностью я обязана и ему…)

Она высказывалась сейчас о яде и той магии, из-за которой погиб Шимидзу. Она не отблагодарила Шию и другого благодетеля своей жизни — Хадзиме. Только сейчас она вызвала некое воспоминание из дальнего уголка своей памяти, сразу залившись красным, словно по её лицу пронеслось пламя.

(Это было лишь искусственное дыхание, лишь искусственное дыхание! Спасательная операция! Не более того! Нельзя сказать, что подобное у меня было в первый раз. Да и никогда бы я не подумала об этом, как о чем-то приятном! Да, точно, в этом направлении я даже и не задумывалась!)

Вспомнив о причине своего покрасневшего лица, Айко вдруг стала бить по столу. Свои оправдания она никому, конечно, не изрекала.

Тем более, что хоть и Айко была взрослым человеком, какой-либо опыт на любовном фронте у неё отсутствовал. Правда и то, что её подвергшиеся переменам теперь романтические взгляды, речь и поведение ясно демонстрировали, что она была действительно влюблена. В Японии к ней относились всерьёз только «джентльмены» (П.П. имеются в виду дружественные отношения). На этом сказывалась её подростковая внешность. Айко знала, что многие мужчины видели в ней довольно привлекательную особу, но с большинством из них отношения не заходили дальше, чем просто «хорошие друзья». Никто из них не хотел очернять свою репутацию, будучи отвергнутым и заклеймённым словом, начинающимся на «Ло-».

А из-за того, что для людей этого мира справлять свадьбу в ранние годы было естественно, никого не беспокоил ни короткий рост Айко, ни детское лицо. Так называемое лицо маленькой девочки. И хотя Давид и остальные были серьёзны как никогда… Тот небольшой багаж опыта в любви подсказывал ей, что ни один мужчина не покажет к ней интерес, ведь она даже в упор не замечала любовные выпады мужчин из мира иного.

От того, спасательная операция рот в рот оказала неизгладимое впечатление на Айко. Она успокоила свой разбушевавшийся разум, вновь вспоминая моменты, так и не вышедшие из головы.

(Начнем с того, что у него уже и так есть девушки по имени Юи и Шия… Их уже двое, так что ничего страшного, если число увеличится на одну… Что я несу?! Я же учитель! А он ученик! Постойте, даже не в этом проблема! Да и не думает он обо мне, как о женщине… И более того, ему как-то удалось сцапать сразу двух! Тайные сексуальные связи строго-настрого запрещены! Это так неискренне! Любовь должна быть одна… А две за раз… Кх, как бесчувственно! Никогда, я никогда не разрешу такие распутные отношения! Хмф, не разрешу!)

Звук её ударов по столешнице нарастал.

(Но его чувства к Юи — нечто особенное. Хоть её стиль не шибко отличается от моего… Может ли быть, что ему нравятся инфантильные девушки? К-к примеру, как я? Нет, нет, нет, о чем я только думаю! Ну и что с того, что я узнаю его предпочтения! Да он на 8 лет моложе… А, раз уж я вспомнила, а разве люди из расы Вампиров вроде Юи-сан не имеют долгую продолжительность жизни? То есть, ему нравятся инфантильные девушки постарше? Стоп, ну и что, что я это узнала! Приди в чувство, Айко Хатаяма! Ты учитель! Он ученик! Какой из тебя педагог, если смущаешься уже от маленького поцелуя?!)

Возможно потому, что она прекратила бить по столу, она ухватилась за лицо обеими руками, начав трясти свою голову, выкрикивая: «Нет, нет—!!!». Впоследствии начиная биться об стол уже лбом.

Ожидаемо было то, что ученики и рыцари-телохранители, души в ней не чающие, опешили от её своенравного поведения. Заметив Айко, Фосс забился в монологе: «Ох, боже правый, видимо ты взбодрилась», со своей неизменной, спокойной улыбкой. Что за великодушный человек.

После этого, Айко смогла прийти к пониманию своих чувств по отношению к Хадзиме, заключая, что такая реакция являлась лишь спуском пара в связи с нестабильностью её эмоций. Так что, всё осталось неизменным — Хадзиме продолжал быть её учеником. И хоть было необходимо доложить информацию о Хадзиме верховному правительству, ей также было нужно защитить его от них же, случись что в экстренной ситуации, ведь она собиралась вернуться в Королевство.

Айко не заметила одного. Эти выводы о Хадзиме не были заключены в рамочку, а настоящие её чувства были отложены в долгий ящик. И пока она в уме называла других учеников «это дитя», один лишь Хадзиме получил незыблемое «он».

Чувства от этого только начали зарождаться. То время, когда Айко наконец это приметит, ожидает нас немного дальше, в будущем…

 

В тени мрачного прохода, воздух внезапно подернулся колебаниями. Причиной этого оказалась молодая женщина со смуглой кожей, заостренными ушами и рыжими волосами.

За ней следовало существо, плывущее по воздуху облако, что колыхалось как ветер. Стоило присмотреться к нему повнимательнее и становилось заметным, что внешность у него очень уж замысловатая, как у химеры — смеси различных созданий.

Женщина присмотрелась вглубь прохода. Куки и его товарищи-одноклассники продвинулись дальше, хоть её они по-прежнему не видели. Она скрылась из их поля зрения. Они всё еще, и уже довольно долго, не замечали её.

— Хм~ Так вот он какой, этот герой. Просто какой-то мелкий сопляк, как по мне. Мне что, правда, нужно этим заниматься? У меня есть примерное представление об их силе, пора уже позаботиться об этих несчастных, чтобы мы, наконец, могли продолжить наше покорение истинного Великого Подземелья.

Девушка дотронулась до существа возле себя. Её сразу же окутал резкий порыв ветра, растворяя тело. Вскоре не осталось и признака её присутствия, лишь тишина.

Куки и остальной отряд и знать не знали, что их впереди поджидали несметные орды монстров.