Озеленение городов» или офсайд

«Озеленение городов» или офсайд

(рабочее название)

рассказ

 

 

- Какой живописный тип!

- Который?

- Вон тот, с палочкой, - и Гена указал своему проводнику по университетскому кварталу, на чуть старше средних лет, мужчину с академической бородой, с заметной проседью, в светлом  костюме, наверное, из лёгкой парусины, и с явно тяжёлым старым портфелем.

- Пулиопулос, - отчеканил по слогам проводник, - и правда, занятный кадр. Ботаник. В смысле, преподаёт ботанику. Ретроград отчаянный. В дождливую погоду галоши носит. Пишет только чернильными ручками. Я в 21–м веке, даже в академических кругах, ни у кого не видел такой Курчатовской бороды. Три года, весь научный совет уламывал его обзавестись мобильным телефоном. И только когда проректор пригрозил ему сокращением, он сдался.

- Грек?

- Скорее всего.

Однако приподнятые плечи показывали, насколько ответ был неуверенным.

- Профессор?

- По моим сведениям, нет. У него сложные отношения и с  коллегами, и с руководством, и похоже со всем человечеством. Причём испортил он их ещё при советской власти. Так говорят.   

- А со студентами как?

- Гроза первокурсников, на биофаке. Вешаются от его латыни. Так он ещё курс логики ведёт! Уж не знаю, какая связь у логики с ботаникой, но факт. И тут уж всем достаётся, и математикам, и медикам, и психологам. Естественно, народ его не любит.

- В свете, сказанного тобой, интересно было бы с ним пообщаться. У такого, неординарного чела и мысли должны быть неординарные. Какой-то старообрядец. Но сначала, взглянуть бы на его печатные работы. Подскажешь, где найти?

Гена, а проводника тоже звали Гена, мечтательно закатил глаза, и спросил:

- Сколько время, на футбол не опоздаем?

- Ещё больше двух часов.

- Тогда давай зайдём в читальный зал. Это в другом корпусе.

И молодые люди вышли на воздух. Один из них был гостем Злакограда, выбравшимся на несколько дней из столицы набраться впечатлений о дальней провинции. У Гены в голове давно зародилась идея о цикле репортажей, для своего ютуб-канала, об уездных городах. Планировал он в каждом городе детально поболтать с кем-нибудь из готовящихся к отплытию в Лету, краеведов и с кем-нибудь из молодёжи. Всё просто. Сравнить их ценности, сравнить их надежды, сравнить их мировоззрение. Гена очень надеялся, что каждый новый репортаж будет для него всё легче, а для подписчиков всё интересней, и всё точнее, и объективнее будет вырисовывать общую картину жизни в российской глубинке. И если с первых репортажей, удастся избежать комов и выйти на хороший рейтинг, то смело можно будет рассчитывать на президентский грант. Проект и правда был актуальным, никто не спорит.

Второй Гена был из местных, и надо сказать личность в Злакограде известная многим не только в молодёжной среде. Он был из тех, кому палец в рот не клади и гипер активный! Когда-то ему удалось преобразовать здешнюю ячейку движения «Наши» в надзорный общественный корпус за работой не только местных депутатов, но и областных. Тебя закажут, говорили ему знакомые. Посмотрим, отвечал он улыбаясь. Фамилия у него была пугающая Вящщезлов, а псевдоним, проще говоря, погоняло, под которым его знал весь город, Попович. Отец у Гены был священником. Кроме прочего Гена был КМС и аспирант физкультурного факультета.

Не так давно, он сам связался с Геной московским, комментируя его треки и стримы в ютубе. Оценив мысли, язык, юмор и не в последнюю очередь, настойчивость комментатора из южной Сибири, Гена блогер признал его своим другом, охотно переписывался с ним и однажды посвятил Поповича в свои планы о новом цикле репортажей. Попович мгновенно предложил начать с Злакограда.

Когда рыжая девушка библиотекарь поднялась из-за кафедры, стало понятно, чего она так стесняется. Москвич сглотнул слюну, а Гена Вящщезлов тихо прошептал ему:

- Никогда не упускаю случая встретиться с ней.

Москвич понимающе, но по-доброму, не сверкая глазами, улыбнулся. Скоро девушка вернулась с глазами долу и с совсем не толстой книгой в руках, А.А. Пулиопулос «Озеленение городов».

- Вот, - сказала она тихим голосом, - всё, что есть в библиотеке из работ моего отца.

Вот это да, подумал блогер, что же меня Гена не предупредил? И преодолев в себе ложные чувства приличий, Гена осмелился бросить взгляд на её бейджик: Лилия Пулиопулос.

- Весь дом завален его рукописями, - продолжала Лилия, - а до печати дошла только эта работа. 1980 год. А почему она вас так интересует?

Блогер, имея не плохой актёрский опыт, смог искусно сосредоточить своё внимание, только на её сливовых глазах и достаточно спокойно заговорил:

- Меня интересует, не столько книга, сколько её автор. Его внешность и то что рассказал мне Гена…

- Лиля, я ничего выходящего за рамки не говорил, - поспешил подать голос Попович, - ничего не выдумывал…

- Это правда, - опять говорил москвич, - не беспокойтесь. И я решил, прежде чем представиться вашему отцу, узнать о нём что-нибудь, как об учёном. Что бы знать с чего начинать разговор. А что может быть для этого лучше, чем его книги?

Лилия слушала с недоверием.

- Понимаете, я блогер, журналист, у меня свой канал….

- Я видела. Геннадий Рыжов?

- Как приятно это слышать!

- Слишком много политики, - отрезала девушка, так что Попович еле слышно прыснул. А москвич подумал, Ох!

- Эта книжка вам не поможет, отец давно отстранился от этой темы. И даже вспоминать об этом не любит. Стыдится наверно.

- Стыдится?

- Это семейное… Эта книжка, можно сказать ремейк книги моего деда 1962 года, «Озеленение целинных городов». Понимаете?

- Кажется, да.

Блогер, как-то слишком наглядно задумался, «кажется, да» он сказал автоматически, переварить же всю информацию сразу, не получалось. Попович начал скучать и ловить себя на мысли, что ревнует. Лиля на него совсем не смотрела.

- Как же мне быть? – Искренно пригорюнился москвич.

- Я подумаю.

И эта короткая фраза, для одного Гены прозвучала, как гром из самой чёрной тучи, а для другого, как сигнал арбитра к победному окончанию трудного матча.

******************

Продолжение следует

В команде соседнего казахского города, такого же не большого, как Злакоград, русских игроков было чуть-чуть меньше чем в команде принимающей стороны. Счёт, в самом начале международного товарищеского матча, открыли наши. И страсти кипели всю встречу. Попович и москвич расположились на тренерской скамейке, один как почётный тренер, второй как почётный гость и как корреспондент. Его камера фиксировала, как общаются футболисты перед началом матча, как спорят о чём-то судьи, как Попович наставляет нашего голкипера и защитников.

- Отличный у вас стадион! – восхитился блогер.

И наверно это были первые его слова, после читального зала, на которые местный Гена, отреагировал живо, искренне и с гордостью.

- Ты не поверишь, но я одного подрядчика, строившего этот стадион, чуть не посадил. Не сажают сейчас за такие мелочи… Но, из бизнеса, я его вытолкал точно. И «Единая Россия» с него потом столько денег стрясла, что мы смогли ещё и детскую футбольную школу открыть.

Москвич и правда не мог поверить и сидел с открытым ртом. А Попович уже объяснял нападающим, как им надо разминаться.

- Выше, выше, - кричал он, - к самому подбородку. Хоп, хоп, хоп.

В перерыве, Попович поднимался на трибуны к фанатам. Выяснял, почему такая тишина? Где – Оле-Оле-оле?

В конце второй половины матча, Гена заметил краем глаза, как переглянулись боковой судья и Попович. Судья сразу же дал прерывистый долгий свисток, указывая на воображаемую линию и второй гол команды Злакограда не засчитали. Офсайд.

Вот это номер! Может ли такое быть? Гене, под языком почудился алюминиевый привкус тревоги. И в воздухе, какой-то цементный запах, как от не зрелого шардоне. И камера чуть не выскользнула из рук. Главное, не подавать вида.

Буквально за минуту до финального свистка, казахи сравняли таки счёт и как принято, в лучших олимпийских традициях, победила дружба. Попович не скрывал самодовольной улыбки, блаженствовал. Потом были тёплые рукопожатия, обмен футболками, целая фотосессия с воспитанниками ДЮСШ и прочая показуха, так свойственная нашей провинции. Для полной феерии, не хватало мэра. Это про него, наверное, сказал Попович, озирая вип-трибунку:

- Козёл, обещал же быть!

Рыжов, только теперь стал отмечать про себя, как по-арийски красив Попович. Какие точные движения, какие правильные слова, как послушны ему сейчас все, даже лицевые мускулы, как выразительны. Не то что, пару часов назад в читальном зале университетской библиотеки. Вспомнив об этом, Гена опять почувствовал алюминиевый привкус и цементный запах.

- А когда шардоне вызревает, какой у него должен быть аромат? – спросил у Рыжова Иванников, центр-форвард казахской команды. Гена имел неосторожность, перед началом товарищеского банкета, оценить качество подаваемого на променад молдавского шардоне.

- Букет.

- То есть?

- Надо говорить, букет. Основная линия в нём будет - мел.

Иванников, с недоверием поднял брови и отошёл к своим.

- Ну, ну, ну, - улыбаясь заговорил, выросший из-под земли, Попович, - не грузи наших гостей, московскими баснями. Отличное вино после жаркого поединка.

- Да я, что-то вспомнил из прошлой жизни… - также улыбаясь, стал оправдываться Рыжов.

- Лиля, когда обещала позвонить?

- Я просил завтра, ты же слышал. У меня не так много времени, я собирался во вторник, с утренним поездом отбыть. Встречусь с её отцом, и потом дома всё обмозгую. В общих чертах, концепция сценария проста, только может так получиться, что Пулиопулос (так?), не сможет или не захочет ответить на мои вопросы, знаешь как стариков штормит, потащит не в ту степь.

- Я об этом тоже подумал, - радостно стал подпевать Попович.

- Вот. И если так получится, подберём кого-нибудь ещё?

- Не вопрос! Я с краеведами отлично лажу. Они почти все из КПРФ, что делать? Но с головой дружат. И очень переживают, в чьи руки они передадут эстафету?

- То что надо, - продекларировал Рыжов, - но это запасной вариант. Сначала Пулиопулос.

И Гена ещё раз услышал:

- Не вопрос!

 

* * * * * * *

Продолжение следует