Учиться сохранять личное и на работе, и во время отдыха

Когда есть молитвенное делание, то оно может сопровождаться ощущением Божественного присутствия. Во время работы, и во время отдыха, личное начало постоянно активируется. Мы не зацикливаемся на текущий регламент. У нас всегда остается иной взгляд на происходящее. Нет времени молиться, значит надо привыкать совершать это по ходу действия. Не жаловаться, не сетовать, что времени нет. 

Поступает звонок, не просто включиться в этот водоворот и снять трубку, а сказать про себя: «Господи, вразуми меня, что мне сказать». Если есть возможность, то прочитать Иисусову молитву.

В этом смысле можно сослаться на опыт одной женщины, которая работала штукатуром. Она как-то пожаловалась иноку Трофиму [убиенному в Оптиной Пустыни в день Пасхи]: «Домой приду – стирка, готовка, и уже падаю в кровать». И вот что он показал, как за работой молиться. Зачерпнул раствор, штукатурит и говорит с каждым нажимом: «Господи, Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя грешнаго». «С тех пор, – говорила женщина, – как возьму инструмент в руки, так сама побежала молитва: "Господи, Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя грешную". Без молитвы уже работать не могу»[17].

 

В этом, кстати, принцип благословения. Некоторые иронизируют: «Батюшка, благословите носки надеть». Считают, что это глупость. На самом деле люди берут благословение не вследствие тупости, когда сами не могут решить, а для сохранения в себе памяти Божией. Люди сами могут разобраться, как носки надевать и куда сесть в машине. Но благословение помогает делать любое дело с памятью о Боге.

В качестве иллюстрации можно сослать на эпизод из книги про схиархимандрита Виталия (Сидоренко), возглавляющего общину сестер. «Отец Виталий всегда требовал, чтобы ничего не дела­ли без его благословения. Те, кто жил у него на послушании, так и поступали», брали благословение на то, чтобы воду налить, картошку почистить. «Так через освящение всякого дела воспитывалось по­стоянное памятование о Боге»[18].

 

То есть брали благословение на чистку картошки. И после этого сестры картошку чистили с молитвой, с памятью Божией. Они выполняли механическую работу не как автоматы, как роботы, а как христианки, как живые личности.

В заключении вспомним и про одну паломницу, которая закатывала огурцы. Этот образ стал уже классическим примером. Сейчас в монастыре есть благоустроенный цех в трапезной. Раньше работники трапезной ютились в очень маленьком помещении. В настоящее время много паломников приезжает, которые готовы помогать нам трудами, а раньше приезжали единицы. Собирали урожай огурцов. Одна паломница часами закатывала банки. Очень быстро набивала банку огурцами. Но последний огурчик очень долго примеряла и тратила на него времени столько же, сколько почти и на всю банку. Брат, который отвечал за процесс всех этих работ, торопил ее, желая ускорить процесс. Мол, что она копается, пусть не кладет этот последний огурец в банку, думая, как раздвинуть для него место.

Паломница же отвечала, что это огурец помогает ей жить. Если она будет просто засыпать огурцы в банку, то станет роботом. А пока она перетряхивает банку, ища место этому огурчику, она и живет как человек.

 

Что понять, каким образом личность может быть сохранена в условиях вовлеченности во внешнюю деятельность, не мешает также понимать, чем личность отличается от индивида. Индивид обусловлен внешним, своей страстной природой [индивид пытается закрепиться в реальности через идентификацию с предметами: через покупку новой модели телефона, через презентацию своего фото на фоне престижной модели авто]. Индивид просчитан, его природа раздроблена, он обладает, как писал Лосский не целой природой, а отдельными качествами [он пытается закрепиться в реальности, ассоциируя себя с приобретаемыми навыками, например, целиком уходя в идею лидерства, или, стимулируя в себе маскулиность, и вследствие такой стимуляции, утрачивая чуткость и способность к пониманию других][19]. Личность – тот, кто через любовь и духовную жизнь объединил в себе разные качества. «Личность "другого" предстанет образом Божиим тому, кто сумеет отрешиться от своей индивидуальной ограниченности, чтобы вновь обрести общую природу и тем самым "реализовать" собственную свою личность».

Эта идея комментируется описанием, сделанным в отношении жизни преподобного Антония Великого. Развиваясь в делании подвижничества, он, подмечаю у кого-то свойственную тому человеку добродетель, старался подражать этой добродетели. И таким образом воплотил в себе добродетели всех. То есть реализовал в себе лучшие стороны других, вследствие чего он всех начал превосходить славой, «однако же, продолжал пользоваться общею любовь»[20].

Любящий человек учится от каждого встречного. Например, есть организованный начальник, у которого точность переросла в «заорганизованность». И пусть подчиненный не станет таким организованным (в патологическом смысле), но воспримет, например, идею аккуратности.

 

Постскриптум

 

В заключении к части 3.1 ставится вопрос, озвученный одной девушкой, работавшей вроде бы «ярко» и «крупно», но не получавшей удовлетворения от своей деятельности, несмотря на престиж должности и, соответственно, высокий размер оклада. На определенном этапе жизни ей как бы стало претить, что она занимается определенным функционалом, а личность при том как бы «остается в стороне». Искать свою личность она надумала в международных путешествиях, но на проверку и они не принесли ей искомого «со-частья» (сопричастности чему-то большему, чем она).

 

Не сама работа приносит несчастье, а душевная неустроенность. Если читать воспоминания христиан, живших при СССР, то – где только не работали. Но внутри было ощущение присутствия Божия, и работа не тяготила. Применительно к их опыту можно упомянуть и книгу святителя Игнатия (Брянчининова) «Приношение современному монашеству». Это книгу он написал для монахов, но многое в ней применимо и к опыту мирян. В частности, – мысль насчет того, что идеальные условий трудно найти, чтобы реализовать желаемый (по внешним показателям) образ жизни, но заповеди Евангелия можно исполнять на всяком месте.

Современный человек утратил искру и потому себя мыслит лишь в контексте внешнего. Конечно, есть работа, которая идет вразрез с устроением внутренним, и оттуда желательно уйти. Но, если на работе не требуют идти против совести, то и там можно стараться жить по заповедям Евангелия. А раз так, то и утешение, и радость, и смысл – все это будет в жизни человека. И сквозь, казалось бы, через завесу ежедневных дел будет проступать Промысл, выводящий человека на пути, на первый взгляд неочевидные, но, вступая на которые, он поднимается над обстоятельствами. Обстоятельства теряют свою, как ранее казалось, фатальную детерминированность, перестают определять поведение, состояние и цели человека.

На основании Евангелия человек думает, куда в момент «следующего шага» поставить ногу, и так он вырабатывает определенные навыки, понимания. Шаг за шагом он создает некий комплекс условий, на основании которых он меняет текущую ситуацию. Находясь же в своем наличном состоянии, вглядываясь в будущее, не создав комплекс условий, он не может понять, как из сложившейся ситуации выходить, он мечется между двумя крайними вариантами. В этой бинарной позиции нередка оба варианта – ошибочны (пример, – монолог Гамлета – «Быть или не быть…», подчиниться обстоятельствам или броситься на них…).

 

О том, что Гамлет, как можно предположить, находился в измененном состоянии сознания, в котором конструктивный взгляд на происходящее блокирован, см. в главе «С "террористами" в переговоры не вступать! Или открытие сознания для воздействия демонического мира» из четвертой части статьи «Преодолеть отчуждение (в том числе, – и о депрессии)»

http://solovki-monastyr.ru/abba-page/solovki_page/2043/

 

См., к примеру, на тему «глядеть под ноги и разбирать, какой где сделать следует шаг» главу 17 из книги святителя Феофана Затворника «Что есть духовная жизнь и как на нее настроиться».

«…главным образом внимание должно быть сосредоточено на исполнении заповедей. Уже веруем – что еще? Твори заповеди – ибо вера без дел мертва. И благодарение Господу, что Ему угодно было ценность дел наших определять не их широтою и великостию, а внутренним нашим расположением при делании их, окружив между тем нас премножеством случаев к деланию дел по воле Его, так что, если внимаем себе, можем поминутно делать дела богоугодные. Для этого нет нужды ходить за море, как прогрессистки, а смотри около всякий день и час; на чем видишь печать заповеди, исполняй то неотложно в том убеждении, что такого, а не другого дела требует от тебя в этот час Сам Бог.

Потрудитесь и еще крепче установиться в такой мысли. Как только установитесь, начнет покой приливать к Вашему сердцу от уверенности, что всякую минуту Вы работаете Господу. Это начало все обнимает. Даже когда Вам велят заштопать чулок меньшому брату и Вы сделаете это ради заповеди Господней – слушаться и помогать, это будет причтено к сумме дел, Богу угодных. Так всякий шаг, всякое слово, даже движение и взгляд – все можно обратить в средство ходить в воле Божией и, следовательно, поминутно двигаться к последней цели».

В русло, вбирающее мысли святителя Феофана, устремляют свое течение и некоторые идеи православного философа 18-го века Григория Сковороды. Вбирая идеи этого философа в комментарий на некоторые слова св. апостола Павла, священник Антоний Борисов писал, что «пока каждый из нас не найдет … собственную сродность, он не обретет счастья в жизни. Под сродностью Сковорода понимал не просто манеру одеваться, профессиональную деятельность или семейное положение. … для обретения сродности в этой жизни мы, прежде всего, должны руководствоваться совестью – голосом Божиим, звучащим внутри нас. С ним мы должны соотносить наш выбор, как поступать, что делать, где трудиться. Если избранное нами дело не противоречит христианской совести, совершать его необходимо так, чтобы не просто зарабатывать на жизнь, но своим отношением как к самому делу, так и к окружающим людям ненавязчиво и в то же время доходчиво проповедовать веру в Евангелие. Чтобы работа стала настоящим служением, которое меняет мир к лучшему и в материальном, и в духовном смысле. При таком отношении жизнь из череды тягостных будней и бессмысленно веселых выходных приобретет уникальные очертания осмысленности и наполнит душу миром и радостью» [21].

Среди высказываний людей, живших в атеистические годы в СССР (в эпоху давления обезличивающей идеологии), были заметны подобные мысли:

Так, один мирянин «пожелал всем научиться понимать, что Царствие Божие внутри вас. Всегда следите за тем, чтобы душа была наполнена Божественной благодатью. Для этого ее нужно хранить, нуж­но очень трепетно относиться к любой святыне. Коснулся святыни, задача дальше одна — хра­нить то, что получил. Если чувствуешь, что свя­тыня в тебя не проникает, значит в тебе причина, нужно узнать причину, в чем дело. Нужно быть занятым плетением корзин своей души посто­янно.

Второе: нужно очень бережно относиться ко времени. Ни о чем так не жалеют перед смертью как о напрасно потраченном времени.

И третье: нужно спешить творить добрые дела. Ни в коем случае не думать, что ты это сделаешь завтра, послезавтра. Нужно обязательно быть про­водником Царствия Божия на Земле и наполнять свою жизнь этой добротой. Тогда корень твоей души, смысл твоей жизни будет уже в горнем ме­сте, а значит, не будет подвержен тлению».

Одна женщина, пережившая давление обезличивающей обстановку также говорила: «Самое главное – это вера в Бога, главнее ниче­го быть не может! Эту веру нужно нести по жизни и никогда от нее не отступать! Даже в самых труд­ных случаях моей жизни я всегда замечала посто­янное действие Промысла Божьего. Если человек будет соблюдать волю Божию, а не свою, то для него рай начнется уже здесь, а в противном слу­чае человек не обретет покоя, все время будет че­го-то добиваться, искать и каждый раз понимать: это что-то не то. И ведь в таких бесплодных по­исках можно провести всю жизнь...» [22]

Одна девушка после поездки на Соловки начала воцерковляться. Работала ранее в одной светской организации, занималась, помимо прочего, тем, что принимала VIP гостей. Говорила, что, когда старалась работать «по заповедям» все оставались очень довольны.

Когда стараемся работать «по заповедям» душа в хорошем смысле этого слова трудится, человек развивается, возрастает от силы в силу, сохраняет способность изумляться и воспринимать красоту, даже если сам рабочий функционал не меняется и остается более-менее однообразным. 

А потом, бывает и так, что по мере внутренних изменений человека начинают меняться и внешние обстоятельства. Внешние изменения происходят и вследствие того, что действие Промысла начинает сдвигать то, раньше было вжато в «мертвую точку», а также, и вследствие того, что меняется сам человек, а, значит, и та «линза», сквозь призму которой он смотрит на мир. Он начинает замечать то, чего раньше не замечал, обращать внимание на то, на что ранее внимание не обращал. В неуловимых линиях, процарапанных на монолите, он видит очертания двери, в которую и входит.

Та девушка из светской организации через некоторое время поднялась на собой прежней, вышла на новый виток своего развития, созрела до осмысленного решения уйти в новую для нее область деятельности. Вышла замуж за молодого человека, который в скором времени был рукоположен в сан священника.

Конечно, кто-то может сказать, что и так он работает «только во благо своей души и гармонии». Но работа во благо души и гармонии может при незнании духовных законов вести к обратному результату. К бегству от труда на духовной ниве. Внутренний мир является результатом не бегства от неприятностей и закатывания в «кокон безопасности». А результатом победы над страстями и стяжания добродетелей, что достигается через деятельную реализацию Евангелия. Психофизическая полнота человека ориентирована на сохранение связи со Христом. Чтобы эту связь сохранить человеку необходимо воспитать в себе огромное число навыков, научиться общаться, по возможности, без конфликтов и с быстрыми людьми, и с «медленными». Все навыки взращивается не по отдельности (что может до крайности измотать) и воспринимаются как неразрывное целое, так как устремлены к единой цели.

Но этом пути человек становится готовым вступить в полновесное, основанное на чем-то настоящем, общение с ближними. И через социальное общение, не стремясь к тому специально, обретает поддержку, путь к внутреннему обогащению знанием и информацией, получаемой от других. Вместе с реализацией усилия, направленного на сохранение связи с Христом, социальное общение, основанное на любви, вместе с прочими плодами таких усилий делают жизнь интересной и полноводной. Каждый день становится непохожим на другой, несмотря на то, что для внешнего наблюдателя дни могут казаться однообразными.

 

См. к примеру:

«Как обрести точку опоры в себе? Мир и покой в Боге»

ПРИЗВАНИЕ, ч.1: «Как найти себя в профессии и жизни?»

ПРИЗВАНИЕ, ч.2: «Как найти себя в профессии и жизни?»

ПРИЗВАНИЕ, ч.3: «Работа не радует. Занимаюсь не своим делом? Таланты не раскрываются»

ПРИЗВАНИЕ, ч.4: «Работа занимает все больше времени. Как не потерять себя?»

Условно можно сказать, что есть разные уровни у человека. На одном он – отец и семьянин. На другой – работник и исполняющий обязанности (по отношению к государству, общине). Но на самом глубоком – он – образ, которые стремится к Первообразу[23]. Если человек реализовывает тот замысел, который находится в сердцевине его бытия, то в его жизни появляется нечто, что скрепляет и прочие «этажи» его личности в некую вертикаль.

Как бы ни сложилась жизнь человека, чтобы ни ждало его, богатство или бедность, свобода или тюремное заключение, если этот уровень жизни будет реализован, человек не будет испытывать чувства лишения, недостаточности, неудовлетворенности.

Человек является отблеском Божества, и тайну своей личности может постигнуть лишь в связи с этой мыслью. Размышляя на эту тему, святитель Игнатий Брянчанинов задавался вопросом: «Что ближе ко мне меня? Что мне известнее меня? Я постоянно с собой» но все равно «прихожу в затруднение, в совершенное недоумение, не знаю, что отвечать мне, когда услышу вопрос: Кто я и что я?» Попытки ответить на этот вопрос привели святителя к следующему определению человека: «Человек отблеск существа и заимствует от этого Существа Характер этого существа», подобно тому, как солнце отражается в чистой капле дождя»[24].

 

О призвании см. в беседах «Познать свое призвание и следовать ему», пункты 6.2-72.

Тема – «найти себя» - там же, пункты 5.1-5.3, 23.2-24.2, 29.1

См. главу «Познать свое призвание и следовать ему» из первой части статьи «Преодолеть отчуждение (в том числе, – и о депрессии)» http://solovki-monastyr.ru/abba-page/solovki_page/1988/

См. ответ «Выбор жизненного пути. Жизненный путь. О выборе дальнейшего пути (молодому семинаристу)»

http://solovki-monastyr.ru/abba-page/voprosy-k-pastyryu-3/247/

 

«Ты устремился за тайной человека?, – спрашивает от лица самого человека преподобный Иустин (Попович). И натолкнулся на пропасти, где вдребезги разбиваются разум, сердце и совесть. Мысль сходит с ума, «как будто ты шагнул в бесконечный ад, где тиранически господствует плач и скрежет зубов. И все это будет продолжаться до тех пор, пока за всеми этими тьмами и безднами не найдешь херувимскую суть человеческого существа – Бога. Тем самым ты вступил на путь света, ведущий к совершенному решению всех важнейших проблем человеческого существа во всех жизнях».

«Сопричастием Твоим – суть пути моего», – сказано в одной древней молитве. То, есть приобщаясь Христу, человек находит и суть своего пути.

Работа, внешняя деятельность, – эти и прочие направления человеческой жизни выкристаллизовываются и «обретают» ясность, когда человек, ощутив через сопричастность суть пути своего, научится в своей деятельности исходит из того самого главного, что обретается на главном «этаже» его личности.

Потеря здоровья, социального статуса не станет для него конечной катастрофой, если при всех внешних потерях он не потеряет того самого главного. В качестве комментария к этой мысли можно привести слова психиатра Бруно Беттельхейма, который в качестве узника в годы нацистский репрессий прошел через концентрационные лагеря. Бруно не позиционирует себя в качестве человека верующего, но тем не менее свидетельствует, что ощущение «главного» давало человеку опору, когда социальные «опоры» уходили из-под ног. Во время репрессий люди были атакованы страхом лишения положения в обществе, лишения дома и имущества – «смогу ли я жить без всего этого?» «Только тот, кто точно знал, что главное останется с ним несмотря ни на какие испытания, мог позволить себе бросить вызов этому страху»[25]. Бруно не связывал «главное» с верой, возможно, в силу своих убеждений. Как психиатр, наблюдающий за жизнью в ее экстремальных проявлениях, он регистрировал факты. Ощущение «главного» помогало человеку – это факт, но открытым для атеистического мировоззрения остается вопрос о обретении метода нахождения «главного».

О «главном» писала Фредерика де Грааф – духовная дочь митрополита Антония Сурожского, по его благословению, принявшая на себя нелегкое время служения людям в хосписах. Она помогала с миром встретить смерть как умирающим, так и их близким, и не мало ломавшихся характеров наблюдала за время своего служения. Так, в частности, она писала о мужчинах, полностью отождествляющих себя с работой. Когда они теряют работу (вследствие заболевания раком) они впадают в экзи­стенциальный вакуум» и «им приходится учиться просто "быть"».

 

О понятии «экзистенциального вакуума» (ощущения бессмысленности жизни) введенного в научный оборот Виктором Франклом и комментарии к этому понятию см. в главе «Игра, ощущение бессмысленности собственного существования и отсутствие здорового напряжения в жизни» из четвертой части статьи «Преодоление игрового механизма»

http://solovki-monastyr.ru/abba-page/solovki_page/2023/

 

«Отпадают вопросы "был ли я успешным?", "много ли я заработал?" Остается лишь человек перед своей сущностью, от которой он так старательно прятался за повседневными делами. Стратегии, помогавшие прежде контролировать себя, больше не действуют, опорой остается только любовь – единственное, что продолжается в вечности, что сильнее смерти». Фредерика де Грааф считает, что «если человек живет в реальности и несет ответственность за свое отношение к болезни, он не теряет своей идентичности, а, наоборот, обогащает ее»[26].

То есть человек переживает, что не может реализовать себя в работе. Время как был бесплодно течет через него. «Горюют всегда об одном, – считает Экзюпери, – о времени; которое ушло, ничего по себе не оставив, о даром ушедших днях.... Девочка, повзрослев, будет горевать об ушедшем возлюбленном, не понимая, что оплакивает утерянную дорогу к жизни, к чайнику, к запертому дому, к ребенку, лежащему у груди. Не понимая, что плачет о времени, которое будет течь сквозь нее бесплодно, как песок в песочных часах».

Но если во Христе «активируется» ядро личности, человек найдет пути, как вложить это ядро в иной род деятельности. Ядро личности может быть активировано по иному поводу. Если человек – во Христе, то всему, что есть в человеке, найдется мера и вес.

«Нет потерянных возможностей, – наставляет Экзюпери, – ибо дело твое быть семенем. Если у тебя нет золота, режь кость. Если нет кости, режь дерево. Нет дерева, собирай камни». Царь, от имени которого Экзюпери пишет свою книгу «Цитадель», утешает человека, плачущего из-за потерянных возможностей, и говорит, что нет потерянных возможностей. Профессия лишь – путь, повозка, устремленность к чему-то. «Тебе даются только камни для будущей часовни, которую ты должен построить».

Когда она будет построена, время не будет течь бесплодно через человека (вот, мол, лежу в больнице и не подписываю контракты). Если человек глубоко укоренился, устойчив и приготовился расцвести, ощущая незримые, но явственные для него силовые линии, то «крепость его неуязвима, время не истирает ее – упрочивает. Время у него на службе. И что за важность, если на взгляд он гол». Когда время развернет его, тогда и посчитаем.

Бывает, – дело не столько в жизненных обстоятельствах, сколько в том, что человек находится в ложном состоянии ума и все видит превратно. Там, где в, в принципе, проблем и нет, ему видятся непреодолимые проблемы и тупики (см. выше про бинарную позицию и про Гамлета). Когда ум успокаивается, то может напоминать поверхность озера, в котором отражается небо. А когда озеро возмущено, то человек и себя не видит. Когда человек внутренне смирился, бывает, что тут же становится виден выход.

Если совсем тяжело, один духовник говорит, что можно 40 дней почитать чин 12 избранных псалмов. Если времени мало, то можно читать чин в течении 2-3 дней (если немного этот чин сократить, то его можно прочитать минут за 25; можно пропустить несколько раз повторяющиеся молитвы с «Трисвятое» по «Отче наш» и повторяющие блоки из молитвы «Господи, помилуй» (несколько раз по 30 молитв)).

 

Приложение

 

[1] Иеромонах Рафаил (Нойка) – «О грядущих испытаниях»:

«Мы каждый день видим все большее распростране­ние зла, может быть, во исполнение слов Господа о том, что сейчас наступило время и власть тьмы. Но у нас есть и слово, данное Им святому Силуану: "Держи ум твой во аде, и не отчаивайся". Слово это действует на всех уровнях и во все времена. Тайна беззакония, по слову апостола Павла, совершается у нас на глазах, и зло не­удержимо стремится к своей цели – это и есть "держи ум твой во аде", т. е. не закрывай глаза на то, что происходит сегодня в мире, будь реалистом. В последние годы постоянно чувствуется неизъяснимое внутреннее давление, которое все время увеличивается в душах у многих людей. Но не надо отчаиваться, Христос уже по­бедил эту тьму. …нам из­вестно, кто будет победителем. Нас ждут испытания, превосходящие меру человеческую. А раз они превос­ходят наши силы, то, значит, это – время действовать Господу. … Раз мы не можем изменить ничего, то мы упо­ваем на единого Бога, Который что-то Сам совершит в такие времена. … Не раз отец Софроний напоминал нам, что в мире, который сейчас не молится, мы подобны одинокой молекуле воды в ледяном океане. Как нам не замерзнуть вместе со всеми? Конечно, по-человечески рассуждая, это просто невозможно, даже если ты не хо­чешь остывать вместе со всеми. Но, помня этот образ, всеусиленно старайся идти против течения, чтоб не ли­шиться спасения. Знай, что усилие, которое ты прилагаешь, чтобы сохранить веру, может быть, является более великим деланием, чем подвиги и чудеса древних аске­тов. Живя в ледяном современном мире, мы ничего не можем достичь своей нынешней аскезой, разве лишь не замерзнуть совсем. Даже просто не замерзнуть есть уже сверхъестественное явление, так как мы, каждый из нас, являемся частью общечеловеческого древа, молекулой в океане, носителями единой природы.... И если ты забудешь, что твоя малая вера и то малое, что ты дела­ешь, уже являются сверхъестественным деланием, то ты легко можешь отчаяться при виде своей кажущейся бесплодности. А отчаявшись, сдаться и из-за этого по­терять спасение. Не сдавайся, и ты не погибнешь. … Когда мы живем в мире и покое, то нам иногда кажется, что Бог вовсе не существует, может быть, Ему тогда и не надо являть нам Себя... Но во время кризиса не так, во время кризиса Он нам являет Себя воочию, даже если ты прежде не верил в Него» [Рафаил (Нойка), иером. Живя мя по словеси Твоему. Духовные беседы / Пер. с англ, иером. Доримедонта (Литовко). СТСЛ, 2015].

[1] http://solovki-monastyr.ru/abba-page/solovki_page/2170/

[2] См. раздел «Не сметь смотреть!» из книги Бруно Беттельхeйма «Просвещенное сердце. Исследование психологических последствий существования в экстремальных условиях страха и террора».

 

[3] В частности, в своей книге «Сказать жизни: Да!» (в немецком издании название книги несколько иное: «И все таки (не смотря ни на что) сказать жизни “Да!”», и это более точный перевод) он писал о охватившем его бесчувствии: «Мое место напротив входа, на другом конце барака, рядом с единственным маленьким окном, находящимся почти на уровне земли. Обхватив свою миску, я грею об нее окоченевшие руки и, хлебая суп, оборачиваюсь к окну. Оттуда на меня широко раскрытыми глазами смотрит этот труп.

Еще два часа назад мы с ним разговаривали! Я продолжаю хлебать… Если бы я чисто профессионально не удивился тогда собственному бесчувствию, то, наверное, этот эпизод даже не запомнил бы - настолько мало была окрашена чувствами вся та жизнь в целом».

 

[4] http://solovki-monastyr.ru/abba-page/solovki_page/2062/ - см. главу «Искра жизни»

[5] Сам вопрос и мысли, идущие далее, формулируются своими словами, дополняются.

[6] «Правило 2. Введи взаимоисключающие правила, нарушения которых неизбежны. Это правило создавало атмосферу постоянного страха быть пойманным. Люди были вынуждены договариваться с надзирателями или «капо» (помощники СС из числа заключенных), впадая от них в полную зависимость. Разворачивалось большое поле для шантажа: надзиратели и капо могли обращать внимание на нарушения, а могли и не обращать – в обмен на те или иные услуги. (Абсурдность и противоречивость родительских требований или государственных законов – полный аналог)» [ Илья Латыпов. Управленческая стратегия: как из личностей сделать биомассу. Часть 1. URL: http://tumbalele.livejournal.com/56518.html].

[7] «Внутри столь жесткой системы, как концентрационный лагерь, любая защита, действующая в рамках этой системы, способствовала целям лагеря, а не целям защиты. Видимо, такой институт как концентрационный лагерь не допускает по-настоящему действенной защиты».

 

[8] «...Долго искал я, в чем суть покоя. Суть его в новорожденных младенцах, в собранной жатве, се­мейном очаге. Суть его в вечности, куда возвращается завершенное. Покоем веет от наполненных за­кромов, уснувших овец, сложенного белья, от добросовестно сделанного дела, ставшего подарком Господу.

Я понял: человек – та же крепость. Мечтая вырваться на свободу, он ломает стены, но что кроме жалких развалин остаётся под взглядом звезд?

И как же ему тоскливо среди обломков.

Так пусть он увидит смысл в сжигании высохшей лозы, в стрижке овец. Смысл добывается день за днём, и становится глубже колодец, который копают и копают пробиваясь к воде. Взгляд, перебегающий с одного на другое, теряет из вида Господа. И не та, что жила переменами, откликаясь на посулы ночи, – о Боге ведает та, что смирившись, стала собой, сидя за прялкой.

Крепость моя, я построю тебя в человеческом сердце» [Сент-Экзюпери А. де. Цитадель: роман. Пер. с фр. М. Кожевниковой. М.: Эксмо, 2012. 43-44].

 

[9] См. «Невроз безработицы» з книги Виктора Франкла «Доктор и душа: Логотерапия и экзистенциальный анализ» (переводчик Любовь Сумм).

[10] Щербинин В.И. Сердце сокрушенно. М.: Изд-во Сретенского монастыря, 2016.

[11] «Личное существо способно любить кого-то больше собственной своей природы, больше собственной своей жизни. Таким образом, личность, этот образ Божий в человеке, есть свобода человека по отношению к своей природе. Святой Григорий Нисский учит, что личность есть избавление от законов необходимости, неподвластность господству природы, возможность свободно себя определять. Человек в большинстве случаев действует по естественным импульсам; он обусловлен своим темпераментом, своим характером, своей наследственностью, космической или социально-психической средой, даже собственной своей "историчностью". Но истинность человека пребывает вне всякой обусловленности, а его достоинство – в возможности освободиться от своей природы: не для того, чтобы ее уничтожить или предоставить самой себе подобно античному или восточному мудрецу, а для того, чтобы преобразить ее в Боге» [См. главу 10 «Образ и подобие» из книги Лосского В.Н. «Догматическое богословие»].

 

[12] Год с иеромонахом Серафимом (Роузом). М.: Изд-во Сретенского монастыря, 2014.

 

[13] http://solovki-monastyr.ru/abba-page/solovki_page/1890/

[14] См. параграфы 1136, 1156 из книги игумена Марка (Лозинского) «Отечник проповедника. Примеры из Пролога и Патериков».

[15] Благолюбие. Том 1. http://pravoslavnyi.ru/new_site/knizhnaya-polka-redakczii/dushepoleznye-chteniya/377-blagolyubie-1-j-tom

[16] Неугасимый свет любви. Белгородский старец архимандрит Серафим Тяпочкин / Сост. иеродьякон Софроний Макрицкий. М.: Изд-во «Благочестие»,

[17] Из книги Нины Павловой «Пасха Красная» (о трех Оптинских новомучениках, убиенных на Пасху 1993 года).

[18] «О жизни схиархимандрита Виталия: Воспоминания духовных чад. Письма. Поучения». М.: Новоспасский монастырь, 2002. http://www.vselprav.org/library/o_gizni_shiarhimandrita_vitalija.htm

 

[19] «То, что мы обычно называем "личности", "личное", обозначает скорее индивиды, индивидуальное. Мы привыкли считать эти два выражения – личность и индивид – почти что синонимами; мы одинаково пользуемся и тем и другим, чтобы выразить одно и то же. Однако в известном смысле индивид и личность имеют противоположное значение; индивид означает извечное смешение личности с элементами, принадлежащими общей природе, тогда как личность, напротив, означает то, что от природы отлично. В нашем настоящем состоянии, сами будучи индивидами, мы воспринимаем личность только через индивид. Когда мы хотим определить, "охарактеризовать" какую-нибудь личность, мы подбираем индивидуальные свойства, "черты характера", которые встречаются у прочих индивидов и никогда не могут быть совершенно "личными", так как они принадлежат общей природе. И мы, в конце концов, понимаем: то, что является для нас самым дорогим в человеке, то, что делает его "им самим" - неопределимо, потому что в его природе нет ничего такого, что относилось бы собственно к личности, всегда единственной, несравнимой и "бесподобной". Человек, определяемый своей природой, действующей в силу своих природных свойств, в силу своего "характера" - наименее "личен". Он утверждает себя как индивид, как собственник собственной своей природы, которую он противополагает природам других как свое "я", – и это и есть смешение личности и природы. Это свойственное падшему человечеству смешение обозначается в аскетической литературе Восточной Церкви особым термином, или, по-русски, "самость", причем истинный смысл этого термина слово "эгоизм" не передает» [см. главу 6 «Образ и подобие» из книги Лосского В.Н. «Очерк мистического богословия Восточной Церкви»].

[20] «…его любили все братья, к которым он приходил, чтобы получить от них душевную пользу и, пребывая в подчинении у них, поучиться от них добродетели, – какою кто преимущественно отличался: одному он старался подражать в воздержании, другому в бодрости, тому – в кротости, другому в неусыпности, иному – во внимательности к читаемому; у одного он учился подвигам поста, у другого дивился лежанью на голой земле, прославлял смирение одного, терпение другого. Приобретя общую всех их любовь и от всех получив для себя пользу, он возвращался к себе в келью и там, размышляя о всем виденном, старался усвоить и совместить в себе добродетели всех, направляя свои усилия к тому, чтобы ни в одной из упомянутых добродетелей не оказаться самым последним. Поступая так, он, хотя и начал всех превосходить славою, однако же, продолжал пользоваться общею любовью: соседи и иноки, которых он часто навещал, видя такую жизнь Антония, называли его боголюбивым и любили одни – как сына, другие – как брата» [житие преподобного Антония. См. жития святых составленные святителем Димитрием Ростовским, месяц январь].

[21] Полностью комментарий на слова св. апостола Павла из первого послания к Коринфянам (глава 9, 13-18) см. на сайте радио «Вера». radiovera.ru/pervoe-poslanie-k-korinfjanam-svjatogo-apostola-pavla-28.html

[22] Православные христиане в СССР: Голоса свидетелей / сост. О. Л. Рожнева. М.: Изд-во Сретенского монастыря, 2018. С. 262-263, 395.

 

[23] Иустин (Попович), прп. Собр. творений / [пер. с серб. Сергея Фонова; общ. ред. проф., д-ра церк. истории А.И. Сидорова]. Т.2. М.: Паломник, 2006. С. 216.

[24] См. «Судьбы Божии» в книге святителя Игнатия (Брянчанинова) «Аскетические опыты. Том 2».

[25] См. главу «Террор "наугад"» из книги Бруно Беттельхeйма «Просвещенное сердце. Исследование психологических последствий существования в экстремальных условиях страха и террора».

[26] Разлуки не будет. Как пережить смерть и стра­дания близких / Фредерика де Грааф; предисл.: Братусь Б. С. М.: Никея, 2016.