Символом легиона был серебряный орел на древке.

Свой знак (сигнум) имели также когорты и манипулы: посеребренное копье или древко с прикрепленной к нему наверху перекладиной, на которой находилось изображение какого-либо животного (волка, кабана и пр.), раскрытой руки или венка. На древке в виде украшений располагались один над другим пожалованные манипулу знаки отличия — венки, серебряные чеканные кружки и др. На дощечке обозначался номер манипулы или когорты. Эти символы имели крупное тактическое значение. Их передвижение по сигналу облегчало маневрирование отрядов. В походе и в начале сражения знамена и значки находились впереди своих отрядов, во время сражения — позади. Они считались священными, перед ними приносилась присяга. Потеря значка считалась позором, виновного в его потере строго наказывали

Язык, религия и науки римлян

Заложив фундамент всей последующей политической и правовой жизни Европы, Рим не демонстрировал ничего подобного в других сферах культуры. Язык, наука, религия, мифология, обыденная жизнь отличались сухостью, строгостью, упованием на силу и полным отсутствием фантазии. СЛАЙД - Так, язык Рима — латынь (по сравнению с греческим языком) — отличает большое количество согласных звуков, упрощенное спряжение. Латинскому языку менее всего свойственна нежность, тонкость, мягкость греческого языка. По общей оценке исследователей, это очень энергичный, мужественный, достойный язык, на котором хорошо произносить политические речи в сенате или обвинять или защищать кого-то в суде. Но римская поэзия гораздо беднее, суше, прозаичнее, чем греческая.

В римской религии по сравнению с греческой точно так же поражают бедность фантазии, отсутствие самой потребности в живых образах божеств. Некоторая часть римских богов приобрела человеческий облик лишь под греческим влиянием, когда им были найдены греческие эквиваленты (Зевс — Юпитер, Афродита — Венера и т.д.). В силу этого долгое время римские боги не имели никакого облика, только символы. Так, богиня Веста, покровительница домашнего очага, одна из самых почитаемых в Риме, всегда отождествлялась с огнем, Марс — с копьем и т.д. В римских божествах всегда чувствуется олицетворение абстрактных понятий. Таковы боги периодов человеческой жизни — бог первого детского крика, первого произнесенного слова, богиня, научающая пить, научающая есть, лежать в постели и т.д. Также скрупулезно регламентировались и другие стороны человеческой жизни.

Эта абстрактность и рационализм заставляли римлян давать самую мелочную регламентацию своей обрядности. Они думали, что детализацией и буквальным исполнением обрядов можно гарантировать себя от несчастий и страданий. При этом римляне воспринимали эти обряды как сделку, заключенную между ними и богами. Выполненная надлежащим образом, она обязывала богов выполнять просьбы, высказанные человеком. При этом боги, несмотря на свою абстрактность, очень близки к людям, к государству, к семье. Их покровителями были Лары, Пенаты, Гении.

Такое долгое сопротивление представлению богов в виде индивидуальных существ позволило римлянам легче и проще, чем другим народам, перейти к монотеизму — христианству. Боги римлян были, по сути, отдельными действиями, сторонами какого-то более абстрактного начала. Поэтому им нужно было сделать лишь один шаг — предположить существование этого высшего начала — единого бога.

Когда после завоевания Греции римляне позаимствовали облик главных греческих богов для своих, также была приспособлена и греческая мифология. Собственная римская мифология бедна и предлагает не историю происхождения мира, богов и людей, как у греков, а описывает создание Рима и биографии известнейших героев государства.

Своеобразием отличается и римская наука, которая делилась на науки умозрительные (теоретические) и практические. Теоретические науки были заимствованы из Греции и являлись частью философии, включая в себя физику, этику и логику. Но в силу практицизма римской культуры они не пользовались большой популярностью, оставаясь в основном занятием иноземцев. Практические науки были гораздо ближе к действительности — медицина, санитария, гигиена, земледелие, строительное и военное дело, искусство мореплавания, право. Занятия этими науками традиционно считались достойными благородного человека. Именно в этих областях и были накоплены знания, составляющие гордость римской науки.

Все эти черты римской культуры отчетливо проявились и в художественной культуре, отличавшейся большим разнообразием и пестротой форм. Не признавая иного могущества, кроме могущества силы, римляне стремились и в художественной культуре отразить величие Рима.

Римские зрелища

Сухость, строгость, торжественность и величавость Рима составляют сущностную характеристику римской культуры. Но внешне римский дух, при всем своем формализме и рассудочности, — это очень живое, жизнерадостное и жизнеутверждающее сознание. И особенно ярко эта сторона римской культуры проявляется в специфически римских творениях культуры, неразрывно связанных как с общественно-политической жизнью государства, так и с художественной культурой, в римских зрелищах.

Гладиаторские бои

Самым ярким и широко распространенным римским зрелищем были цирк и амфитеатр с различными состязаниями, травлей зверей и, конечно, гладиаторскими (от лат. gladius — меч) боями. На них выделялись огромные средства, для них был построен величайший в мире амфитеатр Колизей. На зрелища тратилось и колоссальное время. Со времен Августа было семь ежегодных игр, которые длились 66 дней. Римляне проявляли жажду острых ощущений и крови, сладострастно наблюдая бойню, в которую превращалась травля зверей, и горы трупов — результат гладиаторских боев. Разумеется, это не означало, что римляне превосходили другие народы в склонности к насилию и наслаждению человеческими муками. Но они смогли художественно выразить это кровавое наслаждение, лишить его того ханжества, которым его склонны были прикрывать другие народы.

Именно в кровавых римских зрелищах наглядно проявляется космичность античного сознания. По сути, гладиаторские бои и травля зверей являются великолепным примером и прообразом социального бытия Рима. При этом они вполне художественны, так как связаны с любованием формальной, внешней стороной, не имеют никакого практического интереса.

Корни гладиаторских боев уходят в древние человеческие жертвоприношения в честь умерших, которые совершались еще этрусками. Именно этруски были первооткрывателями гладиаторских боев. Римляне восприняли эту идею в период этрусского владычества в Риме. До конца II в. до н.э. продолжалась связь гладиаторских боев с погребальными церемониями. Лишь в 105 г. до н.э. были устроены первые бои, независимые от заупокойного культа. Так, постепенно они стали превращаться в щекочущее нервы развлечение.

На арене Колизея могли одновременно сражаться до 3 тыс. пар гладиаторов. А в правление императора Клавдия, в 52 г. н.э., был воспроизведен морской бой на Фуцинском озере между сицилийцами и родоссцами, в котором приняли участие 19 тыс. человек. Подобная грандиозность, так характерная для римской культуры, служила весьма эффектным и эффективным средством укрепления власти Рима, прославления его мощи.

Гладиаторами становились военнопленные, осужденные преступники, рабы и свободные граждане, нанимавшиеся на гладиаторскую службу ради удовлетворения своей страсти к убийству. Одних выпускали на арену без всякой подготовки, других учили быть убийцами в специальных гладиаторских школах в течение многих лет.

В гладиаторских школах новобранцы начинали с деревянного меча, который был тяжелее настоящего, и упражнялись на столбах либо на чучеле. При обучении с ними обращались достаточно жестоко, чтобы вырастить настоящих бойцов, не боящихся ничего, а главное — смерти.

Постепенно в гладиаторских школах стали готовить бойцов разных категорий, которые получили название по тем народам, которые были завоеваны Римом, представители которых после этого часто оказывались участниками кровавой резни. Эти гладиаторы сражались в живописных одеждах, по обычаям тех народов. Самыми распространенными были гладиаторы-самниты и фракийцы. Самниты, прикрывавшиеся большим щитом в человеческий рост, бились короткими, прямыми мечами либо копьями. Кроме того, они были защищены поножью на левом бедре и наголенником на правой ноге, фартуком с поясом и повязкой на правой руке. Лицо прикрывал большой шлем с прорезями. Это были тяжеловооруженные воины. Фракийцы носили закрывавший лицо шлем и наручень на правой руке, на ногах были две поножи, защищались они маленьким круглым или квадратным щитом. Их оружием был серповидный меч или кривой кинжал.

Были также гладиаторы галлы, постепенно вытесненные мурмиллонами, в снаряжение которых входили галльский щит, меч и копье. Еще одним типом гладиаторов были ретиарии — бойцы с сетью и трезубцем, выступавшие полуобнаженными, как правило, их выпускали против тяжеловооруженных гладиаторов.

Как правило, гладиаторские бои начинались лишь во второй половине дня. Но зрители собирались в амфитеатры с самого утра, чтобы насладиться другими зрелищами за государственный счет. Часто зрелища начинались с травли диких зверей, когда хищники сражались друг с другом. Затем показывали дрессированных животных с цирковыми номерами. Их сменяли люди, которые должны были бороться со зверями (как правило, это были военнопленные, осужденные преступники или специально обученные вольнонаемные). В программу зрелищ также входили публичные казни преступников. Они проводились в форме театральных представлений. При этом преступников заставляли выучить слова их роли, на них надевали костюмы, но это были роли с настоящими пытками и казнями. Не было такой пытки или казни, которую бы не инсценировали перед публикой. Могли показать, как заживо горел на костре Геракл или как Муций Сцевола держал над огнем руку, пока она не обугливалась. Сцены казней разбавлялись веселыми, часто неприличными сценами, как правило, тоже на мифологические сюжеты.

(Пар. Божество, покровительствующее дому, семье, общине. Считалось, что лары следят за соблюдением традиционных норм во взаимоотношениях членов фамилии (включая рабов), наказывают нарушителей)

Если гладиатор храбро сражался и нравился зрителям, те могли его спасти, поднимая большой палец руки вверх. Но если толпа считала, что гладиатор заслуживает смерти, большой палец руки опускали вниз, и тогда победитель наносил последний смертельный удар

Но все эти зрелища лишь разогревали публику, готовили ее к главному — гладиаторскому бою. На арену в торжественном марше, празднично одетые, в роскошных облачениях выходили гладиаторы. Напротив императорской ложи они останавливались и, подняв правую руку, приветствовали императора: «Здравствуй, Цезарь, император, идущие на смерть приветствуют тебя!» Зрители яростно обсуждали каждый удар, заранее прикидывали возможный исход сражения, делали ставки, пока не выявлялся победитель. Однако не всегда бой заканчивался смертельным ударом. Судьбу побежденного в этом случае решали зрители, точнее, император, который мог учесть их пожелания.

Триумфы и овации

Не менее римскими были и триумфы, менее кровавые, чем гладиаторские бои, но зато более роскошные, блестящие, эффектные и любимые народом. Триумфы назначались решением римского сената полководцам, героям, завоевавшим великую победу для Рима

В назначенный день триумфатор в торжественном шествии с Марсова поля через триумфальные ворота по Священной улице направлялся в Капитолий. Улицы украшались венками, храмы были открыты, зрители приветствовали шествующих криками «Ура, триумф!», а солдаты пели песни. Во главе шествия шли правительственные должностные лица и сенат, за ними следовали музыканты, затем везли добычу и изображения завоеванных городов и стран. Потом шли жрецы, за ними юноши в праздничных одеждах вели белых быков для жертвоприношения. Затем вели знатных пленников в оковах и, наконец, следовала золотая колесница триумфатора, запряженная четверкой белых коней. Шедшие перед колесницей музыканты и певцы воспевали победителя. Триумфатор стоял на колеснице в лавровом венке, одетый в пурпурную, вышитую золотом тунику, пурпурную, украшенную золотыми звездами тогу и золоченую обувь. В одной руке он держал скипетр из слоновой кости, украшенный сверху золотым орлом, в другой — лавровую ветвь. Стоявший за ним государственный раб держал над ним золотую корону и во время восторженных криков толпы говорил ему, чтобы тот оглядывался назад и помнил, что он — всего лишь человек. Шествие замыкали солдаты в лавровых венках, со всеми знаками отличия.

Прибыв к храму Юпитера Капитолийского, триумфатор слагал свои лавры на руки статуи бога, произносил молитву, совершал торжественное жертвоприношение и раздавал солдатам подарки и знаки отличия. После этого следовало пиршество. Если не было всех условий, дававших полководцу право на триумф, ему могли разрешить малый триумф — овацию. При этом полководец, одетый в тогу, украшенный венком из мирта, въезжал в город верхом на коне (ранее входил пешком) и в Капитолии приносил в жертву овцу.