Режиссерское и пластическое решение сцены поединка в трагедии В. Шекспира «гамлет»

«...Жанр кровавой драмы не ограничивался простым изображением ужасов и убийств. В большей или меньшей степени страшные события такого рода были отражением подлинной действительности. Нравы эпохи Возрождения отнюдь не отличались мягкостью. Недаром в ту эпоху каждый мужчина постоянно носил какой-нибудь вид оружия, шпагу или кинжал. Даже женщины нередко запасались кинжалами, чтобы иметь возможность защищаться от посягательств на их честь. Хроника английской жизни эпохи Возрождения изобилует кровавыми происшествиями. Убийством прокладывали себе путь к власти и богатству. Малейшая обида служила поводом для дуэлей и драк. Даже такой ученый и творчески одаренный человек, как Бен Джонсон, убил на дуэли одного актера, а драматург Марло погиб от удара кинжалом»[16].

На мой взгляд, сцена поединка Гамлета и Лаэрта, завершающая трагедию, дает основания для разнообразных толкований образа Гамлета, служит ключом к его пониманию. Гамлет — философ, Гамлет — мыслитель, Гамлет — прозревший мститель, Гамлет, борющийся за

трон, и много других Гамлетов может возникнуть в воображении режиссеров и актеров в зависимости от их трактовки пьесы и восприятия современного мира.

Неясность режиссерского замысла, ограниченная художником сценическая площадка (иногда нет места для проведения поединка), физическая рыхлость и слабое владение актерами сценическим оружием приводят к тому, что сцена поединка не всегда находит свое точное воплощение. Мне приходилось сталкиваться с тем, что несогласованность между художником, режиссером и актерами являлась причиной, по которой осуществление поединка в движении, мизансценах становилось почти невозможным. А в этом случае зритель остается в недоумении, не понимает, что спортивная дуэль между Гамлетом и Лаэртом — хитро придуманный королем, замаскированный план убийства Гамлета.

Каково бы ни было толкование пьесы и роли Гамлета, оно должно логически вытекать из событий, происходящих в трагедии. Главнейшие из них таковы.

После встречи с призраком Гамлет обуреваем жаждой мести. Его терзают сомнения, не является ли появление призрака дьявольским наваждением. Приехавшие во дворец актеры окрыляют его воображение. Он задумывает «мышеловку» с целью изобличить короля в убийстве; это ему удается. Король в ужасе убегает, не досмотрев спектакля. Весьма хитроумна история с посылкой Гильденстерна и Розенкранца на смерть, требующая от исполнителя этой затеи изворотливости и профессиональной сметки опытного сыщика. Наконец, финал спектакля. Разгадка заговора, прозрение и отмщение. Убийство Лаэрта и короля.

Ни в коей мере не отрицая философского значения пьесы, глубины мысли Гамлета, его размышлений о чести, высоких идеалах, не следует забывать и о поступках, им совершенных, а они свидетельствуют о силе характера, энергии, мужестве, хитрости, исступленном желании мести. Все это дает мне основание решать сцену поединка не только как прозрение и отмщение Гамлета, но и как борьбу за трон, как дворцовый переворот. Вряд ли наследный принц мог не мечтать о троне после смерти своего отца и не стремиться к разоблачению человека, незаконно занявшего престол (Гамлет говорит Офелии: «Я очень горд, мстителен, самолюбив» — и намекает Розенкранцу: «Я нуждаюсь в служебном повышении»).

...На просцениуме перед закрытым занавесом заканчивается диалог Горацио с Гамлетом. После фразы Гамлета «Будь что будет!» занавес открывается.

При открытии занавеса придворные, соответственно своему положению, уже на местах; их должно быть не меньше пятнадцати — двадцати человек. Лестница, на которой они сидят, направлена под углом 15—20° к заднику сцены.

При появлении короля и королевы придворные встают и приветствуют их. Все ждут зрелища, спортивного соревнования между Лаэртом и Гамлетом (рис. 17, 18). Король спускается вниз и оказывается в центре между Лаэртом и Гамлетом (рис. 19).

 

«Король

Стой, Гамлет. Дай соединю вам руки»[17].

Лаэрт и Гамлет подходят к королю. Он вкладывает руку Лаэрта в руку Гамлета и сверху кладет свою. Пауза. Затем медленно отходит на 2—3 метра в глубину сцены.

«Гамлет

Прошу прощенья, сэр. Я был неправ.

Но вы как дворянин меня простите.

Собравшиеся знают, да и вам

Могли сказать, в каком подчас затменьи

Мое сознанье. Все, чем мог задеть

Я ваши чувства, честь и положенье,

Прошу поверить, сделала болезнь.

Ответственен ли Гамлет? Нет, не Гамлет.

Раз Гамлет невменяем и нанес

Лаэрту оскорбленье, оскорбленье

Нанес не Гамлет. Гамлет — ни при чем.

Кто ж этому виной? Его безумье.

А если так, то Гамлет сам истец

И Гамлетов недуг — его обидчик.

Прошу во всеуслышанье, при всех,

Сложить с меня упрек в предумышленьи.

Пусть знают все: я не желал вам зла.

Ошибкой я пустил стрелу над домом

И ранил брата.

 

Лаэрт

В глубине души,

Где ненависти, собственно, и место,

Я вас прощу. Иное дело честь:

Тут свой закон, и я прощать не вправе,

Пока подобных споров знатоки

Не разберут, могу ли я мириться.

Во всяком случае, до той поры

Ценю предложенную вами дружбу

И дружбой отплачу.

 

Гамлет

Душевно рад

И с легким сердцем принимаю вызов.

Приступим.— Где рапиры?»

 

Король садится на трон. Гамлет направляется к своему столику справа от зрительного зала, где лежит оружие, Лаэрт — к своему, где кроме спортивных клинков лежит с виду такая же, но отравленная шпага. Они снимают колеты, оказываются в белоснежных рубашках. Надевают перчатки, выбирают оружие, тренируются (рис. 20).

Следует напомнить, что сговор короля с Лаэртом, предшествующий сцене поединка, должен быть сыгран актерами крупным планом, иначе эта сцена не будет понятна. Во время подготовки к бою король произносит тираду, желая замаскировать свой коварный замысел.

«Король

Подай сюда вина.

При первом и втором его ударе

И отраженьи третьего — палить

В честь Гамлета со всех бойниц из пушек.

Король его здоровье будет пить.

 

 

Сейчас в бокал жемчужину он бросит

Ценнее той, которою в венце

Четыре датских короля гордились.

Подайте кубки мне. Пусть гром литавр

Разносит трубам, трубы — канонирам,

Орудья — небу, небеса — земле

Тост короля за Гамлета.— Начнемте.

Вниманье, судьи! Просим не зевать».

 

Начинается соревнование (рис. 21). Озрик — судья. У Лаэрта и Гамлета в правой руке шпага (у Лаэрта отравленная), в левой дага — оружие, которым защищались от ударов и уколов шпагой (рис. 22). Чтобы было ясно, что оружие тупое, на концах шпаги и даги должны быть круглые наконечники диаметром 2—3 сантимента.

 

Перед поединком Гамлет и Лаэрт, скрестив оружие и склонив головы, приветствуют поочередно короля и королеву, зрителей, друг друга. Затем они сходятся и становятся в боевую позицию (рис. 23—25).

Совершенно разный психологический тонус у Гамлета, уверенного, что это спортивный поединок, и фехтующего с открытой душой, и у Лаэрта, идущего на убийство.

«Гамлет

Готовьтесь.

Лаэрт

Бьюсь».

Гамлет меняет положение оружия, как бы вызывая Лаэрта на атаку, медленно делает несколько шагов вперед. Лаэрт отступает, сохраняя дистанцию. Пауза. Гамлет останавливается, опускает оружие, всматривается в глаза Лаэрта (рис. 26). Его тревожат сомнения, ему непонятно бездействие всегда активного в бою Лаэрта. Лаэрт также опускает руки (рис. 27). Как стрелами, пронизывают они друг друга взглядами, пауза, затем неожиданно Гамлет «взрывается» и быстро в короткой схватке наносит Лаэрту удар (рис. 28).

«Гамлет

Удар.

Лаэрт

Отбито.

 

Гамлет

Судьи!

Озрик

Удар, удар всерьез».

Гамлет и Лаэрт салютуют друг другу, меняются местами, как полагается в спортивных соревнованиях (рис. 29, 30). Придворные аплодируют. Гамлет ведет поединок со счетом 1—0. Они опять становятся в боевую позицию.

«Лаэрт

Возобновим».

Король взволнован, он не уверен, что Лаэрт решится на убийство; ему не терпится, он сразу хочет покончить с Гамлетом.

«Король

Стой, выпьем.— За твое здоровье, Гамлет!

Жемчужина твоя.— Вот твой бокал».

Бросает в бокал жемчужину, а в ней яд. Король ждет, как поступит Гамлет, за показным величием и торжественностью скрывается страх (рис. 31). Пауза. Зритель знает, что кубок отравлен и с волнением следит за Гамлетом.

«Гамлет

Не время пить.— Начнемте. Защищайтесь».

Король возвращается, садится на трон и ставит кубки на столик. Наступает временная разрядка, бой продолжается. Гамлет, не торопясь, атакует, стараясь в паузах «разгадать» Лаэрта. Это ему не удается. Он специально раскрывается, вызывая Лаэрта на атаку, но тот вытягивает руку со шпагой, приостанавливая ход Гамлета, но не пытается нападать или после удачной защиты нанести ответный удар. Идет «психологическая игра», как это бывает у опытных фехтовальщиков (рис. 32).

 

Гамлет меняет стойку, позицию, улыбается, выражая свое недоумение пассивностью Лаэрта, останавливается, ожидая атаки, но Лаэрт неуязвим, сохраняет дистанцию; его лицо, словно маска, непроницаемо. Он фехтует механически, как робот. Попытки Гамлета психологически раскрыть Лаэрта не удаются. Создается впечатление, что Гамлет, как это бывает на тренировках, «работает» со спаринг-партнером в одностороннем порядке, когда один атакует, а другой в основном защищается. Гамлет не понимает, чем вызвано поведение Лаэрта, и, отбросив «психологическую игру» — «шутки в сторону»,— активно атакует в несколько темпов и без особого труда наносит Лаэрту второй удар (рис. 33).

 

«Гамлет

Опять удар. Не правда ли?

Лаэрт

Удар.

Не отрицаю».

Они салютуют друг другу и меняются местами (рис. 34). Аплодисменты. Гамлет ведет со счетом 2—0.

«Король

Сын наш побеждает».

Король в ужасе. Все его планы рушатся. Он быстро направляется к Лаэрту.

«Королева

Дай, Гамлет, оботру тебе лицо.

Вот мой платок. Как ты разгорячился!

Я, королева, пью за твой успех».

Взяв по ошибке отравленную чашу, предназначенную Гамлету, она успела пригубить ее до того, как увидел король. С криком «Не пей

вина, Гертруда!» он бросается к королеве, но поздно: первый глоток уже сделан — и смерть неминуема (рис. 35). Обычно эта сцена выглядит наивно и фальшиво, когда король видит, что королева собирается выпить отравленное вино, и спокойно произносит: «Не пей вина, Гертруда».

«Королева

Я пить хочу. Прошу, позвольте мне.

Король

(в сторону)

В бокале яд! Ей больше нет спасенья!

Гамлет

Нет, матушка, мне рано с вами пить».

Король понимает, что заговор провалился, королева умрет, а Гамлет уцелел и месть его неминуема. Остались считанные минуты. Он бросается к Лаэрту, ища в нем спасения. Лаэрт осознает безвыходность положения: настал критический момент, и надо действовать. Становится ясной его пассивность в начале схватки — его терзали сомнения, да и отравленная шпага была с наконечником. Теперь он принимает решение убить Гамлета. Справа от зрительного зала королева и Гамлет, слева — Лаэрт и король. Затемнение. Высветляются ярким пучком света только Лаэрт и король. Лаэрт снимает наконечник с отравленной шпаги и передает его королю, острие обнажено (рис. 36). Все это должен видеть зритель.

«Лаэрт

[Обращаясь к королю.]

А ну, теперь ударю я.

Король

Едва ль.

Лаэрт

(в сторону)

Хоть это против совести поступок».

После этой реплики включается полный свет.

«Гамлет

[Обращаясь к Лаэрту.]

На этот раз, Лаэрт, без баловства.

Я попрошу вас нападать, как надо.

Боюсь, вы лишь играли до сих пор.

Лаэрт

Вы думаете? Ладно».

Гамлет быстро подходит к Лаэрту и наносит удар сверху. Лаэрт защищается дагой, отбивает шпагой клинок противника и наносит ответный удар. Гамлет защищается дагой и, так же как Лаэрт, отбивает клинок. Все это происходит в быстром темпе (удар — отбив, удар — отбив) (рис.37).

 

 

«Озрик

Оба мимо».

Гамлет озадачен. Лаэрт уже не тот, что в начале поединка, он энергичен, быстр. Первая попытка ему не удалась, отравленная шпага опущена вниз. Гамлет не замечает, что она без наконечника. Пауза.

«Лаэрт

Так вот же вам!»

Лаэрт бросается на Гамлета, теснит его. Бой идет в нарастающем темпе, без пауз, как бы на одном дыхании. Гамлет с трудом защищается, уступая Лаэрту в скорости и технике. Становится ясно, что это

 

 

 

не спортивный поединок, а настоящий бой. В конце стремительной атаки Лаэрт с криком наносит Гамлету смертельный укол (рис.38). Пауза.

Гамлет зажимает рану, роняет шпагу (рис. 39). Смотрит на ладонь правой руки, там кровь. Он протягивает окровавленную руку Лаэрту, глядя ему в глаза, ожидает ответа (рис. 40). Лаэрт молчит, он не раскаивается. Опустив руки, принимая взглядом вызов, готов драться. Что же происходит с Гамлетом? Первое: физическое ощущение — он ранен, боль, кровь. Второе: зарождается сомнение, ведь тупой спортивной шпагой нельзя нанести такое ранение. Чем же его ранил Лаэрт? Он хочет увидеть его шпагу. Лаэрт отступает и прячет оружие за спину (рис. 41). Пауза. Гамлет бросает дагу, Лаэрт тоже (рис. 42). Пауза. Гамлет протягивает правую руку Лаэрту как бы в знак примирения. Лаэрт протягивает ему левую руку (рис. 43). Неожиданно, резким рывком, Гамлет бросает Лаэрта на себя и вырывает острую шпагу из его рук (рис. 44). Находясь в центре сцены, он круговым движением всем — зрительному залу, придворным, королю, королеве — показывает ее, уличая Лаэрта в злодействе (рис. 45). В нем закипает кровь, жажда мести удесятеряет его силы. Гамлет поднимает свою спортивную шпагу и бросает ее к ногам Лаэрта, как бы говоря: «Побудь теперь ты на моем месте, а я буду биться твоей шпагой» (рис. 46). Лаэрту ясно, что заговор раскрыт. Но в нем нет и тени раскаяния. Он принимает вызов. Тупую шпагу Гамлета он отбрасывает ногой и выхватывает у стражи боевую (рис. 47). Начинается кровавый поединок без правил. Драка по всей сцене. Удары ногой в живот, в лицо, падения, увертки, подножки, удары и уколы шпагой. Неверно представление, будто в эпоху Возрождения дрались красиво и элегантно. У Гамлета с Лаэртом был жестокий кровавый бой.

«Король

Разнять их! Так нельзя.

Гамлет

Нет, сызнова!»

Наносит Лаэрту укол отравленной шпагой (рис. 48). Королева падает.

«Озрик

На помощь королеве!»

Гамлет подбегает к королеве, поддерживает ее, опуская на колени.

«Гамлет

Что с королевой?

Король

Обморок простой

При виде крови.

Королева

Нет, неправда, Гамлет,—

Питье, питье!— Отравлена!— Питье!»

Королева умирает на руках у Гамлета (рис. 49).

 

«Гамлет

Средь нас измена! — Кто ее виновник?

Найти его!

Лаэрт

Искать недалеко.

Ты умерщвлен, и нет тебе спасенья.

Всей жизни у тебя на полчаса.

Улики пред тобой. Рапира эта

Отравлена и с голым острием.

Я гибну сам за подлость и не встану.

Нет королевы. Больше не могу...

Всему король, король всему виновник!»

 

Лишь перед лицом неминуемой смерти Лаэрт раскаивается.

«Гамлет

Как, и рапира с ядом? Так ступай,

Отравленная сталь, по назначенью!»

Гамлет указывает шпагой на короля и начинает к нему приближаться (рис. 50). Король поднимается с трона, вынимает кинжал и идет Гамлету навстречу (рис. 51). Он не трус, хитер, физически крепок, в расцвете сил и может сражаться на равных. (К сожалению, Клавдия нередко играют актеры пожилые, маститые, им не до драки. Трусливый

 

 

и физически слабый король лишает сцену кульминанта — схватки с Гамлетом. Вряд ли такого могла полюбить королева.) Стража пытается защитить короля, но друзья Гамлета Марцелл, Бернардо и Горацио обезоруживают ее. Весь двор приходит в смятение, на сцене не должно быть равнодушных. В различных местах возникают драки между приверженцами короля и Гамлета. Некоторые убегают. Актерам, играющим придворных, должно быть ясно, что со смертью короля им не снести головы. Многие будут заточены в крепость, иные обезглавлены. В то

же время массовая сцена драки не должна затемнить основной — схватки Гамлета с королем.

Гамлет начинает бой, наносит удар шпагой по голове. Король защищается кинжалом и ударяет ногой в челюсть, Гамлет падает и теряет шпагу. Король бросается на лежащего и наносит удар кинжалом в грудь. Гамлет ловит руку короля за запястье, выворачивает ее. Кинжал падает, идет борьба за кинжал; им овладевает Гамлет. Король вскакивает, Гамлет отбрасывает кинжал в сторону, хватает отравленную шпагу. Король хочет убежать, но Горацио, Марцелл и Бернардо, обезоружив стражу, преграждают ему путь; он окружен. Гамлет со шпагой, направленной на короля, медленно наступает; король в страхе отступает к трону. Гамлет ударяет короля ногой в грудь, валит его на трон и прокалывает шпагой (рис. 52).

«Гамлет

Так на же, самозванец-душегуб!

Глотай свою жемчужину в растворе!

За матерью последуй!»

Отбросив шпагу, Гамлет берет кубок с отравленным вином, вливает вино в горло королю и, схватив двумя руками за камзол, сбрасывает короля с трона (рис. 53—55). Пауза. Медленно, из последних сил Гамлет взбирается на трон (рис. 56) и оказывается в окружении Горацио, Марцелла и Бернардо.

«Гамлет

Гораций, я кончаюсь. Сила яда

Глушит меня. Уже меня в живых

Из Англии известья не застанут.

Предсказываю: выбор ваш падет

На Фортинбраса. За него мой голос.

Скажи ему, как все произошло

И что к чему. Дальнейшее — молчанье».

Гамлет умирает.

Предложенный мною вариант сцены поединка — один из возмож-

ных. Могут быть и другие, но любой из них должен опираться на события, происходящие в пьесе.

Сделанные купюры помогают концентрировать внимание на главных событиях, психологических акцентах в поведении короля, Гамлета, Лаэрта. Ремарки Шекспира «Бьются» дают лишь повод для раскрытия характеров героев. Автор не пишет как бьются, а это самое главное. Фактически режиссер дописывает пьесу движением, находя приемы, ракурсы, ритмы, мизансцены, паузы, обнаруживающие тончайшие нюансы внутренней жизни образа.

И последнее. После реплики Лаэрта «Так вот же вам» следует ремарка: «Лаэрт ранит Гамлета. Затем, в схватке, они меняются рапирами, и Гамлет ранит Лаэрта». Судя по этой ремарке, Гамлет случайно ранил Лаэрта. Это противоречит логике и исключает акт отмщения. Гамлет не мог не ощутить укола Лаэрта. Его сомнения, подозрения и последующие события вполне закономерны и оправданны. Я не принимаю во внимание эту ремарку еще и потому, что, как известно, Шекспир ремарок не писал.

Сцену поединка Гамлета и Лаэрта я ставил в Театре имени Маяковского с Гамлетом — Е. Самойловым, в Театре имени Евг. Вахтангова — с М. Астанговым, в Куйбышевском театре имени А. М. Горького — с Ю. Демичем и польским актером Улевичем, в Северо-Осетинском — с А. Дзиваевым и мощным Клавдием — Б. Ватаевым, в Омском — с Н. Чонишвили, в Крымском театре имени М. Горького — с Б. Мартыновым, в Училище имени М. С. Щепкина — на английском языке, в сокращенном варианте. Лишь в Куйбышевском и Северо-Осетинском театрах мне частично удалось осуществить свой замысел.