К вопросу о клиническом изучении деменции

 

Понятие деменции подвергается в общей психопатологии и в клинике сейчас коренному пересмотру и очень энергичной разработке. Мы хотели бы наметить основные проблемы, встающие перед клиническим изучением деменции, связанные непосредственно с задачами нашего исследования и намечающие его перспективы.

Если до последнего времени понятие деменции характеризовалось двумя основными моментами: 1) тем, что содержание деменции ограничивалось исключительно нарушением интеллектуальной сферы, и 2) тем, что эти нарушения описывались преимущественно с негативной стороны, с точки зрения выпадения, снижения или слабости тех или иных функций, - то сейчас пересмотр этого понятия идет в первую очередь по линии расширения понятия о деменции в сторону включения расстройств эффективности, связанных с нарушениями интеллекта, и в сторону позитивной характеристики дементных состояний с точки зрения их внутренней психологической структуры и анализа того, что подверглось качественному и количественному изменению в процессе деменции из числа интеллектуальных функций.

В психопатологию стали вводиться применительно к отдельным формам деменции такие понятия, как аффективная дементность (Минковский), деменция побуждения (Antriebdementia) и пр. Своеобразные дементные состояния, как, например, наступающие после эпидемического энцефалита или связанные с шизофреническим процессом, и другие настоятельно диктовали изучение вопроса о роли аффективных расстройств в происхождении и общей картине дементного состояния. С другой стороны, частичная или полная обратимость процессов деменции, которая вскрывалась при малярийном лечении прогрессивного паралича, поставила также вопрос о необходимости выйти за узкие пределы интеллекта как такового в область более широких психологических связей и зависимостей, в которой, по-видимому, следует искать ближайших условий, определяющих работу интеллекта.

Попытки углубленного изучения деменции привели к раскрытию своеобразной психологической структуры, присущей каждой отдельной форме слабоумия. Они установили с несомненностью, что деменция не есть единое понятие, одинаково приложимое к дифференциации этого понятия, к изучению того общего и того отличного, что содержится в каждой отдельной форме. Эта задача могла быть осуществлена только на пути исследования не того, что больной потерял, что у него отсутствует и выпало, но того, как своеобразно продолжает действовать снизившийся до определенной ступени слабоумия интеллект больного. Третьей основной проблемой, которая встала на пути пересмотра этого одного из старейших психопатологических понятий, является проблема, остававшаяся спорной на всем протяжении истории этого понятия, - проблема отношения слабоумия к тем или иным дефектам при фокальных поражениях. Вопрос о наличии и характере слабоумия при афазии так же стар, как само это учение. Одни были склонны утверждать, что при афазических расстройствах возникает только видимость общего слабоумия благодаря нарушению речи; другие рассматривали слабоумие при афазиях как вторичное явление, обусловленное тем, что интеллект больного лишается при афазии главного и основного средства мышления - речи. Наконец, третьи пытались рассматривать расстройство мышления, как и нарушение речи, при афазиях как выражение одного и того же общего и основного расстройства. Но никогда этот вопрос об отношении частного и общего расстройства не стоял так остро и не был так близок к своему правильному разрешению, как сейчас.

Наконец, четвертой и последней из основных проблем, выдвигаемых пересмотром понятия о деменции, является вопрос об отношении деменции к общим изменениям личности в целом. Изучение паралитиков до и после лечения малярией, эпилептиков, страдающих слабоумием, постэнцефалитиков и больных с мозговыми ранениями привело исследователей к убеждению, что структура каждой отдельной формы слабоумия может быть понята не иначе, как в свете общей, всякий раз своеобразной картины изменения личности в целом.

Мы, конечно, нисколько не имеем в виду сделать предметом настоящей статьи сколько-нибудь подробное рассмотрение всех этих проблем, но мы видели одну из задач своего исследования в том, чтобы попытаться на наших случаях подвергнуть конкретному исследованию деменцию обоих больных с точки зрения соотношения общих и очаговых нарушений, наблюдающихся в клинической картине, наконец, с точки зрения связи между определенной картиной деменции и общим изменением личности дементного больного.

Осуществлению этой задачи и посвящена вторая, экспериментально-психологическая часть нашего исследования.