Глава 834. Делать это вместе. Часть 2.

Кэтрин облизнула губы, и ее рот наполнился слюной от предвкушения.

- Круто! Эй, братик, тащи сюда этот толстый красный шест. Ты когда-нибудь слышал о двойном скрытом сосании?

Он от души посмеялся над этим.

- Нет. И ты знаешь, ЧТО ЭТО невозможно! То есть скрытность. Но эй, я тут подумал в душе. Я не хочу просто наслаждаться двойным минетом. Я имею в виду, мне это нравится, но я чувствую себя виноватым, получая все это щедрое внимание. А что, если мы попробуем что-то вроде тройного секса, чтобы я мог напасть на одну из вас, а вы двое - на меня?

Кэтрин и Сьюзен посмотрели друг на друга и пришли к невербальному пониманию. Сьюзен посмотрела на него и сказала:

- Это может сработать, пока мы с Ангелом будем сосать твой член вместе.

Алан обдумал ситуацию и придумал позицию, чтобы попробовать. Он лежал лицом вверх на кровати, но его задница была у нижнего края кровати, а ноги на полу. Он заставил Сьюзен встать на колени между его ног, так как знал, что она очень любит эту позу. Затем Кэтрин села на него сверху, уткнувшись своей киской в его лицо. Но она также наклонилась вперед к его ногам, чтобы ее рот мог дотянуться до его промежности.

Эта договоренность сработала отлично. Поскольку Сьюзен была так сильно возбуждена, его член был практически в ее декольте, поэтому она сжала свои массивные сиськи вокруг его члена и начала пайзури. Но она все еще была в состоянии наклонить голову вниз и лизать всю его головку. Кэтрин наклонялась под разными углами и помогала лизать. Ей было легче добраться до его сладкого места, поэтому она сосредоточила на нем большую часть своих усилий.

После нескольких минут радостного лизания и траха сиськами Сьюзен сказала:

- Знаете что? Это гениально! Есть просто так много сексуальных позиций, чтобы учиться и наслаждаться. Я чувствую себя как ребенок в кондитерской, который только что узнал, что такое конфеты!

Кэтрин ответила:

- Это так верно. Мама, просто подумай о тысячах разных способов, которыми мы с тобой будем служить и ублажать его член вместе. Это никогда, никогда не надоест.

Сьюзен ответила с широко раскрытыми от восторга глазами:

- Я знаю! И это только про нас вдвоем! Представь, если мы включим еще одну, две, три или даже больше его секс-игрушек! Возможные комбинации и сексуальные позиции вырастут в геометрической прогрессии, я уверена! Мысль о стольких языках на его члене делает меня слишком счастливой и возбужденной, чтобы даже дышать! Кстати, Ангелочек, говоря о языках, как обстоят дела с твоей стороны?

- Очень, очень хорошо, мама! Спасибо, что спросила! Братик лакает мою киску, как будто ему действительно нравится это делать.

Несмотря на то, что он был занят лизанием мокрой щели своей сестры, он ответил:

- Мне нравится. Мне действительно нравится! Один только запах опьяняет! - он действительно так думал. Он начал любить сладкую амброзию соков киски своей сестры.

Сьюзен широко улыбнулась.

- Мммм. Это так верно! - она все еще держала голову опущенной и была занята облизыванием его головки члена. Но она остановилась достаточно надолго, чтобы сделать большой вдох, - Мммм! Я тоже люблю этот аромат! Ангелочек, ты бы видела, каким мокрым был его член, когда ты вошла. А потом, Тигр, тебе пришлось пойти и смыть всю эту вкуснятину в душе. Ну ты и злюка! - она хихикнула. - Но теперь он снова пропитан спермой и слюной. Как и всегда должно быть! Я так счастлива, проводя это качественное время вместе! - она даже вздрогнула от восторга.

Кэтрин лизнула верхнюю часть сисек Сьюзен, куда упало несколько капель спермы Алана.

- Ааааах. Даже твои сиськи начинают наполняться его спермой, мам. Еще одна вкусная полуночная закуска для меня! - она хихикнула. - Но ты думаешь, что счастлива? Брат хорошо меня лижет. Я прямо на грани оргазма! Хочешь поменяться местами, мам?

Сьюзен обдумала эту идею.

- Насчет этого я ничего не знаю. Я имею в виду, когда ты думаешь об этом, то все это кажется таким неприличным.

Кэтрин снова принялась лизать сладкое местечко Алана, но, услышав это, откинула голову назад, чтобы посмотреть на Сьюзен, не шутит ли та.

К своему великому облегчению, она обнаружила, что Сьюзен просто поддразнивает ее. На самом деле, Сьюзен улыбнулась от уха до уха и сказала:

- Раз уж ты спросила, то хорошо! Давай поменяемся!

Примерно через минуту Кэтрин стояла на коленях между ног Алана с его членом, погруженным в ее ложбинку, в то время как теперь киску Сьюзен лизали, пока она наклонилась и сосредоточилась в основном на его сладком месте.

- Знаешь, что мне действительно нравится в этом, Ангелочек?

- Что это такое?

- Ну, все! Но одна вещь, которую я особенно люблю, это то, что мы все спим так близко друг к другу. Только подумай, сколько ночей мы проведем на коленях, бок о бок, поклоняясь члену нашего господина! Иногда, может быть, в течение нескольких часов и часов!

Алан был слишком поглощен лизанием киски Сьюзен, чтобы говорить, но все же застонал с несчастным видом.

- Извини, - поправила себя Сьюзен, - Я полагаю, что "часы и часы" немного нереалистичны. Тем более что нам всем нужен сон.

Он был вынужден заговорить, чтобы прояснить смысл своего стона.

- Я не об этом. Я имею в виду использование таких слов, как "поклонение" или "хозяин". Я всего лишь парень. Мы все семья, так что мы все равны.

Сьюзен ответила:

- Как ты скажешь.

Он не видел, как она ухмыляется, но был уверен, что это так.

- Извини, Ангелочек, но вот что я об этом думаю! - она вдруг проглотила всю его головку, а потом и еще немного. Она энергично подпрыгивала и лизала его сладкое местечко, и пыталась использовать все свои самые эффективные движения, одно за другим, чтобы действительно ошеломить его. Причина, по которой она сказала "Прости меня, Ангелочек", была в том, что она чувствовала себя плохо, что эгоистично монополизировала все самые чувствительные части его члена.

Но Кэтрин не очень возражала. Она знала, что это было только временно, так чтобы Сьюзен могла физически выразить свою любовь к минету. Кроме того, большая часть члена Алана все еще была заперта в ее узком туннеле из сисек, поэтому она сосредоточила свои усилия на скольжении своих сисек вверх и вниз по обе стороны от его длинного шеста.

- АААААХ! - воскликнул Алан, потому что их совместные усилия приближали его к опасной грани оргазма. Он даже не мог подумать о том, чтобы хорошо вылизать щель своей матери, когда две лисицы "объединились" против него.

Кэтрин хихикнула.

- Ой-ой! Мам, нам лучше сбавить обороты, если мы хотим, чтобы веселье длилось долго. На самом деле, у меня есть идея для совершенно другой позиции.

Сьюзен оторвала губы от его члена и снова принялась его облизывать.

- Ладно! Что это такое?

- Вообще-то, я бы хотела, чтобы это был сюрприз. Ты мне доверяешь?

- Ну конечно! Всей своей жизнью. Ты ведешь нас вперед.

Кэтрин подождала, пока все разойдутся. Она начала втайне нервничать, потому что не знала, как будет реализован ее план. Но она была полна решимости попробовать.

Алан был опасно чрезмерно возбужден. На самом деле ему не нужно было в туалет, но он сделал вид, что пошел, чтобы дать себе небольшую передышку. Он решил, что не сможет успокоиться, пока находится в одной комнате с Кэтрин и Сьюзен, по крайней мере, когда они в таком состоянии.

Глава 835

Когда Алан вернулся после подозрительно долгого перерыва в ванной, Кэтрин взяла инициативу в свои руки. - Ладно, Брат. Я хочу, чтобы ты просто лег на кровать. Как и раньше, только тебе не нужно свешивать ноги за борт. Устраивайся поудобнее."

Он лежал посреди кровати, положив голову на подушку.

Кэтрин с тревогой посмотрела на Сьюзен. - Ладно, Мам. Это будет начинаться сначала только с брата и меня. Так что держись за свою шляпу, ладно?"

Сьюзен присела на край кровати. - Она кивнула.

Действуя быстро, Кэтрин взяла член Алана в руки, а затем села прямо над его интимным местом. Затем, всего за несколько секунд, она внезапно насадила себя на член Алана, пока он полностью не вошел в нее!

Сьюзен вскрикнула от шока и удивления. - Ангел!"

Алан был потрясен не меньше, если не больше. Никто не говорил ему, что Сьюзен согласилась, что ему и Кэтрин разрешено трахаться. Он слышал, как Сьюзен говорила что-то в этом роде днем раньше, но подумал, что это просто сексуальные разговоры, поскольку Сьюзен тогда была безумно возбуждена. Поэтому он не понимал, почему Кэтрин проявила такое неуважение к их любящей матери.

Он закричал: "сестренка! Какого черта ты делаешь?!"

Но Кэтрин крикнула в ответ: "все в порядке! Мы с мамой поговорили по душам! Тот сексуальный разговор раньше? Это был не просто сексуальный разговор! Она полностью согласна! Нам разрешено трахаться! У нас есть разрешение! Так что давайте сделаем это!"

К этому моменту Сьюзен уже немного пришла в себя, хотя и схватилась за грудь, словно защищаясь, что часто делала, когда чувствовала угрозу. Она сказала: "Но Ангел! Я также сказала тебе, что еще не готова увидеть, как вы двое это делаете! Одно дело-соглашаться теоретически, и совсем другое-наблюдать по-настоящему!"

Кэтрин все еще сидела с членом Алана, глубоко погруженным в нее, ожидая, пока все это не уладится. Если Сьюзен действительно была расстроена, Кэтрин всегда могла отказаться от своего плана и слезть с члена своего брата, таким образом, минимизировав ущерб. Но она еще не была готова сдаться. Она сказала: "это правда, но считай это "жесткой любовью".- Если я не буду настаивать, тебе понадобится неделя или даже больше, прежде чем ты почувствуешь, что готова. И я не могу ждать так долго! Я хочу, чтобы ты была здесь и увидела наш первый раз вместе!"

Конечно, последнее замечание было ложью, поскольку Алан и Кэтрин уже трахались несколько раз. Но Кэтрин знала, что Сьюзен этого не знает, поэтому ей было важно поддерживать эту иллюзию. Кроме того, она полагала, что это может быть второй первый раз, в некотором смысле. По крайней мере, если Сьюзен посмотрит на это в первый раз, это будет что-то особенное.

К счастью, это замечание растопило сомнения Сьюзен. Любящая мать воскликнула: "О, ангел!- Она придвинулась ближе и обняла дочь. Они бы поцеловались, если бы она подошла достаточно близко для этого.

Кэтрин крепко обняла мать. - Мам, помнишь, как ты любила смотреть, как брат и тетя Сюзи трахаются? Почему бы не насладиться этим снова, только с ним и со мной вместо этого?"

Сьюзен от души рассмеялась, поняв причину своего нежелания. Она объяснила: "проблема не в том, что я буду ненавидеть его, а в том, что я буду любить его слишком сильно! Видя тебя с его удивительно толстым членом полностью в тебе... О, Ангел! Ты знаешь, ЧТО ЭТО делает со мной? Если он трахает свою собственную сестру, то это просто вопрос времени, прежде чем он будет трахать свою собственную мать. Это сведет меня с ума! О Боже! Все эти горячие, потные, кровосмесительные толчки! Я думаю, что я могла бы просто умереть от зависти и похоти!"

Кэтрин хихикнула, затем притянула мать еще ближе, чтобы они могли поцеловать друг друга. -Не умирай, пожалуйста. По крайней мере, не раньше, чем вы с братом сделаете то, что мы с ним делаем сейчас!- Она посерьезнела и посмотрела Сьюзен прямо в глаза. - Тихо проговорила она. - Мам, это нормально? Я решила просто пойти на это и посмотреть, что произойдет. Наверное, в этом смысле я немного нахальна. Но если тебя это действительно беспокоит, я могу остановиться прямо сейчас."

Сьюзен пристально посмотрела на Кэтрин и поняла, что та действительно так думает. Обдумывая ситуацию, она посмотрела вниз, туда, где встречались промежности Алана и Кэтрин. С тем, как Кэтрин сидела на нем, в то время как он был глубоко внутри нее, она не могла видеть прямых визуальных доказательств какого-либо траха; Кэтрин могла так же легко сидеть на его вялом члене.

Она почувствовала огромное облегчение от этого, потому что для нее это было очень трудное и эмоциональное время. Все трое были очень взволнованы, их сердца бешено колотились, но ее сердце билось быстрее всех. Она всерьез сомневалась, сможет ли выдержать, увидев член Алана внутри Кэтрин - она может вообще потерять сознание!

Наконец она ласково заговорила: -Это твой первый раз. С твоим братом! Твоим хозяином! Конечно, я не хочу останавливать тебя сейчас. Это прекрасный момент, я надеюсь, что вы будете дорожить этим всегда. Я просто так тронута, что ты..... что ты решила поделиться им со мной!"

Сьюзен вдруг расплакалась. Это произошло как гром среди ясного неба. Только что она улыбалась, а в следующее мгновение уже плакала навзрыд. Почему-то слова "ты решила поделиться этим со мной" сделали ее чрезвычайно эмоциональной.

Как только Сьюзен начала плакать, Кэтрин тоже не смогла сдержать слез. Через несколько мгновений они уже рыдали так, словно им только что сообщили, что умер их общий близкий друг. За исключением того, что их слезы были слезами радости, любви и общей эмоциональной напряженности, а не печали.

Каким-то образом Сьюзен удалось выдавить из себя слова: "Ангел, ты теперь совсем взрослая!"

Это только заставило их обоих плакать в два раза сильнее.

Кэтрин была в замешательстве. Она прекрасно понимала, что лжет о том, что это ее первый раз, и чувствовала себя очень виноватой. Но в то же время эмоции этого момента жили своей собственной жизнью, и ей казалось, что это действительно был ее первый раз! Так или иначе, те ранние времена, казалось, не считались такими же, если Сьюзен не знала о них или не была там, чтобы одобрить и удержать ее. Она чувствовала это так сильно, что вскоре ее вина была почти забыта, и это действительно был ее первый раз.

Она даже пошевелилась на жестком члене брата внутри себя, как будто проводя эксперимент проверяя чувство полноты. Это действительно казалось совершенно новым, каким-то образом. Логически, она знала, что его стояк был такого же размера, как и всегда, когда он был полностью жестким, но чувствовала, что он заполнял ее в два раза больше, чем когда-либо прежде, и это было невероятно.

Так что это было совершенно искренне, когда она удивила даже саму себя, воскликнув: "мама! Член брата полностью во мне! Такой толстый! Так плотно! Мы соединились вместе! Навсегда! В то же время слезы продолжали течь по ее лицу.

Сьюзен плакала от всего сердца, когда она ответила: Ты! О, Ангел! Это так красиво!- Немного придя в себя, она сумела быстро протереть глаза и воскликнула: - Спасибо, что поделилась со мной этим волшебным моментом! Мои двое детей, вместе взятых! Брат и сестра! Хозяин и раб! Я так... так... Счастлива!- Она снова разразилась рыданиями.

И Кэтрин тоже. Их лица соприкасались, когда они плакали.

Алан чувствовал себя очень странно в это время. Поскольку Кэтрин была обращена лицом к его ногам, он не мог встретиться взглядом ни с одной из них в данный момент. Сьюзен могла бы заглянуть через плечо Кэтрин и посмотреть на него сверху вниз, но слезы заливали ее глаза так сильно, что она не могла разглядеть его, даже если бы попыталась. Поэтому он чувствовал, что о нем забыли.

Но в то же время его член был полностью погружен в тугую киску Кэтрин! И хотя его сексуальная сестра не обращала на это особого внимания, она невольно слегка подпрыгивала на нем и иногда сжимала его, когда все ее тело сотрясалось от рыданий, а также от объятий Сьюзен в немного других позах.

Итак, в то время как двое других имели интенсивный и трогательный эмоциональный опыт друг с другом, он наслаждался очень приятным трахом! Действительно, это был странный опыт.

Он также чувствовал себя чрезвычайно тронутым. Хотя он и чувствовал себя виноватым из-за того, что это не был его первый раз с Кэтрин, и они держали этот факт в секрете от своей доверчивой матери, он знал, что это был очень важный момент в жизни всех троих. Это прекрасно символизировало то, как они теперь все были соединены вместе сексуально, в дополнение к тому, чтобы быть очень любящей семьей в других отношениях.

Он бы тоже рыдал, как ребенок, если бы не глубоко усвоил идею, что мужчины не должны плакать. И все же на глазах у него выступили слезы. Он несколько раз пытался стереть улики, но, судя по свежим слезам, битва была проиграна.

Сьюзен вдруг поняла, что он был оставлен за бортом. Она отпустила Кэтрин и слегка подвинулась к торсу дочери. Затем она упала, прижимая свои большие сиськи к груди сына. Это приблизило ее лицо к его. Она попыталась обнять его как можно крепче, учитывая, что он лежал в постели. - Сынок! Ты трахаешь свою сестру! Как ты себя чувствуешь после этого?"

Это был простой вопрос, но он поперхнулся, и его слезы действительно потекли. - Ой, Мам! Это так хорошо! Я так ее люблю! Я так тебя люблю! Я люблю всю эту семью.- Воскликнул он громче, - сестра, я люблю тебя!"

Рыдая, она воскликнула: "я тоже тебя люблю! Брат! Ты во мне!"С Сьюзен на одной стороне, Кэтрин удалось развернуться, с жестким членом Алана все еще глубоко в ней. Теперь она могла смотреть ему в глаза, теоретически. На самом деле все вышло не так, потому что лицо Сьюзен было поверх его лица, а Кэтрин была слишком заплакана, чтобы ясно видеть. Но все же она чувствовала больше связи с ним, находясь перед ним лицом к лицу.

Со слезами, струящимися по ее лицу, Сьюзен целовала шею Алана, линию подбородка, пока ее губы не приблизились к его рту. Но прежде чем поцеловать его там, она прошептала, но все же достаточно громко, чтобы ее дочь услышала: "Сынок, ты лишил девственности свою сестру! Теперь она принадлежит тебе! Ни один другой мужчина никогда не будет трахать ее. Никогда! Ты ее приручил, теперь она твоя собственность!"

После Сьюзен, запечатла его губы обжигающим поцелуем.

С тех пор как Кэтрин услышала все это, она воскликнула между рыданиями: "навсегда! Я твоя навеки!- Вспомнив, что на самом деле она была полностью пронзена им, она начала подпрыгивать вверх и вниз на нем намеренно и в высшей степени взаимно-приятной манерой. -Я твоя секс игрушка, твоя шлюха, твоя сука, твоя рабыня! Твоя сестра! Твой любовник! Кем бы ты ни хотел меня видеть! Я твоя и только твоя, потому что я так сильно тебя люблю!"

Алан рыдал так же сильно, как и двое других. Он прервал поцелуй со Сьюзен, чтобы пожаловаться: "ой, сестренка, зачем ты все это говоришь? Теперь я тоже плачу, как ребенок! Это чертовски неловко!"

Кэтрин хихикнула сквозь слезы. - Это потому, что ты меня любишь, - гордо ответила она. Так же сильно, как я люблю тебя! И теперь у меня есть совершенно новый способ показать это и поделиться этим. Вот так!- Она уже начала ритмично подпрыгивать на нем, и это было потрясающе для них обоих. Но когда она сказала "Вот так", она приподнялась, пока не оторвалась полностью от его пульсирующего, горячего члена. Но она все еще держала его рукой, умело и почти насильно села на него, пронзая себя в процессе.

Она закричала изо всех сил, когда мощный оргазм ударил ее, как товарный поезд. "АААААИИИИИИИ!- Она поднесла руки к голове, потому что чувствовала, как ее мозг раскалывается от напряжения.

Сьюзен попыталась повернуть голову, испугавшись пронзительного крика. -Что это такое?!"

Алан взял мать за подбородок, и она повернулась к нему спиной. Он знал, что в ее нынешнем положении она все равно не сможет ничего увидеть. Он объяснил: "она только что снова насадилась на меня. О Боже, Мама! Ты не поверишь. Это так чертовски приятно!"

Слезы Сьюзен капали на такое же мокрое лицо Алана. - Сынок! Трахни ее хорошенько! Трахни ее и люби изо всех сил!- Затем она запечатлела еще один обжигающий поцелуй на его губах.

До сих пор Алан лежал почти совершенно неподвижно. Поскольку Кэтрин скакала на нем как наездница, ему и в голову не приходило, что он может сделать что-то еще более приятное для нее. Кроме того, там было много слез, но не так много настоящего секса. Но, услышав вдохновляющие слова Сьюзен, он решил, что должен хотя бы попытаться сделать все, что в его силах. Он начал поднимать бедра как можно выше.

Кэтрин все еще дрожала и плакала, преодолевая свой сокрушительный и очень продолжительный оргазм. Она постаралась не рухнуть на мать и Алана под ней. Но, чувствуя толчки Алана, она была так же вдохновлена и полна решимости использовать этот момент по максимуму. Несмотря на ощущение, что ее кости только что превратились в желе, она продолжала подпрыгивать вверх и вниз в идеальном ритме с его толчками вверх.

Это было настолько фантастично, что она обнаружила новый прилив энергии. Это, в свою очередь, позволило ей наброситься на него с еще большей страстью и силой. Как только она начала двигаться в устойчивом ритме, она закричала: "Мама! Смотри! Мы трахаемся! Мы действительно трахаемся!"

В тот момент, по крайней мере, Кэтрин была полностью убеждена, что это был самый первый секс в ее жизни. На самом деле, это было даже более эмоционально, чем их настоящий первый раз. То, что Сьюзен была там и одобряла, имело большое значение. Они не просто трахались вдвоем, они втроем были связаны как семья.

Уровень энергии Алана все рос и рос. Он чувствовал себя зажатым между Сьюзен и Кэтрин, потому что хотел сделать гораздо больше, чем его относительно безрезультатные толчки вверх. Поэтому, обнявшись с матерью еще пару минут, он сказал: "Эм, сестренка? Мама? Мы можем снова поменяться местами? Я готов к серьезным толчкам!"

Сьюзен села на него, чтобы ее большие сиськи свисали вниз и слегка покоились на его груди в чрезвычайно соблазнительной манере. Она сказала: "Сынок, не проси, бери! Теперь ты хозяин дома. Ты заставляешь нас подчиняться! Если ты хочешь трахнуть свою сестру, трахни ее хорошенько и жестко! Покажи мне, что у тебя есть, и что ты собираешься сделать со мной. Ангел, ты была так права, заставляя меня быть свидетелем этого! Я никогда этого не забуду!"

Ее слезы наконец-то прекратились, потому что она отвлеклась, целуя сына. Но она все еще говорила с большим волнением: "Сынок, я только надеюсь, что ты трахнешь меня - и скоро! - он будет вполовину таким же особенным, как этот момет. Я люблю вас обоих больше, чем саму жизнь!- Она села и отодвинулась в сторону. - А теперь, Сынок, дай ей это! Жестко, быстро и глубоко! Так же, как ты собираешься трахнуть свою мамочку!"

Он определенно не нуждался в большем вдохновении. Он был возбужден настолько, насколько это вообще возможно. Но комментарии Сьюзен "трахни свою мамочку" подняли его уровень энергии еще выше. Он чувствовал себя каким-то быстрым и безумным животным, полностью отдавшимся плотскому желанию.

Глава 836. Помоги мне, мама!

Кэтрин быстро стащила его с себя и легла рядом с ним, положив голову рядом с его головой. Им было бы легко так целоваться, но он хотел трахаться, и немедленно! Он сел и оседлал ее промежность, точно так же, как она только что была над ним. Он прорычал:

- Время наездницы закончилось! Теперь, пришло время, чтобы появился наездник!

Кэтрин не только раздвинула для него ноги, но и высоко подняла их, так что ее ступни оказались по обе стороны от его головы. Она правильно поняла, что так он может проникнуть в нее даже глубже, чем раньше.

Он схватил ее за ноги руками, чтобы удержать в этой непристойной позе. Затем он толкнул свои бедра вперед и вошел в нее одним мощным толчком.

Кэтрин закричала:

- Мама! ПОМОГИ МНЕ! - не открывая глаз, она потянулась к Сьюзен, зная, где та находится. Их руки быстро соединились.

Сьюзен крепко сжала руку Кэтрин. Она наклонилась к ней и сказала с полной любовью:

- Ангелочек, я здесь ради тебя! Держись крепче!

Кэтрин посмотрела на мать и кивнула с мрачной решимостью. Она перестала плакать новыми слезами, но ее щеки все еще были влажными.

Алан сделал паузу с его толчками. Он все еще рвался вперед, но решил, что должен дать ей шанс прийти в себя и приспособиться после такого первого толчка. Он заметил, что в этой позе, с приподнятыми ногами, ему удалось проникнуть в нее еще глубже, но он хотел убедиться, что она физически готова.

Кэтрин тяжело дышала, пытаясь справиться с чудовищностью того, что должно было произойти. Несмотря на то, что она только что каталась на нем в стиле пастушки, и это было невероятно, прямо сейчас это было похоже на закуску к "настоящему" траху власти, который она собиралась испытать.

Сьюзен нежно спросила ее:

- Как ты себя чувствуешь?

Глаза Кэтрин округлились от явного недоверия.

- Так глубоко! Так полно! О боже мой! Как будто меня действительно насадили на кол! Но это так чертовски хорошо! О боже! Мама! Помоги мне!

Сьюзен наклонилась ближе.

- Что я могу сделать? Что я могу сделать?! Я здесь ради тебя!

- Я не знаю! - призналась Кэтрин. Она, конечно, не хотела, чтобы секс прекратился, но это было почти большее сексуальное удовольствие, чем ее тело могло выдержать, - Просто... будь здесь! Дай мне силы!

Сьюзен закрыла глаза, чтобы помолиться.

- Господи, дай моей милой доченьке сил! Сил, чтобы быть действительно оттраханной ее братом, и любить его! И трахаться в ответ всем сердцем и душой, показывая теперь и навсегда, что она его трах-игрушка номер один! Аминь!

Алан тихо хмыкнул про себя. “Держу пари, что таких молитв не так уж много! Мне это нравится! Но хватит уже. Пора, черт побери, это сделать!”

Он сдерживался и сдерживался, казалось, целую вечность. Все его тело вибрировало от предвкушения и похотливой энергии. Правда, он уже трахал свою сестру раньше, но он уже знал, что на этот раз все остальные великие времена будут унесены прочь по сравнению с этим сейчас. И, хотя уровень его возбуждения был заоблачным, и он наслаждался двойным минетом и многим другим еще до того, как это началось, желание кончить даже не было проблемой для него в этот момент. Это было похоже на то, что его тело было заперто в каком-то супер турбо трах режиме. Кончить на полпути, а потом уйти пораньше - это даже не вариант.

Всего через пару секунд после того, как Сьюзен закончила свою эротическую молитву, он отодвинулся назад, пока большая часть его члена не вышла наружу, а затем он уверенно и сильно толкнулся вперед.

Кэтрин вскрикнула и больно сжала руку Сьюзен. Она посмотрела на нее и сказала:

- Боже мой, мама! Так чертовски здорово! Это даже лучше, чем минет!

Это поразило Сьюзен, как несколько резких пощечин по лицу. Для нее было почти непостижимо, что может быть лучше, чем минет. Но, очевидно, Кэтрин говорила об этом искренне. Ее желание трахнуться с сыном взлетело выше, чем когда-либо прежде.

Как могучий строитель, высоко поднимающий молот, чтобы обрушить его вниз, Алан снова почти полностью вытащил свой член из сестры. Затем он снова двинулся вперед, точно так же, как молот, обрушившийся с огромной силой. И снова Кэтрин закричала пронзительным криком, потому что физические и умственные ощущения были очень сильными. Все это было невыносимо, настолько невыносимо, что она снова заплакала, на этот раз отчасти от чувства полной беспомощности.

Но Алан только начинал. Он отстранился и снова бросился вперед. И еще раз. И еще раз. Подобно паровозу, покидающему станцию, он неуклонно набирал скорость. Снова, и снова, и снова он бросался вперед.

И каждый раз Кэтрин кричала изо всех сил. Она все еще высоко держала ноги, удерживаемые его руками. Она никогда не чувствовала себя такой уязвимой, незащищенной и глубоко проникнутой. Она любила эту позу больше, чем любую другую, которую когда-либо пробовала. Она была очень благодарна Сьюзен за то, что та была рядом. Она практически сразу же сжала руку Сьюзен.

И все же Сьюзен не собиралась отпускать её. На самом деле, она изо всех сил желала своей дочери силы и энергии, пытаясь направить их через их хватку. Она продолжала молиться Богу, чтобы он помог Кэтрин в этих делах, полностью уверенная, что он слышит и отвечает на ее любовные молитвы.

По правде говоря, Кэтрин мало что могла сделать, кроме как "вытерпеть" этот мощный трах. Вскоре Алан уже ритмично входил в нее так глубоко и так сильно, что все ее тело медленно соскальзывало от него к изголовью кровати. Она продолжала кричать и плакать. В какой-то момент она зашла уже так далеко, чтобы даже сказать, когда она начала кончать. Начав, она уже никогда не останавливалась.

Алан был настроен решительно. Он инстинктивно понимал, что сейчас не время для долгих пауз и стратегических перерывов. Это был тотальный силовой трах. Он просто продолжал трахать свою сестру сильнее, быстрее и глубже, как будто не мог замедлиться, даже если бы захотел. Пот стекал с его лица, а сердце колотилось, как барабан, но он почти не замечал этого. Честно говоря, он был удивлен собственной стойкостью и непреклонной решимостью.

Пока он входил и выходил, он думал: "Я ей покажу! Я собираюсь дать сестре трах, который будет лучше всех! Это не наш настоящий первый трах, но он вроде как есть! Я трахаю ее, как будто это наш первый, и последний, и все, что между ними! Я собираюсь убить ее своим членом, пока сперма не выстрелит из ее носа и ушей! Это будет чертовски чертовски эпично!

И не только для сестренки, но и для сестренки с мамой! Черт! Как будто я трахаю их обоих! И я это сделаю! Я сделаю это! Мама, ты следующая! Скоро будет твоя очередь! Но не раньше, чем я заставлю сестру кончить, пока она не увидит звезды! Вот он идет!”

Конечно же, вскоре он почувствовал, что пришло время кончить. Вообще-то, он мог бы продолжать и дольше. Он чувствовал себя абсолютно непобедимым и неудержимым. Но он чувствовал, что его сестра достигла физического пика, который не может быть преодолен, и он набрал такой бешеный темп, что если бы он продолжал идти, то вскоре смог бы идти только медленнее. Это было самое время. Он расслабился, высвобождая свою сперму глубоко в киску своей сестры!

Он издал что-то вроде боевого клича, вопля триумфа и полного отчаяния.

Как уже упоминалось ранее, к этому времени Кэтрин уже безостановочно кончала. Но когда она почувствовала, как он выстрелил в нее, это было похоже на еще более сильный оргазм поверх продолжающихся оргазмов. Она просто не могла поверить, насколько все это было напряженно и радостно. Ее глаза закатились в затылок, и она беззвучно закричала, ее вопль слился с воплем брата.

Сьюзен все еще сидела там, все еще чувствуя, как ее рука превращается в месиво от крепкой хватки дочери. Она просто наблюдала за восторженным выражением лица своей дочери и совсем не трогала себя. Но у нее тоже был значительный оргазм, в сочувствии к своим детям, достигшим кульминации вместе. Это не был такой сильный, как у Кэтрин, но это помогло ей почувствовать, что она была интимной частью этого момента.

Алан чувствовал себя разъяренным зверем размером с динозавра. Но вдруг ему показалось, что его превратили в ручную марионетку и кто-то перерезал веревочки. Он рухнул на сестру. Когда оргазм иссяк, вся его энергия и силы, казалось, улетучились одновременно, оставив его полностью обмякшим.

Он лежал на ней, как мертвый, по меньшей мере пять минут. Просто дышал. Кроме того, он купался в лучах славы своей любви к сестре и матери, а также их любви к нему.

Кэтрин еще не совсем потеряла сознание, но была близка к этому. Она лежала под ним, словно в глубоком сне, с закрытыми глазами и блаженной улыбкой на лице. Ее лицо было мокрым от пота и слез, а волосы растрепались, так как даже лента для волос отвалилась, но все это делало ее еще более красивой.

Сьюзен была в гораздо лучшей форме, чем любой из ее детей. Но она лежала на них сверху, обняв обеими руками, чтобы разделить с ними послесвечение этого бесценного времени, проведенного вместе.

Было уже далеко за полночь. Сексуальное влечение Алана возбудило его до удивительной степени, но теперь, когда все было кончено, его тело, казалось, осознало, что ему давно пора спать. Он мог сказать, что ему потребуется время, по крайней мере, до следующего утра, чтобы оправиться от пережитого. Единственная причина, по которой он еще не заснул, заключалась в том, что Кэтрин лежала под ним, а Сьюзен - частично на нем. И все же он был настолько не в себе, что поддерживал сознание лишь на самой тонкой нити.

В результате он не заметил, когда Сьюзен наконец отодвинулась от него. Он также не заметил сначала, когда она положила голову между его ног и начала лизать его член и яйца. Его пенис выскользнул из Кэтрин сразу после их обоюдного оргазма, так что Сьюзен в полной мере воспользовалась его доступностью.

Наконец, покалывание удовольствия, исходящее из его паха, было слишком приятным, чтобы его можно было игнорировать, и его тело пошевелилось еще немного, чтобы понять, что происходит. “О, боже! Это мама! Она снова занимается своей "уборкой". Черт возьми, мне чертовски повезло! Мама и сестренка; я мог бы плакать снова и снова!”

Сьюзен систематически облизывала каждый дюйм его интимных мест, издавая при этом счастливые "мммм" звуки. Она любила эту уборку даже больше, чем обычно, так как пенис Алана и даже его яйца были тщательно пропитаны соками киски Кэтрин. Она никак не могла насытиться этим восхитительным вкусом.

В результате, когда она закончила "чистить" его, она решила, что хочет больше этого сладкого нектара, и она поняла, что может получить его, "очищая" киску Кэтрин тоже, только на небольшом расстоянии.

Ощущение языка, ласкающего ее мокрую киску, в конце концов вывело Кэтрин из полукоматозного состояния. Она сонно пробормотала:

- Мама? Что ты со мной делаешь?

Сьюзен поднесла руку к промежности Кэтрин и игриво ущипнула ее клитор, продолжая лизать ее влажную щель.

- Просто делаю то, что делают хорошие мамочки. Большие сиськастые мамочки не просто обслуживают хорошо одаренный член сына, ты же знаешь. Мы также заботимся о тугой и мокрой киске дочери! Как тебе это нравится?

Кэтрин простонала:

- Ох, мама, мне нравится эта идея, но это слишком много для моей киски. Действительно. Она находится в супер-сверхчувствительном состоянии, после этого тотального опустошения. Я не могу больше терпеть прямо сейчас! Извини, - чтобы прояснить свою мысль, она перекатилась на бок и выбралась из-под Алана, положив конец лизанию Сьюзен.

Но Сьюзен еще не совсем закончила. Теперь, когда Кэтрин пошевелилась, Алан оказался лежащим лицом вверх посреди своей кровати. Сьюзен тут же придвинулась к нему и посмотрела на его лицо, расположенное в нескольких дюймах над ним. Она улыбнулась ему и сказала:

- Время для твоего поцелуя на ночь.

Она глубоко лизнула его языком. Ее рот был на вкус как соки киски Кэтрин, но в этот момент Алан совсем не возражал против этого. На самом деле, ему очень понравился вкус. (Он не понимал этого, но поскольку Кэтрин ела почти ту же фруктовую и не горькую диету, что и он, ее соки были необычайно сладкими, как и его.)

Однако, зная, что Алан был почти мертв для мира, она сохранила поцелуй коротким.

Затем она положила голову ему на грудь, испытывая неописуемое наслаждение, прижимаясь обнаженным телом к его телу. Она восторгалась:

- Тигр, моя жизнь - это так замечательно. Такая радостная, каждая минуту дня. Чем больше я позволяю себе, чем больше я отдаю себя служению тебе, тем лучше это становится. Ты такая бесконечная радость, но все же такой джентльмен и уважаешь мои желания. Я просто хочу лежать голой весь день, трахаясь с тобой и остальными членами этой замечательной семьи. Я чувствую себя прекрасно, доверяя такому большому, сильному мужчине, как ты, и зная, что ты всегда будешь защищать меня и контролировать. Мммм...

Она добавила:

- Кстати, извини, что прервала твое домашнее задание, но я просто не смогла удержаться. Я должна была взять тебя в рот. Мне нужно было сосать твой член так сильно! Это было эгоистично с моей стороны.

- Нет, все в порядке. Это был, мягко говоря, приятный перерыв.

Сьюзен говорила только с Аланом, потому что считала, что Кэтрин совершенно не в себе. Но Кэтрин сумела сказать:

- Мама, слава Богу, что ты начала это, а потом позволила мне присоединиться к тебе. Я не могу передать, как много это значит для меня!