Образ антигероя: интерпретация понятия. Исторический контекст и современность

антигерой персонаж культура киноиндустрия

В литературе и кино довольно часто встречается такой типаж, как Антигерой. В данной работе нам необходимо рассмотреть, что он собой представляет, как возник, видоизменялся, какие его типы существуют.

Обычно этот типаж абсолютно лишен положительных, а, тем более, героических черт. Однако он в тоже время является основой философской и нравственной проблемы данного художественного произведения, иногда выступает даже как доверенное лицо автора и занимает главное место в повествовании. Слово "антигерой" впервые появилось в повести Достоевского "Записки из подполья" (1864). Здесь им был обозначен подпольный парадоксалист, который мучается от сознания собственного ничтожества, бессилия и неверия. Эгоистичный Антигерой Достоевского задавлен тщеславием и в то же время мечтает об идеале. Однако вырваться из угнетающей среды он не в силах, так как неспособен ни к героическому поступку, ни к преодолению собственных пороков.

ХХ век дал литературе множество героев, которые, не имея нравственных ориентиров, находят выход из образовавшегося тупика в самоуничтожении, нигилистическом отрицании духовных и иных ценностей или даже в преступлении. Таковы доктор Керженцев из рассказа Л.Н. Андреева "Мысль", Мерсо из "Постороннего" А. Камю, убийца-мономан Герман Карлович и Гумберт Гумберт - герои-повествователи романов В.В. Набокова "Отчаяние" и "Лолита", Алекс из романа Э. Бёрджесса "Заводной апельсин", морально опустошённый Зилов из драмы А.В. Вампилова "Утиная охота" и другие.

Антигерой, как литературный персонаж существует во всех временах и народах. Полный набор отрицательных качеств и черт не мешает (а, скорее всего, даже позволяет) ему стать неким ценностным ориентиром у определенных авторов. Воплощение образа антигероя в культуре и литературе приобрело особый, необычный смысл.

В русской литературе второй половины XIX века появляется человек, который живет абсолютно бессмысленно, лишен обыкновенных человеческих радостей. Всё его существование подчинено и подавлено окружающей средой и лишь собственный эгоизм дает ему возможность как-то существовать в окружающем мире. Яркие образцы таких людей - Беликов, Свидригайлов, Лужин и другие.

Антигерой - это совсем не обязательно плакатный злодей, но он и не герой в привычном понимании этого слова. Бывает, в произведении выступает герой, наделенный некоторыми злодейскими чертами. Например, ведьмак Геральт из цикла книг "Сага о ведьмаке" польского писателя Анджея Сапковского не брезгует никакими методами в борьбе со злом. Напротив, толкиеновский хоббит Бильбо, слабый физически и не умеющий дать отпор злодеям, начисто лишен геройских черт.

Пришедшие в эпоху романтизма молодое поколение писателей и художников стало сомневаться в устоявшихся представлениях о природе человека. Тогда классический герой - сильный, умный и добродетельный человек - был отодвинут в сторону и заменен антигероем того времени. Антигерой противопоставлялся обществу, обязательно имел какой-либо существенный изъян или резко отрицательные черты характера.

Между тем, задолго до эпохи романтизма существовал "как бы" антигерой - шутник трикстер. Трикстер - герой скорее злой, чем добрый, он способен совершать и хорошие дела, а пакостничает чаще из-за своей проказливости.

Антигерой у писателей Нового времени - часто человек, попавший в тяжелое, сложное положение, имеющий и моральные и житейские проблемы. Ему приходится преодолевать трудности и его методы в этом направлении далеко не всегда могут быть приняты и одобрены обществом. Подобный персонаж позволил глубже проникнуть во внутренний мир человека.

Романтический герой Байрона очень симпатичен читателю, невзирая на многие его недостатки и явно злодейские черты ("Лорд Байрон, прихотью удачной, облек в унылый романтизм и безнадежный эгоизм"). Деконструкцией этого героя в русской литературе стал "лишний человек", не имеющий активной жизненной позиции, гениально описанный Пушкиным и Лермонтовым. Евгений Онегин и Григорий Печорин тоже являются антигероями, хотя и с известным одобрением принятыми обществом.

У Гоголя появился еще один тип антигероя - маленький человек. Его Хлестаков и Башмачкин абсолютно лишены каких бы то ни было героических черт.

Еще в начале эпохи реализма Бальзак и Стендаль создали еще один типаж антигероя. Ростиньяк и Сорель - карьеристы, всеми силами рвущиеся к власти. Здесь присутствует активная жизненная позиция, но цели и методы их достижения, в отличие от романтических героев, материальны и корыстны. А бальзаковский Люсьен де Рюбампре и вовсе карьерист-неудачник.

Великая русская литература вновь подарила миру новых антигероев. Наиболее заметные - Алуев и Обломов Гончарова. Юный Алуев сделал какую-то карьерку, но на пути к ней превратился в абсолютное моральное ничтожество, показав читателю неправильность жизненного пути Ростиньяка. Что касается Обломова - диванного героя, то он полностью достиг дна ничегонеделания. Тоже лишний человек.

Отличие русского антигероя XIX века от западного того же времени и заключается в том, что западный всё что-то предпринимает, хочет чего-то достичь, как Жорж Дюруа у Мопассана или Фрэнк Каупервуд у Драйзера, то русский либо сидит на диване весь в мечтах и страданиях, либо сотворит что-то невообразимое, как Раскольников.

Затем, как на западе, так и у нас появился антигерой натурализма. Этот герой считает себя вправе расправится со слабым либо, наоборот, прячется от взора сильнейших.

Что касается советского искусства, то в нем антигероя как бы и нет. Ведь в Советском Союзе не место ни лишним людям, ни карьеристам, ни социал-дарвинистам. Однако, отсутствие это только кажущееся. В первые годы после революции и Гражданской войны в искусстве появилось поколение экс-фронтовиков, которые сумели создать тип героя, практически неотличимого от антигероя. "Конармия" Бабеля, "Чапаев" Фурманова, "Разгром" Фадеева, ранние рассказы Шолохова - яркие тому примеры.

Сохранился и натурализм старой школы. Писатели этого направления показывали антигероя - обыкновенного человека, который пытается сориентироваться в новой жизни, как-то приспособиться к сложным временам. То есть, обычную правду. А появившиеся приключенческий и фантастический жанры дали возможность описать антигероя, ловко замаскировав его под обыкновенного злодея.

На Западе в эпоху модерна творила целая плеяда авторов так называемого "потерянного поколения" - поколения ветеранов 1 Мировой войны. Люди, выжившие в страшной мясорубке, создали принципиально новый ряд антигероев. Их персонаж чаще всего отличается бездуховностью, много пьет, абсолютно неразборчив в интимной жизни. Иногда понятие героизма вообще отрицается, как в "Смерти героя" у Олдингтона. В других случаях героизм находили в том, чтобы сохранить человечность в бесчеловечных условиях. Это герои Хемингуэя, Ремарка и даже, как ни странно, Толкиена.

Не бывавшие же на фронте, напротив, избегали пафоса героизма, видя в нем опасность. И опасность эта была вполне реальна - ведь именно в это время в Германии пришел к власти Гитлер, очень любивший героический пафос и впоследствии заставивший миллионы людей планеты его проявить. А когда этот изверг исчез с лица земли, в массовую культуру пришли люди, победившие фашизм. И появились антигерои, имеющие массу недостатков, которые, однако, не имея героических черт, победили фашизм, что возвысило их до героев.

Затем наступила эпоха постмодернизма, которая перевернула все понятия, включая героизм настолько, что значения "герой" и "антигерой" просто механически перемешались.

В 20-х годах XX века, после наступления поры популяризации бульварного чтива и в 60-х, в период контркультуры, спрос на антигероя взлетел на недосягаемую высоту. Видимо, это было связано с тем, что обычные, уставшие от войн люди гораздо больше склонны сочувствовать человеку грешному и проблемному, нежели классическому блистательному герою. С другой стороны, ставится под сомнение необходимость подчинения существующей власти. На этом фоне большей доблестью становится быть народным мстителем или благородным разбойником, нежели изрядно надоевшим "хорошим парнем". Иногда антигероем становится наемный убийца, которого "подставил" наниматель и теперь он вынужден бороться против бывших сторонников.

Множество антигероев дал жанр "темное фэнтези". Причем, если у некоторых авторов присутствуют настоящие, типичные антигерои, то у других в маску тёмного персонажа наряжают обычного положительного героя, снабдив его определенными ярлыками.

В процессе эволюции образа антигероя появились следующие его типы:

·   Классический антигерой - автор лишает персонажа каких-либо героических черт. В зависимости от того, скольких черт его лишили, герой может стать Башмачкиным или Обломовым.

·         Диснеевский антигерой - Считается, что персонаж не может быть совсем уж идеальным и сладким, поэтому его наделяют некоторыми недостатками. Чаще всего это просто грубоватая или несколько циничная манера общения. Это наш Волк в "Ну, погоди".

·         Прагматичный антигерой - персонаж, идущий по головам ради достижения какой - либо цели, хотя цель может быть вполне героической и достойной.

·         Зловещий антигерой - это не злодей, он может даже спасти мир, или уничтожить еще более мерзких личностей, однако наделен многими отрицательными чертами и свойствами.

·         Герой - одно название - который называется героем только потому, что так принято в данной культуре. В какие-то времена подобный тип считался нормальным героем, но со временем всё изменились. Например, в "Трех мушкетерах" Дюма говорится, не считается зазорным жить на средства любовниц, проигрывать деньги и имущество, бить слуг и многое другое. В наше время предпочитается опускать подобные скользкие моменты. Стоит заметить, что мушкетеры, вообще-то государственные изменники, а Кардинал, напротив, предан своей стране.

Еще одно понятие, крайне важное для этой работы, это понятие "другой". Возьмем определение из философского словаря: Другой - понятие философии 20 в., фиксирующее некоторый опыт встречи Я с подобной ему сущностью, представляющей, тем не менее, Иное по отношению к Я. Развитие понятия другого в неклассической философии - свидетельство отхода мыслящего субъекта с позиции солипсизма. Понятие другой разрабатывалось прежде всего в феноменологии и диалогизме. В диалогизме другой осмысляется как Ты, появление которого возвращает подлинное бытие или преображает в лучшую сторону бытие Я.

Человек способен осознать себя только через образ другого. Другой формирует и определяет нас. Но он способен принимать различные формы, в том числе и достаточно нестандартные, а то и вовсе монструозные.

"Мы (как не в состоянии существовать без питания и без сна) неспособны осознать, кто мы такие, без взгляда и ответа Других. Даже тот, кто убивает, насилует, крадет, изуверствует, - занимается этим в исключительные минуты, а в остальное время жизни выпрашивает у себе подобных одобрение, любовь, уважение, похвалу. И даже от тех, кого унижает, он хочет получить признание - в форме страха или подчинения".

Так же в данной работе нам необходимо рассмотреть понятие образа. "Образ - в философии, результат отражения объекта в сознании человека. На чувственной ступени познания образами являются ощущения, восприятия и представления, на уровне мышления - понятия, суждения и умозаключения. Образ объективен по своему источнику - отражаемому объекту и субъективен по способу (форме) своего существования. Материальной формой воплощения образа выступают практические действия, язык, различные знаковые модели. Специфической формой образа является художественный образ.

Своеобразие образа заключается в том, что он есть нечто субъективное, идеальное; он не имеет самостоятельного бытия вне отношения к своему материальному субстрату - мозгу и к объекту отражения. Образ объективен по своему содержанию в той мере, в какой он верно отражает объект. Но образ объекта никогда не исчерпывает всего богатства его свойств и отношений: оригинал богаче своей копии. Однажды возникнув, образ приобретает относительно самостоятельный характер и играет активно действенную роль в поведении человека и животных. Он регулирует поведение, осуществляет функции управления действиями".

Не имеющий конкретного реального референта образ может быть трактован как угодно широко. Таким образом, многие иррациональные, фантастические образы могут получить практически диаметрально противоположные визуальные и психологические интерпретации. Вампиры могут быть добрыми и не пить крови (наиболее яркий пример - вампиры из "Профессия - ведьма" Ольги Громыко). Эльфы - прекрасны, но предельно жестоки и эгоистичны ("Дамы и господа" Терри Пратчетта, цикл о Мередит Джентри, Лорел Гамильтон). Демоны влюбляются в людей, а потом прикидываются невероятно саркастичными, дабы не ранить человека еще больше (Ло, Lo, 2009).

В некотором смысле, представленные в данной работе образы противоречат данному определению, поскольку оказываются ярче и разнообразней реальных или фольклорных прототипов. Авторы делают их гиперреальными в какой то мере, поскольку их либо невозможно изобразить реалистично, либо реальный прототип по какой то причине не особенно привлекателен для аудитории.

Любого из персонажей мы видим через призму восприятия автора, на которое влияет личный жизненный и эстетический опыт. Несмотря на это, субъективный опыт не особенно сказывается на общих тенденциях в развитии образов.

Визуальное отображение влияет на восприятие внутреннего мира героев. Современные авторы не особенно склонны к эксплуатации образа Квазимодо (некрасивого, но доброго). Поэтому, в большинстве случаев, если персонаж изображен эстетически привлекательным, он обычно обладает несколько более положительными чертами характера, чем исключительно уродливый персонаж. Как пример можно привести оборотней из "Сумерек" и Ginger Snaps. В первом случае это симпатичные плюшевые игрушки размером с пони, во втором - лысое чудовище. Или, например, изображение ведьм из "Снов в ведьмином доме" (типичная ведьма из сказок, старая, некрасивая, с двумя парами грудей) и "Практической магии" или "Зачарованных" (молодые современные девушки). Даже в случае привлекательного откровенного злодея, во внешности остается какая-то неприятная черта, вроде надменного выражения лица.