Второе зеркало, отражающее в настоящем моменте наши критические суждения

Увидьте то, что у вас перед глазами, и тогда скрытое явится вам.

Евангелие от Фомы.

 

В 1970-х годах один из моих наставников по боевым искусствам научил меня читать поведение противника на татами: «Будучи твоим персональным зеркалом, он будет показывать тебе, каков ты в настоящий момент.

Осенью того года в моей жизни появились три новых человека. Взаимоотношения с ними дали мне очень болезненный, однако, как впоследствии выяснилось, исключительно полезный опыт. В то время я еще не понимал, что каждый из них стал для меня в каком-то смысле наставником и все вместе они помогли мне изменить мою жизнь.

Во-первых — я познакомился с женщиной, чьи цели и интересы были настолько сходны с моими, что мы решили жить и работать вместе. Во-вторых — у меня появился деловой партнер, который, как я рассчитывал, должен был обеспечить мне необходимую поддержку при подготовке и проведении семинаров по всей стране. И в-третьих — отчасти из дружеских, а отчасти из деловых соображений я разрешил одному из своих знакомых пожить в пристройке моего дома, в котором шел ремонт, рассчитывая, что он заодно и присмотрит за принадлежащим мне имуществом.

Уже одно то, что они все почти сразу же единодушно начали испытывать мое терпение, должно было натолкнуть меня на мысль, что происходит нечто чрезвычайно важное. Порой мне казалось, что эти люди сведут меня с ума! С каждым из них у меня то и дело случались ссоры. Пока я находился в отлучках, наши конфликты как-то сглаживались, но стоило мне вернуться, как они вспыхивали с новой силой.

Всякий раз, сходя с трапа самолета после очередного семинара, я проделывал одни и те же действия — забирал свой багаж, снимал в банкомате деньги на бензин и обед и отправлялся домой на машине. И вот однажды случилось то, что повергло меня в настоящий шок, — банкомат в аэропорту сообщил мне, что на моем счете нет ни цента!

Ужасная ситуация, особенно если учесть, что я расплатился с рабочими, ремонтировавшими находящееся в моей собственности столетнее кирпичное здание, чеками. Мне пришло в голову, что это какая-то ошибка. Пообещав работнику автостоянки, что я пришлю оплаченный вексель за парковку по почте, я убедил его отдать мне мою машину и уехал из аэропорта в полнейшем недоумении.

На следующее утро я позвонил в банк. Оказалось, никакой ошибки нет — мой счет действительно пуст. Там было даже меньше, чем ничего, — женщина, которой я доверял, не только потратила все имевшиеся у меня деньги, но и превысила банковский кредит, что повлекло за собой штрафные санкции. Я пребывал в растерянности и ярости. Что теперь будут думать обо мне те, кому я выписывал, как выяснилось, ничем не обеспеченные чеки? То, что эта женщина так злоупотребила моим доверием, стало для меня болезненным ударом.

В этот же день, просматривая пришедший по почте финансовый отчет моего делового партнера, отвечавшего за организацию проводимых мной семинаров (и кстати, имевшего с них долю прибыли), я обнаружил, что там не сходятся цифры. Дозвонившись до него, я на повышенных тонах стал оспаривать весьма сомнительные строки присланного документа.

И на той же неделе выяснилось, что знакомый, которого я пустил в свой дом, чтобы он присматривал за моим имуществом, преследовал собственные интересы, противоречившие, мягко говоря, не только нашей договоренности, но и законам штата Нью-Мексико. Разумеется, я больше не мог игнорировать проблемы, возникавшие у меня в отношениях с каждым из этих людей.

На следующее утро я шел по грязной дороге по направлению к горе, возвышавшейся за моим домом, и, обходя глубокие рытвины, вопрошал небеса: что именно они показали мне посредством столь вульгарных ситуаций? Затем я вспомнил совет своего наставника по боевым искусствам. Какое целостное отражение мне следовало увидеть в действиях этих троих обманувших меня людей?

В моей голове завертелись слова. Некоторые из них тут же исчезали, а другие... спустя несколько секунд их осталось всего несколько: честность, открытость, доверие и стремление к истине. И тогда я задал следующий вопрос: если они отражают меня таким, каков я есть в данный момент, означает ли это, что я непорядочен? Быть может, я отступил от собственных принципов?

Нет! — услышал я свой безмолвный крик. — Нет, разумеется, я честен и открыт! Я способен доверять и заслуживаю доверия! Мною движет жажда познания истины!

В следующий момент в глубинах моей души зародилось некое поначалу неясное, а потом все более отчетливое и сильное чувство — люди, которых я, на первый взгляд, столь опрометчиво привлек в свою жизнь, показали мне не меня, а то, что я в данный момент непримиримо осуждал¹.

Так я осознал второе зеркало. Внезапно передо мной как на ладони предстали все прожитые мною годы. Я был чрезмерно требователен к людям. Возможно, причины такой непримиримости следовало искать п моем детстве.

Я вспомнил все — преданную любовь, обманутые надежды, неисполненные обещания друзей и начальников. Мой список рос на глазах. Во мне нарастало ожесточение, но я не осознавал этого, пока оно не обострилось настолько, что игнорировать его стало попросту невозможно. Опустошенный банковский счет означал, что я должен внимательно прочесть полученное послание, прежде чем жить дальше.

 

Способны ли вы распознать свои зеркала?

 

Протестируйте ваши отношения с самыми близкими вам людьми. Определите те их черты, которые вас раздражают, и задайте себе вопрос: «Что именно они отзеркаливают мне этим?»

Если неприятные вам черты ваших близких являются отражением тех черт, которые присущи вам самим, вы почувствуете это мгновенно — нутром. Если же такого мгновенного узнавания нет, возможно, речь идет о более глубоком отражении того, что вы, осознанно или нет, осуждаете. Стоит вам выявить это второе зеркало, у вас появится возможность изменить свои косные критические жизненные установки.

 

Эффект домино

 

На следующий день после того, как мне открылось зеркало критических суждений, я навестил своего друга, живущего неподалеку от Таос Пуэбло — одного из древнейших поселений коренного населения Северной Америки. Роберт славится как музыкант, художник и искусный ремесленник. Он держит лавку в городе, где выставлены его скульптуры, ловушки для снов, музыкальные записи и ювелирные украшения, сделанные в традициях, сформировавшихся задолго до того, как появилось само слово «Америка».

Роберт работал над большой двухметровой скульптурой. Мы поздоровались, я спросил его о семье. Он в свою очередь поинтересовался моими делами. Я рассказал о прискорбных событиях прошедшей недели, обманувших меня людях и пропавших деньгах. Роберт задумался, а потом поведал мне следующую историю.

— Мой дед когда-то охотился на бизонов на равнинах Северного Нью-Мексико, — начал он, — и перед смертью передал мне самое дорогое, что у него было, — голову своего первого бизона, которого он убил еще мальчишкой. Эта голова стала одной из немногих имевшихся у меня реликвий, памятью о моих предках.

И вот однажды ко мне приехала знакомая хозяйка галереи из соседнего города. Увидев бизонью голову, она упросила меня отдать ее на время — в качестве экспоната в галерею. Я согласился. Несколько недель спустя я приехал в тот город, где она жила, и к своему удивлению обнаружил, что окна ее галереи заколочены. Дамочка скрылась вместе с бизоньей головой в неизвестном направлении.

По взгляду Роберта я понял, как тяжела была для него эта потеря.

— И что ты сделал? — спросил я, ожидая услышать, что он бросился на поиски своей реликвии.

— Ничего. Она до сих пор живет с тем, что спела ла, — ответил Роберт.

На той же неделе я стал выяснять, реально ли вернуть хотя бы часть утраченных мною денег. Выяснилось, что. хотя закон на моей стороне, судебный процесс будет долгим и дорогостоящим. Кроме того, облапошившей меня женщине грозила тюрьма, а ведь нас с ней до недавних пор связывали близкие отношения. Поразмыслив и вспомнив рассказанную Робертом историю, я решил, как и он, — ничего не предпринимать.

И тут же произошла любопытная вещь — моя обида и злость исчезли. Я просто перестал воспринимать свою бывшую подругу, обманывавшего меня компаньона и вороватого жильца как нечто значимое. В моей памяти остался лишь ценный и поучительный жизненный опыт. Звонки и письма от этих людей поступали все реже, и скоро я даже не вспоминал о них. Как оказалось, магнитом, прежде удерживающим нас вместе, были мои критические суждения.

Мало того, из моей жизни стали исчезать и другие люди, которых я знал долгие годы, причем без всяких усилий с моей стороны — просто наши отношения незаметно потеряли смысл. Теперь во время редких встреч с ними я чувствовал себя стесненно. Там, где раньше было нечто общее, осталась лишь неловкость. Я понял, что и эти отношения скреплялись не чем иным, как моей склонностью к критическим суждениям. Достаточно было мне осознать механизм ее действия в одной ситуации, стало меняться все — как будто одна за другой посыпались поставленные на попа костяшки домино. Отражения критических оценок трудноуловимы и не всякий способен постичь их смысл. Когда мои друзья и домочадцы узнали, что я решил «ничего не делать», они восприняли это как проявление слабости. «Эта женщина забрала твои деньги и оставила тебя ни с чем! — говорили они. — Твой партнер злоупотребил твоим доверием!»

Конечно, в некотором смысле они были правы. Но я понимал, что если начну действовать согласно их ожиданиям, иными словами, добиваться возмездия, то окажусь в порочном круге того самого мышления, которое и породило создавшиеся ситуации. Я предпочел поступить иначе, и это стало для меня важным уроком искусства доверия.

Раньше я думал, что доверие либо есть, либо нет, — мы или доверяем кому-то абсолютно, или не доверяем вообще. Мне было удобно воспринимать мир с такой позиции, но тут до меня дошло, что доверие бывает разное, причем иногда мы доверяем другим больше, чем они доверяют сами себе. Именно так и произошло в моей ситуации.

Сила осознания отраженных в отношениях с людьми собственных критических оценок трансформирует все аспекты нашей жизни. Но как запустить процесс такой трансформации? Очень просто — от всей души благословив тех, кого мы осуждали. Это древнейший способ освобождения от болезненных переживаний на то время, пока им на смену не придут другие, гораздо более позитивные чувства. Благословляя людей, причинивших нам страдания, мы разрываем порочный круг своей душевной боли. И неважно, сколько длится такая передышка — долю секунды или целый день. Важно, что при этом мы открываем свое сердце и ум для светлых, приносящих исцеление чувств и мыслей.

Так что ныне я выражаю глубочайшую благодарность всем тем, кто преподал мне этот урок, держа передо мной безупречные зеркала!