Тема 1. 3. Понятие «диалога» как методологического основания психологической практики

 

■ Различные основания психологической практики: осознание, спонтанность, переживание, коммуникация

 

■ Понятие «диалога» у М. М. Бахтина: голос, Другой, полифония, согласие, поступок

 

■ Проблема внутреннего диалогизма личности

 

■ Принцип диалогичности сознания как основа разработки психотехнического метода исследования личности и консультирования

Различные основания психологической практики: осознание, спонтанность, переживание, коммуникация

 

Зафиксировав ситуацию методологической неразработанности современных психотехнических практик, их оторванность от научных концепций, мы, отталкиваясь от наиболее эффективных методов практической работы психологов и психотерапевтов, постараемся выделить соответствующие им предметы познания. На основе исторического обобщения Ф. Е. Василюком[17] выделяется четыре интенции психотерапевтического мира.

 

Разберем их, используя анализ соответствующих механизмов и процессов психотерапии с технической и теоретической стороны, дополнив каждый из методов соответствующим ему предметом познания.

 

Практика психоанализа: деятельность, в которой психолог не только исцеляет сознание пациента, но одновременно исследует механизмы заболевания и выздоровления сознания, то есть изучает его. Основной процесс, обеспечивающий эффект его работы – это процесс осознания бессознательного (в его вытесненной части). Центральным предметом основных терапевтических и теоретических усилий выступает сознательное: возможности и ограничения его функционирования, причины и механизмы возникновения и изменения. Знание, проливающее свет в мраке бессознательного, целительно. Психоанализ называют апофеозом рациональности и веры в силу разума и знания, когда «рациональному объяснению поддается все, даже, казалось бы, иррациональное и случайное: ошибки, обмолвки, сновидения»[18].

 

Методологическим основанием психоаналитической практики выступает сознание (процесс и явление одновременно).

 

Психодрама: практика игр, деятельность, в которой психолог и психотерапевт не только позволяет проявиться спонтанности и непосредственности клиента, но одновременно исследует условия возникновения спонтанности, факторы, подкрепляющие и погашающие спонтанность, последствия и влияние спонтанности на качество жизни и характер межличностных отношений. Основной процесс, обеспечивающий эффект работы в этом случае – процесс проигрывания, драматизации событий, действий, отношений в той их части, которая является наиболее закоснелой, ригидной, сдержанной. Центральным предметом основных усилий психолога может выступить непосредственность, спонтанность бытия. Безусловная творческая игра способна привнести в жизнь клиента свободу, непредсказуемость и легкость, сделав его источником активности, а не страдательности. В результате не только отдельные проблемы, но и сама жизнь окажется во власти играющего, а не каких-то «злобных сил». Если психоанализ – апофеоз рациональности, то психодрама – апофеоз свободы и безусловности. Методологическим основанием ролевой психологической (психодраматической) практики выступает игра (процесс и явление одновременно).

 

Гештальттерапия – деятельность, в которой психолог не только способствует проявлению и возникновению чувств, но одновременно исследует условия возможности переживания и его влияние на текущее состояние и жизнь клиента в целом. Основной процесс, приводящий к терапевтическому эффекту, – процесс получения нового опыта себя самого (целостный, непосредственный, непроизвольный, продуктивный). Центральным предметом этого подхода может выступать активное переживание, активное (а не страдательное) проживание и переработка даже внешних обстоятельств как составляющих внутреннего опыта. Переживание себя цельным, чувствующим, живым, страдающим, неповторимым и уникальным, переживание, которое разделяется между психотерапевтом и клиентом, является не только причиной эффективности терапии, но и ее результатом. Методологическим основанием практики переживания является опыт (процесс и явление одновременно). Если Дж. Келли говорил, что опытным человека делают не события, но истолкование этих событий, то мы имеем в виду как раз такого рода переживание как истолкованный опыт.

 

Коммуникация – последний тип психологической практики – род отношений между людьми, который является не только названием любого процесса взаимодействия, но может характеризовать качество этих отношений. В практике коммуницирования не только реализуется диалог, но и исследуется характер, уровень и принципы построения диалогичных отношений. Основной процесс, обеспечивающий его эффективность, это процесс со-бытия, разделения бытия между «Я» и «Ты». Центральным предметом этого подхода может стать целостная позиция личности. Выход из солиптической позиции монологизма и неуслышанности, безответности совершается в процессе диалога и может стать жизненной позицией клиента, коммуницирующего с миром, а не противостоящего ему. Методологическим основанием практики коммуницирования выступает диалог (процесс и явление одновременно). Ярким примером представлений о диалогической сущности терапии является формула Ж. Лакана, так описывающая начало и конец терапии: субъект начинает анализ с того, что он говорит о себе, но обращается при этом не к вам, или он обращается к вам, но говорит не о себе. Если он способен говорить о себе и обращаться при этом к вам, значит, анализ завершен.

 

Выбор именно последней категории в качестве базовой для психологического консультирования определяется продуктивностью использования диалогичного подхода в консультировании и ограниченностью в возможности использования остальных. Возможно, именно общение сможет стать предметом познания, объединившим психологическую науку в двух ее частях: продуктивной теории и эффективной практики.

 

Слово «консультирование» происходит от латинского consultare – совещаться, заботиться, советоваться. В русском языке под ним понимается совет, разъяснительная беседа по интересующей проблеме. Хотя в таком буквальном смысле никто не практикует консультирование, тем не менее, такое определение указывает нам как на ограниченность возможностей консультанта в воздействии на личность клиента, так и на ограничение готовности клиента принимать доминирующую роль психотерапевта.

 

Клиент консультанта – это человек, который не безоговорочно доверяет знаниям и правоте терапевта как клиент психоаналитика. Он не имеет времени и группы единомышленников для экспериментов с раскрытием спонтанности в игре и драматизации. Вряд ли кабинет психолога – место, где бы он надеялся испытать самые сильные и противоречивые чувства или у него есть время и необходимость остановить бег событий своей жизни и погрузиться в одно из них без остатка. Скорее всего, это человек, надеющийся на себя, но прибегающий к помощи специалиста в случае недостатка знаний, ощущения беспомощности, растерянности. Человек, слишком сосредоточенный на решении конкретного вопроса, на том, «что именно делать», и пренебрегающий тем, «как делать» и «ради чего» делать. Его не сможет прельстить длительная и требовательная психотерапия (какой бы недирективной она ни была).

 

Что может предложить консультант, не поддаваясь на упрощенные запросы своих клиентов, но вникая в сущность происходящего и не теряя качества психологической помощи?

 

Построить отношения, в которых будут целостно представлены личностные позиции каждой из сторон – диалогичные отношения. Поэтому все, что есть у консультанта, – несколько часов времени, чтобы реализовать отношения «Я-Ты» и в этом диалоге донести не только содержание проблемы и решения, сколько способ присутствия в мире и свою позицию, ставящую клиента в положение «Ты». Только осветив целостную позицию другого, мы получаем возможность оценить действительную значимость и смысл трудностей, а также увидеть пути разрешения ситуации.

 

Только диалог требует минимума времени для того, чтобы состояться, он мгновенен и интенсивен, он включает в себя и возможности осознания, спонтанности и переживания. В диалоге психолог, реализуя собственную целостную позицию, тем самым обращается к собеседнику с вопросом. Это вопрос, на который всегда дается конкретный ответ: клиент реализует собственную целостность в личностной позиции или отказывается это делать, оставаясь не включенным в «Я-Ты отношение» с психологом. В первом случае возможен диалог двух позиций, во втором – ответ тоже принимается, но как позиция вне-диалогичности и отказа от работы и желания быть услышанным. Парадоксальным образом отношение «Я-Ты» выходит за рамки консультирования и за стены кабинета и становится в ряд с другими онтологичными моментами бытия клиента.