Досье на обвиняемого-2. Семья героя

Общеизвестная истина: хочешь понять человека — познакомься с его матушкой. Судя по всему, Роулинг в курсе сей нехитрой истины и дает нам возможность узнать миссис Блэк. Ну, не сразу, конечно, и даже не совсем лично. Но весьма близко.

Конечно, мать Сириуса слишком аристократка старой закалки, чтобы свалиться нам на голову на мотоцикле. Это не ее стиль. Однако первое впечатление от мадам тоже оглушающее и незабываемое.

Сама звезда характеризует любимую родительницу как снобку, одержимую манией чистокровности, злюку, отдающую безумные приказы, и вообще старую каргу. Мы отнюдь не исключаем, что Сириус бывает к ней несправедлив — как ввиду накопившейся горечи, так и недостаточно взрослого понимания людей. Однако именно здесь он на редкость точен. Его слова блестяще подтверждаются из, так сказать, первых уст: самой миссис Блэк.

Не следует считать, что мать Сириуса всю свою жизнь провела клинической истеричкой, совершенно не способной хоть сколько-нибудь держать себя в рамках и сообщающей свое ценное мнение каждому, кто на свое несчастье подвернется под руку. На людях и особенно в обществе хранительница чести и достоинства благородного семейства просто не могла не вести себя прилично, ибо noblesse oblige. К тому же экстравертные истерички, особенно если они еще и хороши собой (должен же был Сириус от кого-то унаследовать красоту?), с большим удовольствием вращаются в обществе, душой коего обожают являться. Однако когда они в настроении плохом, то их социальная роль резво меняется на ужас и кошмар общества (обычно более ограниченного и вообще как бы своего). К обеим ролям у них от природы талант.

Парадоксально, но мы куда ближе знакомы с сутью дамы, нежели с ее царственной вывеской. Портреты, судя, например, по дивному Финеасу Найджелусу, свободно говорят то, что думали при жизни и далеко не всегда высказывали вслух. Матронье нутро миссис Блэк, демонстриуемое ее портретом, не шибко привлекательно, и вряд ли это лишь следствие нелегкой жизни. Сириусу было от кого наследовать бурный темперамент. Вспомним, что характерец матушки регулярно давал прикурить, особенно в кругу семьи. Одно выжигание имен презренных отступников с гобелена чего стоит.

На основании имеющихся у нас данных (к которым, помимо показаний сына и домового эльфа, можно в общем еще присовокупить фамильное древо семейства Блэков, нарисованное скорее всего все-таки Роулинг), жизненный путь Вальбурги Блэк можно реконструировать следующим образом.

Во-первых, девичья фамилия главы семьи тоже Блэк, так что она голосит о своих благородных и чистокровных предках со знанием дела и полным на то правом. Согласно гобеленовому древу, Вальбурга принадлежит к младшей линии великого рода, хотя и является старшим отпрыском этой линии. Ни один из двух ее братьев не сумел выполнить долг перед семьей в полном объеме. Альфард, завещавший деньги ренегату-племяннику, с точки зрения старшей сестры, был полный отстой совершенно не комильфо, а второй брат хотя и заключил чистокровный респектабельный брак, но породил лишь трех дочерей, не сумев, таким образом, передать великое имя в века. Как ни кинь, Вальбурга действовала на благо рода куда успешнее.

Насколько можно понять по датам, указанным Роулинг (?) на гобелене (а там где-то явно напутано), Вальбурга была старше будущего мужа на четыре года и вышла замуж, скорее всего, довольно поздно, потому что дети у нее появились лишь к середине четвертого десятка жизни. Так это или нет, в конце концов не слишком важно. Если представительница младшей линии выходит замуж не просто за родственника, и даже не просто за троюродного брата, но за наследника собственного рода, а потом становится в отношении к семейству католичнее римского папы, с нею все понятно: девушка решила прославиться в веках, доведя до предела семейные установки. Бывает.

Если при этом флагоносица была старше намеченного мужа и уже не так чтобы юна, это подтверждает нашу гипотезу. Если нет, гипотеза все равно остается вполне жизнеспособной.

Став цесаревной династии, Вальбурга Блэк успешно справилась с задачей продолжения рода, породив двух сыновей, названных не без претензии Сириус и Регулус (это не только названия ярких звезд, но еще и родовые имена, причем за пять поколений семьи это третий старший наследник, названный Сириусом).

О том, что происходило под вывеской «Toujours pur» (в нашем вольном переводе — «вечные пуристы») у цесаревны дома, судить в общем можно. Выполнив свой долг перед родом, миссис Блэк Главная, явно не привыкшая скрывать от других свое ценное мнение, начала требовать выполнения долга от других членов семьи. Ближайшими мишенями были муж и оба вальбурговых порождения. Любопытно, что когда Сириус вспоминает о промывании мозгов со стороны родителей, это всегда именно родители, а не, допустим, деды, которые вроде как были не просто живы в период становления звезды, но и пережили своих детей. Отец Ориона Арктурус умер через 12 лет после смерти сына, отец Вальбурги Поллукс — через 5 лет после смерти дочери. Итак, давление на Сириуса всегда оказывали именно родители. То есть, будем говорить откровенно, прежде всего маман, которая и не собиралась ни в каком отношении прикрутить звук.

Об отце Сириуса нам известно мало. Чистую кровь он ценил, снобизм по мере возможности проявлял, кольцо с гербом рода носил, жену слушался, против удаления инакомыслящих отступников не возражал (во всяком случае, громко). Нам известно со слов Сириуса, что Кричер любил миссис Блэк больше, чем мистера Блэка. Если вспомнить, какими качествами покойной хозяйки особенно восторгается старый эльф, можно уверенно сказать, что отец Сириуса был менее упертым, агрессивным и чванливым, нежели матушка. Но жене Орион не противоречил (ей возражать вообще сложно), и против всех, в том числе Сириуса, они формально всегда выступали единым фронтом.

Еще нам достоверно известно, что Орион Блэк окружил свой дом всей доступной магической защитой, то есть вроде как был едва ли не параноиком («Мой отец, поселившись здесь, воспользовался всеми известными магическими способами защиты. Это место — неопределимо, никто из магглов никогда не сможет нанести сюда визит… даже если вдруг им этого очень захочется…»). Однако не будем торопиться. Мы ведь не знаем, в какой момент защита была установлена. Вполне возможно, что Орион как раз был человек достаточно спокойный и более-менее трезвомыслящий (особенно по сравнению с женой), а для установления защиты имел серьезные основания. Ну, например, поскольку Регулус пытался подать в отставку у Волдеморта, сына надо было изо всех сил прятать. Или если верна гипотеза, что Регулус = Р.А.Б., хоркрукс-медальон следовало защищать. В общем, возможны варианты.

Что касается самого Регулуса, то о нем до шестой книги включительно мы знаем тоже совсем немного. Младший брат явно не был бунтарем, как старший, и честно старался соответствовать требованиям матери. Сириус его за это ласково характеризует как глупого и слабого человека. Позволим себе в данном случае не согласиться с любимой звездой. Уступчивость до определенного предела с целью сохранить отношения скорее свидетельствует о том, что Регулус попросту характером пошел не в мать (как неукротимый старший брат), а в отца.

Дальнейшее не противоречит: Регулус с одобрения (по инициативе?) родителей присоединился к Волдеморту, установки которого вроде как соответствовали взглядам семейства. Однако вскоре понял, что ошибся, потому что получил от Темного Лорда какое-то совершенно невыносимое задание. Тут младший брат, похоже, не стал рвать на себе тельняшку (как сделали бы Сириус и мать), а попробовал мирно уйти в отставку (как, возможно, сделал бы отец). Но поскольку Волдеморт отставок не дает, Регулус все равно погиб, похоронив заодно все возложенные на него надежды и упования родителей.

Если Р.А.Б. — Регулус Блэк, это дает нам довольно солидные основания думать, что младший брат никоим образом не был ничтожеством и сумел встретить свою смерть ну пусть не настолько творчески, прекрасно и жертвенно, как Дамблдор, но тоже с высоким достоинством и выдержкой. Однако оставим предположения в этой области на потом и вернемся к звезде.

Подробности детских лет вплоть до поступления в Хогвартс нам неизвестны. Что ясно из контекста: несомненно, от Сириуса ждали многого — первенец, наследник, громкое имя, не просто так данное, да и степень разочарования миссис Блэк говорит о том, какое количество мечтаний по поводу старшего сына не сбылось. Воспитание, надо полагать, соответствовало родительским ожиданиям. Однако, несмотря на все старания, вырос гриффиндорец, принципиально отрицающий слизеринские ценности. И это уже не предположение или умозаключение, а безусловный факт.

Почему в семействе Блэков возникла сия белая ворона, сказать однозначно вряд ли возможно. Несколько предположений мы все-таки выскажем. Начнем с того, что благородный старинный род отнюдь не однороден, и Сириус там далеко не единственный бунтарь, хотя, возможно, самый громкий (это качество ему тоже досталось по наследству от матушки). Чтобы не ходить далеко, из того же поколения Андромеда Блэк-Тонкс (между прочим, любимая кузина Сириуса) тоже решила жить, как считает нужным, а не как диктует семья.

Сам Сириус, далеко не склонный к рефлексиям и самоанализу, отвечает на прямой вопрос Гарри однозначно, но, мягко говоря, неглубоко.
«- Но… почему ты?..
- Ушел? — Сириус горько усмехнулся и провел рукой по своим длинным, спутанным волосам. — Потому что я их ненавидел: моих родителей с их манией чистой крови, убежденных, что быть Блэком значит быть едва ли не особой королевской крови…»

Интересно, много ли одиннадцатилетних детей (напомним, что Шляпа определила Сириуса как гриффиндорца в этом возрасте) задумываются о проблемах снобизма и вообще о том, как нехорошо прикидываться особой королевской крови, не будучи таковой? Мы никоим образом не против данной формулировки, но она, пожалуй, относится к более поздним годам, когда Сириус сумел что-то сформулировать. Протест на уровне 11 лет должен быть, на наш взгляд, менее идеологическим.

(Легкая зарисовка пастелью: одиннадцатилетний Сириус надевает Шляпу. «Я, — царственно провозглашает он, — ненавижу своих родителей с их манией чистой крови, убежденных в том, что быть Блэком значит быть едва ли не особой королевской крови!..» — «Гриффиндор, Гриффиндор, — торопливо говорит Шляпа, — и сними меня, пожалуйста, побыстрее!»)

Начнем, пожалуй, с соображения житейски-пчеловодческого. Как известно, в улье должна быть одна царица. Появление второй влечет за собою массу осложнений, и в конце концов одна из королевских особ покидает родовое гнездо.

Нам думается, нечто подобное произошло и в данном случае. Самоутвердиться Сириус, будучи сыном своей мамы, наверняка желал не меньше, чем она. Но при наличии в улье царицы выбор невелик: либо ты перед нею склоняешься, либо с ней воюешь.

Звезда не из тех, кто склоняется.

Нам думается, что процесс начался именно так. Из чего, конечно, не следует, что он этим и завершился. Сириус не просто отрицает ценности своей семьи, он их еще и не уважает. И, надо сказать, у него даже в 11 лет была для этого причина.

Нет, мы вовсе не хотим сказать, что родители (читай — матушка) проявляли к первенцу физическую жестокость. На наш взгляд, подобная точка зрения есть наглядный пример совершенно не нужного умножения сущностей. Во-первых, богатство и изощренность выражений миссис Блэк свидетельствует о том, что в этой области матрона достигла (надо думать, не без длительных и упорных трудов) предельного совершенства. Проще говоря, она прекрасно овладела искусством орать до тех пор, пока совершенно не сломит сопротивление противника. Нажим в таких случаях скорее воспитательный, нежели наказательный. Объекту ора следует срочно и в полном объеме осознать свою безнравственность и крайний сволочизм, устыдиться, исправиться и в дальнейшем не выходить из воли царицы улья. Вульгарные меры типа порки, морения голодом, запирания в темном подвале с крысами и прочих странностей, придуманных зачем-то могучими умами фэндома, на наш взгляд, для уважающей себя старой аристократки — попросту лишние. Неужели она, царица, вербально не сумеет убедить?

«Для знатной дамы уваженье
К себе самой забыть настолько,
Чтоб драться — извините, нет!»

Чтобы пояснить нашу мысль, обратимся к близкой родственнице Вальбурги Беллатрикс, на которую, как известно, перенес свое обожание Кричер (старичку явно нравятся страстные женщины). Дама Вальбурга и нигде-ни-разу-не-дама Беллатрикс — обе натуры весьма агрессивные, но реализуют они эту агрессивность совершенно по-разному. Миссис Блэк самодостаточна и уверена в себе. Если она и является фанатиком, то исключительно себя и своей семьи. Несмотря на все недостатки, она дама с достоинством. Так что ее агрессия реализуется в оре, выжигании имен с гобелена, общем построении… но, допустим, убивать ренегатов-родственников она себе никогда не позволит. Разве только добрым, тихим словом.

Кроме того, Вальбурга способна на глубокое чувство. Некоторая театральность воплей о том, что Сириус разбил ее сердце, на наш взгляд, не отменяет того факта, что сердце у нее и вправду было разбито.

Что до Беллатрикс, то даже на фанатизм в отношении себя ее личности попросту не хватило. И она (ну надо же чем-то пустоту заполнить) сделалась нерассуждающей фанатичкой Лорда Волдеморта, со всеми яркими признаками истерички данного типа (из деликатности мы не будем упоминать ни о том, что она явно из категории сильно недоцелованных, ни о том, что любимый Лорд явно не спешит ее доцеловать). У бедной Беллы нет даже тех тормозов, что есть у Вальбурги. Свою агрессивность миссис Лестранж не умеет ни сдержать, ни даже окультурить. Может, вследствие общей недалекости, а может, еще почему, но она не способна самореализоваться более-менее безобидно, ну например в оре. Да, вопит она на Снейпа, но разве же это серьезно? И разве так надо орать? Увы, ей остаестя сублимировать общую недостаточность и недоцелованность как придется, то бишь невербально-садистически. В общем, жалкое, душераздирающее зрелище..

Чтобы быть собой, нужно быть кем-то. Миссис Блэк, при всех ее недостатках, несомненно, Кто-То. Ее личности хватило, чтобы стать Главной В Семье, так сказать, Cолью Семейного Cнобизма. А что есть Беллатрикс без Волдеморта? Увы, почти ничто. Ущербная, недостаточно уверенная в себе, не состоявшаяся сексуально, не так чтобы умная, очень старающаяся себя убедить в том, что ей нравится (ну, например, что она любимая сотрудница любимого Волдеморта, хотя на самом деле это, мягко говоря, не совсем так). Из подобных людей, жаждущих хоть чем-то наполнить жизнь, обычно и вербуются фанатики.

Конечно, мозги не выбирают фанатик плох не столько сам по себе, сколько тем, куда его заносит. Значительная доля ответственности, разумеется, на кумире. Однако мягко заметим, что свинья везде грязь найдет фанатик все же ответственен за то, какого именно кумира он выбирает.

Есть еще один тонкий нюанс. Вальбурга сумела породить (и частично воспитать, правда, в основном от противного) такого сына, как Сириус. К Беллатрикс с точки зрения материнства вообще невозможно относиться серьезно, если она жаждет иметь детей лишь для того, чтобы отдать их на службу Волдеморту.

Сириуса она может разве что убить. Что, как известно, куда проще, чем создать. Да и то Сириус погиб не без промашки с собственной стороны. Но об этом потом, а пока мы вернемся к его детству.

Итак, на него орали (а он орал в ответ, хотя куда более сдержанно, все-таки женщина и мама, — мы ведь видим, как они с портретом общаются), но отнюдь не мучили физически, ибо звезда никоим образом не из числа забитых и запуганных. А также не только не убийца, но у него на подсознательном уровне вообще стоит блок против физического насилия. Напугать, обругать, пообещать в запальчивости урыть, вообще подраться под горячую руку — со всем нашим удовольствием. Ударить первым и когда голова не горит — это низя. То есть в принципе.

Мы уже столько об этом говорили в нашем нескончаемом труде… ну ладно, так, навскидку, что первое вспомнится. Вот, например, когда Сириус пытается заставить Полную Даму открыть ему доступ в гриффиндорскую башню, он ее не режет — так, пугает, несколько построгав холст, но не собственно стража. А мог бы. Конечно, это не Люпин с тумбочкой для богарта, но тоже гуманно и вполне в мародерском русле.

Далее, пожалуйста, Петтигрю в переулке успел нанести удар первым — а это значит, что Сириус, куда более быстрый и значительно более сильный, явно стормозил. Несмотря на то, что Питер подлый предатель и виновник смерти любимого друга.

Того же Питера Сириус не разделывает на тонкие ломтики, когда есть время и возможность в Хижине, то бишь пока Гарри еще не добежал. Там вообще куда более громкие заявления о желании оправдать отсидку, чем какие-либо действия по этому поводу.

На кухне в ОФ заведшийся до крайности Сириус не бьет Снейпа, а лишь достает палочку. С воплями «я тебя предупреждаю, что». Нашелся, понимаете, рационал.

Мы уж не говорим, а только глубоко скорбим, что в последнем бою Сириус от Беллатрикс больше отбивается, чем нападает…

В общем, всегда одно и то же. Обещание убить / какое-то действие под горячую руку — быстрое остывание — и ничего. Ну, если, как Снейп, очень достанут, Сириус по-детски немножко позволит плывущему в воздухе недругу позадевать головой потолок. Бум-бум, типа забавно и все такое.

В общем, как истинный сын своей мамы, Сириус любит (и умеет) творчески распускать язык. И обижает очень больно и точно, а также громко. Но физическое насилие — не для него и не для нее.

Однако что касается Вальбурги, далеко не такой доброй, как сын, этот тезис верен, пока речь идет о своих. У нас есть документированное доказательство, что одно физически жестокое деяние совершалось на глазах Сириуса, вероятно, неоднократно, с полного одобрения Вальбурги и, по всей вероятности, по ее инициативе.

Вспомним, что видит Гарри, зайдя в дом благородного семейства.

«…по стенам, висели барельефы сморщенных голов.
Подойдя ближе, Гарри понял, что головы принадлежали домашним эльфам. У всех голов были одинаковые хоботообразные носы».
Картина шокирующая. Но еще больше шокирует, когда понимаешь, что Сириус не просто ходил по лестнице, украшенной головами старых слуг, в том числе и знакомых. Судя по количеству голов, пополнение паноптикума происходило довольно часто. И с какого-то времени — явно на глазах у наследника рода. Уж если на четвертом десятке, пройдя через Азкабан, Сириус все еще испытывает явную и сильную горечь по поводу семейной традиции. Такую, что он прибегает к совершенно не характерному для него сарказму, причем ажно яд каплет сквозь его кору.

«…дорогая тетя Элладора… она основала семейную традицию обезглавливания домовых эльфов, когда они становятся слишком старыми, чтобы подавать чай…»

Даже если старый, прослуживший всю жизнь Блэкам домовой эльф был еще хуже Кричера, его торжественное умерщвление и украшение отсеченной головой родового гнезда — процедура жуткая и вполне способная изменить у нормального доброго подростка отношение к тем, кто это делает. Пусть это даже и родители.

Кроме того, в отношении Сириуса к Кричеру есть любопытный нюанс. Проблема и источник двойных стандартов по отношению к вредному и несколько свихнутому эльфу парадоксальны и заключаются в том, что Сириус к нему относится едва ли не в большей степени как к равному, чем нужно. Обижается на него, злится, ругается — как будто Кричер такой же человек, как сам Сириус. Что бы ему снисходительно пожать плечами по принципу «жалкое низшее существо, что с него взять?». Так нет же, звезда сильно морщится, когда эльф начинает бить поклоны, и в резкой форме требует встать прямо. И вообще что-то очень много подчиненному позволяет.

А ведь можно совсем иначе. Хотя бы Гарри в ПП через минуту после встречи сказал: «Заткнись, Кричер». И Кричер тут же заткнулся. Или вот Гарри посылает Кричера шпионить за Малфоем. Раз-два, взяли, рамки логично очерчены, и Кричер крупно попал: ни малейшей возможности предупредить Малфоя, а ведь очень хочется. Неужели далеко не глупый Сириус, если бы он действительно хотел заставить старичка работать или не мозолить глаза, не мог аналогично очертить рамки (ну хорошо, в много-много этапов)? Не так уж трудно напрячь мыслительный и приказать: «Сюда не ходить, сюда ходить, тут все вымыть, рта не открывать в принципе, пока не позволю». Так нет же, эльф-фрондер бродит по дому как хочет, мелет что попало и ничего толкового не делает в принципе. Что это, как не своеобразное равенство по-сириусовски?

Итак, именно на Сириуса, человека по сути очень доброго и считающего домовых эльфов едва ли не равными себе, семейная традиция должна была произвести особенно тяжелое впечатление.

Короче, противоречия с семьей начали формироваться, а возможно, и проявляться еще до школы. Отрицание семейных (и прежде всего материнских) взглядов на жизнь к 11 годам у мальчика было настолько серьезным, что Шляпа при распределении назначила Сириуса Блэка не просто не в Слизерин, а на тот факультет, который со Слизерином в наибольших контрах. Вердикт Шляпы оформил противостояние с семьей, так сказать, официально, тем более что через год-два Регулус попал туда, куда и должен был попасть. А далее трещина все увеличивалась, и, когда Сириусу стукнуло 16, закончилась побегом из дома и разрывом с семьей.

Само собой, в углублении трещины большую роль сыграли школьные годы.

Часть 2