Отношение по воспроизводству человека в системе общественных отношений

Чтобы продвинуть анализ процесса производства общественных отношений, опять-таки надо выделить его исходный пункт. Поскольку в теории воспроизводства конечным результатом производства выступают общественные отношения, то исходным в них будет не просто человек, а отношения по воспроизводству человека. В истории они принимают различные формы, начиная с отношений личной зависимости, затем они превращаются в вещную зависимость, а после преодоления последней — в отношения свободных индивидуальностей, основанные на универсальном развитии индивидов и их коллективном достоянии.

Здесь речь пойдет об исходном начале развития в сфере самой сущности, на базе которого необходимо раскрыть законы движения отношения по воспроизводству развитого человека. Это отношение не тождественно отношению, совпадающему с воспроизводством существования индивида посредством подчинения производства потреблению. Чтобы раскрыть специфику отношения по поводу воспроизводства человека, необходимо найти дополнительные предпосылки, которые модифицируют первую, исходную основу, превращая ее во всеобщую форму воспроизводства общества и человека.

Ее всеобщность утверждается посредством самого общественного производства. Поэтому важно понять не только как производство ради непосредственного потребления человека становится всеобщим и господствующим, но и какую новую сущность оно обретает благодаря активному действию указанного отношения, составляющего differentia specifica самого общества. В этой связи уместно особо подчеркнуть активную творческую роль самой общественной формы производства, которая становится субъектом процесса собственного расширенного воспроизводства, реализует творческое начало социальной субстанции. Лишь труд со стороны своей определенной формы, подчиняющей производство воспроизводству условий развития человека, образует субстанцию развивающегося собственно человеческого общества.

В поисках этой формы чаще всего обращаются непосредственно к общественным отношениям или к их общей форме как таковой. Одни авторы основным отношением считают общественную собственность, другие — отношения коллективности и т. д. Третьи полагают, что поскольку производство, труд, продукт и т. д. приобретают общественный характер, то можно исходным назвать непосредственно общественное отношение. «... Исходным отношением, — пишет А. К. Покрытая, — выступает непосредственно общественное отношение индивидов»[409].

Общественные отношения, как и производство, труд, продукт, безусловно, выявляют себя общественными. Однако если добавляется к общественным отношениям определение «непосредственный», то этим утверждается, что они реализуются в данной общественной форме. Ведь когда производство трактуется как непосредственно общественное, то этим лишь указывается, что оно осуществляется в системе строя общественной собственности на средства производства. Непосредственно общественный характер отношений означает непосредственно общественный характер производства, труда, т. е. производство, труд функционируют в условиях этой общественной формы. Общественная собственность, например, характеризует общество со стороны его наличного бытия, но еще не раскрывает его сущности, как не раскрывает и частная собственность специфической сущности капиталистического общества.

Но нельзя выдавать за сущность отношения общественной собственности, планомерности или другие формы непосредственно общественных отношений, ибо должна быть познана еще их сущность, скажем суть строя общественной собственности. Соответственно, порядок категорий, отражающих область бытия, не является еще порядком категорий, выражающих сущность. Если, например, отношения общественной собственности берутся в качестве основы или исходного пункта, а планомерность, коллективность — их дальнейшими определениями или наоборот, то речь идет о расположении категорий, отражающих бытие общества. Общенародный или частный характер присвоения средств производства выступает как очевидный, реальный факт, наблюдаемый в обществе.

Если производством специфического общественного отношения является, например, производство в рамках общественной собственности, то что здесь производится вместо отношения наемного труда и капитала и каким способом? Сказать, что воспроизводится общественная собственность, — значит ограничиться утверждением, аналогичным тому, что при капитализме воспроизводятся отношения частной собственности. Но известно, что не всякая частная собственность реализуется как отношение наемного труда и капитала.

Известные формы бытия социалистического общества (общественная собственность, планомерность, товарищеское сотрудничество, непосредственно общественный труд и др.) наукой давно определены, и мы должны из них исходить, если в познании двигаться от первоначальных простых определений к более богатым конкретным положениям. Еще раз следует подчеркнуть, что эти простые определения нельзя выдавать за характеристику сущности самой общественной системы, что, к сожалению, нередко бывает. Дело заключается не только в разных точках зрения, а в том, что наука еще не дошла до ее познания.

Переход от знания бытия к раскрытию сущности общества, в частности к определению исходного отношения, труден. Наука приходит к выявлению основы изучаемых явлений не сразу. Историческое развитие всех наук, по словам К. Маркса, приводит к их действительным исходным пунктам лишь через множество перекрещивающихся и окольных путей, причем ученые в отличие от архитекторов могут возводить отдельные жилые этажи здания раньше, чем закладывается фундамент[410].

Это относится и к исследованию исходного общественного отношения по поводу социалистического общества. Долгое время, например, производство толковали как процесс созидания материального, хотя и непосредственно общественного, продукта, не задумываясь над тем, что оно, по сути, является производством определенного рода общественных отношений. Не менее трудно найти предметные воплощения искомого сущностного отношения: производством «чего» или «кого» является производство в условиях непосредственно общественных отношений. Утверждать, что оно производит непосредственно общественный продукт или непосредственно общественную потребительную стоимость — значит довольствоваться знанием вещных форм проявления бытия общества.

В литературе производство теоретически должным образом не было представлено производством самого человека как основного богатства общества. В концепциях постиндустриального, постэкономического общества почти до нуля низводится значимость самого материального производства, участвующих в нем труда и человека. Производство лишается труда как своей человеческой основы, своей созидающей субстанции, оно перестает быть ареной удовлетворения материальных потребностей[411].

Чтобы в теории производство представить производством развитого человека, недостаточно ограничиваться его толкованием в рамках общей первоначальной основы. Подобно тому, как производство прибавочной стоимости не совпадает с производством стоимости как таковой, так и производство человека не совпадает с воспроизводством человеческого жизненного существования. Не выводит на решение задачи и теория воспроизводства человека как производительной, или рабочей силы. В этом качестве, т. е. как фактор производства, человек давно стал предметом многочисленных исследований: о воспроизводстве рабочей силы, квалифицированной рабочей силы написано много книг, но они не раскрывают производство как воспроизводство развитой личности[54].

Речь должна идти о качественно новом подходе к рассмотрению человека — о признании самого отношения людей по поводу расширенного воспроизводства свойств личности основным отношением и о воспроизводстве этого отношения. Оно еще не осознано в качестве основного, сущностного отношения общества, которое реализуется и через отношение собственности на средства производства, и через общественный характер, и социальную справедливость и т. д. В литературе, посвященной поискам основного и исходного отношения общества, указанное отношение не фиксируется. Но это не значит, что ученые о нем не говорят. Если это отношение действует хотя бы в тенденции, то на него неизбежно наталкиваются в специальных исследованиях и при изучении других вопросов.

Так, обсуждая вопрос о критериях социально-экономической эффективности производства, отдельные авторы, в частности В. С. Вечканов, трактуют эту эффективность как «выражение производственных отношений, складывающихся в обществе ассоциированных производителей по поводу всестороннего увеличения жизненных благ и свободного времени в целях обеспечения наиболее полного удовлетворения постоянно растущих потребностей и всестороннего развития своих членов»[412]. В этом же направлении вели поиски представители теории оптимального функционирования советской экономики (СОФЭ). С их точки зрения, если не основным, то «исходным производственным отношением может служить общественная полезность, а исходной теоретической моделью — задача на поиск ее максимума»[413].

Стремление связать исходное производственное отношение с общественной полезностью объясняется повышением значимости роста народного благосостояния как высшей цели общества. Отсюда желание представить это исходное отношение как производственное отношение, которое возникает между членами общества по поводу его цели, т. е. как целевое отношение. Поскольку цели возникают в начале и предполагаются первыми в программно-целевых методах, то и в теории они выступают носителями исходного отношения.

Исследование основного отношения должно начаться с отношения, служащего исходным пунктом анализа сущности. Но им не может быть исходное отношение бытия, которым, как уже было показано, является производство человека с точки зрения его существования, поскольку человек фигурирует здесь не в форме элементарного бытия богатства общества, а в ином качестве —как развитая личность. В этой связи недостаточно ограничиваться рассмотрением простого процесса труда, обеспечивающего бытие человека, удовлетворение его необходимых жизненных потребностей.

Предпосылки воспроизводства общественного отношения по производству и воспроизводству развитой личности связаны с тем, что труд не только обеспечивает потребности существования человека, но и создает условия для его развития. Аналогично тому, как для возникновения прибавочной стоимости первоначально требуется определенная величина стоимости, а затем — способность наемного труда увеличивать стоимость, так и для воспроизводства человека в качестве развитой личности необходим определенный уровень производительности труда, благодаря которому кроме обеспечения нормального материального существования достигается производство общественного времени для развития человека. При этом дело не только в том, чтобы обусловленное ростом производительности труда сокращение необходимого рабочего времени превращать в прибавочный труд, а в том, чтобы экономию рабочего времени трансформировать в свободное время общества и отдельного работника.

Для этого нужны определенные исторические предпосылки, прежде всего способность человека производить больше, чем нужно для его собственного содержания, определенное, исторически достигнутое возвышение уровня человеческих потребностей над потребностями непосредственного существования. Можно указать на естественные основы производства прибавочного продукта: его существование не предполагает ничего иного, кроме такой естественно возникшей производительности труда, благодаря которой не все рабочее время человека идет на поддержание собственного существования или на воспроизводство его собственной рабочей силы. Физическая возможность получения такого продукта может определяться двумя обстоятельствами: во-первых, невысоким уровнем потребностей, для удовлетворения которых при низкой природной производительной силе труда достаточна лишь часть рабочего времени (это дает возможность другую его часть выделять для образования прибавочного продукта); во-вторых, высоким уровнем природной производительности труда и его факторов, позволяющим малым количеством затраченного рабочего времени (необходимого) добывать нужные жизненные средства, а остальное время затрачивать на производство прибавочного продукта[414].

Можно в какой-то мере принять в расчет общеисторическое назначение производства — доставлять достаточно полную массу жизненных благ, включающую как нужное количество потребительских благ, так и их многообразие, необходимое для развития человека как производительного работника, его производительных способностей[415]. Исторически рост производительности труда приводит к увеличению массы производимых потребительских благ, в том числе и потребляемой производителями части продукта, хотя в классово-антагонистических формациях прибавочный продукт присваивается в расширяющихся масштабах непроизводительными классами.

Не выпадает из общих предпосылок повышения плодотворности труда и капиталистическая эпоха. В той мере, в какой человек используется в качестве рабочей производительной силы, его развитие становится фактором процесса производства. Культивирование всех качеств общественного человека и производство его как человека с возможно более богатыми свойствами, связями, потребностями являются условием и такого производства, которое основано на капитале[416]. К. Маркс признавал правоту (для своей эпохи, разумеется) Рикардо, представившего производство ради производства формой развития производительных сил человека, а значит, и развития богатства человеческой природы.

Но К. Маркс не согласился с Сисмонди, возражавшим против того, чтобы производство сделать самоцелью и пренебрегать интересами отдельного человека — производительного работника. При таком подходе, заметил К. Маркс, остается непонятым то, что развитие способностей рода «человек», хотя оно в определенный период истории и совершается за счет большинства человеческих индивидов и трудящихся классов, в конце концов преодолеет этот антагонизм и будет совпадать с развитием каждого отдельного индивида[417]. С этой точки зрения нельзя не принять во внимание, что возрастание прибавочного продукта не только выступает условием возникновения классов, не участвующих в производительном труде, но и в конечном счете составляет предпосылку преодоления классового деления общества, т. е. прибавочный труд из средства порабощения человека превращается в средство его освобождения.

Однако как бы высоко ни было значение прибавочного труда и прибавочного продукта в качестве исторических, или общесоциальных, предпосылок воспроизводства развитого человека, они не могут служить характеристикой сущности отношения по поводу воспроизводства развитого человека как основного отношения. Не могут быть приняты суждения о том, что воспроизводство своего основного отношения в СССР начинали с овладения прибавочным продуктом. «Первоначально, — пишет А. К. Покрытая, — общество в лице государства овладевает преимущественно прибавочным продуктом в стоимостной форме, что выражается в контроле за его аккумуляцией и использованием. Лишь постепенно общество начинает контролировать движение не только стоимостной, но и натурально-вещественной структуры прибавочного продукта»[418].

Превращение производства в производство самого человека и воспроизводство соответствующего отношения в советской России начиналось с мероприятий по сохранению и воспроизводству главной производительной силы общества—рабочего, при этом основное внимание обращалось на потребительную стоимость как в сфере распределения и потребления, так и в сфере производства. В дальнейшем ставилась задача наряду с подъемом благосостояния всех слоев и социальных групп населения усилить социальную ориентацию развития экономики, ее направленность на создание лучших условий для гармоничного развития личности, все более полную реализацию принципа социальной справедливости.

Общественное отношение в своем движении, в процессе своего воспроизводства подчиняется соответствующему закону. В экономической науке, поскольку в ней изучаются производственные отношения, он называется основным экономическим законом общества. Однако, как уже подчеркивалось, производственные отношения составляют ядро всех общественных отношений, и уже по этой причине закон их движения не может не выступать законом развития всего общества[55]. Необходимо, стало быть, рассмотреть собственно социальные звенья закона, опускаемые обычно в исследованиях экономистов, и представить его не только основным экономическим, но и одновременно основным социальным законом. Главное для выявления его социальной природы —это трактовка его как закона движения отношения по производству и воспроизводству человека и общества.

Для этого нужно рассмотреть механизм действия данного закона: выразить его не только через связь цели и средств общественного развития, но и посредством взаимодействия его предпосылок и результатов. Цель в этом случае фиксируется не только в форме возможности, но и как нечто действительное, превращенное в реальный результат. Следовательно, основной закон будет представлять собой, с одной стороны, взаимосвязь предпосылок и результатов движения господствующего общественного отношения, с другой — тенденцию этого движения, что также предопределяется диалектикой взаимодействия предпосылок и результатов.

Вопрос о том, что основной закон предполагает рассмотрение целей общества, решен. Более того, взаимодействие цели и средств ее реализации обычно используется в качестве исходной теоретической схемы анализа закона. Вместе с тем центральный компонент этой цели — развитие человека — иногда выносится за сферу самого производства. Об этом, например, речь шла в начале 50-х годов прошлого века, в частности, в связи с утверждением Л. Д. Ярошенко о том, что с отнесением человека с его потребностями к целям самого производства якобы утверждается примат потребления над производством, тем самым отрицается значение последнего как основы жизни общества. Тогда пришли к выводу, что целью производства является не прибыль, а человек с его потребностями, т. е. максимальное удовлетворение его материальных и культурных потребностей, средством — непрерывное совершенствование и рост производства на базе высшей техники.

В 60-е годы XX в. определенной негативной реакцией на выдвижение человека целью производства явилось утверждение о том, что человек и его развитие служат целью лишь всего общества или по крайней мере всего воспроизводственного процесса, но не самого процесса производства. Особенно оспаривался тезис о человеке как цели производства в оценках деятельности предприятия. Утверждалось, например, что «предприятие имеет собственную цель производства и собственный критерий эффективности, соответствующий его особенным экономическим интересам. Такой целью предприятия выступает прибыль»[419]. В настоящее время подобные суждения стали повсеместными.

Умаляется роль человека и в том случае, когда цель производства низводится до уровня потребления, удовлетворения потребностей, т. е. потребление необходимо не связывается с развитием личности работника. Правильное решение этого вопроса зависит опять-таки от того, понимается ли под производством производство человека, или оно сводится к процессу создания вещей.

Последний подход ведет к ограничению развития человека сферой потребления—к требованиям лучшего удовлетворения нужд человека. Следовательно, отношения здесь замыкаются на отношениях по производству материальных благ. Не считая производство производством человека и отношений между людьми по поводу воспроизводства развитой личности, экономику приходится трактовать только в терминах производства материальных благ, т. е. рассматривать в лучшем случае в категориях закона потребления, но не движения общественных отношений, включающего в качестве результата развитие человека.

Потребительский подход тоже обозначился в литературе: было выдвинуто положение о законе потребления, требования которого обычно сводятся к тому, чтобы общество в соответствии с достигнутым уровнем производства, трудовым вкладом обеспечивало всем членам определенный необходимый уровень (меру) потребления материальных и культурных благ[420]. При исключении из формулировки закона указания на развитие человека как на непосредственную цель производства легко обнаружить, что речь фактически идет об общем исходном основании производства— о взаимодействии производства и потребления, взаимозависимости труда и благосостояния.

Обращение к этому основанию позволяет выявить и в производстве, и в распределении по труду моменты воспроизводства человека. Если, например, закон распределения свести лишь к количественной мере — получению жизненных средств по труду, то остается в тени исходная субстанциальная характеристика распределения — непосредственная подчиненность производства удовлетворению человеческих потребностей, степень удовлетворения разумных потребностей[56].

Важно поднять понимание производства на более высокую ступень и избавиться от «услуг» так называемого «закона возмещения затрат рабочей силы», согласно которому необходимый труд (затраты) связывается с обеспечением прожиточного минимума, достаточного лишь для воспроизводства рабочей силы человека. Уже тот факт, что потребности постоянно возвышаются, не позволяет ограничиваться простым воспроизводством рабочей силы человека и вообще его воспроизводством в качестве лишь рабочей силы.

Вместе с тем такое понимание производства (подчинение его потреблению) наталкивается на трудности в объяснении существа дела. Они проистекают из того, что отношение по воспроизводству человека трактуется лишь как воспроизведенное исходное отношение, а производство — лишь как создание материальных благ, вещей. Звено от продукта к человеку при этом исчезает из механизма экономического и социального процесса и из предмета общественных наук, в частности из политической экономии. Тем самым человек и его развитие выпадают из результатов общественного производства.

Его содержанием в этом случае становится отношение не по воспроизводству самого человека, а по производству и воспроизводству материальных благ. Стало быть, трактовка этого содержания приспосабливается к пониманию производства как производства продуктов, вещей, а не общественных отношений и их носителей — людей. Даже тогда, когда учитывается производство общественных отношений, утверждается, что такими отношениями являются отношения по поводу производства материальных благ, и лишь в будущем осуществится переход к системе, в которой отношения будут складываться по поводу производства и воспроизводства социальной определенности человека. Только в будущем процесс материального производства приобретет характер производства непосредственно человека. «Процесс воспроизводства общества принимает форму воспроизводства преимущественно самого человека без каких-либо опосредований (кроме опосредования самой формы его общественной организации), отношения между членами складываются уже не по поводу условий и результатов производства, распределения и обмена материальных благ, а по поводу условий обеспечения воспроизводства весьма подвижной и динамичной структуры совокупной деятельности членов общества»[421].

Производство никогда не перестанет быть производством материальных благ. Одновременно оно всегда выступает производством человека в качестве определенного социального или классового индивида. Отношения людей по поводу условий производства и распределения всегда есть, по существу, отношения по поводу условий существования и воспроизводства самих людей, классов, социальных групп. И наоборот, отношения людей друг к другу по поводу их общественного воспроизводства предполагают всегда наличие их отношения к средствам производства, к производимому продукту. Вопрос лишь в том, что на определенном этапе условия существования и развития людей еще недостаточны для обеспечения всестороннего развития личности, еще не достигается достаточно полное благосостояние.

Однако производство и здесь должно выступать производством отношений по воспроизводству как можно более развитого человека, хотя еще во многом ограниченного в своей деятельности, подчиненного условиям существования своего класса или социальной группы, общественного разделения труда. Без выхода на человека, на расширенное воспроизводство его способностей невозможно раскрыть сущностную основу социально справедливого общества, поскольку эта основа низводится до общего исходного генетического основания — обеспечения производством простого жизненного существования человека.

В действительности общество не должно ограничиваться воспроизводством своей общей исходной генетической основы, а должно подниматься до воспроизводства отношения по поводу производства и воспроизводства всех членов общества как развитых личностей, хотя этим не уничтожается исходная основа и ее предметное выражение — отношения людей по поводу производства вещей, материальных условий своего существования и развития.

Еще дальше от человека уводит трактовка производства и его результата как производства чистого продукта (в форме национального или народного дохода) или другой какой-либо части или формы общественного продукта. В ней теряются даже те небольшие преимущества, которыми сопровождается рассмотрение потребностей и нужд в качестве непосредственной цели производства. Если подходить к проблеме с этой точки зрения, то становится понятной прежняя забота экономистов по поводу того, что при обсуждении вопроса о цели производства следует переходить к конкретной, детальной разработке параметров развития человека, облика работника, закономерностей развития его потребностей, путей формирования справедливой модели потребления[422]. На этом до сих пор настаивает В. Н. Черковец, по мнению которого целью производства должно выступать «не потребление, не распределение, взятые сами по себе, а потребление, развитие человека»[423]. Он предлагает удовлетворение общественных потребностей рассматривать в качестве исходной экономической категории, заменяющей прибыль как исходную форму реализации цели капиталистического производства. Однако значение потребностей умаляется, поскольку высокая мера удовлетворения всех общественных потребностей оказывается величиной весьма расплывчатой и практически пока не поддающейся точному измерению. Остается лишь традиционный способ выражения цели — продуктовый агрегат, в данном случае совокупный (валовой) общественный продукт[424]. Невольно возникает вопрос: может, вообще не следует браться за измерение уровня удовлетворения потребностей, лучше ограничиться измерением этого уровня суммой денег, необходимой для воспроизводства человека как рабочей силы, т. е. заработной платой?

Проблема, на наш взгляд, заключается в том, что иногда правильный подход к определению цели производства не сопровождается соответствующей трактовкой его результатов. В их числе обычно значатся лишь те или иные формы общественного продукта. Что касается человека, то он относится не к результатам производства, а к системе затрат или ресурсов производства (трудовые ресурсы). Вроде бы и не отрицается, что целью производства является удовлетворение потребностей и развитие человека, но эта цель не берется в качестве его результата. Это обстоятельство имеет серьезное значение для понимания существа общественного производства.

Цель, не доведенная до реализации, не превращается в действительный результат, остается на уровне идеи, идеального образа будущего. Соответственно, экономические отношения предстают как целевые отношения, ценностные отношений людей, а не действительно материальные отношения. Согласно концепции оптимального функционирования экономики, цель развития общества в виде максимизации общественной полезности сводится к особым «производственным» отношениям, возникающим между людьми по поводу этой цели[425]. Одновременно утверждается, что целевыми отношениями определяются все другие общественные отношения: коллективизм выступает отношением согласования целей (интересов) между отдельными членами общества, с одной стороны, и обществом в целом — с другой; планомерность является категорией, производной тоже от целевого отношения[426].

С этим, разумеется, согласиться нельзя. «... Суть дела, — отмечал Гегель, — исчерпывается не своей целью, а своим осуществлением, и не результат есть действительно целое, а результат вместе со своим становлением; цель сама по себе есть безжизненное всеобщее, подобно тому как тенденция есть простое влечение, которое не претворилось еще в действительность...»[427].

Цель производства должна быть представлена в ее реализации, осуществлении, т. е. как цель, превращающаяся в результат производства, ибо именно этот результат должен выступать целью производства. Если лучшее удовлетворение потребностей, всестороннее развитие человека определены в виде цели производства, то они должны присутствовать в его результатах. Развитие самого человека, степень удовлетворения его разнообразных потребностей охотно признаются результатом функционирования общества в целом, включающего все сферы деятельности людей — и производственную, и непроизводственную. Если же берется только материальное производство, то его эффективность, его результат ограничиваются производством продукта.

Стало быть, отводя человеку должное место в системе целей производства, обычно не считают развитие человека одним из результатов производства. В этом случае диалектика результата и предпосылки (то, что выступает предпосылкой, оказывается результатом, а результат в свою очередь служит предпосылкой) остается незавершенной. Между тем последовательное применение здесь диалектики неизбежно приводит к выводу о том, что человек является не только исходной формой, но и результатом производства. Именно это обстоятельство порождает необходимость обращения к потребительной стоимости, которая приобретает определенность экономической формы. Задача состоит в том, чтобы от потребительной стоимости перейти к человеку и включить его производство и воспроизводство в качестве развитой личности в теорию развития производства.

Механизм воспроизводства развитого человека включает в себя человека, конечно, не только в качестве результата производства, но и как предпосылку. Человек в этом аспекте выступает субъективным фактором производства, затрачивающим способности, субъективные производительные силы; поэтому необходимо учитывать и движение затрат человеческого труда. Оно имеет свою специфику, определяемую сущностной основой общества. Оно не может быть выражено предлагаемым иногда законом возмещения затрат рабочей силы, поскольку в нем игнорируются потребности развития человека как личности. Затраты труда ограничиваются пределами необходимого продукта, а сам закон в общем и целом приспосабливается для объяснения одной из сторон производства прибавочного продукта в его стоимостном значении. Еще менее приемлемы суждения, согласно которым общество, максимизируя стоимостное (валовое) выражение общественного продукта, тем самым якобы максимизирует и удовлетворение потребностей непосредственных производителей.

В механизме воспроизводства развитого человека пределы затрат определяются их отношением не к меновой стоимости, а к степени удовлетворения потребностей. Конечно, и здесь предполагается, что обществу требуется столько рабочего времени, сколько необходимо для покрытия его потребностей. Но этого мало: для расширенного воспроизводства фонд жизненных средств должен расширяться до такого объема, который, с одной стороны, допускается наличной производительной силой общества и которого, с другой стороны, «требует полное развитие индивидуальности»[428]. Затраты производства, определяемые потребностями, должны раздвигаться до границ, диктуемых всесторонним и гармоничным развитием каждого члена общества.

Условием такого развития может служить не просто определенное количество затрат труда, а их всемерное сокращение. Если закон стоимости ограничивает свои требования количеством рабочего времени, нужным для удовлетворения потребностей воспроизводства рабочей силы, то производство потребительной стоимости требует сокращения самого рабочего времени до возможного минимума. В этом основная специфика его действия, о которой говорилось в предшествующем анализе.

От предлагаемого понимания результата и предпосылок производства во многом зависит и понимание существа распределения. Необходимость в удовлетворении растущих потребностей людей, их развитии не всегда считается принципом распределения. Во всяком случае, функции распределения чаще отдаются закону распределения по труду, а не по условиям потребления. В современных условиях при распределении учитывается прежде всего количество труда. Возникает впечатление, что субстанциональная характеристика распределения подменяется его мерой. Между тем «развитие... производства больше всего стимулируется таким способом распределения, который позволяет всем членам общества как можно более всесторонне развивать, поддерживать и проявлять свои способности»[429].

Поскольку принцип потребления не включается в распределение, постольку потребление как процесс реализации цели производства не учитывается в качестве закономерности развития производства. Однако без обращения к потребительному производству невозможно раскрыть сущность и пути реализации цели материального производства, воспроизводства общественных отношений.

С «введением» человека в систему результатов производства изменяются и существующие представления о принципах распределения. Когда человек и его труд фигурируют лишь в системе затрат и отсутствуют среди результатов производства, то и распределение продукта происходит по затратному принципу. Вместе с тем, как уже говорилось, масса потребительных стоимостей зависит не только от количества труда, но и от его производительности. Более того, с ростом производительности труда неизбежно сокращается количество живого труда и рабочего времени, затрачиваемое на единицу продукции, что, однако, не может служить основанием для уменьшения объема потребления. Поэтому потребление и, соответственно, распределение не могут быть ориентированы только на рабочее время как на определяющий фактор и меру, они должны исходить из цели и результата производства, а не только из затрат труда.

В. И. Ленин в свое время подверг критике тезис Р. Люксембург о неизбежном отставании производства средств потребления именно потому, что объем потребления трудящихся определялся только затратами живого труда, т. е. это отставание объяснялось неизбежным сокращением доли живого труда в общей сумме труда, воплощенного в общественном продукте[430]. Способ распределения, как известно, определяется способом производства. Если способ производства предполагает в качестве цели и результата развитие человека и более полное удовлетворение его потребностей, то они должны быть исходным принципом распределения. Оплата по труду, выступающая в качестве издержек производства, и соответствующее ей потребление обычно связаны лишь с необходимым продуктом. Производимый же рабочими прибавочный продукт с самого начала должен служить удовлетворению потребностей самих рабочих, развитию их способностей и равноправному пользованию всеми достижениями культуры[431]. Необходимо, следовательно, дополнить формулу о цели производства указанием на то, что не просто удовлетворение нужд, а обеспечение полного благосостояния и своб