Исторические особенности и развитие США в XIX в.

США расположены в зоне умеренно-теплого и субтропического климатических поясов, львиную долю их территории занимают равнины, в том числе т.н. «Великие равнины» - «хлебная корзинка Америки», «эти земли настолько жирны, что после того, как опустишь туда пальцы, они остаются сальными». Нигде в мире нет таких больших равнин с теплым и умеренно-теплым климатом, которые идеальны для жизни и хозяйства человека. Америка – злачное место в буквальном библейском смысле, земля изобилия. Исторические условия развития США – уникальны и исключительно благоприятны, США – небывалый исторический эксперимент, в котором капитализм и буржуазные отношения не знали в своем развитии практически никаких препятствий, капитализм здесь не должен был ломать, а мог сразу строить, нигде и никогда капитализм не зал такой свободы и таких масштабов. Здесь не было сложного европейского исторического прошлого, жестких социальных рамок, социальная и пространственная мобильность значительно выше, отсюда и социальные конфликты гораздо более сглажены, наконец существовал такой действенный социальный клапан-громоотвод как фронтир, американские бунтовщики не хватались за топор, а просто ехали на запад («на запад ты едешь расти вместе со страной»), постоянное продвижение на Запад, освоение фронтира – постоянный фактор американской истории XIX в., незаселенные земли истощились только в самом конце века. Это оказало влияние на менталитет американцев – т.н. «миф фронтира», «дух фронтира» (Картина «На запад лежит империи путь» из Палаты представителей американского Конгресса – на высокой скале человек взмахом приветствует открывающиеся перед ними бесконечные долины, а на переднем плане фургоны переселенцев). Фронтир имел огромное экономическое значение: это неописуемо огромный фонд свободных земель, если в начале века американцы 13 штатов заселяли узкую полосу восточного побережья, то в середине века их границами стали два океана, с заселением этих земель американцы справились очень хорошо как политически, так и экономически. (Вомстед-акт 1862 г.). Фермеры сразу получали землю от государства, а не землевладельца, она не была отягощена никакими рентами и платами, налоги были очень и очень скромными, хозяйство на этой прекрасной земле было очень дешевым, отсюда продукция сельского хозяйства была очень дешевой, это крайне благоприятно сказывалось на общем состоянии экономики. С. Макорник изобрел в 1834 г. первую эффективную механическую жатку, которая стала главным механизмом освоения западных просторов, в ее рекламе он использовал ту самую картину – «На запад лежит империи путь» + «с жаткой Маккорника». США имели чрезвычайно благоприятные внешние условия – здесь нет постоянных кровавых войн и конфликтов, американцы могли полностью сосредоточиться на внутренних делах, очень мало тратили на военные расходы, к началу Гражданской войны американская армия составляла 12 тыс. В США сложилась исключительно благоприятная демографическая ситуация, каждый день в американские порты заходило по три парохода с переселенцами, которые вливались в освоение западного фронтира. Итого: чрезвычайно выгодные природные, социальные, демографические условия – «режим наибольшего исторического благоприятствования» («Господь больше всего покровительствует дуракам, пьяницам и США – Бисмарк).

Гражданская война 1861-1865 гг. – явление очень не обычное и очень отличавшееся от подобных событий в Европе. Здесь не было верха и низа, типичных правых и левых, это послереволюционный и послеконституционный конфликт, в котором определилась дальнейшая модель развития страны. Рабство в Америке появилось от долгой проблемы нехватки рабочих рук, которая особенно остра была на юге, на севере же распространились небольшие фермерские хозяйства, где хватало семьи фермера. На юге же сами климатические условия располагались большие хозяйства, выращивавшие хлопок, табак, сахарный тростник, которые экономически выгодно было выращивать в огромных масштабах на больших площадях, отсюда возникала проблема рабочих рук. Рабство появилось в США в конце XVII в., в конце XVIII в. из-за снижения спроса на так оно приходило в упадок, считалось, что оно просто исчезнет само собой по экономической нецелесообразности, на севере так и произошло. На юге все по-другому, тут рабство наоборот начинает развиваться бешено быстрыми темпами, именно в XIX в. из одной из форм экономического устройства оно стало доминирующим, это было обусловлено быстрым развитием промышленного капитализма, который вызвал колоссальный взрыв спроса на хлопок-сырец, его производство увеличилось в 1500 раз, это рабовладение возникло как часть мировой капиталистической системы, как товарная форма хозяйства, ориентированная на рынок. До войны рабы составляли около 4, 5 млн. человек, около 1/3 населения юга, притом плантаторами считались только люди, имевшие больше 20 рабов, крупных плантаторов на юге было 254. Положение рабов было тяжелым: тяжелая работа под солнцем, побои, отсутствие дома и семьи, закон устанавливал, что сын рабыни автоматически раб вне зависимости от отца, негритянская семья отсюда вела свое родство по женской линии, рабами было много детей самих плантаторов, матрифокальной семьи сохранились по сей день. Рабы не являлись субъектами права, а объектами наряду тс инвентарем и рабочим скотом, он не мог владеть собственностью, выступать в любом качестве в суде, заключать какие-либо сделки, убийство раба запрещалось, но остальное делать было можно, антирабовладельческая критика на юге преследовалась как уголовное преступление. Были и гуманные рабовладельцы, например, Джефферсон Девис, будущий президент конфедерации, которые разрешал им семьи, дома, собственный суд, но были и специальные хозяйства по рабоводству, производившие рабов на основе селекции на продажу, - это важно, поскольку ввоз рабов запрещен с 1808 г. Огромные дебаты были порождены книгой Р. Фогеля «Время на кресте», которая в пух и прах разбила представления об экономической стагнации юга, его отсталости и экономической неэффективности рабства, он доказал, что американское рабовладение – высокоразвитая форма капитализма. Это иначе расставляет акценты и видение самой Гражданской войны. Южное общество было обществом экономически процветающим, а гражданская война стремилась разрушить основу его процветания.

Север и юг были соединены, несмотря на такую сильную разницу, общей верностью принципам американской революции, само политическое устройство США в середине века больше напоминало союз, чем полноценное унитарное государство, очень развит было региональное и штатное самосознание каждого штата. Юг еще с конца XVIII в. имел особенно развитое самосознание, существовал отдельный тип «южного джентльмен» - он ленив, но горд, заносчив, храб, щедр, очень вспыльчив и легко прибегает к насилию, очень галантен с женщинами. Северянин, с точки зрения южан, – жадный, суетливый расчетливый янки, не знает, что такое честь и культура. Вместе с тем Север и Юг очень связывал расизм, гражданская война велась против рабства, но не за негров. На севере точно также существовало раздельное бытование белых и черных, считалось, что между белыми и черными есть физиологическая разница, негры ходили в отдельные школы и церкви, их всякими хитростями лишали избирательных прав (например, как умственно неполноценных), многие северяне не верили в возможность сосуществование двух рас, особенно на основе равноправия (далее следует длинная совершенно расистская цитата Линкольна). Ситуация менялась под влиянием аболиционистского движения, которое возглавлял редактора газеты «Liberator» У. Гариссон, который выступал за немедленную отмену рабства, среди аболиционистов было особенно много религиозных людей. Несмотря на их фанатичность и преданность своей идее, и на юге, и на севере, все еще продолжал господствовать расизм. Существовало родство интересов аграриев и севера, и юга, и те, и другие заинтересованы в низких пошлинах на ввозные английские товары, а противостояли им промышленники-буржуа севера, которые выступали хза протекционизм. Среди промышленников севера были те, которые получали большие доходы от торговли и сотрудничества с югом. В последние десятилетия и особенно годы пред Гражданской войной ситуация стала меняться: распался блок южных плантаторов и северных фермеров из-за фронтира, переселенцы с юга и севера сталкивались и спорили там за землю. На севре промышленный переворот привел к тому, что местная промышленная буржуазия громко заявила о себе и начала теснить традиционную торгово-финансовую олигархию, которая была опорой рабства и поддерживала его на севере. Таким образом, Гражданская война началась из-за столкновения интересов белых, а рабство было только предлогом. Война началась не сразу, в 1820 г. еще был заключен т.н. «Миссурийский компромисс» 11 рабовладельческих и 11 свободных штатов, по нему количество рабовладельческих и свободных штатов должно было быть одинаковым, по широте 36 градусов 30 минут был установлен «экватор свободы». В середине 1830-х годов был принят «принцип кляпа» - запрет широко обсуждать тему рабства. После войны с Мексикой осуждалось, к каким штатам присоединяться Калифорния, Нью-Мехико и Техас, в 1850 г. был заключен «компромисс Клея» - Калифорния становилась свободным штатом, а в Нью-Мехико и Техасе допускалось рабовладение. В 1854 г. два штата - Канзас и ______ сами решили, к кому им присоединяться, так проблема рабства стала активно обсуждаться, в Канзас устремились и сторонники, и противника рабовладения, там были избраны две ветви власти, приняты две конституции, по сути именно там началась «маленькая гражданская война». В 1860 г. избрание нового президента Линкольна взрывает ситуацию, южные штаты объявляют о сецесиии и выходят из состава США. В первый этап войны - «конституционный» 1861-1862, главной целью было восстановление единства страны, во второй 1862-1865 гг. – уже рабство. Война шла четыре года, она стала, как и франко-германская, войной новой военной техники, там принципиально изменилась огневая мощь, подводные лодки, появились окопы, колючая проволока и ключевое значение пехоты, а не кавалерии, это самая кровавая война в истории США, в ней погибло больше американцев, чем в мировых войнах и во Вьетнаме. Во время этой войны были изобретены концлагеря и тактика выжженной земли (тут особенно отличался генерал северян Шерман, который потом будет поучать немцев, что они «не умеют уничтожать врага, а только побеждать, что нужно больше гари от сожженных деревень»). Войну выиграли северяне, на их стороне была промышленная мощь, численный перевес, поддержка негров у себя и в тылу врага, в то время как южане надеялись на помощь Англии, которая нуждалась в хлопке (однако из-за хорошего урожая хлопка английские склады были забиты, и они успели завести новы хлопковые поля в Индии, не стали вступать в войну). В 1862 г. был издан Вомстед-Акт – пример самого демократичного решения земельного вопроса, по нему абсолютно все граждане и даже кандидаты в граждане могли получить 64 га (ср. в Европе средний хороший крестьянский надел – 7 га), Север выиграл войну во многом благодаря именно этому закону. В 1863 г. Линкольн издал «прокламацию об освобождении» всех рабов на мятежном юге, в 1865 г. была принята 13 поправка к конституции США, которая уничтожала рабства на всей его территории. Единство страны было восстановлено в ходе «реконструкции юга с 1865 по 1877 г., после того, как Линкольн был убит, ей занималась республиканская партия Конгресса. Южные штаты были поделены на пять округов во главе с генералами, они все должны были принять новые конституции, которые включали бы 13-ю поправку. Благодаря тому, что после войны большое количество белых было лишено избирательных прав, а черные наоборот, получили их – в целом конституции были приняты, угроза реваншизма на юге устранена. Рабство было отменено, негры получили как гражданские, так и общечеловеческие права, например, право на фамилию (притом брать они стали массово фамилии американских президентов). Тем не менее, и на юге, и на севере все еще господствовал расизм, сохранились многие представления о неграх как низшей части общества, негров не могли лишить избирательных прав, тогда стали лишать, основываясь на имущественном и избирательном цензе (притом для бедных и неграмотных белых был введена специальная «дедушкина поправка», которая разрешала им голосовать). Бытовой расизм во многом даже усилился, появились впервые официальны законы о сегрегации, Верховный суд подтвердил их конституционности тезисом о «равных, но разделенных правах». Еще в 1906 г. президент Теодор Рузвельт говорил, что негры как раса стоит на порядок ниже белых, сохранялись пепельницы и тумбу для лошадей в виде негров. Сегрегация утвердилась в США до 1960-х гг.

Американская нация отчасти была парадоксом. Здесь существовало огромное количество самых разных различий, какие только можно представить. Каждое из них в отдельности могло взорвать нацию, но их огромное количество как раз не способствовало большому взрыву. Вся эта пестрота оставляла только один путь создания американской нации – идеи. В этом у нее много общего с английской идеей нации, отчасти с французской. С Англией тесно связана идея о национальной исключительности американцев, она религиозна по своему характеру и апеллирует к «отцам-пуританам», которые первые привели сюда «богоизбранный народ». На новом континенте эта идея только усилилась – «Божий народ», гонимый, получил теперь «землю обетованную». Сложилось представление о «Божьей земле Америке», которая противопоставлялась «погрязшему в грехах» Старому свету. Эта идея постепенно секуляризировалась и переносилась на сугубо политическую почву, приобретая больше общего с французской национальной идеей – тут тоже есть роль Просвещения и революции в осознании людьми себя как сообщество граждан. Постепенно происходит симбиоз религиозных представлений о «богоизбранном народе» с политическим представлением об Америке как особом государстве с особым историческим предназначением. Итогом стал безумный национальный нарциссизм и агрессивное отношение к иностранцам (когда Диккенс приехал в США, он написал очень честный «Американский дневник», где описал американскую нацию как «морально и физически нечистоплотную, не терпящую свободы мнений и зацикленную на собственном величии», «Диккенс поверил бы, что американцы свободны, если бы они столько не говорили об этом» - Честертон). Вовне это национальный нарциссизм и риторика свободы послужили основой имперских амбиций. Согласно «доктрине Монро» 1823 г., США считали любую попытку изменить политическое положение в Западном полушарии демонстрацией враждебности США. Согласно «доктрине явного предначертания» 1845 г. (в связи с предстоящей аннексией Техаса у Мексики) говорилось, что действия США во внешней политике не что иное, как миссия, врученная нации свыше. Притом, как и доктрина Монро, это утверждение специально возводилось в ранг международной правовой нормы и вообще Воли Всевышнего. Вместе с тем, американская нация была открыта для всех, кто готов был разделить ее идеи, американцем можно было стать, просто ступив на корабль в Европе. Но что делать, если часть нации перестанет себя считать себя ее частью: нечто вроде того произошло в ходе Гражданской войны, когда под вопрос было поставлено само существование американской нации. После окончания Гражданской войны началась новая идейная эпоха, были восприняты новые идеи расизма, социал-дарвинизма, а вместе с тем «англо-саксонизма» - представления о некоей господствующей в мире англосаксонской расе, которая создала Америку и должна поставить под свою власть весь мир. Тогда же меняется структура миграций, если раньше преобладали выходцы из западной Европы, то теперь преобладают выходцы и центральной и восточной Европы, из Азии, если раньше иммиграция приветствовалась, то теперь она начала восприниматься враждебно. Появился стереотип «стопроцентного американца» - белого англосакоснца пуританина. Все эти идеи воспринимались и на самом верху американского государства: Гавайи были аннексированы у Испании на основе «предначертания судьбы», Теодор Рузвельт называл латиноамериканских президентов «маленькими обезьянами». В 1904 г. была принята поправка Рузвельта к доктрине Монро, где США объявлялись международной полицейской силой в западном полушарии, утверждалось, что США будут дружественны тем народам, которые «будут себя хорошо вести» - определяли это тоже сами американцы («бедная Мексика: так далеко от Бога, так близко к США»).

Лекция X I