Сфера художественной литературы

Зарождение осетинской художественной литературы относится к концу XIX в., хотя первыми опытами осетинского художественного поэтического творчества считаются духовно-проповеднические стихотворения известного осетинского просветителя середины ХIХ в. Аксо Колиева. Однако, по мнению Х.Н. Ардасенова, «стихотворения А. Колиева не были популярны и никакой роли в развитии осетинской поэзии не сыграли. Значение их состоит только в том, что они являются первыми по времени написания стихотворениями на осетинском языке» [Ардасенов 1957: 67]. В конце 1860-х г. г. были созданы и первые произведения талантливого осетинского поэта Т. Мамсурова, но и его творчество не смогло оказать влияния на национальную литературу, поскольку в 1865 г. Т. Мамсуров покинул Осетию и всю жизнь прожил в Турции, откуда его произведения лишь изредка доходили до родины.

Тем не менее, в XIX веке при постоянно расширяющихся экономических и культурных контактах русской и осетинской этнических групп, интенсивного влияния русской культуры были созданы условия для формирования осетинской художественной литературы: разработана осетинская графика, научному описанию подвергся сам осетинский язык, был издан большой пласт национального фольклора, созданы первые словари и, самое главное, появились удачные прецеденты литературных опытов, которые еще не публиковались и оставались достоянием узкого круга лиц. Большое значение, естественно, имели рост числа осетинской интеллигенции и определенные изменения общего образовательного и культурного уровня осетинского народа.

Приоритет издания крупного поэтического произведения на осетинском языке следует отдать А. Кубалову, опубликовавшего свою поэму «Æфхæрдты Хасана» в 1897 г. Через два года, в 1899 г., были опубликованы в виде сборника «Осетинская лира» стихотворные сочинения К. Хетагурова. В действительности творческая деятельность К. Хетагурова на литературном поприще началась еще в 1880-х годах, когда он создал свои первые стихотворения и поэмы. К. Хетагуров является также автором нескольких рассказов (с 1893 г.), этнографического очерка «Особа» (1902 г.), нескольких драматических произведений, а также значительного числа статей, опубликованных в различных изданиях в Осетии и за ее пределами.

В 1890-х годах начал свое литературное творчество Б. Гуржибеков. Его произведения, написанные на дигорском диалекте, — поэма «Очаровательная красавица» («Шахская красавица») сборник стихов «Дигорские произведения» и комедия в стихах «Глупец» — опубликованы, по сообщению Х.Н. Ардасенова, [Ардасенов 1957: 202] отдельными изданиями в 1902–1904 г.г. В.Д. Таказов датирует первое издание Б. Гуржибекова 1897 годом [Таказов 1992], а в библиографическом издании «Осетинская книга» [Цабаев, Течиты 1977] выход в свет «Шахской красавицы» Б. Гуржибекова отнесен к 1898 году. Таким образом, печатная реализация осетинской поэзии на иронском и дигорском диалектах возникла практически одновременно.

В начале XX в. (в 1905–1907 г.г.) начал публиковать свои поэтические и прозаические произведения С. Гадиев, хотя есть основания считать, что первые стихотворения и рассказы были им написаны еще в конце 70-х годов XIX в. Произведения С. Гадиева имели весьма ощутимое влияние на развитие осетинской литературы, и неслучайно он оспаривает права основоположника осетинской прозы у А, Коцоева, первый рассказ которого был опубликован в 1901 г. на русском языке в газете «Кавказ». Есть сведения о том, что первый роман на осетинском языке был им написан в середине 1890-х годов, но остался неопубликованным. На осетинском языке А. Коцоев начал издаваться только с 1910 г. Многие его сочинения выходили параллельно и на русском языке.

В начале XX в. появились и первые осетинские драматургические произведения, С 1902 г. в течение нескольких лет были опубликованы пьесы Е. Бритаева «Побывавший в России», «Хазби», «Амран», в 1907 г. вышла пьеса Р. Кочисовой «Лгун», позднее — произведения Д. Короева и А. Токаева.

К периоду между двумя русскими революциями относится литературная деятельность Г. Цаголова («Осетинские мотивы» (1907), историко-этнографический очерк «Край беспросветной нужды» (1912 г.), С. Баграева (впервые сборник его стихов «Дверь сердца» был опубликован только в 1926 г.), Г. Малиева (и его произведения были опубликованы только после революции: сборник русских стихов «Горские мотивы» — в 1924 г., сборник стихов на дигорском «Ирæф» — в 1934 г.), А. Гулуева (напечатавшего свое первое стихотворение в 1907 г.), А. Токаева, (стихи и драма были изданы в 1910–1911 гг.), Б. Туганова (сборник «Батаноко Тембот» вышел в 1913 г.), Х. Тлатова (рассказ в 1910г., первая фантастическая повесть в 1911 г.)

В предреволюционные годы первые шаги на литературном поприще сделали Ц. Гадиев, Ш. Абаев, И. Арнигон (Г. Тогузов), Нигер (И. Джанаев).

Таким образом, в период до Октябрьской революции функциональная сфера художественной литературы в Северной Осетии была заполнена достаточно значительным количеством прозы и поэзии русских авторов, предоставленным в распоряжение читателей, с одной стороны, системой книжной торговли и фондами нескольких библиотек, открытых во Владикавказе, а с другой, произведениями осетинских писателей, одни из которых творили только на русском языке (И. Кануков, Г. Цаголов, Б. Туганов), другие создавали оригинальные произведения и на русском, и на осетинском языках, а третьи публиковали на русском переводы своих осетинских сочинений. Например, анализ языковой отнесенности произведений К. Хетагурова, представленных в серии «Поэтическая Россия», показывает, что 97 стихотворений, все драматические произведения и поэмы написаны им на русском языке и только 54 стихотворения — на осетинском, что не умаляет значение его творчества для становления осетинского поэтического языка. Именно поэтического, поскольку считать его основоположником языка художественной литературы ввиду ограниченного числа прозаических произведений, как отмечает М.B. Исаев [Исаев 2000: 40], было бы некорректно. Однако не более обоснованным нам представляется и существующее мнение о создании им осетинского литературного языка. Правильнее было бы говорить о том, что языковые формы, использовавшиеся К. Хетагуровым, после соответствующей обработки, нормирования, распространения и закрепления, могли лечь в основу литературного языка.

В целом, следует отметить, что в начале XX в. в осетинской литературе были уже представлены основные жанры: проза, поэзия, драматургия, но их доля в общем литературном фонде в Осетии была ничтожно мала по сравнению с русскоязычной.

Следующий исторический период характеризовался первым кризисом осетинской литературы. В 1905 г. погиб на русско-японской войне Б. Гуржибеков, в 1906 скончался К. Хетагуров, в 1910 г умерла Р. Кочисова, в 1915 г. трагически погиб С. Гадиев. Многие осетинские писатели не имели возможности заниматься творческой работой в связи с преследованиями властей по политическим мотивам: Ц. Гадиев неоднократно подвергался арестам и направлялся в ссылку, был заключен в тюрьму и Е. Бритаев. Долгие годы провели вдали от родины А. Коцоев и И. Арнигон.

Второй этап развития осетинской литературы относится к началу 1920-х годов. В 1920-е г.г. в ряды осетинских писателей влились М. Камбердиев, К. Фарнион, К. Дзесов, X. Плиев, Г. Кайтуков, Т. Епхиев, Т. Бесаев, Ф. Гаглоев, Т. Дзугаев, Г. Бараков, С. Кулаев, Ч. Беджызаты и др., публиковавшие свои произведения, в основном, в периодической печати.

Особую динамику осетинская художественная литература получила в начале 1930-х годов. Если в 1920-е годы было опубликовано всего несколько сборников работ литераторов старшего поколения, то только в 1930–1932 г.г. в свет вышло более 30 сборников стихов и рассказов молодых осетинских писателей: Б. Боциева, К. Фарниона, Т. Епхиева, Ц. Хутинаева, С. Газзаева, Гафеза, Нигера, К. Казбекова, Д. Дарчиева, Г. Плиева, Я. Хозиева и др.

Следует особо остановиться на событиях второй половины 1930-х годов. К знаковым процессам этого времени относятся, на наш взгляд, два факта, проявивших в Северной Осетии торжество идеологии тоталитаризма и «вождизма». Именно в этот период были репрессированы лучшие представители осетинской творческой интеллигенции и, в первую очередь, весь цвет осетинской литературы: С. Кулаев, К. Фарнион, Ч. Беджызаты, И. Арнигон, Г. Бараков, Г. Малиев, С. Косирати, А. Тибилов, А. Джатиев, А. Кубалов, К. Бадоев, К. Дзесов, К. Короев и др. С другой стороны, в 1939 г. в Осетии впервые широко отметили 80-летний юбилей К.Л. Хетагурова и, после относительно недавней кампании по обвинению его в мелкобуржуазном национализме, это выглядит тем более странно. Мы полагаем, что это является отражением процессов развития тоталитарного мышления, реализации в Осетии «вождистской» схемы, в соответствии с которой под стать общенациональному, главному вождю в каждой области жизнедеятельности возникали фигуры вождей помельче: Марр — в языкознании, Ворошилов — в армии, Лысенко — в естествознании, Горький — в литературе. Свой Горький нужен был и в Осетии, и лучше всего для этого подходил по своим реальным заслугам К. Хетагуров, тем более что такая крупная фигура могла заполнить и все еще пустовавшее место основоположника литературы, осетинского Пушкина. Возможно, если бы не эти новые политические обстоятельства, действительно величайший поэт осетинского народа мог остаться в числе классово-неблагонадежных, романтических националистов, не подлежащих пропаганде среди собственного народа. В нашем исследовании мы останавливаемся на этом историческом эпизоде только в связи с тем влиянием, которое под знаменем Коста было оказано на многие вопросы развития осетинского языка: идеализация языка и творчества К. Хетагурова в последующие годы, особенно, в области нормирования осетинского литературного языка, ссылки на завершенность его обработки уже в произведениях «основоположника осетинского литературного языка» [Кулаев 1956: 205], наряду с другими причинами, привели к застойным явлениям в нормотворческой деятельности и, во многом, осложнили реальное создание литературной формы.

В первой половине 1940-х годов, в период Великой Отечественной войны определенный спад в осетинской литературе, начавшийся во второй половине предыдущего десятилетия, усилился: большая часть уцелевших после репрессий писателей находилась на фронте. Многие из них так и не вернулись с войны. Тем не менее, уже в первые послевоенные годы появляется целый ряд крупных произведений Д. Мамсурова, Е. Уруймаговой, Т. Епхиева, Д. Джиоева, Е. Бекоева, Р. Чочиева, Н. Гаглоева, М. Цагараева, Г. Кайтукова, Б. Муртазова, Р. Асаева, Н. Джусойты, М. Цирихова, Д. Дарчиева, X Плиева, Т. Джатиева, К. Бадоева, А. Агузарова, Н. Джусойты. А. Гулуева, Д. Темиряева, Т. Тетцоева.

С 1960-х годов в сфере осетинской художественной литературы начинают проявляться кризисные явления, связанные с падением общественного интереса к произведениям на родном языке и, соответственно, снижением числа читателей. Как следствие, произошел опок творческой молодежи из литературной среды, усугубившийся в 1990-е годы в ходы системной переориентации российского общества на экономические рыночные отношения и ценности потребительского общества. В настоящее время среди членов Союза писателей Северной Осетии преобладают люди старшего поколения, естественный уход которых может привести к пресечению осетинской литературной традиции.

Таким образом, можно констатировать, что процесс сужения функционального поля осетинского языка в сфере художественной литературы идет неуклонно в аспекте его использования.

С другой стороны, результаты нашего анкетного обследования осетинского населения республики показывают, что и в плане потребления ситуация критическая.

Таблица №1

Чтение книг осетинским населением

Чтение книг:	село	город	В среднем (%)
на русском	79,8	89,6	84,7
на осетинском	11,5	6,3	8,8
на обоих языках	8,7	4,1	6,3

 

84,7 % осетинского населения предпочитает чтение книг исключительно на русском языке, 6,3 % читают книги на русском и осетинском языках, и только 8,8 % отмечают, что чаще читают книги на осетинском языке. Соответственно, максимальная функциональная мощность осетинского языка в сфере художественной литературы составляет 15,1 %, при 84,9 % у русского языка. При этом если в селе его суммарная доля составляет 20,2 %, то в городе — всего 10,4 %.

Анкетирование русской и других этноязыковых групп, показало, что потребление осетинского языка в сфере художественной литературы представителями неосетинского населения равно нулю.

Таким образом, изучение динамики использования осетинского и русского языков в сфере художественной литературы в Северной Осетии показывает, что:

1. На всем протяжении сосуществования осетинского и русского языков в этой сфере в Осетии доля русскоязычной литературы несоизмеримо превышала число осетинских книг, благодаря широкому доступу населения Осетии к русскоязычной литературе посредством книжной торговли и библиотечной сети.

2. В течение всего XIX в. функциональное поле художественной литературы в Северной Осетии было практически полностью занято русскоязычной литературой, как русских авторов, так и писателей-осетин, начинавших свою литературную деятельность, как правило, на русском языке.

3. С начала XX в. появляется оригинальная осетинская художественная литература, в развитии которой отмечаются определенные этапы расцвета (начало 1900-х г.г., начало 1930-х г.г., 1950 г.г.) и периоды кризиса (1910–1920 гг., вторая половина 1930-х г.г. — вторая половина 1940-х г.г., 1960-е г.г. — до настоящего времени).

4. Даже в годы наибольшего благоприятствования социальных условий доля осетинской художественной литературы была несопоставима с перечнем и объемами русскоязычной литературы, поступавшей в распоряжение северо-осетинского читателя из центральной России.

5. Начиная с 1960-х г.г. кризис осетинской художественной литературы принял затяжной характер, что непосредственно связано с выходом осетинского языка из сферы образования и изменением социальных перспектив национальных языков в новой общеполитической стратегии советского государства.

6. Развитие осетинской литературы было затруднено, с одной стороны, крупными историческими событиями (российские революции, гражданская и Великая Отечественная война), а с другой, целенаправленными акциями, осуществлявшимися в рамках определенной политической доктрины (гонения царских властей, репрессии 1930-х годов, интеграторская национальная политика 1960–1980 гг.).

7. В настоящее время сфера художественной литературы в языковой ситуации Северной Осетии характеризуется абсолютным превалированием русского языка, как в использовании, так и в потреблении: 85% в осетинской среде и 100 % — у других этноязыковых групп.

8. Художественная литература относится к слабо регулируемым социальным сферам: проблематично оказывать непосредственное влияние на рост числа и качества осетиноязычных произведений и, тем более, невозможно в демократическом государстве и в условиях рыночной экономики влиять на рост их потребления. Соответственно, функциональная сбалансированность в сфере художественной литературы может наступить только как результат регламентации других сфер, в первую очередь, образования.

Сфера книгоиздательства

Непосредственную связь с историей развития осетинско-русского билингвизма в Осетии имеет использование осетинского языка в книгоиздательской деятельности. Началом осетинской книги считается 1798 год, когда вышло в свет «Начальное учение человеком, хотящим учитися книг божественного писания». Подготовлена она была епископом Моздокским и Мажарским Гаем Токаовым с помощью священника-осетина Павла Генцаурова (Кесаева). Книга, представлявшая собой сборник религиозных текстов на осетинском языке с параллельным русским переводом, была издана в московской синодальной типографии тиражом в 1000 экземпляров. Через четверть века появился первый осетинский букварь, составленный и изданный в 1821 г. в Тифлисе осетинским просветителем И. Ялгузидзе. Им же были опубликованы шесть книг религиозного содержания на осетинском языке в Тифлисе и Москве. Важнейшим событием, в том числе, с точки зрения перспектив книгоиздательства на осетинском языке, явилось издание в 1844 г. первой «Осетинской грамматики» А.М. Шёгрена, появление которой может рассматриваться как историческое событие, означающее, с одной стороны, введение осетинского языка в научный оборот, а с другой, появление графической основы осетинского книгоиздания.

В середине XIX в. издание книг на осетинском языке получило значительное развитие, благодаря деятельности А. Колиева и епископа Владикавказского И.И. Чепиговского. Будучи сторонником обучения осетинских детей на родном языке, епископ сам изучил осетинский язык, переводил с русского духовные книги, составил учебники осетинского языка. Всего им подготовлено 15 книг, среди которых В.Ф. Миллер впоследствии особо выделил «Русско-осетинский словарь». Значительным вкладом в дело развития осетинской культуры и, в частности, книгоиздания была просветительская деятельность преподавателей Владикавказского духовного училища В. Цораева и Д. Чонкадзе, собравших, обработавших и издавших в 1868 г. осетинские фольклорные произведения в сборнике академика Шифнера «Осетинские тексты» [Осетинские тексты 1868].

Однако просветительская, научная, публицистическая деятельность осетинской интеллигенции (Дж. Шанаева, Б. Гатиева, И. Тхостова, А. Ардасенова, Др. Сохиева) в этот период реализовывалась преимущественно на русском языке. Как пишет Х.Н. Ардасенов, «прогрессивная осетинская интеллигенция 70-х годов высоко оценила культуру русского народа, стремилась приобщить к ней свой народ...» [Ардасенов 1957: 72].

Важным вкладом в расширении книгоиздательской сферы осетинского языка явилась деятельность В.Ф. Миллера, опубликовавшего в 1881 г. первую часть своих «Осетинских этюдов», в которую включил осетинские фольклорные записи.

По данным, представленным в издании «Осетинская книга» [Цабаев, Течиты 1977], за полвека с 1798 г. было напечатано 8 осетинских книг, включая «Осетинскую грамматику» А. Шёгрена. Во второй половине XIX в. в свет вышло уже 35 книг. Из 43 книг, опубликованных за весь XIX в. на осетинском языке: религиозного содержания (переводных) — 24, учебных — 13, этнографических-3, художественных — 3 (А. Кубалов «Æфхæрдты Хасана», Б. Гуржибеков «Сахы рæсугьд», К. Хетагуров «Ирон фæндыр»). Таким образом, осетинский язык в книгопечатании XIX в. использовался только в сферах религиозного культа, учебной литературы по осетинскому языку, науки, художественной литературы.

В период с 1901 по 1917 г.г. вышло 41 издание на осетинском языке. При этом отмечается расширение тематических сфер: наука, фольклор, религия, драматургия, поэзия, медицина, учебная литература по осетинскому языку, проза, детская литература, филология, этнография, экономика, история. После перерыва, связанного с революцией и гражданской войной, в 1921 г. издание осетинской книги возобновилось. В 1920-е годы шло планомерное увеличение: в 1921–1923 г.г. вышло по 1–2 книги в год, в 1924–1930 г.г. — по 8–10 книг в год. Но уже с 1931 г. произошло качественное изменение ситуации: ежегодно из печати выходило в среднем около 30 наименований книг на осетинском языке. Тематика книг становится еще разнообразнее: проза, поэзия, фольклор, искусство, филология, этнография, учебная литература (по осетинскому языку, географии Осетии, естествознанию, технике и труду, ботанике, математике, терминологические пособия и словари), общественно-политическая литература, экономическая литература, юридическая литература, сельскохозяйственная литература.

Естественно, резкое сокращение происходит в годы Великой отечественной войны. Издается, в основном, художественная и драматургическая литература, фольклор, терминология, учебная литература.

С 1947 г. начинается восстановление довоенных объемов, но сопровождающееся постепенным сокращением тематических сфер. К 1960-м годам издается только проза, учебная литература по осетинскому языку, поэзия, публицистика, партийные документы, фольклор. Этот тематический спектр сохраняется до настоящего времени, за исключением партийных документов, которых заменили другие официальные публикации.

С точки зрения нашего исследования представляет интерес динамика издания переводной литературы. Интенсивное издание на осетинском языке переводной литературы началось еще в дореволюционный период, причем, в основном, светских произведений: сочинения В. Гаршина, В. Вересаева, Г. Андерсена, Я. Гогебашвили, В, Короленко, М. Лермонтова, а также некоторые специализированные работы по медицине и гигиене.

В 1930-х годах происходит активизация переводческой деятельности, и на осетинском языке выходят произведения Л. Толстого, М. Горького, Дж. Рида, М. Лермонтова. А. Пушкина, Т. Шевченко, А. Церетели, Я. Купалы, Я, Коласа, С. Стальского, А. Чехова, Д. Фурманова, А. Фадеева, Н. Островского, Д. Дефо, Распе, Дж. Свифта.

В начале 1950-х годов на осетинский язык переведены сочинения А. Навои, А. Пушкина (2 т.), Н. Гоголя, И. Тургенева, Н. Некрасова, Л. Толстого, Т. Шевченко, М. Горького, А. Чехова, Н. Тихонова, В. Каверина, Б. Горбатова, В. Катаева, А. Твардовского, Б. Полевого, А. Фадеева, Г. Гулиа, А. Гайдара, В. Шекспира, Г.Бичер-Стоу, Д. Свифта, Ю. Фучика и многое другое.

В1960-х осетинская переводная библиотека пополнилась произведениями А. Пушкина, А. Островского, Ш. Руставели, М. Шолохова, А. Кутатели, А. Белиашвили, А. Барто, В. Бианки, А. Гайдара, А. Гринберга, С. Маршака, Н. Носова, Р. Рашидова, К. Чуковского.

Значительное число произведений осетинских писателей было за эти годы также переведено на русский язык; сочинения Нигера, А. Коцоева, М. Камбердиева, Д. Мамсурова, Т. Джатиева, X. Плиева и др. Вышел в русском переводе и нартский эпос.

Показательна динамика издания переводов, начиная с 1960-х г.г. Именно на этом этапе возросла интенсивность переводов осетинских произведений на русский язык: только к декаде литературы и искусства Осетии в Москве было издано более 50 книг осетинских писателей в русском переводе. Однако в этот же период начался противоположный процесс в издании иноязычных произведений на осетинском языке. Если в 1957 г. на осетинском языке было издано 16 переводных книг, то в 1959 г. их число снизилось до девяти, в 1964 г, — до двух, в 1967 г. был опубликован только один перевод. Подобную издательскую тактику можно было бы связать с уже достаточно хорошим знанием русского языка большинством осетинского населения, но это предположение не объясняет, почему прекратилась работа над переводами с грузинского, армянского, дагестанских и других языков народов СССР, которые раньше составляли значительную часть переводов на осетинский язык. Таким образом, создавалась альтернатива для осетинского читателя, имевшего еще интерес к национальной литературе: этот интерес становилось легче удовлетворить на уже более привычном для многих осетин русском языке. Соответственно, тяга к национальной литературе, удовлетворяемая на русском языке, становилась своего рода катализатором ассимиляционного процесса.

В последующие 1970–1980 г. г. тенденция сокращения осетиноязычной книжной продукции продолжалась, и, хотя в 1990-х г.г. произошли незначительные изменения, в 1999 г. из общей книгопечатной продукции, выпущенной в республиканской типографии, только 26% составляла продукция на осетинском языке [Сидакова 1999: 26].

В целом, анализ функционального взаимодействия осетинского и русского языков в сфере книгоиздательства показал:

1. На всем протяжении сосуществования осетинского и русского языков в этой сфере в Осетии доля русскоязычных изданий, в целом, превышала число осетинских книг. Более того, мы полагаем, что сопоставление объемов книг, изданных в Осетии на осетинском и русском языках без учета книжной продукции, поступавшей из центральной России, является некорректным.

2. Тремя вершинами развития книгоиздательства на осетинском языке можно считать начало XX в., начало 1930-х годов и начало 1950-х годов. Успехи каждого из этих периодов нивелировались последующим реакционным этапом.

3. Представляется, что массовый перевод на русский язык произведений национальной художественной литературы, несомненно необходимый для формирования подлинного диалога культур, невольно нанес определенный вред развитию осетинской литературы, поскольку в условиях массового национально-русского двуязычия дал возможность удовлетворения интереса читателей к национальной тематике на русском языке.

4. Полагаем, что главным функциональным параметром сферы книгоиздательства, как и художественной литературы, является не то, сколько книг на русском и осетинском языках написано, издано и поступило в продажу или в библиотеки. Показательнее то, сколько книг на каком языке куплено или получено в библиотеке, т.е. потреблено, прочитано, И в этом отношении, как было отмечено при анализе сферы художественной литературы, русскоязычная книга пользуется значительным предпочтением по сравнению с осетинской.

Сфера науки

Использование осетинского языка в науке Осетии нами проанализировано по двум основным источникам — библиографическому указателю В. Г. Цабаева и Р.Д. Четиты «Осетинская книга» [Цабаев, Четиты 1977] и «Библиографическому указателю изданий Северо-Осетинского института языка, истории и экономики [Библиографический указатель 1973].

Первая осетинская научная публикация появилась в первом году двадцатого столетия — в 1901 г. был издан исторический очерк А. Гатуева «Христианство в Осетии». В1903 г. осетинский язык был задействован в сфере медицины в работе «Чахотка», написанной М. Кануковым, а также в переведенной А. Датиевым статье «Гигиена школьника». В 1905 г. серия медицинских работ была продолжена публикацией «Холера», а в 1914 г. — статьей «Беседы о чахотке». Единственная дореволюционная научная работа в области осетинского языкознания на осетинском языке, сочинение Б. Кочиева «Осетинская речь», вышла в Тифлисе в 1907 г. Этнографический раздел науки на осетинском языке был открыт в 1908 г публикацией перевода статьи Я. Гогебашвили «Как появилась колыбельная песня?», а в 1913 г была издана работа Вано Темирханова «История Осетии (с древних времен)». Экономическая тематика впервые была затронута на осетинском языке в статье Афако «Сколько и как платим налог» в 1913 г.

В послереволюционный период произошло некоторое увеличение количества научных работ на осетинском языке и расширение их тематики. Их классификация по тематическим направлениям дает следующую картину (по данным «Осетинской книги»):

В области осетинского языкознания были опубликованы следующие работы: 1925 г. — Б. Алборов. «Краткая грамматика осетинского языка». 1929 г. — А. Алборов. «Новые сведения о первой печатной осетинской книге», «Осетинские знаки письма». 1930 г. — «Новые термины». 1933 г. — Багаев Н., Джанаев И., Карсанов Б. «Основные правила орфографии осетинского языка». 1934 г. Багаев Н. — Правила пунктуации в осетинском языке. 1940 г. — Гутнов К., Бязров А. Синтаксис осетинского языка. 1946 г. — Багаев Н. Грамматика осетинского языка. 1948 г. — Багаев Н. Грамматика осетинского языка. 1952 г. — Багаев Н. Грамматика осетинского языка. 1957 г. — Н. Багаев. Пунктуация осетинского языка; Правила орфографии осетинского языка.

Особое место занимает лексикографическая деятельность, которая также может быть отнесена в сферу науки, и мы включили в анализ работу над осетинскими словарями, которых было издано достаточно большое количество: 1923 г. — Миллер В.Ф. Осетинско-русско-немецкий словарь. 1931 г. — Русско-осетинский терминологический словарь. 1935 г. — Русско-осетинский терминологический словарь по делопроизводству. 1936 г. — Дзагурты Т. Терминологический словарь по географии. 1941 г. — Бритаев С. Русско-осетинский терминологический словарь по ботанике. Дзагуров Т. Русско-осетинский словарь географических терминов. Тинаев Н. Русско-осетинский терминологический словарь по математике. Бигулаев Б., Мамсуров В. Осетинско-русский словарь. 1942 г. — Хадарцева З., Русско-осетинский терминологический словарь по зоологии. 1947 г. — Багаев Н. Орфографический словарь осетинского языка. Бигулаев Б. — Краткий русско-осетинский словарь лингвистических терминов. 1949 г. — Карсанов Б. Словарь математических терминов. Бигулаев Б., Мамсуров В. Русско-осетинский словарь. 1950 г, — Абаев В. Русско-осетинский словарь. Абаев С, Хутинаев Д. Словарь исторических и политических терминов. Дзагуров Д., Дзагуров Н. Русско-осетинский словарь географических терминов. Хадарцева З. Русско-осетинский осетинско-русский терминологический словарь по зоологии. 1951г. — Бритаев С. Осетинско-русский и русско-осетинский словарь по ботанике. 1952 г. — Осетинско-русский словарь. 1954 г. — Сиукаев Н. Осетинско-русский словарь физических терминов. 1956. Кулаев Н. Орфографический словарь осетинского языка. 1958–1989 г. г. — В. Абаев. Историко-этимологический словарь осетинского языка (I – IV т.т.) и др.

По медицинской тематике зафиксированы следующие работы на осетинском языке: 1926 г. — Бритаев С. Малярия, 1935 г. — Бугулов М. Слепота, ее причины и предупреждение, 1936 г. — Езеев А. Туберкулез и его лечение, 1951 г. — Езеев А. — Туберкулез и борьба с ним.

По физике и астрономии вышли на осетинском языке: 1941 г. — Сиукаев Н. Популярная астрономия. 1947 г. — Сиукаев Н. Атомная энергия, 1956 г. — Н. Сиукаев. Атмосферные явления. Сиукаев Н, — Земля и небо.

Географическая наука была представлена следующими публикациями: 1928 г. — Дзагуров Т. Экономическая география Северной Осетии, 1931 — Дзагуров Т. Экономическая география Северной Осетии (2-е изд.)

Вышли также следующие работы на осетинском языке: 1928 г. — Бритаев С. — «Метрические меры», 1932 г. — Хохов А. — «Осетинские орнаменты». По данным «Осетинской книги» издание научной литературы на осетинском языке в виде монографий прекратилось после 1957 г.

В соответствии с «Библиографическим указателем изданий Северо-Осетинского института языка, истории и экономики», в перечне научных работ, опубликованных в период с 1924 г. по 1971 г. в абсолютном большинстве разделов главного научного издания Северной Осетии (марксизм — ленинизм, партийное строительство, выдающиеся деятели северо-осетинской партийной организации, комсомол, социалистическое строительство, экономика промышленности, экономика сельского хозяйства история сельского хозяйства, электрификация сельского хозяйства, орошение, зерновые культуры, пастбища, садоводство, библиография, статистика, наука, культура, просвещение, география, природные ресурсы и их охрана, геология, гидрогеология, здравоохранение, курортология) не указано ни одной работы, изданной на осетинском языке.

В разделах «Люди науки» и «Искусство» приводится по одной статье на осетинском языке, в разделе «История, этнография, археология» только 6 работ из 216 публикаций изданы на осетинском, в разделе «Языкознание» — 11 из 161, в разделе «Литературоведение» — 65 из 203. При этом большинство из этих работ изданы в журнале «Мах дуг» и газете «Рæстдзинад», что определяет их научно-популярный характер.

Таким образом, осетинский язык практически не вошел в функциональное поле науки. Попытки объяснить это недостаточной развитостью осетинского языка представляются необоснованными: ни один язык не возникает с готовой функционально-стилевой системой. Научный стиль осетинского языка не состоялся не потому, что это было невозможно в связи с его внутриструктурными особенностями: истинная причина находится в общественно-политической сфере, конкретно в отсутствии языковой политики, направленной на создание благоприятных условий для осетинского языка и его внутриструктурного развития в его функциональном взаимодействии с могущественным русским языком.