В зарубежной психологической науке

Изучение жизненного пути в мировой психологической науке в начале сво- ей истории в наибольшей степени связано с именами двух выдающихся ученых прошлого: Ш. Бюлер и Э. Эриксона.

Считается, что первая психологическая концепция жизненного пути личности принадлежит Ш. Бюлер. В 1933 году у нее выходит книга «Жизнь человека как психологическая проблема», название которой вдохновило бы любого экзистенциального психолога.

Жизненный путь, по Бюлер, должен описываться целостно, на всем протяжении жизни человека. Сегодня это кажется очевидным, но в то вре- мя типичными для психологии развития были исследования отдельных возрастных периодов, в первую очередь детства. Бюлер считала, что целост- ное описание жизненного пути должно включать (1) объективные условия жизни и события жизненного пути человека; (2) внутреннюю эволюцию, становление системы ценностей, изменение его установок; (3) деятельность человека и продукты его творчества.

Жизненному процессу человека, по ее мнению, свойственны четы- ре базовые тенденции: 1) стремление к удовлетворению простейших фи- зиологических потребностей, обеспечение физического самосохранения;

2) стремление к адаптации к окружающей среде; 3) стремление к достиже- ниям и творческим творениям; 4) тенденция интеграции и упорядочения внутреннего мира личности [Карпинский, 2002]. (В литературе не раз отме- чалось сходство обозначенных Бюлер тенденций и конструктов, представ- ленных в пирамиде Маслоу.)

Важнейшее место в концепции Бюлер занимает идея интенциональ- ности. Интенциональность — это врожденная структура, условия сре- ды и воспитания могут ее исказить, изменить формы ее выражения, не преобразуя ее сущности. Роль интенциональности в поведении человека связана с тем, что она содержит врожденные целевые и ценностно-смыс- ловые структуры и в силу этого лежит в основе жизненных выборов человека.

Жизненный путь подразделяется на пять возрастных фаз, в основе выделения которых — функционирование самосознания и эволюция лич- ностного самоопределения.

Стремление личности к самоосуществлению имеет свои возрастные особенности. Для каждого возраста существует своя неповторимая форма самоосуществления. В детском возрасте — спонтанность, в юношеском — зрелость и самостоятельность, во взрослом — творчество и генеративность, в пожилом — исполненность и мудрость. Бюлер описывает, как в зависи- мости от индивидуальных особенностей и конкретных жизненных обстоя- тельств люди преодолевают жизненные трудности.

 

В исследованиях Ш. Бюлер также выделены четыре типа отношения че- ловека к жизни на поздних ее этапах: 1) желание отдохнуть и расслабиться, удовлетворенность этим состоянием; 2) чувство продолжающейся актив- ной жизни и стремление сохранить эту активность; 3) неудовлетворен- ность жизнью и достигнутым в ней; отсутствие сил, возможностей, силы воли продолжать борьбу; 4) фрустрированность в результате недостаточно разумного образа жизни в прошлом, чувство вины и раскаяния» [Жизнен- ный путь личности, 1987, с. 236–237].

Уникальности жизненного пути человека, по мнению Бюлер, соответ- ствует идиографический исследовательский подход, а основным методом исследований должен быть биографический метод. Еще один важный ме- тодологический тезис: единицей описания жизненного пути должно быть событие. Целесообразно при этом различать объективные события как из- менения во внешней среде и субъективные как изменения во внутреннем мире личности. Таким образом, с именем Шарлотты Бюлер фактически свя- зано зарождение событийного подхода в психологии.

 

Пожалуй, наибольшую известность в психологии получила концепция жизненного пути Э. Эриксона, систематизированная им в «эпигенетиче- ской диаграмме» [Эриксон, 1996, с. 103]. Напомним, что понятие «эпиге- нетический» изначально в биологии означало такое развитие организма, процесс которого представляет собой возникновение последовательных новообразований. Это было существенным изменением бытовавших тогда представлений: «Перенося данный принцип на психологию жизненного пути человека, Эриксон выступает против всевозможных разновидностей идеи преформизма в психологии, против грубости рефлекторной теории поведения, а также любых других фаталистских, механистических схем» [Там же, с. 13].

На каждой из восьми стадий решается определенная фундаменталь- ная задача развития. На первой стадии у ребенка формируется базовое доверие (или недоверие) к миру, которое становится основой его после- дующего взаимодействия с ним. Жизненная задача следующей стадии — обретение самостоятельности; если по каким-то причинам ее сформиро- вать не удается, то у ребенка могут появиться неуверенность и сомнения в себе. Третья альтернатива, по Эриксону, это инициатива — чувство вины. Жизненные задачи на данной стадии определяются расширяющим- ся пространством жизнедеятельности ребенка. Закономерным продолже- нием этого для него становится необходимость овладения соответствую- щими навыками, в результате чего у него возникает чувство собственной компетентности или же — в негативном варианте — неполноценности.

Пятая стадия, по Эриксону, имеет особенное значение: она приходится на подростковый возраст и является ключевой для обретения чувства иден- тичности, которое формируется в результате интеграции предшеству-

 

ющего ролевого опыта, представлений о себе, своем месте в мире и т. д. Если кризис подросткового возраста протекает неблагоприятно, у моло- дых людей не формируется ясной идентичности, остаются сомнения и не- определенность жизненной перспективы. Шестая стадия связана с новым уровнем межличностных отношений, в результате ее проживания и на основе прошлого опыта у человека развивается способность к установ- лению и поддержанию близких отношений с людьми или дистантная, изоляционистская установка. Седьмая, самая продолжительная стадия человеческой жизни — это разрешение противоречия между развитием, вектор которого был давно задан, и тенденцией к стабилизации и даже стагнации, возникающей как возможное следствие возрастных измене- ний и снижающейся событийности жизни. Эта альтернатива обозначена Эриксоном как «генеративность—стагнация». Завершающая стадия жиз- ненного пути — это новый уровень интеграции прежнего опыта и жиз- ненного пути в целом. Осмысленность прожитого, ощущение собствен- ной реализованности рождают чувство интегративности, целостности.

Завершенность жизни не оставляет возможности начать сначала, а пото- му рождает чувство безысходности. Напомним, что И. Ялом, в связи с об- суждением страха смерти, приводит данные о том, что страх смерти выше у лиц, неудовлетворенных жизнью. Как отмечалось ранее, фактически полное проживание собственной жизни, «экзистенциальная исполнен- ность» человека становится решающим фактором его спокойного приня- тия завершающего этапа своей жизни.

Обычно психологи, обращающиеся к описанию жизненного пути

Э. Эриксона, делают акцент на его периодизации жизненного пути и содер- жании разных стадий. Вместе с тем жизненный путь — это формирование не только личностных структур и индивидуальных особенностей, но и спо- собов отношений с окружающим миром. А. Н. Кимберг обращает внимание на то, что понятие идентичности «разрабатывалось Эриксоном как попыт- ка концептуализировать органичную связь человека с миром. Человек сво- ей жизнью относится к миру, причем мир дифференцирован сам по себе так, что в нем имеет место множество предметов для отношения с миром». Можно считать, что «идентичность есть точка пересечения (хронотоп) от- ношений человека с миром» [Кимберг, 2009, с. 139–140].

Из более поздних необходимо отметить исследования Г. Томэ, масштаб и результативность которых стали существенным вкладом в психологи- ческую науку. Томэ выступил против ограниченного, по его мнению, по- нимания развития, которое отводило главную роль ранним возрастным периодам. Особенностью его подхода (отличавшегося по тем временам несомненной новизной) является изучение развития человека на протя- жении всей его жизни, причем это развитие понимается как индивиду- альный процесс: «Не существует общечеловеческого “образа развития”,

а есть множество форм развития в детстве, юности и в зрелом возрасте.

 

Это множество — результат многообразных взаимодействия индивида

с окружающим миром, а посему — результат его “истории”» [Томэ, 1978, с. 175]. В соответствии с этим принципом и были выстроены многолетние исследования Х. Томэ.

В 1952 году Томе начинает руководство лонгитюдным исследованием

«Немецкие послевоенные дети». В течение 9 лет (с 1952 по 1961 год) дети (1944–1945 годов рождения) проходили ежегодные медицинские и психоло- гические обследования. В исследовании принимали участие 500 мальчиков и девочек, которые в 1952 году поступили в школу, и 300 юношей и девушек, закончивших школу-восьмилетку. Оценка и анализ данных продолжались и после окончания лонгитюда, вплоть до 1968 года.

Результаты исследования позволили сделать ряд важных выводов, от- носящихся к процессам развития. Они касались прежде всего адаптации детей, их активности, связи особенностей их поведения с социально-эко- номическим положением родителей. При этом, в частности, было показа- но неоднозначное влияние благоприятных условий жизни в родительской семье, которые не были гарантией последующего благополучия человека.

В других исследованиях в качестве источника информации использовался анализ сотен автобиографий лиц старших поколений, что дало возможность проследить «социальную судьбу» этих людей. Результаты многочисленных исследований позволили Томэ подтвердить продуктивность своего подхо- да: «Подобные наблюдения и особенно факты, полученные в “продольных” исследованиях, усиливают тенденцию к переходу от обобщающих высказы- ваний о протекании “всего” развития в период созревания к дифференци- рованному способу рассмотрения» [Там же, с. 181].

В 1960–1970-х годах Х. Томе вместе с коллегами начинает знамени- тый «Боннский лонгитюд». В период с 1965 до 1976–1977 годов было про- ведено шесть последовательных обследований участников лонгитюда,

в 1980 году — седьмое обследование (51 чел.), в 1984 году — последнее ис- следование, в котором участвовали 34 человека в возрасте от 79 до 95 лет. Проводился и сбор автобиографических материалов, в котором участвова- ли 326 женщин и мужчин в возрасте от 25 до 65 лет. Томэ считал важным результатом своих исследований систематически подтверждаемый факт значительного влияния общественных событий и социально-исторических перемен на виды переживаемых людьми трудностей и проблем.

Вместе с тем, несмотря на постоянное соотнесение психологических данных с социальным и историческим контекстом, как подчеркивал сам Томэ, «Боннский “рабочий круг” ориентирован на изучение не только дей- ствующего, но и страдающего индивида, который преодолевает, смягчает, переосмысливает жизненные трудности, способен адаптироваться и к не- ожиданным переменам, порождаемым историческими условиями, и к воз- растным конфликтам, а также к негативным ситуациям, связанным с нездо- ровьем, болезнями и потерями» [Анцыферова, 1995, c. 163].

 

 

Неизвестный автор. Ступени человеческой жизни. Первая половина XIX века

 

Традиция, заложенная исследованиями Томэ и его коллег, продолжает- ся. В частности, в работе Центра психологии жизненного пути (Center for Lifespan Psychology, Max Planck Institute for Human Development) в Германии главная задача психологии жизненного пути формулируется как изучение влияния взаимодействия и взаимосвязи контекстуальных и индивидуаль- ных факторов на развитие. Индивидуальные факторы включают и биологи- ческие составляющие, и психологические компоненты (например такие как личные цели человека или процессы саморегуляции). Безусловным прин- ципом проводимых исследований является охват всего жизненного пути, всех возрастных периодов, что позволило, в числе прочего, существенно расширить представления современной психологии о старших возрастах,

и это является особенно актуальным в связи с тенденциями увеличения продолжительности жизни.

В своей обзорно-аналитической статье, посвященной исследованиям жизненного пути человека в современной зарубежной психологии, А. А. Бо- чавер описывает в качестве развитых подходов в этих исследованиях воз- растно-психологический, событийный и нарративный подходы.

Наиболее традиционный подход в изучении жизненного пути (как мы увидим далее, и в отечественной науке также) — (1) описание и исследование жизненного пути с точки зрения возрастных стадий и этапов развития.

Существует несколько вариантов этого подхода.

Один из них акцентирует внимание на изменении личностных харак- теристик с возрастом и предполагает обследования лонгитюдного типа (как в исследованиях Томе) или опрос большого числа представителей разных возрастных групп. Когда мы встречаем приводимые в литературе количе- ственные данные об особенностях людей разного возраста, это, как прави- ло, данные, полученные именно в такого рода исследованиях.

Другой — соотносит данные о развитии человека с закономерностями прохождения им жизненного цикла. Классический пример — ранее упоми- навшийся подход Э. Эриксона к развитию человека в процессе жизненного пути. Более современный вариант принадлежит Д. Мак-Адамсу, который соединяет формирование личной истории жизни с возрастным развитием, выделяя семь стадий: от «тональности нарратива», складывающейся еще

в младенческом возрасте под влиянием взаимодействия со взрослыми, че- рез постепенное формирование «личных образов», «тематических линий»,

«идеологических установок» и т. д. до заключительного конструирования и «оценки истории» в старости.

Третий вариант реализации данного подхода делает акцент на «задачах развития» — нормативных или индивидуально создаваемых. В соответ- ствии с этим жизненный путь понимается как последовательное решение задач, возникающих на разных возрастных стадиях, решение, которое мо- жет быть эффективным или неэффективным, но в любом случае влия ющим на последующее развитие.

А. А. Бочавер в своем обзоре справедливо замечает, что использование универсальных категорий в описании жизненного пути человека на разных возрастных стадиях позволяет выявить общие закономерности его разви- тия, однако тяготеет к описанию нормативного развития, игнорируя само- го субъекта развития с его волей и свободой выбора.

(2) Второй принципиальный подход к рассмотрению жизненного пути исходит из его понимания как последовательности событий. Соответ- ственно, он уделяет большое внимание событиям жизни и их проживанию, в этом смысле данный подход более индивидуализирован. В психологии из- вестны попытки создания перечней жизненных событий, например стрес- совых событий, с помощью которых исследователи пытаются выявлять индивидуальную подверженность стрессу или способность противостоять ему. Однако при этом само содержание события часто отступает перед их стрессовым потенциалом, одинаковый рейтинг могут иметь как позитив- ные (свадьба), так и негативные (горе утраты) события. В отличие от такого рода прагматических подходов события в описаниях жизненного пути со- относятся с общим контекстом существования человека.

 

(3) Наиболее современным в исследованиях жизненного пути являет- ся нарративный подход, интенсивно набирающий популярность и в отече- ственной науке и рассматривающий жизненный путь как отражение в со- знании человека жизненного опыта, его упорядочение и интерпретацию, что становится основанием для построения личной истории.

Очевидно, что выделенные в изучении жизненного пути подходы не являются взаимоисключающими, более того, они необходимо — если гово- рить об интересах психологической науки и практики — дополняют друг друга. Если, как уже отмечалось, первый подход имеет исследовательский характер и скорее обслуживает академические интересы, то, например, последний ориентирован на получение информации об индивидуально- сти, уникальности человека и отвечает задачам психологической помощи и психотерапии.

 

 

10.4

Проблема жизненного пути в отечественной психологии

Принципиальное значение для развития проблематики жизненного пути

в отечественной науке имела статья И. С. Кона «Жизненный путь как пред- мет междисциплинарного исследования» (написанная на основе доклада на конференции «Проблемы комплексного изучения человека», 1988).

И. С. Кон обозначает задачу изучения жизненного пути как одну

из «центральных, ключевых проблем современного человековедения, в ко- торой сфокусированы фундаментальные интересы философии, социоло- гии, психологии, демографии, этнографии, истории, антропологии и мно- гих других наук» [Кон, 1999, с. 254]. Вместе с тем состояние исследования данной тематики в отечественной науке на тот момент Кон оценивает край- не низко: ее обсуждение ограничивается философским и теоретико-мето- дологическим уровнями даже в психологической литературе; игнорируется зарубежный опыт исследований; в энциклопедиях и словарях отсутствует даже само понятие жизненного пути.

И. С. Кон анализирует три термина, соответствующие описанию це- лостного индивидуального развития: «время жизни», «жизненный цикл» и «жизненный путь».

Время жизни как ее протяженность означает «интервал между рожде- нием и смертью», независимо от его содержания, заполнения этого време- ни. Понятие «жизненный цикл» «предполагает, что ход жизни подчинен известной закономерности, а его этапы (“возрасты жизни” или “времена жизни”, подобные временам года) представляют собой постоянный круго- ворот». (Как отмечалось выше, именно приписывание жизненному про- цессу циклического характера, что придавало ему некую завершенность,

 

привело к отказу от этого термина в американской социологии и замене его на понятие «жизненный путь»).

«Наиболее емкий и употребительный термин», как считает Кон, — это понятие «жизненный путь», которое «отличается от “жизненного цикла” прежде всего многомерностью, тем, что оно предполагает множество раз- ных тенденций и линий развития в пределах одной и той же биографии, причем эти линии одновременно автономны и взаимосвязаны. В основе его периодизации — не линейные, раз и навсегда определенные фазы, а кон- кретные жизненные события».

Анализируя проведенные в западной науке мультидисциплинарные исследования, посвященные развитию человека в процессе всего жизнен- ного пути, Кон формулирует следующие выводы, имеющие принципи- альное значение для общенаучного подхода к изучению жизненного пути человека:

 

1. Ни процесс, ни конечный результат развития человека нельзя считать однонаправленным, ведущим к одному и тому же конеч- ному состоянию.

2. Человек развивается от зачатия до смерти, причем пластич- ность, способность к изменению, хотя и в разной степени, сохра- няется на всем протяжении жизненного пути. Развитие челове- ка не ограничивается каким-то одним периодом жизни. Разные процессы развития могут начинаться, продолжаться, проис- ходить и заканчиваться в разные моменты жизни, причем эти субпроцессы не обязательно протекают одинаково, по одним

и тем же принципам.

3. Разные люди развиваются крайне неодинаково, это порождает множество биосоциальных, классовых и индивидуальных раз- личий.

4. Развитие в разных сферах жизнедеятельности детерминируется множественными факторами, которые не сводятся к одной-един- ственной системе влияний. Развитие не является ни простым про- цессом биологического созревания, развертывания чего-то изна- чально заложенного, ни простым следствием воспитания и нау- чения.

5. Человеческая индивидуальность не только продукт, но и субъект, творец своего собственного развития. Чтобы понять ее жизнен- ный путь, необходимо учитывать множество социально-неструк- турированных, случайных жизненных событий, ситуаций и кри- зисов, а также тех способов, которыми сама личность разрешает возникающие перед нею задачи [Кон, 1999, с. 265].

 

При безусловной общности интересов психологии и социологии в ис- следовании жизненного пути человека их подходы существенно различают- ся. Психологи изучают процессы индивидуального развития, фактически игнорируя изменения социального мира, их подход — «изменяющийся ин- дивид в неизменном мире». Социологи, напротив, анализируют изменения

 

в социальном мире без учета перемен в жизненном пути индивида — «из- меняющийся мир при неизменных индивидах». И хотя в психологии давно сформулирована задача новой исследовательской методологии — «изменя- ющийся индивид в изменяющемся мире» — решение этой проблемы далеко от завершения.

Разработка идей в области изучения жизненного пути в отечественной психологии связана с именами Б. Г. Ананьева и С. Л. Рубинштейна.

По Ананьеву, жизненный путь — это последовательность жизненных событий, формирование человека как личности и субъекта деятельности в конкретном социально-историческом контексте, связанное с разными возрастными этапами. В основе его периодизации жизненного пути — по- нятие возраста с соответствующими ему биологическими (возрастными, физиологическими и психофизиологическими) и социальными особен- ностями; при этом жизненный путь описывается скорее как онтогенети- ческий процесс, а его стадии — как типичные этапы профессионального самоопределения, создания семьи и т. д.

Безусловно, в представлениях Ананьева о жизненном пути отмечает- ся вклад самого человека в свою историю. Указывая, что «человек в значи- тельной степени становится таким, каким его делает жизнь в определенных обстоятельствах, в формировании которых он сам участвовал», он под- черкивает, что «человек, однако, не является пассивным продуктом обще- ственной среды или жертвой игры генетических сил. Создание и изменение обстоятельств современной жизни собственным поведением и трудом, об- разование собственной среды развития посредством общественных связей (товарищества, дружбы, любви, брака и семьи, включения в разнообразные малые и большие группы — коллективы) — всё это проявления социальной активности в его собственной жизни» [Ананьев, 2001, с. 134]. Тем самым субъектное начало в жизнетворчестве человека обозначается прежде всего в виде его социальной активности.

Б. Г. Ананьев мечтал о том, что эмпирические исследования и концепту- альные подходы к анализу жизненного пути в перспективе образуют новое направление психологической науки — онтопсихологию. По свидетельству исследователей творчества Ананьева, впервые он обращается к термину

«онтопсихология» в 1965 году, указывая, что она должна охватывать «все периоды онтогенеза, начиная с рождения человека и до глубокой его старо- сти» [Головей, 2007, с. 62]. Представляя «картину психологии будущего, ин- тенсивного развития многих новых дисциплин теоретической и приклад- ной психологии», Ананьев пишет, что «среди них будут науки, исследующие отдельные периоды человеческой жизни и… наконец, онтопсихология че- ловека, объединяющая все части возрастной и дифференциальной психо- логии, характерологию» [Ананьев, 1977, с. 369]; при этом онтопсихологии отводится центральное место в системе человекознания.

 

 

Ступени человеческой жизни. Начало XX века

 

 

Анализ основных идей Б. Г. Ананьева и его эмпирических исследований, относящихся к жизненному пути, позволяет увидеть акцент на деятельно- сти как сквозном параметре и основной форме его активности, человек как субъект предстает прежде всего как субъект деятельности. Современные исследователи признают несомненное значение и подхода Ананьева, и ре- зультатов проведенных им и его коллегами эмпирических исследований, отмечая при этом, что нерешенной в этих исследованиях проблемой остает- ся интеграция предложенного онтогенетического подхода с персональной историей, индивидуальной биографией человека [Абульханова-Славская, Брушлинский, 1989]. Основанием периодизации жизненного пути в ра- ботах Ананьева являются объективные параметры возраста и жизненной ситуации индивида, обратная зависимость — жизненного пути от лично- сти — фактически не исследуется; соответственно, вне пространства ана- лиза остается и понятие человека как субъекта жизни.

 

Более разработанной — в теоретическом отношении — считается кон- цепция жизненного пути в творчестве С. Л. Рубинштейна.

С. Л. Рубинштейн в своих работах обосновывает событийный подход к анализу жизненного пути и использует понятие человека как субъекта жизни, которое в дальнейшем развивается в исследованиях его учеников

 

и последователей. Рубинштейн (в связи с анализом теоретических позиций Ш. Бюлер) критикует представление о развитии личности как разворачи- вании проекта, заложенного в детстве (являющееся одним из центральных в идеях гуманистических психологов), противопоставляя этому идею вли- яния самой личности на собственную жизненную историю, в частности через принятие решений, определяющих дальнейший жизненный путь че- ловека. Уже в своих ранних работах Рубинштейн формулирует представ- ления, впоследствии ставшие основанием его концепции личности как субъекта жизни: «Линия, ведущая от того, чем человек был на одном этапе своей истории, к тому, чем он стал на следующем, проходит через то, что он сделал» [Абульханова-Славская, Брушлинский, 1989, с. 221].

Однако предложенная С. Л. Рубинштейном еще в 1930-х годах идея лич- ности как субъекта жизни не была реализована отечественной психологи- ческой наукой, в которой вся полнота этого понятия была редуцирована

до субъекта деятельности; впрочем, и в рамках этого подхода предметом внимания была деятельность индивида, а не его субъектность. Вместе с тем именно в работах С. Л. Рубинштейна были сформулированы принципиаль- ные идеи изучения отношений человека с миром и его способов существо- вания в нем, которые только сегодня интегрируются психологической нау- кой. «Раскрытие человека через совокупность его отношений к миру — это одна плоскость философской задачи. Определение субъекта через его ак- тивные проявления и способы осуществления в этих отношениях — вторая плоскость решаемой Рубинштейном задачи. Первая предполагает исследо- вание структуры бытия, включающего в себя человека, вторая — опреде- ление его способа существования в этом бытии, которое теперь выступает в качестве мира для субъекта. Способ существования — это не только со- вокупность отношений, это одновременно процесс, в котором постоянно осуществляется воспроизводство субъекта и его развитие. Именно этот второй план анализа “прорастает” из идеи жизненного пути как специфи- ческого процессуального измерения и способа существования личности» [Там же, с. 211].

Идеи С. Л. Рубинштейна получают продолжение в работах его учени- ков и последователей. Теоретическое развитие понятия субъекта, концеп- туальное оформление субъектного подхода и многочисленные эмпириче- ские исследования, выполненные в школе А. В. Брушлинского и его после- дователей, как уже отмечалось, стали основанием становления психологии человеческого бытия, придав идеям С. Л. Рубинштейна новое, современное звучание.

И все-таки следует отметить, что традиционным для отечественной психологии прошлого было рассмотрение жизненного пути в формате он- тогенеза, причем последний описывал прежде всего возрастное развитие человека, лишь в последние десятилетия обратившись к развитию лично- сти и лишь в самое последнее время — к развитию духовности.

 

В последующие десятилетия в отечественной психологии приобрета- ет популярность каузометрический подход к описанию жизненного пути, предложенный А. А. Кроником и Е. А. Головахой и являющийся модифика- цией метода Life Line («Линия жизни»). Сам принцип довольно прост: на

«линии жизни» человек обозначает события своей жизни. В зависимости от инструкции это могут разные временне интервалы, деление событий на положительные и отрицательные, акцент на «особенных» событиях, включение будущих событий, в том числе предполагаемой продолжитель- ности жизни, и т. д.

В центре внимания каузометрического подхода А. А. Кроника, Е. И. Го- ловахи и их коллег — психологическое время личности, с точки зрения ко- торого и описывается жизненный путь. Субъективная картина жизненного пути в рамках предложенного подхода изучается во временнóм измерении. Используются процедуры шкалирования жизненного пути, «насыщение» временнх интервалов значимыми с точки зрения субъекта событиями, учитывается самооценка степени реализованности событийного содер- жания жизни. Работы, выполненные с использованием каузометрических процедур, представляют собой развитие событийного подхода к изучению жизненного пути.

Важным развитием событийного подхода к описанию жизненного пути стала разработка концепции межсобытийных связей. Детерминаци- онные связи между жизненными событиями, по мнению авторов, целесо- образно описывать с точки зрения (1) их направленности (причинные — из прош лого в будущее и целевые — из будущего в прошлое), (2) «знака» (положительные — «благодаря которым» и отрицательные — «вопреки которым»), (3) протяженности связи (хронологическим интервалом меж- ду событием-причиной и событием-следствием), (4) субъективной веро- ятности межсобытийной связи (степени уверенности субъекта в том, что одно событие является детерминантой другого) и (5) временнóй принад- лежности связи (отнесенности к прошлому, настоящему или будущему, на основании чего выделяются реализованные, актуальные и потенциальные межсобытийные связи). Субъективная структура межсобытийных отно- шений является важнейшей компонентой субъективной картины жизнен- ного пути в целом.

Кроме теоретико-методологической концептуальной основы, каузо- метрический подход был развит и апробирован авторами применительно к разного рода практическим задачам — в качестве инструмента самопо- знания, психодиагностики, индивидуальной и групповой психотерапии, благодаря чему приобрел заслуженную популярность.

В целом проблематика жизненного пути человека в отечественной пси- хологии является областью пересечения интересов разных психологиче- ских дисциплин. Наиболее разработанные ее разделы (прежде всего в рам-

 

ках эмпирических исследований) относятся к возрастному развитию инди- видных свойств, к овладению основными видами деятельностей и разви- тию компетентности человека. В рамках такого рода исследований жизнен- ный путь личности понимается прежде всего как овладение социальными ролями, развитие социальной компетентности, становление человека как социального субъекта. Как уже отмечалось, основы этого подхода были за- ложены работами Б. Г. Ананьева, проводившиеся исследования жизненного пути как разных этапов развития человека в основном отражали возраст- ные и индивидуально-психологические особенности человека. В последнее десятилетие в связи с развитием в отечественной психологии субъектного подхода и концепта человека как субъекта жизни более интенсивное разви- тие получает событийный подход.

Однако, несмотря на длительный интерес к теме жизненного пути че- ловека (но не слишком насыщенную историю его изучения), формирова- ние и уточнение проблемного поля данной исследовательской области про- должается.

Одно из наиболее широких определений предмета психологии жизнен- ного пути принадлежит К. В. Карпинскому, автору ряда работ по тематике жизненного пути:

 

Предмет психологии жизненного пути составляют психологические фе- номены, механизмы и закономерности осуществления личностью соб- ственной жизни. Среди многочисленных феноменов, входящих в круг изучения психологии жизненного пути, наибольший теоретический

и практический интерес представляют особые психические структуры личности, которые называют психобиографическими образованиями. Психобиографические образования личности — это психические фе- номены, в которых отражается и посредством которых регулируется реальный жизненный путь. Это жизненная перспектива, жизненные планы и программы, жизненные цели и задачи, психологическое вре- мя и психологический возраст личности, субъективная картина жиз- ненного пути, жизненная мудрость и, наконец, смысл жизни [Карпин- ский, 2002, с. 3].

 

Введение обозначенной феноменологии в проблемное поле психологии жизненного пути не вызывает возражений, однако остается открытым воп- рос о критериях, ставших основанием очерчивания тематики данной об- ласти, которая может быть и далее расширена. Напротив, Н. А. Логинова, также известный специалист по проблемам жизненного пути, предлагает достаточно узкое понимание данной области. В предисловии к недавно из- данному сборнику научных статей по психологии жизненного пути лично- сти (2012) она пишет, что психология жизненного пути — это раздел пси- хологии развития, аргументируя свою позицию тем, что «сам жизненный путь мыслится как социально-историческая форма развития личности» [Логинова, 2012, с. 3].

 

Еще более очевидные и сложные задачи стоят в связи с необходимо- стью разработки методологии и методического инструментария, релевант- ного современному пониманию жизненного пути.

В частности, остается открытым вопрос о единицах анализа и измере- ния жизненного пути человека. Так, известный исследователь К. А. Абуль- ханова-Славская в своих работах за единицу анализа жизненного пути принимает три взаимосвязанных явления: жизненную позицию человека (обобщенный ценностный способ жизни личности); жизненную линию (изменение жизненной позиции во времени жизни), а также смысл, или концепцию жизни (ценностный способ целеполагания). Каждое из этих явлений, несомненно, представляет самостоятельный интерес. Однако, несмотря на отмечаемую автором взаимосвязь данных явлений, остается неясным способ интеграции этих понятий в целостный конструкт, описы- вающий жизненный путь человека.

В качестве основного метода изучения жизненного пути большинство авторов рассматривает биографический метод. Интерес к биографическим методам традиционен для психологии и имеет большую историю, а сам он имеет разнообразные вариации — от биографической документалистики до биографических нарративов и автобиографий. Так, еще В. Дильтей писал:

«Автобиография — это наивысшая и самая поучительная форма, в которой мы сталкиваемся с пониманием жизни. Это видимый феноменальный, не- повторимый жизненный путь, составляющий основу для понимания того, что именно породило его в определенных обстоятельствах… Человек, ищу- щий связующие нити в истории собственной жизни, уже, с разных точек зрения, создал в этой жизни единство, которое теперь облекает в слова… В своей памяти он выделил и акцентировал самые важные, на его взгляд, пережитые им моменты; прочие же он обрек на забвение… Таким образом, первая проблема, относящаяся к пониманию и описанию исторических связей, уже наполовину решена самой жизнью» [Хрестоматия по устной истории, 2003, с. 62].

Интерес к тематике жизненного пути, как уже отмечалось, имеет меж- дисциплинарный характер, а биографические методы активно осваивают- ся в гуманитарных науках. Так, в современном направлении исторических исследований, которое обозначается как устная история, используются два термина: life-story и life-history.