Предыстория философии в России

 

 

XI в. - первая половина XVIII в. – постановка философских про­блем и поиск их решения в рамках других форм общественного созна­ния, прежде всего религиозного и эстетического.

Становление собственно русской философии непосредственным об­разом связано с христианизацией Руси. Оригинальная русская фило­софская мысль формировалась в ходе освоения духовного опыта Ви­зантии и сравнения его с собственным опытом. Наиболее важная роль здесь принадлежала восточно-христианской патристике (святоотече­ской школе), через которую происходило знакомство Руси как с рели­гиозно-философскими системами православия, так и с философским наследием античности. Творчество христианских мыслителей Визан­тии явилось источниковой базой становления русского «любомудрия». Среди наиболее ярких представителей этой школы следует отметить Василия Великого («Шестоднев»), Иоанна Дамаскина («Источник зна­ния»), Григория Нисского, Григория Богослова, Иоанна Златоуста, Ле­онтия Византийского, Максима Исповедника (сборники церковных песнопений, канонов, стихир, кондаков, икосов и пр.).

Кроме религиозных восточно-патристических трактатов источни­ком становления древнерусской философской мысли явились также и светские книги – различные сборники («Пчела», «Толковая Палея»), хроники (Георгий Амартол), афористические и морально-назидатель­ные сочинения (Филипп Философ «Диоптра») и пр. Широкая распро­страненность и известность этих теоретических источников в Киевской Руси свидетельствует о реально существующих тесных взаимосвязях в рамках восточноевропейской культуры и высоком уровне философ­ских знаний наших предков.

Уже древнейшая русская летопись «Повесть временных лет» (ав­тор –Нестор Летописец) явилась не только литературно-художе­ственным и историко-хронологическим произведением, но и памят­ником зарождающейся философской мысли середины IX — начала X в. В летописи упоминаются имена мыслителей поздней античности, употребляются термины «философ», «философствование», излагается своеобразная философско-историческая концепция, рассматривается вопрос о происхождении Руси, о едином христианском Боге, о необ­ходимости творения добра и борьбы со злом. Здесь же предприняты попытки осмыслить социальные отношения на Руси, сформулировать нравственные нормы общественной жизни. Однако, несмотря на это, целостной философской системы в этом летописном источнике нет, а его философский синкретизм отражает фрагментарность и разроз­ненность воззрений древнерусских «любомудров».

В числе тех, кто непосредственно стоял у истоков русской филосо­фии, были и первые киевские митрополиты: Илларион («Слово о За­коне и Благодати»), Никифор Грек («Послание» к Владимиру Моно- маху), Климент Смолятич («Послание пресвитеру Фоме»), В данных источниках в соответствии с канонами византийской патристики крас­ной нитью проходят темы истинного предназначения православного христианства, важности его роли в формировании государства, вели­чия Руси, богоизбранности ее властителей и благости ее народа. Здесь уже более ясно, чем в «Повести временных лет» были выражены фи­лософские идеи.

Теоретический итог развитию философской мысли Древней Руси подвел мыслитель-книжник Кирилл Туровский (вторая половина XII в.). Его творчество, направленное на решение вопросов, связан­ных с верой человека, можно охарактеризовать как религиозную ан­тропологию. Выведенный и отстаиваемый им философско-религиоз­ный принцип «познавай, веруя» упрочил идею Климента Смолятича об «оправдании» православно-христианских постулатов средствами логики, с помощью рационального мышления.

Период феодальной раздробленности на Руси и сопутствующее ему трехвековое монгольское иго не лучшим образом сказались на процессе развития русской культуры в целом и философской мысли в частности. Однако ни краха русской культуры, ни разрыва ее фило­софской традиции не произошло. В литературно-философских памят­никах Руси XIII в. продолжают ощущаться связи со славянским югом. В XIV в. эти связи дополняются усилением культурного влияния на Русь Византии и Афона (Григорий Синаит, Григорий Палама). Имен­но оттуда осуществлялся приток идейно-философских христианских источников мистической и аскетической направленности. Этот период культурно-философской жизни Руси связан с такими явлениями, как отшельничество и монастырское возрождение, получившими название исихазм {преподобный Сергий Радонежский). Важнейшие положения религиозно-философского учения исихазма были связаны с преодо­лением чувственной и «страстной» природы души человека, возмож­ностью реального созерцания божественной благодати, утверждени­ем примата веры над разумом, овладением нравственно-аскетическим опытом, приближающим христианина к Богу.

Философская мысль московского периода русской государствен­ности с особой силой проявилась в мировоззрении нестяжателей (Нил Сорский) и в их полемике с иосифлянами (Иосиф Волоцкий). Поводом к идейно-философским разногласиям стало отношение к монастыр­скому землевладению. Нил Сорский и поддерживавшие его заволж­ские старцы (нестяжатели) выступили против земельной собственно­сти церкви, настаивая на отказе ее от накопления материальных благ и усиления активного воздействия на «мирскую» сферу простых лю­дей. Со своей стороны иосифляне выступали за активное воздействие православно-христианской идеологии на все сферы государства и об­щества. При этом они не отрицали возможности существования силь­ной материальной базы церкви. Одержавшее победу в этой борьбе иосифлянство стало по своей сути идеологической доктриной единого, сильного, активно развивающегося Московского централизованно­го государства.

В период его формирования и развития государственная идея на­чинает играть все более значимую роль в русской философии. В связи с кризисом и последующим падением Византии в русском сознании крепнет представление о том, что историческая миссия «православ­ного царства» ныне принадлежит Московскому государству. На рубеже XV-XVI вв. подобная установка была доста­точно широко представлена в русской литературе («Повесть о белом клобуке», цикл сказаний о Мономаховом венце и пр.). Однако более последовательно эта идея была обоснована старцем псковского Елиазарова монастыря Филофеем в его посланиях (в частности, велико­му князю Василию III). В знаменитой формуле Филофея: «Москва – Третий Рим, а четвертому не быть», – просматривается историческое выражение древнерусского идеала Святой Руси, связанного с верой в реальность подлинно православной государственности. Именно эта вера позднее явилась идейной основой протеста протопопа Аввакума и его сторонников (старообрядцев) против реформ патриарха Нико­на (вторая половина XVII в.). Старообрядцы, наследники воззрений иосифлян на Русь как на «священное православное царство», своим исходом из пореформенной церкви знаменовали не просто церковный раскол, а протест против надвигающейся эпохи светской государствен­ности, проникновения в общественное сознание западных идей и се­куляризации философской религиозной мысли.