Театральное искусство – портрет жизни

 

Педагогическая и, конечно ж, театральная деятельность это – как. Одну и ту же пьесу можно играть по-разному, стихи можно читать по-разному, потому что это – как. Что тоже важно, но как важнее. Это эстетическая проблема, и, конечно, её можно оспаривать.

Что для живописи лучше: плохо написанный портрет хорошего человека или хорошо написанный портрет никакого человека? Конечно, второе, т.к. хорошо написанный портрет обязательно будет нести душу художника. А плохо написанный портрет даже очень интересного человека ничего не скажет, кроме того, что у него были нос и глаза.

Когда мы с вами занимаемся театральным искусством, мы тоже делаем портрет жизни, как мы эту жизнь понимаем. И поэтому мне представляется, что, занимаясь театральным искусством, мы не один раз погружаем ребёнка в жизнь. Мы его знакомим с жизнью, которая отображена в литературном произведении, потом мы знакомим его с пониманием драматического текста. Почему драматург именно такие слова, такие реплики написал? И отвечаем: «Мы думаем, что это взялось оттуда-то».

На мой взгляд, непозволительно говорить: «Автор хотел сказать….» Откуда ты знаешь, что он хотел сказать? Это запрещённая формулировка, и я тем, кто хочет быть моим учеником, так рассуждать категорически запрещала. Что автор хотел сказать – это как написан текст, теперь разгадывай, что в этом тексте. Есть твоё понимание этого текста, и ты не можешь говорить про понимание автора и других людей. Спектакль – это текст (автора), плюс моё (режиссера) понимание этого текста, плюс твоё (актёра) воплощение этого текста. А как ты его будешь воплощать? Например, как ты будешь играть тревогу? Мне кажется, что здесь персонаж делает необыкновенное сообщение, а как ты будешь это делать? А как по-твоему делаются необыкновенные сообщения? А тут персонаж говорит: «Забудь»!

Я вам рассказывала, как второклассники переводили речь с цифр на язык? Один встает и говорит странным тоном: «Тридцать восемь!». Мы ему переводим, переводим, а там было: «Забудь!»

Живая речь от неживой отличается тем, как слова прилепляются друг к другу и какая там из слов получается картинка.

Изучаем ноты

Словесные действия определяются не текстом, а тем, зачем их говорят. Ершов предложил классификацию из одиннадцати простых словесных действий.

А сейчас, сколько хлопков, столько человек сцепились за руки: раз, два, три. Определите кто у вас первый, второй, третий работник. Второй человек подошёл к столу и достал три бумажки для своей тройки. Быстрей. У кого в тройке разные нотки? Это – секретные знаки, такие как ДО, РЕ, МИ, ФА, СОЛЬ, ЛЯ, СИ.

На том уроке выяснилось, что многие могут спеть ДО. И сейчас у вас в руках ноты, но вы ещё не знаете, как они звучат.

Все помнят стихотворение «Где ты была сегодня, киска»? Тут можно представить себе двух спрашивающих и одну отвечающую, поэтому вас в группах по трое. Давайте я покажу вам, как звучит ваша первая нотка, точнее сказать аккорд УД, УП, ПРО. (Показ) Вот тут написана такая мелодия.

Какой бы у меня ни был текст, я работаю в этой ноте, в этом аккорде. Если у меня есть эта система знаний, то тогда ноты что-то мне подсказывают. Другое дело – научиться их толково делать, отличать друг от друга. В актёрской технике это необходимо для осознания отличия одного действия от другого. Не просто говорю актёру: «Действуй», а одно действие отличается от другого. Когда начинаешь отличать одно действие от другого, тогда вообще начинаешь видеть: это поведение актера на сцене – действие, а это – не действие, а просто словоговорение. Как не все звуки, созданные на рояле, музыка, не все слова, написанные на бумаге, проза, так не все происходящее на сцене – действие и взаимодействие. Артисты говорят выразительно слова и всё. Мой отец, Петр Михайлович, называл это «кружевом из людей»: характеров нет, психологического реализма нет.

А теперь те, кто с одинаковыми нотками, сядьте рядом. Так все компании поменяют место. (Обращаясь к тем участникам, которые не хотят пересаживаться). Для того, чтобы совершать следующую работу, нужна подвижность души и тела, а вы, не сходя с места, хотите работать?!

У вас какая нота, отвечайте хором (хором не получается, педагоги выясняют, сколько всего сейчас в работе нот, какой ноты не хватает).

Сколько нот всего в нашей гамме? (Отвечают, что одиннадцать). Если я (педагог) так спотыкалась на этом числе, то кто-нибудь из учеников запомнит, сколько всего нот? Вот в чём полезность спотыкаться. Ты (педагог) спотыкаешься и ищешь выхода, а вдруг тебе ученики говорят: «Одиннадцать».

Потренируемся. Сначала я поговорю с каждой командой, а вы потом будете разговаривать друг с другом, только в своей ноте. Задание – держать свою ноту на любом тексте.

В книге «Технология актерского искусства» все словесные действия описаны, но, вы представляете, как трудно описать действие, почти невозможно. Нужно звучать: выпускать звуковую книжку.

Сейчас, когда вы будете пробовать, каждый наверняка будет задевать за соседнюю ноту, а мастерство пианиста в том, чтобы не задевать за соседнюю клавишу. Но пока мы говорим не о мастерстве, а просто о знании.

Работаем так: человек берёт ноту, я её немножко поправляю, а вы пробуйте поймать, так как через минуту вы кинетесь в работу с другой парой. На сцене мы рисуем действиями. Если у вас чуткости к ним нет, то невозможно заниматься театром, это все равно, что музыке обучаться без слуха. Чуткость к действию проявляется на словесных действиях.

Нота ПРЕ – это когда я не открываю всего, намекаю, ПРЕ – это недоговаривание, это – рамка, поэтому и палец так идёт предупреждающе, а в ноте УД наоборот – открываю всё.

Пересядьте, чтоб стул был посередине. Половина группы просит, другая приказывает. (Группы попробовали). Очень много было действия «отделываться». Брошенная рука – это отделываться, а в действии «просить» рука ждёт. Просьба, требование – нужно вынимать что-то из партнёра, вцепляешься и просишь: «Дай руку, пожалуйста». У меня (просящей) весь организм связан с тем, что я жду её руки сюда, только ожидание этой руки. Петр Михайлович написал, мол, закрепили действие «просить». Пятьдесят лет люди читают и говорят: «С какой стати именно это – «просить»? Я по-другому прошу! Разве это не просьба?!»