Расширить права фабричной инспекции, передать ей право рассматривать гражданские претензии рабочих к хозяевам.

 Он настаивал на подчинении фабричной инспекции губернаторскому надзору и на усовершенствовании полицейского наблюдения за рабочими196.

После поездки по промышленным центрам Ярославской, Владимирской, Костромской, Нижегородской губерний (1901 г.) с целью изучения экономического положения рабочих и причин забастовочного движения Д.С.Сипягин обратился к теориям копартнершипа197.

Опыт копартнершипа, известного па Западе с начала XIX в., стал изучаться в России с 80-х годов XIX в. Одним из наиболее ревностных сторонников и пропагандистов копартнершипа в России был известный экономист и статистик профессор А.А.Исаев, связывавший с его введением "сохранение современного порядка вещей (капиталистического способа производства)".

 По его мысли, идея привлечения трудящихся к участию в капиталах, управлении и прибылях капиталистических предприятий противостояла социалистическим учениям.

Успех развития копартнершипа Исаев напрямую связывал с рабочим движением. Он утверждал: "Эта форма может успешно развиваться только под давлением недовольства работников".

 Роль государства он видел в осуществлении контрольных функций, а также в содействии пропаганде конартнершипа посредством привлечения к участию и прибылях рабочих и служащих предприятий, находящихся в его ведении198.

Позднее с ним солидаризировался другой видный экономист - В.Ф.Тотомианц. Он утверждал, что копартнершип позволяет капиталистическим предприятиям "привязывать к себе массу рабочих", "устраняет стачки и способствует мирному и справедливому улаживанию всех конфликтов", в результате чего "профессиональным союзам придется отбросить свои боевые функции". Важную роль в его успешном распространении он также отводил государству, подчеркивая, что "путем законодательства оно может облегчить переход частных предприятий, особенно акционерных, к копартнершипу"199.

В 1880-е годы, в связи с ростом рабочего движения и подготовкой фабрично-заводских законов, предполагавших сочетание попечительных и репрессивных мер, возможности копартнершипа обсуждались и в правительственных сферах. Убежденным сторонником копартнершииа как важнейшей части социальной политики выступал П.Х.Бунге. Его введение он рассматривал как органическое продолжение уже осуществленных в 1880-е годы актов в области трудового законодательства. Бунге непосредственно связывал с копартнершипом борьбу против распространения в стране "социалистических идей" и опасности революционного движения рабочих. В специальном разделе "Социализм и борьба с ним" рукописи, известной как "Загробные заметки", П.Х.Бунге предупреждал, что во второй половине XIX в. "социализм не угас и принимает форму международного союза" 200.

Для успешного претворения копартнерпшна па практике, по его справедливому мнению, необходима обоюдная заинтересованность сторон.

Во-первых, чтобы "сами предприниматели убедились", что "их интерес требует привлечения рабочих к участию в прибылях".

 Во-вторых, чтобы рабочие "прониклись сознанием, что, только опираясь на капитал, а не враждуя с ним, они могут достичь улучшения и материального, и нравственного быта, что они должны прежде всего ожидать этого улучшения не от государства, а от своего труда и дружной деятельности с предпринимателями, подающими им руку для совместной деятельности"201

Однако привлечение рабочих к участию в прибылях промышленных предприятий в Министерстве внутренних дел было признано с самого начала нереальным, и основными вопросами обсуждения сделались попечительство и роль правительства во взаимоотношениях между предпринимателями и рабочими.

Даже привлечение рабочих к участию в прибылях - явление, характерное для стран с высокоразвитой промышленностью, - представители русской бюрократии не мыслили иначе, как путем правительственного вмешательства.

 Для обсуждения предложений, изложенных во всеподданнейшей записке П.Д.Святополк-Мирского и отчете Д.С.Сипягииа, распоряжением царя (27 декабря 1901 г.) предписывалось создание особого совещания министров земледелия и государственных нмуществ, финансов, внутренних дел, юстиции и московского генерал-губернатора вел. кн. Сергея Александровича. Состоявшееся 9 марта 1902 г. совещание всецело поддержало основные соображения Д.С.Сипягина "о желательности деятельного вмешательства правительственной власти в дело упорядочения быта рабочего населения и сосредоточения в руках ее всех, но возможности, нитей, управляющих жизненными интересами этих слоев населения"202.

Обсуждение вопроса о копартнершипе в создавшихся условиях Сипнгин счел несвоевременным и снял его с регламента заседания. Мотивация такого решения была вполне обоснованной.

Признаки экономического кризиса в стране были весьма весомым (фактором того, что российские предприниматели не поддержат идею участия рабочих и служащих в капиталах, управлении и прибылях предприятий. Вместе с тем нарастало недовольство предпринимателей политикой правительства по рабочему вопросу в целом и зубатовскими экспериментами в особенности. Введение копартнершипа по инициативе властей неизбежно ассоциировалось бы с политикой полицейского социализма203.

Следует иметь в виду, что осуществление копартнершипа без санкции и определенных мер поддержки со стороны правительства фактически исключалось. И Бунге, и Сипягин связывали возможность его введения в России с мерами правительственной политики.

 Законом строго регламентировался порядок образования и функционирования акционерных обществ, организация и структура которых наиболее отвечали участию рабочих и служащих в управлении и прибылях. Вместе с тем закон прямо и не запрещал рабочим предприятий такие формы сотрудничества, но и не предусматривал ни форм, ни самого участия в принципе.

Министерство финансов внесло на совещание записку "О пересмотре статей закона, карающих забастовки и досрочные расторжения договоров о найме, и о желательности установления организации рабочих в целях самопомощи"204.

 Совещание 9 марта 1902 г. не внесло коренных изменений в политику правительства по рабочему вопросу. Оставался в силе традиционный принцип неограниченного "вмешательства правительственной власти в дело упорядочения быта рабочих" и сохранения в руках государства "всех, по возможности, нитей, управляющих жизненными интересами этих слоев населения".

 Признавалось необходимым "скорейшее поступательное развитие фабричного законодательства, регулирующего условия быта рабочего населения и правительственного за ним надзора", а также принятие "мер административного характера для устранения условий, дающих повод для недовольства рабочих". По общему заключению совещания, разработка конкретной и детальной программы мер возлагалась на межведомственные комиссии, создаваемые для этой цели при министерствах, с последующим внесением ее на рассмотрение Государственного Совета205. Так, в комиссии при Министерстве внутренних дел предполагалось разработать условия "деятельности полицейского надзора на фабриках и заводах и за фабричным и заводским населением вообще". На комиссию возлагалась подготовка законопроектов о расширении полномочий фабричной инспекции и подчинении ее губернаторам, о мерах укрепления имущественного положения рабочих, о правительственном контроле над условиями найма и уголовной ответственности фабрикантов за самовольное нарушение договоров о найме, об изменении карательных постановлений о наказании за стачки рабочих, учреждении при фабриках и заводах обществ и касс взаимопомощи, и введении старост, избираемых из среды рабочих206.

К 1902 г. Министерством финансов были подготовлены проекты четырех законодательных актов: "Об обеспечении рабочих и малолетних детей рабочих школьным обучением", "Об ус гранении недостатков действующего закона о подаче врачебной помощи фабричным рабочим", "О порядке и условиях устройства промышленных заведений и производства в них работ", "Об установлении страхования рабочих от несчастных случаев, от последствий болезни и старости и семейств их на случай смерти главы". Все эти проекты предполагалось прямо внести на обсуждение в Государственный Совет207. После 1897 г. в Министерстве финансов возникли идеи о разрешении по закону экономических забастовок рабочих. В 1902 г. Витте даже подготовил записку "О пересмотре статей закона, карающих забастовки и досрочное расторжение договоров о найме, и о желательности организации рабочих в целях самопомощи". Эти замыслы, не получившие поддержки ни в правительственных сферах, ни большинства предпринимателей, не были реализованы Министерством финансов208.

В решениях совещания министров (9 марта 1902 г.) были зафиксированы основные предложения, представленные министерствами финансов и внутренних дел. Совещание по существу наметило программу, реализация которой была еще впереди209.

10 июня 1903 г. был принят закон о фабричных старостах, Его утверждению предшествовали продолжительные дискуссии, проходившие и правительственных учреждениях и предпринимательских организациях. Создание института фабричных старост отстаивали и Витте, и Плеве. С точки зрения правительственных кругов, эта мера была "совершенно необходимою" для борьбы с революционным рабочим движением.

 Как легальные рабочие организации институты фабричных старост должны были внести, но мнению авторов закона, "известное расчленение рабочей массы" и тем самым "оказать существенные услуги интересам общественного порядка". С помощью закона правительство стремилось легализовать сходки и собрания рабочих, "сделать их открытыми и прямо поставить под руководство старост", в свою очередь подконтрольных полицейским органам, и тем самым отвратить рабочих от революционного влияния210.

Витте, принимавший непосредственное участие в его разработке, утверждал, что "ненормальное положение дела" (неизменный рост рабочего движения и стремление рабочих к сплочению и созданию своей рабочей организации) "за последние годы усложнилось и значительной мере деятельностью возникших под влиянием социалистической пропаганды подпольных организации рабочих.

 Этими организациями в крупных промышленных центрах, таких как Петербург, Москва и Владимирский район, охвачено значительное число рабочих, и рабочее движение на экономической подкладке продолжает расти и распространяться"21.

Активное противодействие введению на предприятиях обществ взаимопомощи для рабочих и фабричных старост оказывали петербургские промышленники и председатель Петербургского общества заводчиков и фабрикантов С.П.Глезмер.

В специальной докладной записке, направленной ими в Министерство финансов, доказывалось, что, так как в России рабочие составляли "менее 2% общею населения", не объединены в "особую касту, как на Западе, а слиты с населением или сельским, или городским, никакой организованном систематической борьбы рабочих с предпринимателями в России не было и отдельные вспышки в большинстве случаев представляют результаты случайных недоразумений или посторонних влияний".

 Промышленники требовали освободить их от обязанности заботиться о больницах, школах, жилищах или кассах для рабочих и упрекали правительство в том, что оно увлекается "западными образцами", вместо того чтобы распространить формы попечения, выработанные "русской жизнью" и "достаточно отвечающие духу народному"212.

 Петербургские фабриканты утверждали, что "приходские попечительства, обновленные и надлежаще организованные, имеют полную возможность осуществить все цели взаимопомощи более широко, более гуманно, чем профессиональные организации фабричных рабочих".

"Кроме прихода, - констатировалось в записке петербургских промышленников, - попечительные учреждения могут быть организованы и управлением попечительств о народной трезвости, и местным управлением, городским и земским"213. Противодействие московских предпринимателей не было заметным (в сравнении с петербургскими) ни по вопросу создания касс взаимопомощи, ни введения института фабричных старост. По справедливой оценке В.Я.Лаверычева, российская буржуазия "была еще неспособна" противопоставить "попечительным" проектам правительства "сколько-нибудь последовательно требование общих чисто буржуазных реформ"214.

Однако ни московские, ни петербургские предприниматели не торопились осуществлять этот закон. Так, на петербургских предприятиях фабричные старосты стали появляться только в конце февраля 1904 г.

Со стороны предпринимателей высказывались опасения и подозрения в том, что организация представительства рабочих приведет к увеличению их требований. Со стороны рабочих к ним не возникло сколько-нибудь значительного доверия.

 Правила наделяли старост полицейскими функциями, что давало повод рабочим рассматривать этот институт, находившийся в зависимом положении от заводоуправления, как агентов хозяев и полиции.

Фактически опыты правительства с институтом фабричных старост не увенчались успехом.

 Главной цели - создания рабочих организаций под контролем полиции и насаждения в рабочем классе полицейских агентов в лице фабричных старост в целом достигнуть не удалось, равно как и не удалось ни ослабить недовольство рабочих фабричными порядками, ни задержать их революционных выступлений.

Нередко в годы первой русской революции фабричные старосты были не агентами полиции, а выступали организаторами рабочих215.

* * *

Важным направлением правительственной политики по рабочему вопросу этого периода становится социальное страхование. Напомним, что в 80-90-е годы XIX в. большинство западноевропейских стран уже имело законы о страховании рабочих.

В России лишь в 1880-е годы, с ростом промышленности и увеличением кадров рабочих, когда при чрезвычайно низкой охране труда в угрожающих размерах стал расти производственный травматизм, проблема социального страхования приобретает особую остроту и становится неотъемлемой частью законопроектов о фабрично-заводском труде.

 До этого времени первые попытки возложить на нанимателей в той или иной мере ответственность за несчастные случаи, происшедшие с рабочими не по их вине, предпринимались комиссиями Штакельберга, Игнатьева, Валуева и были безуспешными. В дальнейшем этот принцип сохранялся и развивался216.

В 1880 г. Совету торговли и мануфактур Министерства финансов было поручено разработать правила об ответственности предпринимателей при несчастных случаях с рабочими.

В предпринимательских кругах с опасением было встречено известие о подготовке законопроектов, детально регламентирующих их обязанности по обеспечению инвалидов труда. Соглашаясь на известные уступки по выплате компенсаций и незначительных пенсий потерпевшим рабочим, предприниматели, однако, стремились сохранить за собой свободу действий и, насколько возможно, избежать законодательного оформления этих обязанностей.

 Предвосхищая издание закона, московские промышленники выдвинули свои альтернативные проекты законопроектам Министерства финансов. Так, в октябре 1881 г. представители 38 известных московских фамилий (среди них Найденов, Морозовы, Якунчиков, Крестовников, Третьяков, Малютин и др.) высказались за создание Комитета вспомоществования рабочим.

 Они представили в Московский биржевой комитет записку, в которой говорилось: "Улучшение быта рабочего населения составляет, как известно, одну из главных правительственных забот последнего времени, считая своим долгом содействовать исполнению таких видов правительства... мы признаем необходимым, чтобы со стороны промышленного сословия были безотлагательно приняты меры к вспомоществованию в удовлетворительной степени рабочим, получившим увечья при работах на фабриках и заводах, равно как семействам, оставшимся после рабочих в результате смерти".

 С этой целью предполагался ежегодный сбор с каждого предприятия (но отраслям промышленности), учитывая численность рабочих; первоначальный фонд намечалось создать по подписке217.

Проценты с капитала должны были поступать на обеспечение увечных рабочих. Выдача пособий передавалась в Московский биржевой комитет. В декабре поступила записка от Л.Г.Кнопа, в которой, ссылаясь на опыт Германии, он предлагал создать взаимное общество самопомощи между владельцами предприятий218.

 

Основные предложения представленных записок были поддержаны собранием выборных Московского биржевого общества, после чего Московский биржевой комитет ходатайствовал перед министром финансов о создании комитета и кассы взаимопомощи для обеспечения рабочих.

 

 Уже в конце декабря 1881 г. представление министра по этому проекту было одобрено царем. Аналогичные предложения выдвинули и горнопромышленники Юга России. На съезде в 1881 г. они признали необходимым разработать устав Общества пособия горнорабочим Юга России.

Разработка законопроекта задерживалась, но не по вине московских предпринимателей219. Только 3 января 1883 г. проект Комитета вспомоществования увечным рабочим был одобрен собранием выборных биржевого общества, а затем он был передан в Министерство финансов220.

 Однако при обсуждении в Департаменте торговли и мануфактур проект вызвал серьезные замечания.

 В целом констатировалось, что промышленники всеми средствами уклонялись от каких-либо точных и конкретных обязательств по отношению к рабочим, ограничиваясь общими и весьма неопределенными формулировками основных пунктов положения.

 Так, в нем не были указаны точные размеры пожизненных и единовременных вспомоществований; сроки и порядок их выдачи, а также предоставления пожизненных пособий; принципы взимания с промышленников предполагаемого сбора и др.221

 Развернутая критика проекта прозвучала и со стороны генерал-губернатора Москвы князя В.А.Долгорукова, особенно по вопросу о нормах вспомоществования222, Предприниматели не соглашались с предъявленными к ним требованиями, полагая, что вопросы вспомоществования целиком относятся к их компетенции.

 Требования Долгорукова в части установления размеров вспомоществования они признали для себя "неприемлемыми". Непримиримость сторон привела к затяжному характеру обсуждения этого вопроса223. Утверждение Комитета вспомоществования рабочим затянулось на долгие годы, так и не получив своего завершения224.

В этом отношении более удачной оказалась попытка горнопромышленников Юга России. На состоявшемся в 1882 г. в Харькове VII съезде горнопромышленников был одобрен план создания вспомогательной кассы горнорабочих. Средства кассы составлялись из разных видов отчислений предпринимателями, В 1883 г. VIII съезд горнопромышленников направил ходатайство министру земледелия и государственных имуществ, который 15 июля 1884 г.

 утвердил устав Общества пособия горнорабочим Юга России. С 1884 г. по 1907 г. оно выдало пособий на незначительную сумму - 470,4 тыс. руб.225

С начала 1880-х годов к проблеме социального страхования обращается ОДСРПиТ226.

 Через него предпринимательские круги выдвинули в качестве контрмеры принцип государственного страхования рабочих. С этого времени вопросы страхования становятся приоритетными на протяжении всей дальнейшей деятельности ОДСРПиТ, проходившей в двух основных направлениях.

 Первое - самостоятельная разработка проектов государственного страхования рабочих по всеем его видам, которые в форме представлений-ходатайств направлялись в соответственные правительственные учреждения (1882, 1894, 1904, 1905 гг.). Несмотря на имевшиеся среди членов общества разногласия по вопросу о государственном страховании и его организации, оно последовательно высказывалось за его введение в России.

Второе направление - обсуждение министерских законопроектов и связанных с ними вопросов. Зачастую они носили длительный дискуссионный характер. В итоге создавались особые комиссии, к работе в которых привлекались видные специалисты-практики и известные ученые (А.В.Погожсв, Е.М.Дементьев, И.И.Янжул, Л.Н.Чнколев, В.Д.Белов и др.).

В ОДСРПиТ была создана специальная комиссия "для более тщательного и всестороннего" изучения страхования (1880 г.). Итогом се деятельности стала разработка проектов государственной кассы страхования рабочих и правительственной пенсионной кассы для всех трудящихся.

 Первая из них должна была охватить фабрично-заводских, горных, железнодорожных, строительных рабочих и служащих. Занятые вне фабрично-заводского производства (сельскохозяйственные, рабочие кустарной промышленности и др.) исключались. Каждый предприниматель был обязан застраховать рабочих и служащих своего предприятия посредством вносимых в кассу взносов, исчислявшихся по числу рабочих и с учетом опасности работ. Вторая - основывалась на добровольных началах для всех трудящихся (не только рабочих) и на средствах своих членов. Размеры взносов устанавливались уставом кассы и могли быть либо единовременными, либо постоянными. Пенсии начислялись соответственно сделанным взносам. Особое внимание обращалось на создание местных органов этих касс, через которые предполагалось охватить широкие трудящиеся массы227.

Ходатайство ОДСРПнТ о создании государственных касс страхования от несчастных случаев и пенсионной - для трудящихся с изложением разработанных проектов, направленное министру внутренних дел Н.П.Игнатьеву и управляющему Министерством финансов (июнь 1881 г.), было поддержано Министерством финансов.

 Вместе с тем, Н.Х.Бунге, отметив ею чрезвычайно общий характер и неполноту, рекомендовал представить более подробные правила и расчеты проектируемых учреждении. К 1883 г. оба проекта уставов касс были детально разработаны (комиссия П.П.Семенова совместно с представителем Министерства финансов, управляющим первым отделением Департамента торговли и мануфактур Л.Г.Небольсиным). Однако проекты ОДСРПнТ запоздали.

В мае 1883 г. Совет торговли и мануфактур завершил работы над правилами об ответственности владельцев промышленных заведений за увечье и смерть рабочих. Обсуждение министерского проекта (1883 г.) российскими предпринимателями (в Московском отделении Совета торговли и мануфактур,

Одесском мануфактурном комитете, Иваново-Вознесенском комитете торговли и мануфактур и др.) совпало с подготовкой и изданием главных фабрично-заводских законов 3 июня 1885 г. и 3 июня 1886 г., ощутимо затрагивавших их интересы228.

Временно вопросы страхования отодвинулись на второй план. Первые два проекта - представления ОДСРПиТ, по признанию самого общества, были преданы забвению почти на 10 лет.

 

Именно в эти годы в правительственных кругах активизировалась разработка законопроекта об индивидуальной ответственности предпринимателей (1889 г.).

Правительство последовательно проводило курс на введение закона об ответственности предпринимателей за увечья и смерть рабочих, хотя и признавало, что государственное их страхование было бы в принципе предпочтительнее.

 По законопроекту 1893 г. предполагалось возложить на предпринимателей ответственность не только за случаи увечья рабочих, но и за профессиональные заболевания.

Размеры пособий и пенсий рабочим определялись из расчета 280 рабочих дней в год. Страхование распространялось на рабочих фабрично-заводской и горнозаводской промышленности, а также железнодорожных мастерских. При этом рабочие не должны были доказывать виновность предпринимателя за получение увечья, как это предполагалось проектом 1889 г.

Однако при обсуждении законопроекта 1893 г. принцип индивидуальной ответственности не был поддержан Государственным Советом. Один из участников обсуждения заявил, что "опыт ныне текущей половины XIX столетия везде показывает, что защиты требуют не рабочие против владельцев, а владельцы против рабочих" 229.

 В результате общее собрание Государственного Совета 24 мая 1893 г. отклонило законопроект, внесенный С.Ю.Витте. В решении говорилось, что он не отвечает общему направлению законодательства России и может привести к возникновению не существующего в стране рабочего вопроса230.

Не последнюю роль в выборе решения сыграла позиция предпринимателей. При обсуждении законопроекта в Московском отделении Совета торговли и мануфактур, в комитетах торговли и мануфактур Иваново-Вознесенска, Одессы, Варшавы и других городов довольно значительная часть предпринимателей решительным образом отвергла принцип своей индивидуальной ответственности за жизнь и здоровье рабочих.

Вначале Варшавский мануфактурный совет при изучении проекта 1889 г. высказался за введение в России, по примеру Германии, обязательного страхования от болезней и несчастных случаев.

 

Несколько позднее его мнение разделило Московское отделение Совета торговли и мануфактур. Предложение Варшавского мануфактурного совета было поддержано некоторыми членами Совета торговли и мануфактур.

Они же высказались за то, чтобы вознаграждение выдавалось не хозяевами предприятий, а из особых касс, в которые обращались бы пострадавшие231.

В 1890-х гг. ОДСРПиТ не раз обращалось к вопросам страхования рабочих. Оно неоднократно возобновляло сноп представления правительству, подтвердив мнение о необходимости введения в России обязательного страхования рабочих от несчастных случаев и государственных пенсионных кассах.

 В его представлении 1891 г. отмечалось, что успешное решение этих вопросов в Германии (1884 г.) и Австрии (1887 г.) лишний раз подтверждает необходимость государственного страхования рабочих с учетом особенностей социально-экономических условии Россни232.

При участии общества вопросы о принципах страхования подробно обсуждались на III всероссийском торгово-промышленном съезде, проходившем и Нижнем Новгороде с 4 по 17 августа 1896 г. во время Всероссийской промышленной и художественной выставки, В работе съезда участвовало около 500 человек, было представлено почти 150 докладов о состоянии и перспективах развития отдельных отраслей промышленности (в том числе кустарной), торговли, о потребительских товариществах, артелях и др.

Почти половина всех докладов была посвящена рабочему вопросу233.

В них были рассмотрены вопросы страхования от несчастных случаев и болезней, врачебной помощи, продолжительности рабочего дня, применения детского и женского труда, воскресного и праздничною отдыха и т.д.

В итоге дискуссии была принята резолюция, в которой съезд высказался за государственное страхование рабочих как наилучшую форму обеспечения рабочих и их семей при несчастных случаях, отвергнув принцип индивидуальной ответственности предпринимателей.

 Предполагалось охватить страхованием не только фабрично-заводских рабочих, но и "но возможности рабочих, занятых в других отраслях промышленной деятельности".

 

До издания закона о государственном страховании съезд предлагал расширить существующую практику страхования рабочих владельцами предприятии и акционерных страховых обществах.

 Съезд признал также необходимым внести дополнения в действующие узаконения, чтобы страхование в создаваемых частных обществах и союзах промышленников по страхованию включало ответственность предпринимателей за случаи профессионального риска234.

Таким образом, в конце 1890-х гг. идея государственного страхования встречала все большее признание235.

 Она обсуждалась и находила поддержку в различных ведомствах. И если в ноябре 1897 г. министр земледелия и государственных имуществ высказался против законодательного акта о страховании рабочих от несчастных случаев, считая, что "оно принесет больше вреда, чем пользы", и такой "закон будет куплен ценою нравственной порчи всего рабочего населения" 236,

 то в январе 1898 г. это ведомство уже разрабатывало проект государственного страхования рабочих по всем видам: на случай болезни, инвалидности, смерти и по старости237.

Хотя в практической деятельности промышленники отдавали предпочтений созданию частных вспомогательных организаций для страхования рабочих, мысль о государственном страховании стала отражаться даже в официальных документах Министерства внутренних дел238.

Однако министр финансов проводил твердый курс на введение законов об индивидуальной ответственности предпринимателей.

 По предложению Витте была создана специальная комиссия для переработки законопроекта 1893 г. Ее работу возглавил товарищ министра В.И.Ковалевский. Над новым законопроектом комиссия работала почти три года (1899-1901 гг.).

В его основе должен был лежать принцип индивидуальной ответственности предпринимателей. Размеры пенсий и пособий предполагалось установить так, чтобы платить рабочим как можно меньше, не слишком обременяя предпринимателей, и ценой незначительных уступок добиться социального мира, В этом состояло главное содержание правительственного курса в области страхования.

В сентябре 1902 г. был завершен законопроект "О награждении владельцами промышленных предприятий рабочих и служащих, утративших трудоспособность вследствие несчастных случаев", который был представлен в Государственный Совет. 2 июня 1903 г. он был утвержден царем, а с 1 января 1904 г. вступил в силу.

 В сравнении с законопроектами Министерства финансов, разработанными в 1880-1890-х гг., закон 2 июня 1903 г. не вносил ничего принципиально нового, а лишь фиксировал существовавшую практику, с течением времени требовавшую законодательного ее оформления239.

В нем юридически закреплялись те меры, которые ранее осуществлялись предпринимателями по "доброй воле" или по соглашению с рабочими.

 Все без исключения статьи закона были составлены и угоду предпринимателям, а рабочим (и их семьям) он не гарантировал более или менее справедливого обеспечения в случае потери трудоспособности. Существовавшие в тексте неясности и недоговоренности преднамеренно вносили путаницу в применение его на практике.

Изданные к закону 1903 г. дополнительные инструкции и распоряжения не помогали делу, а, наоборот, являлись новым ограничением сферы его действия.

При всей ограниченности и недостатках закон был все же шагом вперед в разработке рабочего законодательства.

Суть его сводилась к следующему. Если прежде рабочий или семья должны были доказать в суде виновность предпринимателя в увечье или смерти рабочего, после чего суд обязывал предпринимателя уплатить известную сумму, то по закону 1903 г. фабрикант обязан был доказывать свою невиновность, если хотел избежать уплаты вознаграждения потерпевшему или его семье.

 В известном смысле новый закон облегчал положение рабочего в конфликте с предпринимателем.

В нем впервые устанавливались размеры пенсий (при полной потере трудоспособности выплачивалась постоянная пенсия в размере 2/3 заработка; в таком же размере выплачивалась пенсия семье в случае смерти рабочего).

 Однако при этом закон искусственно занижал исчисление годового заработка рабочего, что вело к уменьшению размера пенсий240.

Ограниченность закона была очевидной. Он распространялся только на промышленных рабочих, не предусматривал страхования от профессиональных заболеваний, старости, безработицы, а также выплаты пенсии из расчета полного заработка241.

Промышленники противодействовали реализации закона, ссылаясь на такие его последствия, как потрясения в промышленности, сокращение объема производства и числа рабочих, перенесение расходов по страхованию рабочих на потребителей и т.д. Они активно добивались отсрочки его введения.

Ввиду неполноты имеющихся сведений подсчитать общую сумму полученных рабочими пенсий и пособий практически невозможно.

 Можно привести лишь приблизительные данные. В 1913 г. рабочие фабрично-заводской промышленности получили 2,2 млн. руб., горнозаводские (1906 г.) - 2,3 млн. руб., акционерные общества выплатили в 1912 г. 2 млн. руб., а взаимные - 1,6 млн. руб.242 Таким образом, общая сумма равнялась примерно 8,2 млн. руб. (включая капитализированные суммы). Она распределялась между 20,4 тыс. увечных рабочих.

 Всего же увечных по фабрично-заводской и горнозаводской промышленности было около 112,2 тыс. человек и им по закону причиталось в 1912-1913 гг. около 41-42 млн. руб.243 Анализ выплат пенсий и пособий по фабрично-заводской промышленности свидетельствует о том, что при точном соблюдении закона 1903 г. рабочие должны были получить намного больше. Однако буква закона и его практическое исполнение находились в резком противоречии друг с другом.