А.4 Кто из известных мыслителей считал себя анархистом?

Джерард Уинстэнли (Новый Закон Справедливости, 1649) и Уильям Годвин (Исследование о политической справедливости, 1793) начали разрабатывать философию анархизма в 17-м и 18-м веках, но только во второй половине 19-ого столетияхэ анархизм появился как последовательная теория с системной, развернутой программой. Эта работа была, главным образом, проделана четырьмя людьми: немцем Максом Штирнером (1806-1856), французом Пьером-Жозефом Прудоном (1809-1865) и двумя русскими мыслителями Михаилом Бакуниным (1814-1876) и Петром Кропоткиным (1842-1921). Во второй половине 19-го века они взяли идеи, бродившие среди рабочих секций, и превратили их в теорию с системной развернутой программой.

Рожденный в атмосфере немецкой романтической философии, анархизм Штирнера (изложенный в работе «Единственный и его собственность») стал радикальной формой индивидуализма или эгоизмом, в котором индивидуальность человека, его неповторимая уникальность занимала господствующее положение над государством, собственностью, законом, обязанностями и всем остальным. Его идеи были, есть и будут краеугольным камнем анархизма. Штирнер заложил основы социального и индивидуалистического анархизма своей эгоистической критикой капитализма и государства, которое его поддерживает (так же критически он относился и к государственному социализму). Вместо государства и капитализма Макс Штирнер предлагал «союз эгоистов» — свободные ассоциации, в которых уникальные индивидуальности, сотрудничая на равных, добиваются всей полноты свободы для себя и удовлетворяют все свои потребности (включая эмоциональные, как, например, солидарность или «общение», как Штирнер называл ее). Такой союз был бы неиерархическим, поскольку, как мы можем спросить у Штирнера: «Эгоистична ли на самом деле ассоциация, в которой большинство участников теряют осознание своих самых естественных и самых очевидных интересов? Могут ли они на самом деле считаться “Эгоистами”, если они связаны в отношения, когда один есть раб или слуга другого?» [ No Gods, No Masters, Т. 1, стp. 24]

Однако у такого индивидуализма не было конкретной программы социальных преобразований. Попытка ее создания была предпринята Пьером-Жозефом Прудоном, первым человеком, назвавшим себя анархистом. Его теории мютюэлизма, федерализма и самоуправления в ассоциациях трудящихся сильно повлияли на рост анархизма как массового движения и дали четкое представление того, как анархический мир мог бы функционировать и координироваться. Не было бы преувеличением сказать, что работа Прудона определила фундаментальный характер анархизма как антигосударственного и антикапиталистического движения и идей. Бакунин, Кропоткин и Такер вдохновлялись его идеями, заложившими основы социального и индивидуалистического анархизмов, каждый из которых посчитал необходимым развивать близкие именно ему аспекты мютюэлизма (например, социальные анархисты выделили ассоциативный аспект, а индивидуалистические анархисты некапиталистическую рыночную сторону). Большинство работ Прудона все еще не переведены на русский язык, как исключение можно выделить разве «Что такое собственность». Подробное детальное описание его мютюэлизма содержится в книге «Общая идея революции XIX века». Его идеи повлияли на французское рабочее движение и Парижскую Коммуну 1871 г.

Михаил Бакунин опирался на идеи Прудона, скромно предполагая, что его собственные идеи были просто «прудонизмом, широко развитым и доведеным до последних выводов». [ Парижская Коммуна и понятие о государственности ] Однако, он несправедливо игнорирует свою роль в развитии анархизма. Бакунин играл центральную роль в формировании анархической деятельности и развитии анархической идеи. Он подчеркнул важность коллективизма, массового восстания, революции и агитационной работы среди рабочего движения как средств создания свободного, бесклассового общества. Кроме того, он преодолел прудоновский сексизм и добавил патриархат в список социальных зол, которые анархизм критикует и с которыми ему следует бороться. Бакунин также подчеркнул социальный характер человечества и индивидуальности и доказал, что абстрактный либеральный индивидуализм вредит свободе. Его идеи получили широкую поддержку среди радикального рабочего движения в 20 веке. И действительно, многие из его идей почти идентичны тому, что позже назвали синдикализмом или анархо-синдикализмом. Бакунин повлиял на многие профсоюзные движения — особенно в Испании, где главная анархическая социальная революция началась в 1936. Мы приводим 3 его работы: Государственность и анархия (его единственная книга), Бог и государство (как отличный пример дискуссии между материалистами и идеалистами) и Парижская Коммуна и понятие о государственности.

Петр Кропоткин – ученый-естествоиспытатель, сформулировавший сложный и детализированный анархический анализ современных условий, и объединивший его с подробным описанием грядущего общества — коммунистического анархизма. Его теория все еще продолжает оставаться самым распространенным мировоззрением среди анархистов. Он доказал, что взаимная помощь внутри видов эффективнее соперничества как фактор эволюции, потому что соперничество часто приводит к растрате ресурсов впустую и идет не на благо человечества (и других видов). Как и Бакунин, он подчеркивал важность прямой экономической классовой борьбы и анархического участия в любом народном движении, особенно в профсоюзах. Взяв прудоновскую и бакунинскую идею коммуны, он обобщил их взгляды в представление того, как социальная, экономическая и личная жизнь будут существовать в свободном обществе. Он стремился базировать анархизм «на научной основе исследованием тенденций, которые очевидны теперь в обществе и могут указать на его дальнейшее развитие» в сторону анархии, при этом убеждая анархистов «развивать свои идеи среди организаций трудящихся, побуждая их бороться против капитала и не доверять свои идеалы парламентскому представительству». [ Anarchism, стp. 298 и стp. 287] Как и Бакунин, он был революционером и, как у Бакунина, его идеи вдохновляли и вдохновляют борцов за свободу по всему миру. Мы приводим 4 важнейших его работы: «Взаимная помощь как фактор эволюции», «Хлеб и Воля», «Современная наука и анархия» и «Речи бунтовщика». Его идеи все еще актуальны и в наши дни.

Различные теории, предложенные этими «анархистами-основателями», не взаимоисключают, однако, друг друга: они связаны разными способами, и обращаются к разным уровням общественной жизни. Индивидуализм исследует наши неповторимые человеческие особенности: только, признавая уникальность и свободу других и формируя с ними союзы, мы можем защищать и полноценно воплощать нашу собственную уникальность и свободу; мютюэлизм исследует общественные отношения между людьми: работая совместно и кооперируясь, мы исключаем необходимость работать на других. Производство при анархизме было бы коллективистским, но люди работали бы на себя, и частные, распределительные, и более широкие политические и социальные решения принимались бы совместно.

Нужно также подчеркнуть, что анархистские философские школы не называются в честь анархистов. То есть анархисты не «Бакунисты», «Прудонисты» или «Кропоткинцы» (по названию трех направлений). Анархисты, цитируя Малатесту, «следуют идеям, а не людям, им чуждо воплощение принципа в человеке». Впрочем, при всем при этом он считал Бакунина «нашим великим мастером и вдохновителем». [ Errico Malatesta: Life and Ideas, стp. 199 и стp. 209] Также не все написанное известным анархическим мыслителем автоматически либертарно. Бакунин, например, стал анархистом только в последние десять лет своей жизни (впрочем, это не мешает марксистам использовать его творчество преданархистского периода для нападок на анархизм!). Прудон отошел от анархизма в 1850-х, но вернулся на еще более анархические (если не строго анархические) позиции перед своей смертью в 1865 г. Точно так же то, что Кропоткин или Такер поддерживали Антанту и ее союзников, не имеет никакого отношения к анархизму. Прудон был сексистской свиньей, но анархисты считают, что этот факт не опровергает анархизм. Кто отвергнет демократию, потому что Руссо был сексистом не меньше Прудона? Как и со всем остальным, современные анархисты черпают из творчества анархистов-предшественников вдохновение, а не догмы. Поэтому мы отвергаем нелибертарные идеи «известных» анархистов, но сохраняем и приумножаем их вклады в развитие анархистской теории. Жаль, что приходится тратить время на контраргументацию этого, но большая часть марксистской «критики» анархизма в основном содержит указание на отрицательные аспекты мертвых анархистских мыслителей, и лучше просто четко показать очевидную глупость такого подхода.

Штирнер не единственный анархист родом из Германии. Множество оригинальных анархических мыслителей произошло оттуда. Густав Ландауэр был исключен из марксистской социал-демократической партии за его радикальные взгляды и вскоре после того стал считать себя анархистом. Для него анархия была «выражением освобождения человека от идолов государства, церкви и капитала», и он боролся «с государственным социализмом, абсолютной власти бюрократии» за «свободную ассоциацию и союз, отсутствие власти». Его идеи были комбинацией Прудона и Кропоткина, и он считал развитие самоуправляемых сообществ и кооперативов средствами преобразования общества. Он является самым известным своей способностью проникновения в суть, что «государство — состояние, определенные отношения между людьми, форма поведения; мы разрушаем его, заключая другие отношения, относясь по-другому к друг другу». [цит.: Peter Marshall, Demanding the Impossible, стр. 410 и стр. 411] Он принял ведущие участие в Мюнхенской революции 1919 г. и был убит в течение сокрушения германского государства. Его книга «За Социализм» — превосходное резюме его главных идей.

Среди других известных немецких анархистов Иоганн Мост, первоначально марксист и избранный член Рейхстага, он увидел бесполезность голосования и стал анархистом, будучи сосланным за критику кайзера и духовенства. Он играл важную роль в американском анархистском движении, работая вместе с Эммой Гольдман. Больше пропагандист, чем великий мыслитель, его революционные послания вдохновили многих людей присоединиться к анархистам. Там же родился и Рудольф Роккер, типограф, который сыграл важную роль в еврейском рабочем движении в Ист-Энде Лондона (подробнее смотрите его автобиографию, «Лондонские Годы»). Он также произвел определенное введение в анархо-синдикализм, анализ российской революции в статьях типа «Анархизм и советизм» и защиту испанской революции в брошюрах как «Трагедия Испании». Его «Национализм и Культура» — исследовательский анализ человеческой культуры на протяжении веков, с анализом и политических мыслителей, и политики властей. Он анализирует национализм и объясняет, что нация не причина, но результат государства и также он отвергал науку о расах как ерунду.

В Соединенных Штатах Эмма Гольдман и Александр Беркман были двумя ведущими анархическими мыслителями и активистами. Гольдман объединила эгоизм Штирнера с коммунизмом Кропоткина в страстную и сильную теорию, вобравшую в себя лучшее из обоих. Она также поместила анархизм в центр феминистской теории и активности и была защитницей синдикализма (смотрите ее книгу «Анархизм и Другие Эссе» и коллекцию эссе, статей и переговоров под названием Red Emma Speaks). Александр Беркман, пожизненный спутник Эммы, произвел классическое введение в анархистские идеи под названием «Что такое Анархизм?» (также известный как «Что такое коммунистический Анархизм?» и «Азбука Анархизма»). Как Гольдман, он поддерживал анархистскую причастность к рабочему движению, был продуктивным автор и оратор (книга «Жизнь Анархиста» дает превосходный выбор его лучших статей, книг и брошюр). Оба были вовлечены в редактирование анархистских журналов, Гольдман наиболее была связана с журналом «Мать-земля» (смотрите «Анархия! Антология Матери-земли» Эммы Гольдман, отредактированную Питером Глассголдом), а Беркман со «Взрывом» (переизданным полностью в 2005). Оба журнала были закрыты, когда эти два анархиста были арестованы в 1917 за их антивоенную активность.

В декабре 1919 г., он и Гольдман были высланы американским правительством в Россию из-за опасения, что революция 1917 г. может радикализовать значительные части американского населения. Там их считали слишком опасными, чтобы позволить им разгуливать на свободе. Точно так же, спустя 2 года прибыли их паспорта, чтобы позволить им уехать из России. Большевистская резня Кронштадтского восстания в марте 1921 после законченной гражданской войны наконец убедила их, что большевистская диктатура привела к смерти революции. Большевистские правители были счастливы увидеть отъезд двух настоящих революционеров, оставшихся верными их принципам. Уехав из России, Беркман написал многочисленные статьи о судьбе революции (включая «Российскую Трагедию» и «Кронштадтское Восстание») и опубликовал дневник в книге «Большевистский Миф». Гольдман написала свой классический труд «Мое Разочарование в России» и известную автобиографию «Проживая Свою Жизнь». Она также нашла время опровергнуть ложь Троцкого о Кронштадтском восстании в «Троцкий запротестовался» (Trotsky Protests Too Much).

Помимо Беркмана и Гольдман, родом из Соединенных Штатов много известных активистов и мыслителей. Вольтерина де Клер играла важную роль в американском анархистском движении, обогащая и американскую, и международную анархистскую теорию своими статьями, стихами и речами. Ее работа включает такие труды как «Anarchism and American Traditions», «Direct Action», «Sex Slavery» и «The Dominant Idea». Эти статьи, а также другие статьи и некоторые из ее знаменитых стихотворений включены в сборник «The Voltairine de Cleyre Reader». Эти и другие важные эссе включены в «Exquisite Rebel», еще одном ее собрание сочинений, а в «Воротах Свободы» Юджинии К. Делэмотт есть краткий обзор ее биографии и библиографии. Кроме того, книга «Anarchy! An Anthology of Emma Goldman’s Mother Earth» содержит отличную подборку ее сочинений вместе с творчеством другим анархистов того времени. Также интересен подбор ее речей по поводу убийства государством Чикагских мучеников в 1886 (смотрите «the First Mayday: The Haymarket Speeches 1895-1910»). Каждое 11 ноября, кроме тех случаев, когда болезнь делала это невозможным, она выступала в честь их памяти. Интересующимся идеями поколения анархистов, которое представляли Чикагские Мученики, можно порекомендовать «Anarchism: Its Philosophy and Scientific Basis» Альберта Парсонса. Его жена, Люси Парсонс, была также выдающейся анархистской активисткой с 1870-х до ее смерти в 1942. Собрание ее сочинений находится в книге «Freedom, Equality & Solidarity» (под редакцией Gale Ahrens).

В другом месте американского континента, Рикардо Флорес Магон помог заложить основы для мексиканской революции 1910, основав (странное название) Мексиканскую Либеральную Партию в 1905 г., которая организовывала два неудачных восстания против диктатуры Диас в 1906 г. и 1908 г. Через свою газету Tierra y Libertad («Земля и Свобода») он влиял на развивающееся рабочее движение и также на крестьянскую сапатистскую армию. Он непрерывно подчеркивал потребность превратить революцию в социальную революцию, которая «даст земли людям» так же как «владение фабриками, шахтами, и т.д». Только это гарантировало бы, что люди «не будут обмануты». Говоря об аграриях (сапатистская армия), брат Рикардо Энрике отмечает, что они «более или менее склонны к анархизму» и они могут работать вместе, потому что являются «сторонниками прямого действия» и «они настроены совершенно революционно. Они выступают против богатых, против государства и вмешательства духовенства» и «жгут документы, подтверждающие право частной собственности вместе со всеми официальными документами». Они «уничтожают заборы, охраняющие частную собственность». Таким образом, анархисты «пропагандируют наши принципы», а сапатисты «проводят их в жизнь». [цит.: David Poole, Land and Liberty, стр. 17 и стр. 25] Рикардо умер как политический заключенный в американской тюрьме и по иронии судьбы считается героем революции мексиканским государством. Существенная коллекция его писем доступна в книге «Мечты о Свободе» (включающей внушительное биографическое эссе, которое обсуждает его влияние и помещает его работу в исторический контекст).

В Италии сильное и динамическое анархическое движение произвело ряд лучших анархических авторов. Эррико Малатеста провел более чем 50 лет, борясь за анархизм во всем мире, и его творчество одно из лучших в анархической теории. Для тех, кто интересуется его практическими и вдохновляющими идеями, его короткий памфлет «Анархия» не может быть превзойден. Собрание его статей могут быть найдены в «The Anarchist Revolution» и «Errico Malatesta: His Life and Ideas», под редакцией Вернона Ричардса. Он писал, прибегая к стилю диалогов, например в «At the Cafe: Conversations on Anarchism». Они основаны на его беседах с неанархистами и объясняют анархистские идеи в ясной и реалистичной манере. Другой диалог, «Fra Contadini: A Dialogue on Anarchy», был переведен на многие языки, издан количеством 100 000 копий, напечатанных в Италии в 1920 г., когда революция, за которую Малатеста боролся всю свою жизнь, выглядела вероятной. В это время Малатеста редактировал Уманита Нова (первая итальянская ежедневная анархистская газета, быстро дошедшая до 50 000 тиража), а так же написал программу для Unione Anarchica Italiana, национальной анархистской организации численностью около 20 000. За его действия во время захвата фабрик он был арестован в возрасте 67 лет вместе с 80 другими анархистскими активистами. Среди других итальянских знаменитых анархистов друг Малатесты Луиджи Фаббри (увы, почти ничего из его трудов не было переведено на английский, кроме «Bourgeois Influences on Anarchism» и «Anarchy and “Scientific” Communism»), Луиджи Галлеани создал очень сильный антиорганизационный анархистский коммунизм, который пропагандировал (в The End of Anarchism?), что «Коммунизм — просто экономическая основа, при которой у человека есть возможность контролировать себя и выполнять все свои функции». Камилло Бернери, перед тем, как он был убит коммунистами во время испанской революции, продолжал прекрасную традицию критического, практического анархизма, связанного с итальянским анархизмом. Его исследование федералистских идей Кропоткина — работа «Peter Kropotkin: His Federalist Ideas». Его дочь Мари-Луиза Бернери, перед ее трагической ранней смертью, сотрудничала с британской анархистской прессой (смотрите ее «Neither East Nor West: Selected Writings 1939-48» и «Journey Through Utopia»).

В Японии, Хатта Шузо развил анархо-коммунизм Кропоткина в новых направлениях в период между мировыми войнами. Названный «настоящим анархизмом», он создал анархизм, который был конкретной альтернативой для в основном крестьянской страны, в которой были активны он и тысячи его товарищей. Отвергая определенные аспекты синдикализма, они организовали рабочих в профсоюзы, также работая с крестьянами для «закладывания камней, на которых будет построено новое общество, которого мы жаждем для пробуждающихся крестьян», которые «составляют большинство населения». Их новое общество было основано на децентрализованных коммунах, которые совмещали промышленность и сельское хозяйство, потому что, как сказал один товарищ Хатты, «деревня перестанет быть простой коммунистической сельскохозяйственной деревней и станет кооперативным обществом со сплавом сельского хозяйства и промышленности». Хатта отрицал идею, что они стремились вернуться в идеальное прошлое, говоря, что анархисты были «полностью противоположны людям, ностальгирующим по средним векам. Мы стремимся использовать машины как средства производства и, на самом деле, надеемся на изобретение еще более сложных машин» (цит.: John Crump, Hatta Shuzo and Pure Anarchism in Interwar Japan, С. 122-123, и стр. 144).

Главой индивидуального анархизма, несомненно, был Бенджамин Такер. Такер, в своей «Вместо книги» использовал свой интеллект и юмор, чтобы атаковать всех, кого он считал врагами свободы (в основном капиталистов, но также нескольких анархистов! Например, Такер отлучил Кропоткина и других анархо-коммунистов от анархизма. Кропоткин не остался в долгу). Такер основывался на таких значительных мыслителях, как Джозиа Уаррен, Лисандер Спунер, Стивен Перл Эндрюс и Вильям Б. Грин, адаптируя мютюэлизм Прудона к условиям докапиталистической Америки (смотри книгу Рудольфа Роккера «Pioneers of American Freedom» для подробностей). Защищая рабочего, ремесленника и мелкого фермера от намерения государства строить капитализм посредством государственного вмешательства, Такер утверждал, что капиталистическая эксплуатация будет отменена созданием абсолютно свободного некапиталистического рынка, в котором четыре государственные монополии, используемые, чтобы создать капитализм, будут разрушены посредством взаимного кредитования и «занятия и пользования» земли и прав на ресурсы. Твердо поставив себя в социалистический лагерь, он признавал (как Прудон), что все нетрудовые доходы были кражей и поэтому противостоял прибыли с капитала, ренте и проценту. Он перевел «Что такое собственность?» и «System of Economical Contradictions» Прудона и «Бог и Государство» Бакунина. Соотечественник Такера, Джозеф Лабади был активным трейд-юнионистом и автором в газете Такера Liberty. Его сын, Лоуренс Лабади, понес анархо-индивидуалистический факел после смерти Такера, считая, что «свобода в каждом шаге жизни самый возможный способ повышения человеческой расы к более счастливым условиям».

Несомненно, Лев Толстой самый известный писатель, связанный с религиозным анархизмом, имел великое влияние в распространении спиритуальных и пацифических идей, связанных с этим течением. Влияя на таких примечательных людей, как Ганди и Католическая Рабочая Группа с Дороти Дэй, Толстой представил радикальную интерпретацию христианства, которая подчеркивала индивидуальную ответственность и свободу, а не бездумный авторитаризм и иерархию, которой отмечено мэйнстримное христианство. Работы Толстого, как работы другого радикального христианского либертарианца Кристиана Уильяма Блэйка, вдохновили многих христиан к либертарианскому видению послания Иисуса, которое было спрятано мэйнстримными церквями. Таким образом, христианский анархизм содержит, наряду с Толстым, что «христианство в своем настоящем смысле положит конец государству» (смотри, например, Толстого «Царство Божие внутри нас» и Питера Маршалла «William Blake: Visionary Anarchist»).

В более недавнее время, Ноам Хомский (в таких работах, как «Deterring Democracy», «Necessary Illusions», «World Orders», «Old and New», «Rogue States», «Hegemony or Survival» и многих других) и Мюррей Букчин («Post-Scarcity Anarchism», «The Ecology of Freedom», «Towards an Ecological Society», и «Remaking Society», среди других) держали движение социального анархизма на переднем крае политической теории и анализа. Работа Букчина поместила анархизм в центр экологического мышления и была постоянной угрозой тем, кто хотел мистифицировать или развратить движение за создание экологического общества. «The Murray Bookchin Reader» содержит репрезентативную выборку из его работ. К сожалению, за несколько лет до своей смерти, Букчин отдалился от анархизма, который он защищал 40 лет (хотя в конце он оставался либертарным социалистом). Самые известные работы Хомского — это хорошо задокументированная критика империализма США и того, как работают медиа. Также он много писал об анархической традиции и идеях в самом знаменитом его эссе «Notes on Anarchism» (в «For Reasons of State»), его защиту анархической социальной революции от буржуазных историков можно прочитать в «Objectivity and Liberal Scholarship» (в «Американской власти и Новых мандаринах»). Эти и многие его другие откровенные анархические эссе и интервью могут быть найдены в сборнике «Chomsky on Anarchism». Другие хорошие источники его анархических идей это «Radical Priorities», «Language and Politics» и памфлет «Government in the Future». «Понимая власть» и «The Chomsky Reader» — это прекрасные введения в его мысль.

Британия также видела важную серию анархических мыслителей. Хеберт Рид (возможно единственный анархист, который принял рыцарство!) написал несколько работ об анархической философии и теории (смотри его сборник эссе «Anarchy and Order»). Его анархизм происходил прямо из его эстетических убеждений и он был убежденным пацифистом. Он давал свежий взгляд на традиционные темы анархизма и регулярно писал в анархическую прессу (смотри сборник статей «A One-Man Manifesto » и другие издания от Freedom Press). Другим анархо-пацифистом был Алекс Комфорт. Он написал Joy of Sex и также был активистом. Он писал, в частности, о пацифизме, психиатрии и сексуальной политике с либертарианских позиций. Его самой известной анархической книгой была «Authority and Delinquency» и сборник его анархических памфлетов и статей был опубликован под заголовком «Writings against Power and Death».

Однако самым известным и влиятельным британским анархистом был Колин Вард. Он стал анархистом, когда был размещен в Глазго во время Второй Мировой Войны и был в анархической группе. Став анархистом, он много писал в анархическую прессу. Он был редактором Freedom, а также редактировал влиятельный ежемесячный журнал Anarchy в 1960-ые (выборка статей, выбранных Вардом, может быть найдена в книге «A Decade of Anarchy»). Однако, его самая известная книга это «Anarchy in Action», где он обновил «Взаимопомощь как фактор эволюции» Кропоткина, показав и задокументировав анархическую природу ежедневной жизни даже во время капитализма. Его большие работы о жилищных условиях подчеркнули важность коллективной самопомощи и социального управления жильем против злых близнецов приватизации и национализации (смотри, например, его книги «Talking Houses» и «Housing: An Anarchist Approach»). Он бросил анархический взгляд на многие другие вопросы, включая использование воды, («Reflected in Water: A Crisis of Social Responsibility») транспорта («Freedom to go: after the motor age») и социальными пособиями («Social Policy: an anarchist response»). Его «Anarchism: A Very Short Introduction» это хорошая начальная точка для изучения анархизма и его взгляда на анархизм, в то время как «Talking Anarchy» предоставляет замечательный обзор его идей и жизни. Наконец, мы должны упомянуть об Альберте Мельтцере и Николасе Валтере, оба они много писали в анархическую прессу и написали два хорошо известных коротких введения в анархизм («Anarchism: Arguments for and against» и «About Anarchism», соответственно).

Мы можем продолжить; есть много писателей, которых мы можем упомянуть. Но кроме них, есть тысячи «обычных» бойцов анархистов, которые никогда не писали книги, но чей здравый смысл и активизм вдохновили дух бунта в обществе и помогли построить новый мир в скорлупе старого. Как сказал Кропоткин, «анархизм родился среди людей; и он продолжит быть полным жизни и креативной энергии, только если продолжит быть народной вещью». [ Anarchism, стр. 146]

Мы надеемся, что эта концентрация анархических мыслителей не заставит вас думать, что существует некоторое разделение между активистами и интеллектуалами в движении. Это далеко не так. Немногие анархисты являются только мыслителями или только активистами. Обычно они совмещают. Кропоткин, например, был посажен в тюрьму за свой активизм, также как Малатеста и Гольдман. Махно, больше всего известный за активное участие в Российской Революции, также писал теоретические статьи в анархическую прессу во время революции и после. То же самое можно сказать о Луизе Мишель, чья военная активность во время Парижской Комунны и построения анархического движения во Франции после Комунны не помешала ей писать статьи для либертарианской прессы. Мы просто показываем ключевых анархических мыслителей, чтобы заинтересованные могли прочитать об их идеях напрямую.