Универсалии как основание для сравнения языков

Какова минимальная единица сопоставления языков? В теории языка и в практике перевода принято считать, что в конечном итоге сравниваются и переводятся ситуации, контексты и тексты, но фактически этот текстово-ситуативный континуум разбивается на отдельные дискретные шаги. Каждый шаг требует принятия – осознанно либо неосознанно – некоего переводческого решения. Каждый шаг – это процедура и результат выбора одного из «поля» возможных средств передачи смысла. Что же будет единицей, относительно которой предстоит сделать выбор? Попробуем (как это делают «наивные» пользователи) просто сравнивать отдельные слова или отдельные грамматические формы слов сопоставляемых языков и текстов.

Таблица 1. Таблица несовпадения плана содержания знаков разных языков

 

Русский	Английский	Французский	Немецкий	Датский
дерево	tree	arbre	Baum	trж
	wood	bois		Holz
лес	timber	forкt	Wald	skov
	forest

 

В свое время основатель глоссематики датский лингвист Луи Ельмслев приводил пример невозможности такого сопоставления. Вначале кажется, что все складывается гладко: рус. дерево = англ. tree; вот дерево = Look, there is a tree. Но другой текст: Этот стол сделан из дерева, – и результат такого поэлементного, «покирпичного» приравнивания будет достаточно далек от исходного смысла. В работах Ельмслева можно найти таблицу (см. табл. 1) приравнивания близких лексем (точнее, их семантических потенциалов) в разных языках.

Семантические потенциалы приравниваемых «по первому словарному значению» слов неодинаковы. Как указывает Ельмслев, «парадигма в одном языке и соответствующая парадигма в другом языке покрывают одну и ту же зону материала, который, будучи абстрагирован от этих языков, представляет собой нерасчлененный аморфный континуум, на котором проложило границы формирующее действие языков».

Анна Вежбицка (Wierzbicka, иногда рус. Вежбицкая), автор ряда книг по сопоставительной семантике, пытается найти то, что иногда называют Lingua Adamica или Lingua Mentalis – первичный универсальный язык, первичные универсальные атомы смысла – «семантические примитивы». Семантические примитивы универсальны, их комбинации в разных языках идиоэтничны. Казалось бы, универсальное понятие, универсальный концепт не всегда интерпретируется одинаково в разных языках и культурах. Один из примеров различного членения континуума, различной интерпретации концепта – понятие дружбы, слово «друг». Вежбицка приводит примеры из английского, латинского, французского, итальянского, немецкого, родного для нее польского и русского языков: friend, amicus, ami, amico, Freund, przyjaciel, друг. Русский друг оказывается, по понятиям, гораздо ближе, чем английский friend. Вероятно, раньше и в англоязычной культуре friend был ближе (как замечает Умберто Эко, знаменитый итальянский семиолог, писатель и переводчик). Но теперь для перевода следует, во-первых, попытаться выстроить синонимический ряд (друг, приятель, товарищ…), а в дальнейшем понять, что и этого недостаточно, и прибегнуть не к универбу из семантического ряда, а к описанию. Как пишет А. Вежбицка: «Ни одно из этих русских слов не соответствует в точности какому бы то ни было из английских <…> друг можно сравнить с чем-то вроде close friend, подруга – с girlfriend (девушки или женщины, но не мужчины!), приятель – просто с friend, а знакомый – с close acquaintance, тогда как товарищ можно сравнить только с морфемой -mate (classmates) или же с именным определителем fellow – (fellow-prisoners).

Несмотря на различия, даже в этом случае выделим универсальный компонент семантики. По мнению Вежбицкой, если бы значения всех слов были культуроспецифичны, то вообще было бы невозможно исследовать культурные различия. «Гипотеза лингвистической относительности» имеет смысл только в сочетании с хорошо продуманной «гипотезой лингвистической универсальности»: по мнению польско-австралийской исследовательницы, только надежно установленные языковые универсалии могут дать солидную основу для сопоставления концептуальных систем, закрепленных в различных языках, и для объяснения значений, закодированных в одних языках и не закодированных в других.

Исследование универсальных смыслов исходит из того, что а) у всех языков есть общее ядро; б) это общее ядро является врожденным, сформированным доязыковой «готовностью к значению». Естественный семантический метаязык Вежбицкой (Lingua mentalis) включает следующие элементы: я, ты, некто, нечто/вещь, этот, другой, один, два, много, хороший, плохой, думать, видеть, сказать, правда, иметь, потому что, сейчас, после, здесь и др. Как видим, первичные элементы Вежбицкой также включают коммуникативные прототипические роли (я-ты-нечто), протоартикли, логические операторы и т.п.

Особенности категоризации мира различными языками интересуют лингвистику (в частности, когнитивную семантику) давно. Одним из современных авторов-когнитивистов, чьи книги издаются широкими тиражами на разных языках, является американский лингвист Джордж Лейкофф (Lakoff, рус. чаще Лакофф). Его интересуют универсальное и культурно-специфическое в метафорических и метонимических моделях, прототипах и категоризации. В знаменитой книге «Женщины, огонь и опасные вещи» он сравнивает системы классификаторов разных языков, в частности языка аборигенов Австралии дьирбал: 1) bayi: мужчины, кенгуру, опоссумы, летучие мыши, большая часть змей, рыб, насекомых, некоторые птицы, луна, грозы, радуги, бумеранги; 2) balan: женщины, бандикуты (сумчатые барсуки), собаки, утконосы, ехидна, большая часть птиц, некоторые змеи и рыбы, скорпионы, волосатый червь, все связанное с водой или огнем, солнцем и звездами; 3) balam: все съедобные фрукты и растения, клубни, папоротники, мед, сигареты, вино, лепешки; 4) bala: части тела, мясо, пчелы, ветер, большая часть деревьев, трава, грязь, камни, звуки, язык.

Картина мира, рисуемая языком дьирбал, отличается от нашей и не до конца понятна нам. Вот каково базовое значение вышеприведенных классифкаторов: bayi – человеческие существа мужского пола, balan – человеческие существа женского пола, balam – съедобные растения, bala – все остальное.

Включение иных имен в классы объясняется смежностью сферы человеческого опыта, в том числе мифов (рыба → рыболовные снасти → класс 1; сверчки → старые женщины → класс 2, луна и солнце = муж и жена, вывод можете сделать сами; солнце → огонь → спички, опять же вывод, объясняющий заглавие книги, сделайте сами).

Выявление универсалий в области грамматики и лексики – достаточно известная сфера лингвистических достижений ХХ века (и ранее, начиная с категорий Аристотеля и идей средневековых философов-модистов). Но возможны универсалии и в области фонологии. Все тот же Л.Ельмслев говорил об универсальном фонетико-физиологическом континууме, предопределенным строением речевого аппарата человеческого тела. Языки вычленияют в этом континууме возможностей фонемы по степени открытости, закрытости, участия голоса и т.п.

Р.О. Якобсон, долгое время занимавшийся теоретической и экспериментальной фонетикой совместно со своими учениками и последователями М. Фантом и Г. Халле, применил свою концепцию бинарности (двойственных, двусторонних, биполярных отношений) к фонологии. Установленные и подтвержденные ими экспериментально универсалии в области фонологии опираются на следующее: а) во всех языках мира имеется определенный ограниченный набор дифференциальных признаков; б) при исследовании конкретных языков каждая фонема определяется набором дифференциальных признаков из числа заданных 12 пар: 1) вокальность/невокальность; 2) консонантность/неконсонантность; 3) прерывность/непрерывность; 4) абруптивность/неабруптивность и т.д.

Идея бинарности применена Якобсоном и к исследованию грамматических систем, в частности, системы падежей в русском языке. Им были выявлены следующие универсальные смыслы: 1) объемность/необъемность (предел участия предмета в действии); 2) периферийность/непериферийность (побочная роль в высказывании); 3) направленность/ненаправленность (действия).

В соответствии с этим модель системы русских падежей строилась следующим образом: непериферийный ненаправленный именительный падеж, необъемный направленный винительный падеж, периферийный ненаправленный творительный падеж, направленный дательный падеж, объемный непериферийный родительный падеж, периферийный предложный падеж.

Другая система универсальных падежей была предложена Чарльзом Филлмором. В этой системе универсальные падежные роли сопоставлены с ролями, исполняемыми участниками коммуникативного взаимодействия. «Глубинные падежи» отражают отношения между аргументами и предикатами в предложении. Предложение для Филлмора подобно сцене в пьесе, а падежи – ролевые типы, не зависящие от конкретного языка. Центр предложения – предикат (глагол), это сближает взгляды Филлмора со сторонниками теории вербоцентризма и теории валентности (Л. Теньер, Л.С. Выготский, С. Кацнельсон). Так, в предложении Человек расщепляет скалу клином трехместный (трехвалентный, трехактантный) глаголпредикат расщепляет имеет три аргумента (актанта): агенс человек, пациенс скалу и инструменталис клином.