О соотношении физиологического и психического

Вопрос о соотношении физиологического и психического, а также физиологии высшей нервной деятельности и психологии является в настоящее время одним из основных методологических вопросов обеих этих наук.

Ряд философов, физиологов и психологов понимает высшую нервную деятельность как исключительно физиологическую. Исходя из этого, некоторые из них отождествляют психическое с физиологическим, а другие, наоборот, отрывают их друг от друга.

Психическое отождествляется с физиологическим на том основании, что психика – продукт мозга, а нематериальное приурочить к материальному якобы нельзя. Если психика нематериальна, рассуждают сторонники этого взгляда, то она не может влиять на жизнедеятельность материального организма. Они считают, что психическое и физиологическое в своей сущности совпадают, поскольку они – продукты мозга. Для этих воззрений характерно отрицание качественного своеобразия психических явлений.

Неверно и другое решение вопроса, когда, подчеркивая специфику психического, обособляют его от физиологического. При этом высшая нервная деятельность рассматривается как деятельность исключительно физиологическая. В этом случае психическое понимается как особая, самостоятельная деятельность, надстраивающаяся над рефлекторной, физиологической. Специфику психического ищут вне рефлекторных процессов мозга, полагая, что законы высшей нервной деятельности имеют отношение лишь к физиологическим процессам, но не к психическим.

Такая точка зрения приводит к отрыву психики от деятельности мозга, психическое оказывается за ее пределами. Сторонники этого взгляда выступали в дискуссиях на страницах журналов «Вопросы философии», «Советская педагогика» в 1952-1954 гг. Они встретили тогда дружный и решительный отпор, им справедливо было указано, что они делают уступки дуализму, психофизическому параллелизму. Однако это не помешала появлению новых сторонников этой концепции. Они считают, что «главной опасностью остается вульгарное смешение, идентификация психики с высшей нервной деятельностью (которая является не больше чем физиологией, хотя и на высшем уровне)...»[53]. Отрывая психическое от рефлекторной деятельности мозга, сторонники этих взглядов заявляют, что психические свойства «требуют раскрытия своих специфических невродинамических механизмов»[54], и в поисках их приходят к теории центрэнцефалической системы.

----------------------------------------------------------- 74 ----------------------------------------------------------

Многие исследователи рассматривают отношение психического и физиологического как отношение субъективного и объективного, причем объективными считаются только физиологические процессы, а психическое трактуется как чисто субъективные переживания, лишенные объективного содержания.

Таким образом, утрачивается самое главнее в психических явлениях – их отражательный характер. В результате такой постановки вопроса психическое понимается или как отражение физиологических процессов (а не предметов, явлений внешнего мира), или как самостоятельный и независимый от них и от объективного мира субъективный процесс.

Как показал Ленин, противоположность материи и сознания, и в этом смысле объективного и субъективного, имеет абсолютное значение исключительно только в пределах основного гносеологического вопроса о том, что признать первичным и что вторичным. За этими же пределами, подчеркивает Ленин, оперировать с противоположностью физического и психического как с абсолютной противоположностью было бы громадной ошибкой.

Объективное и субъективное – гносеологические категории, выражающие отношение человека как субъекта к объективной реальности, данной ему в ощущении, и переносить эти категории на отношения физиологического и психического методологически неправильно. А между тем такое перенесение содержится, например, в применении формулы «единство субъективного и объективного» для характеристики физиологического и психического.

Несмотря на то, что эта формула направлена против теории психофизического параллелизма, она не исправляет ошибочного решения этой теорией вопроса о соотношении психического и физиологического. Таким путем запутывается не только вопрос о природе психического, но и весь комплекс связанных с ним вопросов: о детерминации психического, соотношении психологии и физиологии, методах психологического и физиологического исследования.

Нередко психическую деятельность отождествляют с идеальным. Это имеет место в тех случаях, когда полагают, что психическое – только идеальное, и игнорируют то обстоятельство, что в психологии характеристика психического как идеального относится, собственно, к образу или идее в их отношении к предмету или явлению. Отношение образа, идеи к вещи, в котором психическое выступает в качестве идеального, является лишь моментом психической деятельности, выражающей взаимоотношения человека как субъекта с объективным миром. Эту гносеологическую характеристику психического также нельзя безоговорочно переносить на соотношение физиологического и психического.

----------------------------------------------------------- 75 ----------------------------------------------------------

Дуалистическое понимание соотношения психического и физиологического, при котором психическое и физиологическое рассматриваются как две «равноправные» стороны деятельности мозга, нередко аргументировалось ссылкой на следующее ошибочное положение Сталина из его работы «Анархизм или социализм?»: «...идеальная и материальная стороны суть две различные формы одной и той же природы или общества, их нельзя представить друг без друга, они существуют вместе, развиваются вместе...».

В противоположность приведенным выше ошибочным мнениям, нам представляется, что проблему соотношения физиологического и психического и связанный с ней вопрос о взаимоотношении физиологии высшей нервной деятельности и психологии надо ставить и решать исходя из того, что один и тот же объект (в данном случае высшая нервная деятельность), выступая в разных системах существенных для него связей и отношений и обнаруживая разные свойства, может быть предметом изучения разных, хотя и взаимосвязанных наук. При этом необходимо исходить также из положения, что более общие законы нижележащих областей научного исследования распространяются и на вышележащие области, но не исчерпывают закономерностей последних и что, следовательно, основными, ведущими закономерностями каждой области являются ее специфические закономерности.

Рефлекторная, отражательная деятельность головного мозга есть одновременно деятельность и физиологическая и вместе с тем психическая. Поэтому необходимо исследовать ее, во-первых, как деятельность, определяемую специфическими физиологическими законами нервной динамики (иррадиации, концентрации и взаимной индукции процессов возбуждения и торможения), и, во-вторых, как психическую деятельность (восприятия, мышление и т. д.), определяемую специфическими объективными законами психологии.

Рассматриваемая здесь проблема соотношения психического и физиологического превращается, следовательно, прежде всего в проблему взаимоотношения между различными характеристиками (качествами, определениями и т. д.) одного и того же явления – отражательной, рефлекторной деятельности головного мозга.

Поскольку психическая деятельность есть деятельность, осуществляемая мозгом, она подчиняется всем законам нейродинамики. Психологическое исследование должно целиком и полностью учитывать и использовать результаты физиологического изучения деятельности головного мозга. Нельзя противопоставлять и обособлять физиологическое и психологическое исследования, точно так же как нельзя и подменять одно другим. Взаимосвязь физиологического и психического выражается

----------------------------------------------------------- 76 ----------------------------------------------------------

в том, что действие физиологических законов высшей нервной деятельности распространяется на всю без остатка психическую деятельность, на все без исключения психические явления, а не только на их физиологическую «основу», как бы она ни понималась разными авторами. Однако своеобразие продуктов нейродинамики – психических явлений обусловливает не физиологический, а иной план исследования, а именно: психологический план, в котором процессы, изучаемые физиологией высшей нервной деятельности, выступают в новом, специфическом отношении, от которого по необходимости абстрагируется физиология.

Физиологические явления не однозначны по отношению к психическим, взятым в специфических для них свойствах и отношениях. Одному и тому же физиологическому свойству могут соответствовать различные в своем конкретном выражении психические явления[55]. К тому же не существует однозначного соотношения между психическими и физиологическими процессами или явлениями: каждый конкретный психический процесс в своем физиологическом выражении представляется более или менее сложной динамической системой или совокупностью различных физиологических процессов. Одному и тому же физиологическому значению переменных, фигурирующих в формулах физиологических законов, всегда соответствует целая шкала различных психологических значений.

Таким образом, психическое неотделимо от физиологического и вместе с тем не сводится к нему, существенно отличается от него, что получает выражение в специфических законах психологии.

И. П. Павлов не раз писал, что под высшей нервной деятельностью он понимает то, что обычно называют психической деятельностью. Такое отождествление этих двух понятий правильно и необходимо, но только в строго определенном смысле, а именно в том, что они, каждое по-своему, выражают различные аспекты одного и того же явления, предметно одной и той же реальности. Если бы это были предметно две разные, отличные друг от друга реальности, то пришлось бы признать, что или психическое вообще не связано с физиологическим, или же что кроме высшей нервной деятельности «над» ней должны

----------------------------------------------------------- 77 ----------------------------------------------------------

существовать еще некие нервные, физиологические процессы, непосредственно «порождающие» психическое, а это противоречит не только материалистическому монизму марксистско-ленинской философии, но даже и прямому смыслу самого термина «высшая нервная деятельность». Высшая нервная деятельность – одновременно и физиологическая и психическая.

 

О природе психического

Одним из самых злободневных и актуальных вопросов современной психологии выступает вопрос о природе психического, имеющий также и первостепенное философское значение.

Научное философское решение вопроса о природе психического впервые дал марксизм, ответив на основной вопрос философии. В. И. Ленин, характеризуя сущность материалистического монизма марксистской философии, сформулировал положение: «...дух не существует независимо от тела,...дух есть вторичное, функция мозга, отражение внешнего мира»[56].

Что же касается психологического решения указанного вопроса, то оно вызывает оживленные научные споры не только в Советском Союзе, но и за рубежом, особенно в связи с павловской рефлекторной теорией высшей нервной деятельности и некоторыми вновь добытыми научными фактами.

Большинство советских ученых придерживается рефлекторной теории деятельности мозга, развитой Павловым и его учениками и единственно адекватной приведенной выше ленинской формуле философского решения вопроса о природе психического.

Некоторые ученые отвергают рефлекторную теорию психического на том основании, что-де рефлекторные процессы не исчерпывают неврологической основы психики. Противники рефлекторной концепции полагают, что необходимо отказаться от представления о рефлексе как воплощении единства физиологического и психического. Это представление они считают несостоятельным и с физиологической, и с психологической, и даже с эволюционно-биологической точек зрения. Характеризуя положение Павлова о том, что условный рефлекс есть явление одновременно и физиологическое и психическое, как простое смешение этих понятий, противники рефлекторной концепции психического утверждают, что она «не имеет ничего общего с научным материализмом»[57].

Ссылаясь на новые данные нейрофизиологии, противники рефлекторной теории психического противопоставляют рефлек-

----------------------------------------------------------- 78 ----------------------------------------------------------

торной деятельности мозга психонервную деятельность, связанную с особыми нейрофизиологическими процессами, и утверждают, что «вообще, рефлекс не универсальное, хотя и существенное физиологическое выражение теории отражения. Кроме него, существуют психические формы отражения»[58].

С этой точки зрения ощущения рассматриваются как психическая реакция, отличная от рефлекторного процесса рецепции, хотя и базирующаяся на том же периферическом воспринимающем аппарате, что и рецепция.

Некоторые расхождения во взглядах на природу психического существуют и среди сторонников рефлекторной теории деятельности мозга. В разных толкованиях представителями этой теории вопроса о природе психического выделяется и подчеркивается или качественное своеобразие психического как отражения внешнего мира и как субъективных переживаний, или неотделимость психических явлений от деятельности мозга. И то и другое само по себе справедливо. Ошибочно противопоставление этих характеристик психического, так как для научного понимания природы последнего они обязательно должны быть соотнесены. Это соотношение и выражает рефлекторная теория психического.

Главное в рефлекторной концепции психического заключается в том, что она связывает отношение психического к мозгу с его отношением к внешнему миру. В противоположность представлению о психическом как отправлении мозга, детерминированном лишь изнутри, рефлекторная теория развивает представление о психическом как о деятельности мозга, обусловленной внешним миром, его объектами, зависящей от взаимодействия человека с ним, от соотношения его деятельности с условиями жизни и его потребностями.

Эта зависимость получает свое выражение в первую очередь во взаимодействии человека как субъекта с объектами его труда, в его трудовой деятельности.

Психические явления, возникая во взаимодействии человека с внешним миром и отражая его в образах и понятиях, включаются в это взаимодействие как необходимый компонент, регулируют и направляют действия человека в соответствии с объективными условиями. Поэтому психическое в равной мере не может быть обособлено ни от воздействий внешнего мира на человека, ни от его действий, поступков, практической, прежде всего трудовой деятельности, для регуляции которых оно служит.

Положение о том, что все акты сознательной и бессознательной жизни по способу происхождения суть рефлексы, впервые сформулировал И. М. Сеченов.

----------------------------------------------------------- 79 ----------------------------------------------------------

Внесенное в науку Декартом понятие рефлекса, будучи примененным Сеченовым к работе мозга, получило новое содержание. По представлениям Декарта, рефлекторная деятельность не была связана с сознанием и противопоставлялась ему.

В физиологии первой половины прошлого века понятие рефлекса было принято для объяснения работы низших отделов мозга; возникла схема рефлекторной дуги, в которой определенный внешний раздражитель вызывает всегда постоянную реакцию организма. Речь шла о непосредственной передаче нервных импульсов с афферентных путей на двигательные без какого-либо участия психических явлений. В выступлениях противников сеченовской рефлекторной теории в конце прошлого века часто совершалась подмена сеченовского понятия рефлекса указанным упрощенным понятием «жесткой», строго фиксированной дуги, которую они переносили в неизменном виде с низших отделов мозга на высший, пренебрегая той качественной разницей, которую внес Сеченов в понятие «рефлексы головного мозга». Подобная подмена понятий совершается также иными современными критиками рефлекторной концепции, которые, совершив такую подмену, обвиняют сеченовско-павловское учение в механицизме.

Рефлекторная теория Сеченова в свое время успешно противостояла теориям психофизического параллелизма и взаимодействия, энергетическим воззрениям, потому что она соответствовала объективной диалектике природы и была сильна своими философскими устоями. Новая трактовка природы психических явлений включала их в рефлекторную деятельность мозга, снимала противопоставление мозга и психики, но в то же время не лишала последнюю ее качественного своеобразия. Такое решение вопроса составило основу для построения новой физиологии головного мозга и новой психологической теории.

В основу павловского учения о высшей нервной деятельности, развивающего рефлекторную теорию, легло понимание условного рефлекса как явления психического и вместе с тем физиологического. Павловское учение не отвергает, а вполне определенно и недвусмысленно признает важную роль образного отражения действительности в рефлекторной деятельности коры головного мозга.

В работах Павлова и его школы рефлекторные акты получили физиологическую характеристику как результат сложного взаимодействия обусловливающих работу мозга процессов возбуждения и торможения, анализа и синтеза, дифференцировки и генерализации раздражителей.

Рефлекторная теория высшей нервной деятельности продолжает успешно развиваться. В настоящее время накоплен большой фактический материал, выдвинуты новые положения,

----------------------------------------------------------- 80 ----------------------------------------------------------

уточняющие и развивающие физиологические представления о деятельности мозга.

Дальнейшая разработка психологического аспекта рефлекторной теории деятельности мозга стала одной из важнейших задач психологической науки. Теоретические и экспериментальные исследования Б. Г. Ананьева, Е. И. Бойко, Л. М. Веккера, А. Н. Леонтьева, Б. Ф. Ломова, А. Р. Лурия, С. Л. Рубинштейна, Е. Н. Соколова, А. А. Смирнова, Б. М. Теплова и многих других психологов развивают рефлекторную концепцию психического. Вместе с тем в результате этих исследований возникли теоретические вопросы, которые еще ждут своего решения. Не имея возможности в рамках одного доклада затронуть все проблемы, связанные с развитием психологического аспекта рефлекторной теории психического, мы останавливаемся в основном на вопросах чувственного познания и регуляторной роли психики.

Выбор этих проблем диктуется в известной степени тем, что именно в результате их разработки в последние годы получена значительная часть новых экспериментальных данных. Большое количество полученных фактов относится к деятельности анализаторов, восприятию внешних раздражений, формированию чувственных образов. Они позволили прежде всего уточнить представления о механизмах и природе чувственного отражения.

Складывается новое понимание деятельности анализатора, согласно которому действия раздражителя на анализатор представляет сложный процесс, в который вовлекается целый ряд взаимодействующих друг с другом рефлекторных актов.

Существенным является вновь выработанное представление о двух путях проведения возбуждения: специфическом и неспецифическом. Первый связан с передачей коре по специфическим для каждого рецептора путям специальной информации (зрительной, слуховой и др.), обеспечивающей тонкое различение свойств предметов. Второй служит для передачи коре тонизирующих активирующих влияний и идет через ретикулярную систему. В отличие от импульсов, идущих по специфическому пути проведения возбуждения, импульсы, поступающие в ретикулярную систему, не передают специальную информацию, а регулируют возбудимость корковых клеток. Таким образом, анализатор, участвуя в актах восприятия, выступает как единое целое только при взаимодействии специфической и неспецифической систем возбуждения.

Новым является также представление об анализаторе как афферентно-эфферентной системе, в деятельности которой отчетливо обнаруживается рефлекторный принцип. Рецепция раздражителя сама выступает как рефлекторный процесс, в кото-

----------------------------------------------------------- 81 ----------------------------------------------------------

ром рецепторы выполняют и функции эффекторов. Во всех органах чувств открыты эфферентные волокна, идущие от центра к рецепторам. Воздействие внешнего раздражителя на рецептор влечет за собой включение центрального коркового аппарата: его импульсы изменяют возбуждение рецепторов. К фактам, открытым Р. Кахалем, В. М. Бехтеревым, добавились данные многих современных исследователей (Е. Г. Школьник-Яррос, А. М. Гринштейна, Дэвиса, Тасаки, Гольдштейна, Гранита, Д. Г. Квасова, Е. Н. Соколова и др.). Влияние центральной нервной системы на рецепторы осуществляется, во-первых, через эфферентные волокна, входящие в состав чувствующих нервов, во-вторых, через мышечный аппарат рецепторов и, наконец, через вегетативную нервную систему.

Рефлекторная регуляция рецептора со стороны центральных отделов нервной системы происходит как функция непрерывно действующей обратной связи. Эти обратные связи действуют как в специфическом, так и в неспецифическом путях проведения возбуждения. Активирующее влияние ретикулярной системы на рецептор приводит к снижению порога возбудимости и возрастанию лабильности. Обратные связи между ретикулярной системой и корой поддерживают определенный уровень возбуждения, на котором разыгрывается динамика приходящих в кору специальных информации.

Таким образом, не приходится противопоставлять рефлекторную деятельность коры – с одной стороны, и деятельность ретикулярной системы – с другой. Выполняя каждая свою роль, они объединяются в восприятии и переработке внешних воздействий, поступающих в анализаторы.

Восприятие как рефлекторная деятельность представляет собой сложнейшую систему специфических для каждого рецептора безусловных и условных рефлексов, внутри которой возникают сложные динамические отношения. Анализаторы можно рассматривать как саморегулирующиеся системы, которые действуют рефлекторно и, трансформируя и передавая сигналы с периферии в центр, сами настраиваются так, чтобы лучше отбирать поступающую из внешнего мира информацию. После действия раздражителя на рецептор возникает рефлекторная перестройка всего анализатора и последующее восприятие раздражителя изменяется в силу изменения деятельности анализатора[59].

В восприятии участвуют системы анализаторов, натуральные связи которых установились в течение жизни индивида и в известной степени подготовлены к этому филогенетически.

----------------------------------------------------------- 82 ----------------------------------------------------------

Высказывается предположение (А. Н. Леонтьев)[60], что мозговыми механизмами исторически сложившихся у человека психических способностей и функций являются формирующиеся в онтогенезе физиологические органы мозга – устойчивые рефлекторные объединения или системы, осуществляющие новые функции. Их формирование становится важнейшим принципом онтогенеза. Они функционируют как единый орган, и реализуемые ими функции приобретают характер актов, выражающих особую способность, вроде способности аналитического восприятия пространственных отношений, логического синтеза. Эти функциональные системы формируются путем образования условнорефлекторных связей, но связи эти, вступая в специальные функциональные объединения, обнаруживают особую динамику. Примером таких целостных систем, которые лежат в основе функций, имеющих вид элементарных психических способностей, может служит система звуковысотного слуха.

В экспериментальных исследованиях Б. Г. Ананьева, Л. М. Веккера, Б. Ф. Ломова, Е. Н. Соколова, А. Л. Ярбуса и других психологов была сделана попытка проследить формирование чувственных образов.

В формировании целостного образа предмета решающая роль принадлежит устойчивому взаимодействию различных анализаторов, складывающемуся в процессе познавательной деятельности человека путем образования систем условнорефлекторных связей.

Материалы исследований показывают, что целостный образ предмета – продукт сложной системы рефлекторных актов и лишь вся совокупность следующих друг за другом рефлекторных актов, вызываемых действием предмета на рецепторы и осуществляющих анализ и синтез, дифференцировку и генерализацию раздражителей, образует ощущение. Образ есть совокупность последовательно совершающихся и друг с другом ассоциирующихся, смыкающихся в единое целое рефлекторных актов, в результате которых перед нами симультанно выступает вещь в многообразии ее сторон и свойств.

Построение, например, зрительного образа, так же как и осязательного, можно сравнить не с запечатлением изображения на фотопластинке, а с построением изображения в телевизоре, когда электронный луч, обегая изображение, последовательно посылает электрические импульсы.

Изучение фактического хода рефлекторной деятельности мозга показывает, как в процессе этой деятельности, по ходу ее

----------------------------------------------------------- 83 ----------------------------------------------------------

возникают психические явления – ощущения, чувственные образы. Это – психическая деятельность, так как в ходе ее осуществляется отражение объектов; это вместе с тем и нервная деятельность материального органа – мозга, подчиненная всем законам динамики нервных процессов. Внешнее воздействие нельзя считать только толчком, пускающим в ход рефлекторный механизм. Обращает на себя внимание общая особенность исследований работы анализаторов: они вскрывают непрерывное взаимодействие анализатора с раздражителем, непрерывную связь психического отражения с отображаемым предметом, связь, которая осуществляется в системах множественных рефлексов.

Факты свидетельствуют о том, что в схему одной рефлекторной дуги не вмещаются и построение образа предмета и действие человека. Вместе с тем возникает вопрос о соотношении этих систем рефлексов между собой в воспринимающей части рефлекторного процесса (в построении чувственных образов) и далее – в исполнительной части рефлекторного процесса (в регуляции действия).

При попытках разобраться в этих системах рефлексов происходит большая путаница в их обозначении: для соотношения разных рефлексов употребляют понятия больших и малых дуг, рефлекторных дуг и колец, частных рефлекторных актов, к известному понятию трехчленного рефлекса прибавляют новое, четвертое, звено, говорят об усеченных рефлексах и т. д. Но дело не только в том, что по-разному понимается соотношение систем рефлексов, но и в том, что в связи с этим по-разному трактуется соотношение воспринимающей и исполнительной частей рефлекторного процесса, что изменяет и представление о детерминации психического и детерминации действий человека.

Если под ответной деятельностью понимать акт поведения, более или менее сложное действие человека, то связь его с исходным воздействием представляет сложнейшую систему множества взаимодействующих и соподчиненных рефлекторных актов, как условных так и безусловных. Рефлекторная деятельность направляется объектом отражения, детерминирующим течение рефлекторного процесса. Нельзя поэтому сводить деятельность анализаторов к деятельности по принципу внутреннего кольца, замыкающего периферию и центр. Понятие кольца можно употреблять для характеристики процессов, совершающихся в нервной системе при восприятии внешних воздействий, лишь при условии, если иметь в виду, что кольцевое движение возбуждения начинается воздействием объекта на человека и замыкается на объекте: объект посылает все новые и новые воздействия рецептору. В результате этого постоянного взаимодействия с объектом осуществляется построение образа, который выполняет регулирующую функцию по отношению к исполнительной части рефлекторного процесса. Процесс закан-

----------------------------------------------------------- 84 ----------------------------------------------------------

чивается направленным на объект действием, которое изменяет отношение между субъектом и объектом.

Существует мнение, что чувственный образ, в частности осязательный, надо рассматривать как эффект рефлекторной деятельности анализаторного аппарата. При этом регулирующая роль образа по отношению к исполнительным рефлекторным эффектам, осуществляющим действие, не отрицается, но эта регуляция сводится к взаимодействию двух рефлекторных эффектов. Регулирующее влияние образа представляется как частный случай общих принципов взаимодействия рефлекторных эффектов, подобный переносу и интерференции навыков, переносу моторных эффектов с одного органа движения на другой. Взаимодействие образа как рефлекторного эффекта и действия как исполнительного эффекта, по мнению сторонников этого взгляда, опирается на общность двигательных компонентов этих эффектов. Таким образом, дается новая трактовка звеньев рефлекса, так как под эффекторным звеном обычно понималось движение рабочего органа, а в данном случае речь идет о психических явлениях.

Положение о том, что образ является рефлекторным эффектом, опирается на данные об анализаторе как системе, функционирующей по принципу обратных связей, т. е. системе, в которой замыкаются собственные рефлекторные дуги. Современные исследования свидетельствуют о том, что рецептор сам выступает как эффектор, и тогда положение о чувственном образе как рефлекторном эффекте анализаторных дуг делает непосредственным субстратом образа рецептор, вступающий как эффектор, т. е. относит образ к периферии. При таком понимании образа предмета теряется его связь с предметной, практической деятельностью человека. Между тем первостепенное методологическое значение имеет положение о том, что верность отражения того или иного предмета проверяется в практике действия человека с этим предметом.

Еще у Сеченова рефлекторная характеристика образа включала мышечное чувство, отражающее конечное звено рефлекторного процесса – действие человека с предметом. Такое включение становилось возможным у Сеченова только потому, что он представляя формирование образа предмета в «рядах последовательных рефлексов» и не считал возможным обособлять центральное звено рефлекса от его начала и конца. Этот тезис сохраняет все свое значение и поныне. Взгляд на образ как рефлекторный эффект анализаторного аппарата оставляет в стороне и центральное звено – аналитико-синтетическую деятельность мозга. Вместе с тем уподобление взаимодействия образа как рефлекторного эффекта с таким взаимодействием исполнительных эффектов, как перенос навыков, стирает качественную особенность регуляторной роли образа как отражения предмет-

----------------------------------------------------------- 85 ----------------------------------------------------------

ного мира. Таковы некоторые новые данные о чувственном восприятии и формировании предметных образов.

Так же как ощущение и восприятие, мышление осуществляется в процессе рефлекторной деятельности мозга. Его специфика состоит в том, что оно выступает как результат взаимодействия мыслящего человека не только с непосредственно чувственно воспринимаемой действительностью, но и с объективированной в слове общественно выработанной системой знаний. Освоенные индивидом знания включаются в процесс мышления индивида и непрерывно функционируют в нем. Весь процесс мышления, таким образом, общественно обусловлен. Неврологические его основы раскрыты менее полно, чем физиологические закономерности чувственного познания. Но то, что сделано, свидетельствует о рефлекторном характере деятельности мозга, порождающего мысль.

Наряду с предметным характером отражения, раскрываемым рефлекторной теорией, для понимания психических явлений большое значение имеет характеристика их регуляторной функции, выполняемой ими в силу того, что они представляют собой отражение объективного мира.

Большая группа новых фактов относится к афферентации движений. В той схеме, которую наметила устремленная в будущее дерзкая сеченовская мысль, одним из существенных положений было начало «согласования движений с чувствованием»[61]. В связи с этим Сеченов особо выделял роль мышечных ощущений как сигналов собственных движений и действий человека, в частности трудовых. Мышечные ощущения, представляя в сознании конец рефлекса, отражая его двигательную часть, связывают в рядах рефлексов конец одного с началом другого.

Капитальный факт афферентации движения ощущением был экспериментально обоснован И. П. Павловым, который выдвинул идею о том, что построение движения, ответной реакции организма осуществляется в коре как афферентном отделе нервной системы как органе чувствительности. Он отмечал, что осуществляемые движения посылают импульсы в кинестетические клетки коры, раздражение которых активно производят эти движения[62].

Дальнейшая разработка этих идей[63] привела к представлению об обратной афферентации, непрерывно по ходу

----------------------------------------------------------- 86 ----------------------------------------------------------

движения поступающей с периферии в центр, где производится анализ поступающих таким образом информации. Значительно расширены теперь знания о роли в условных рефлексах восприятия подкрепления и собственных реакций организма. Афферентный сигнал, возникающий в результате рефлекторного действия, направленный обратно, в центр, влияет на дальнейшее течение рефлекторных актов. П. К. Анохин считает возможным говорить о существовании коркового аппарата, выполняющего функцию оценки результатов любого рефлекторного акта, – акцептора действия, образующегося под влиянием прошлых действий.

Идея о непрерывных сенсорных коррекциях, благодаря которым движение становится управляемым, лежит в основе направления «физиологии активности»[64]. Тот факт, что физиология движения перерастает в физиологию активности, знаменует переход от исследований биомеханики двигательного аппарата к проблематике активного взаимодействия организма с окружающим миром. На первое место ставится вопрос о регуляции и центральном управлении движениями, которое совершается путем обратных связей, о динамических отношениях, возникающих в двигательном акте, о его структурной связанности и целостности. Постановка всех этих вопросов, связывающих физиологию высшей нервной деятельности и психологию с кибернетикой, вызвана многими данными экспериментальных исследований, свидетельствующими о коррегирующей роли «сенсорных синтезов» в протекании двигательного акта[65].

Движения определяются как целенаправленные акты, в которых организм не просто взаимодействует со средой, но активно воздействует на нее в необходимом ему направлении. Движения становятся управляемыми и отвечающими поставленной задаче благодаря тому, что чувственные приборы двигательных органов непрерывно сигнализируют о ходе двигательного акта, следят за ним и контролируют его.

В поисках определителя структуры двигательного акта «физиология активности» приходит к тому, что единственным стандартом – определителем для программы двигательного действия и его выполнения и коррегирования по обратным связям может являться только оформившаяся и отображенная каким-то образом в мозгу двигательная задача. Она создает образ того, чего нет, но что должно стать, поскольку только уяснившийся образ потребного будущего и может послужить основанием для оформления задачи и программирования действия.

----------------------------------------------------------- 87 ----------------------------------------------------------