Глава 30. Бесы просят остаться

— Вас подождать, сэр? — водитель такси бросил подозрительный взгляд на пассажира — бледного, мрачного господина со спутанными черными волосами, слишком нервного, чтобы соответствовать понятию таксиста о респектабельных членах общества.

«Игрок, — мысленно классифицировал он клиента. — Продулся в казино».

— М-м… Подождите. Минут десять. Если не подойду, езжайте, — не глядя на счетчик, мужчина сунул таксисту несколько смятых купюр.

— Даже тридцать, — пробормотал тот, мгновенно оценивая улов.

«Актер», — отчего-то решил он.

Подозрительный клиент выскочил из машины и ринулся к зданию кинозала «Электра».

«Террорист!» — с ужасом понял таксист: на заднем сиденье остался лежать черный дорожный кейс проклятого пассажира, — судя по всему, не что иное, как взрывное устройство, доставленное из Хитроу.

Ошалевший от ужаса водитель проворно выбрался из машины.

— Эй, сэр! Вы забыли…

Его одинокий голос диковато и испуганно прозвучал посреди пустынной Орли-Сквер: террорист уже скрылся в недрах «Электры».

Отойдя на приличное расстояние от автомобиля, злополучный шофер подпер спиной толстое дерево, оценивая свои шансы на выживание. Минут через десять до его слуха донеслась ругань.

— Ни охраны, ни черта! — крикнул кому-то террорист. — Заходи, кто хочешь! Делай, что хочешь!

— А что нам тут запирать, кроме зала и проекционной? Это вам не музей, сэр, — опухший сонный сторож высунулся из дверей и широко зевнул.

— Входные двери закрывать надо, болван! — злобно крикнул террорист, быстро сбежал по ступенькам и нырнул в такси.

Чудом выживший шофер проворно плюхнулся на сиденье.

— Ноттинг Хилл, быстрее! — дьявольский клиент сунул через перегородку блэк-кэба пятидесятифунтовую купюру.

«Псих», — определился, наконец, таксист и ударил по газам.

*****

— Гарри!

Профессор Снейп швырнул куда-то в кресло свой кейс и метнулся в гостиную, потом в кухню: везде горел свет.

Вбежав в кухню и никого не обнаружив, он уже ринулся дальше, но вдруг остановился у стола и уставился на пустую бутылку «Хеннеси».

— О, черт! — прошептал он.

Как вихрь, он взлетел на второй этаж и замер на пороге спальни, тяжело дыша.

Гарри спал. Спал совершенно безмятежно, раскинув руки в стороны и свесив на пол одну ногу. Видимо, расстелить постель и раздеться у него уже не хватило сил: рубашка осталась висеть на одном плече, и наполовину прикрытая голая грудь тихо вздымалась от глубокого дыхания.

— Гарри! Проснись! — мистер Снейп потряс его за плечо.

Голубоватые веки на бледном лице слегка дрогнули, молодой человек вздохнул, но не проснулся.

— Гарри! — профессор встряхнул его, как куклу. — Черт! Гарри, вставай!

— М-м… — не открывая глаз, промычал спящий.

— Что мне с тобой делать, — пробормотал мистер Снейп. Он схватил его запястье и нащупал пульс.

— Северус… — прошептал вдруг Гарри.

— Гарри! Ты меня слышишь?

Юноша разлепил осоловелые глаза и заморгал ресницами. Без очков его лицо было совсем детским, а может, так казалось Северусу Снейпу.

— Когда ты приедешь? — едва слышно проговорил Гарри и опять смежил ресницы.

— Я приехал! — рявкнул Снейп. — Очнись, черт возьми! Что ты пил? Я хочу знать, что ты выпил! — он схватил Гарри за плечи и рывком притянул к себе. Молодой человек уронил голову ему на грудь и жалобно вздохнул.

— Северус. Приехал, — он скользнул губами по профессорской рубашке, поднял руку, пытаясь его обнять, и тут же вяло уронил ее на постель.

Профессор прижал к себе невезучего любителя настоек и опять слегка встряхнул.

— Говори, что пил!

— Коньяк, — Гарри привалился к груди Северуса и счастливо сопел.

— Мой?

— Да.

— И все?

— Угу.

— Дурачок, — придерживая юношу за спину, Снейп снял с его плеча рубашку и осторожно опустил покорное тело на кровать. Он извлек из тумбочки какую-то коробку и начал лихорадочно рыться в ее содержимом. Аптечка (а это была она) знаменитого хирурга была на редкость скромной: кроме дюжины упаковок презервативов и пузырька спирта, там были только тонометр и термометр.

— Сегодня разве пятница? — Гарри почувствовал, как манжета тонометра сдавливает его запястье, и опять приоткрыл сонные глаза.

— Я с вами даже разговаривать не хочу, — сердито сказал мистер Снейп. — Не знаю, что произошло, но неужели нельзя было позвонить? Девяносто на шестьдесят! — он рывком снял тонометр, затолкал устройство в коробку и швырнул в тумбочку.

Гарри попытался привстать на локтях и опять без сил повалился на подушку.

— Я не мог… Я думал… вы будете смеяться надо мной, — прошептал он.

— Смеяться? Почему это вдруг? — недоуменно спросил профессор.

Ответа не последовало — Гарри опять провалился в забытье.

Мистер Снейп вздохнул. Какое-то время он задумчиво сидел на постели, продолжая держать юношу за руку и поглаживая пальцем то место, где тонко бился пульс.

Потом без колебаний расстегнул джинсы, которые Гарри так и не удосужился снять, бесцеремонно стащил их и бросил в кресло. Перед тем, как накрыть спящего одеялом, Северус наклонился, тихонько, как вор, поцеловал его в живот и вышел.

Сквозь дремоту до Гарри доносился его голос — видимо, профессор разговаривал по телефону. Юноша лежал, уговаривая себя подняться, но сил не было. Краем сознания он понимал, что неприятного разговора не избежать. Его кольнула мысль, что, быть может, он уже опаздывает в клинику, но странная вялость и апатия мешали собраться с силами, оторвать отяжелевшую голову от подушки и посмотреть на часы.

— Гарри, — теплые ладони скользнули по его груди, а потом довольно ощутимо сжали плечи. — Если сейчас не встанете, клизма и капельница вам гарантированы, — услышал он.

Перспективы не показались радужными. Гарри открыл глаз и уставился в нахмуренное лицо мистера Снейпа. Тот сидел рядом с чашкой в руке.

Молодой человек тихо вздохнул — встречу после трехдневной разлуки он представлял себе несколько иначе.

— Северус, вы не должны были сегодня приехать! — вдруг сообразил он.

— Рот откройте, мистер Поттер, — приказал тот, продолжая хмуриться.

От удивления и обиды Гарри приоткрыл рот, чем профессор и воспользовался, мгновенно просунув между его зубами таблетку. Пальцы Северуса на секунду задержались на губах, но их тут же сменил холодный ободок чашки с водой.

Гарри ошеломленно смотрел на мистера Снейпа — он впервые видел его таким рассерженным.

— Это из-за меня? — Гарри нервно комкал пальцами одеяло. — Ты… Вы… вернулись из-за меня?

— Кофе, — Снейп сунул ему в руки другую чашку. — Я не спрашиваю, любите вы его или нет! Пейте! — рявкнул он.

Гарри покорно отхлебнул крепкий сладкий напиток и жалобно посмотрел на профессора, как мученик на инквизитора.

— А можно туда молока?

— Нельзя!

Профессор Снейп отвел взгляд от жертвы, пытаемой кофеином, и вдруг заметил на полу скомканные исписанные листки, вырванные из тетради. Сама тетрадь в довольно жалком состоянии валялась рядом — порвать ее у несчастного христианина не хватило сил.

— Что случилось, Гарри? — Снейп поднял комок бумаги, но не спешил развернуть. В черных встревоженных глазах застыл немой вопрос.

Юноша посмотрел в его измученное лицо и почувствовал себя последним кретином.

— Не читайте это, — он забрал из руки профессора бумажный ком и смял еще сильнее. — Я не думал, что вы приедете, из-за того… что я не позвонил, — кусая губы, сказал он.

— Вы меня слышите? Я спросил, что случилось, — повторил мистер Снейп. — Ну?

— Дамблдор… Пастор Риддл… они оба обманщики… Я не верю… Больше им не верю, — с горечью сказал Гарри, морщась и допивая кофе.

— Это было очевидно, — пожал плечами профессор. — Все верующие обманщики. Большинство обманывает себя, а остальные дурят наивных и доверчивых вроде вас, Гарри. Вам было мало куриных перьев? Что-то еще случилось?

— В церкви Риддла подговаривают людей… лжесвидетельствовать об исцелениях. За деньги! Я знаю этих людей, они совсем не больные, а вчера… Я понял, что пастор Риддл — мошенник, — тихо сказал юноша.

— Гарри, — мистер Снейп положил руку на его прикрытое одеялом бедро, и тот смутился, только сейчас сообразив, что почти раздет. — Разве нельзя было мне позвонить? Я думал, что-то произошло… что вы… — он не договорил, его пальцы до боли сжали ногу юноши.

Гарри отставил чашку на столик.

— Северус… я думал, вы скажете: «А я говорил! Так вам и надо», ну и тому подобное, — прошептал он. — Я бы не смог… вчера сказать… я представил себе, как вы посмеетесь…

Мистер Снейп вдруг наклонился к юноше и схватил в ладони его лицо, не давая отвернуться. Его глаза были так близко, что взгляд перебегал с одного испуганного зеленого глаза на другой.

— Я. Когда-нибудь. Вас. Обидел? — медленно произнес он. Гарри почувствовал на своих губах дыхание — от каждого сказанного слова.

— Н-нет, — он задрожал: голос Северуса и это дыхание мгновенно выветрили из его головы суть разговора.

Теплые пальцы нежно и медленно погладили его скулы, коснулись губ и переместились на шею. Гарри почувствовал, что неотвратимо краснеет.

— Я… когда-нибудь… смеялся… над вами… Гарри?.. — Северус опустил взгляд на губы молодого человека.

— Нет, — шепнул Гарри, и вдруг, осмелев, коснулся губами подбородка мистера Снейпа. — Колючий, — констатировал он, елозя губами по его нижней губе.

— Я такой, я колючий, — вдруг угрожающе рыкнул Северус и, схватив одной рукой смельчака за затылок, ворвался горячим языком в рот любопытного исследователя колючей щетины.

Гарри издал нечленораздельный звук — вместо нежного поцелуя его губы настигла жестокая расправа — мистер Снейп творил у него во рту Бог знает что. В затуманенном новыми ощущениями сознании несчастного мелькнула мысль о наказании: судя по всему, час расплаты настал.

Словно в подтверждение его мыслям, Северус навалился сверху, придавив обмякшего смельчака своим телом, и продолжал истязать его рот сильным, жарким, настойчивым языком. Бесы, взбодрившиеся кофеином, а заодно и совершенно возмутительным поведением мистера Снейпа, атаковали Гарри по переднему флангу, от чего мощная волна жара прокатилась через все его тело и сконцентрировалась в излюбленном бесами месте.

Теряя остатки здравомыслия, юноша изогнулся навстречу своей погибели. Погибель плотно и тяжело навалилась сверху, вырвав из его горла совершенно непристойный звук — стон удовольствия. Бесы мистера Снейпа поняли этот звук по-своему: тот вдруг отпустил губы Гарри и немного отстранился.

— Прости, — прошептал он, и от его горячего прерывистого дыхания в голове юноши окончательно помутилось. — Тебе больно? Я не хотел быть грубым, — он вдруг обнял его, проскользнув руками под обнаженную спину, судорожно прижал к себе и прошептал в ухо: — Гарри… Ты меня напугал вчера. Я думал, ты… от меня ушел.

Гарри хватал ртом воздух: его ухо оказалось не готово к изощренной пытке дыханием. Наконец, до него дошел смысл сказанного.

— Ушел? Куда? — с недоумением спросил он.

— Не знаю. В монастырь, — Северус прикусил зубами мочку маленького уха. Столь полюбившийся Гарри римский нос тоже проявлял к несчастному уху опасный интерес: его кончик нежно скользил по изгибам ушной раковины, повторяя ее рисунок и пополняя бесовскую волну жара новыми горячими ручейками.

— Меня в отделении обзывают Монахом, — пробормотал Гарри и вдруг рванулся под тяжелым телом своего мучителя. — Ой, Господи! Который час? Я опоздал! Люпин!

— В самом деле, — равнодушно сказал мистер Снейп, наваливаясь крепче. Он схватил юношу за запястья и прижал их к кровати. — Поработать захотелось? — пробормотал он, хищно присматриваясь к припухшим губам жертвы.

— Отпусти… те… ме…

Поцелуй, сначала неторопливый и глубокий, становился все мягче, смешиваясь с легкими выдохами, дразнящими касаниями языка, горячего, влажного, нежного. Инквизитор определенно знал толк в изысканных мучениях плоти.

К счастью, Господь-Отец все же бдил: помощь падающим в пропасть грешникам не замедлила явиться — до их слуха донеслась мелодия мобильного. Гарри удивился — кто-то звонил на его телефон. Северус с неохотой оторвался от тяжело дышащей жертвы.

— Это… Хагрид, наверное. Договорись с ним, когда… ты его заменишь.

— В смысле, за… заменю? — сознание упорно не хотело возвращаться к несчастному.

— Он сегодня за тебя отработает, — мистер Снейп вложил в руку Гарри телефон. — Ремуса я предупредил.

Плохо соображая, с кем и о чем он говорит, юноша расширившимися глазами рассматривал Северуса: тот встал с кровати и зачем-то расстегивал рубашку, неотрывно глядя на полуголую жертву в плену сбившегося одеяла.

— Хорошо, в субботу, — бездумно согласился Гарри на предложение своего сменщика. Мысли юноши были сейчас далеко от клиники.

С выпрыгивающим из груди сердцем он приготовился к новой атаке искусителя. К его удивлению, тот вытащил из шкафа очередной халат, буркнул что-то насчет душа и скрылся за дверью ванной.

Вместо благодарственной хвалы Господу Гарри почувствовал острейший приступ разочарования. Мысленно пожелав Хагриду пять внеплановых, он натянул джинсы и уселся в ожидании продолжения.

Мистер Снейп вернулся довольно быстро. Он даже не вытерся полотенцем — шелковый халат прилип к мокрому телу, и на груди блестели капельки воды.

— Мне удалось вас разбудить? — с кривой улыбкой спросил он.

Гарри почувствовал, как его с головой накрывает обида.

— Так это было… — Гарри попытался подобрать слова. — Это было не от души? Просто, чтобы разбудить?

Северус с удивлением уставился в расстроенное лицо юноши. Он уселся рядом и обнял его за плечо.

— А вы как думаете, мистер Поттер?

Последнее прозвучало с такой нежной интонацией, что Гарри растерялся — он не мог понять, профессор шутит или говорит всерьез. Он заглянул в лицо Северуса, пытаясь прочитать ответ. Тот улыбался одними глазами. Гарри осторожно вытянул руку, пригладил мокрую прядь черных блестящих волос и вытер стекающую по скуле каплю воды.

— Если вы… тоже какой-то обманщик окажетесь… я с ума сойду, — прошептал он.

Мистер Снейп мгновенно изменился в лице. Он схватил Гарри за руки и стиснул почти до боли.

— Что ты такое говоришь? — он прижался губами к его рукам, целуя шершавые костяшки пальцев — возня с хлорамином не способствовала нежности кожи юного санитара. — Я никогда… никогда вас не обижу, Гарри, — прошептал он, прижимая его руки к своей мокрой груди в вырезе халата. — Вы… самое драгоценное, что у меня есть.

— Правда? — едва слышно спросил Гарри. Он не поверил, но слышать это от мистера Снейпа было невыразимо приятно.

Северус поцеловал его в висок.

— Я никогда не причиню вам боль, — очень серьезно сказал он. — Я вас разбудил… А вам не пришло в голову, что я соскучился, мистер Поттер? — пробормотал он, опять целуя его пальцы.

— Северус, что вы делаете, не надо… — задыхаясь от нежности, прошептал Гарри.

— Ваши бесы… Они ушли, надеюсь? — вдруг спросил Северус.

Гарри покачал головой.

— Нет… Они теперь все время со мной, — с грустью сказал он. — Я уже почти… не борюсь. Даже молиться не могу… За себя не могу. За вас только, — вздохнул он, переплетая пальцы с пальцами Северуса.

— Странно, — нахмурился мистер Снейп. — Вы говорите, вас обманули. Хотя в чем вина Дамблдора, не понимаю. Напрасно я вам сказал о его личной жизни, на самом деле, не вижу тут никакого криминала. Другое дело, его бредовые теории, которыми он пичкает таких, как вы, — вся эта ахинея о бесах и грехах. Но вы сами сказали, что больше не верите…

— Я не верю Дамблдору, — возразил Гарри. — И я не верю пастору Риддлу. Они такие же грешники, как и все остальные. Но… я не могу так, как Гермиона. Я верю, что Бог есть.

— Дьявол, бесы?.. — заломил бровь Северус.

— Естественно, — спокойно сказал молодой человек.

Мистер Снейп расхохотался нехорошим смехом.

— Natürlich! — с изрядной долей злости сказал он. — Лучше бы вы верили в Дамблдора и Санту, чем в ваших бесов! Если пастор для вас теперь обманщик, почему бы заодно не признать ложью все, что он вам говорил? Где логика?

— Даже в Библии сказано о бесах, — вновь попробовал достучаться до безбожника Гарри. — Иисус…

— Да, знаю, — мистер Снейп лег на кровать и устало прикрыл глаза. — Иисус изгонял бесов, как блох из собак. Легион из пяти тысяч бесов загнал в две тысячи свиней. По два с половиной беса на свинью. Свиньи не выдержали такого надругательства над психикой и утопились. Если бы я был членом общества защиты животных, я бы назвал это беспрецедентной жесто-о… — он широко зевнул, небрежно прикрыв рот ладонью.

— Северус, — взволновался Гарри. — Вы устали, наверное. Я лучше пойду на работу, а вы спите.

— Гарри, какого черта я договаривался с Хагридом? Никуда вы не идете. Вы все равно весь день будете вялый и сонный. Как вам вообще в голову взбрело травиться настойкой?

— Я думал, это коньяк. Выдохся только, — сообщил Гарри.

— Выдохся! Мистер Поттер, вы вообще когда-нибудь пили коньяк? — пробурчал профессор, не открывая глаз.

— Нет, — сознался молодой человек. — Дядя покупал пиво. Или виски. Их я пробовал, гадость, — вспомнил он. — Но вчера… мне было все равно, — вздохнул он, придвигаясь ближе к разлегшемуся на постели Северусу.

— Надо было мне позвонить… Гарри, я буквально отключаюсь… Разбудите меня через час, — пробормотал тот.

Кровать уже не казалось юноше такой огромной и пустой, когда на ней расположился законный хозяин. Теперь, когда Северус вернулся, пора отправляться к себе на Орли-сквер, с тяжелым сердцем напомнил себе Гарри. О возвращении в каморку думать не хотелось.

Спящий искуситель притягивал его, как магнит. Он лежал на спине, согнув руку в локте и прикрыв глаза тыльной стороной ладони.

«Полежу чуть-чуть и уйду, — приказал себе юноша. — Перейду на кухню или в гостиную», — решил он.

Он придвинулся поближе, жадно рассматривая спящего и сгорая от желания прикоснуться губами к совершенно неподобающим частям его тела. Будто бы случайно, он коснулся босыми пальцами ног ноги Северуса, но тот даже не пошевельнулся. Гарри кольнула мысль о начинающемся безумии — скосив глаза вниз и рассматривая пальцы на профессорских ногах, он чувствовал, что влюбляется в них тоже, и особенно в один слегка искривленный мизинец — второй был почти ровный.

Свиней в центре Лондона не было, и бесам, очевидно, просто некуда было податься. От нечего делать они склонили юношу к рискованной авантюре: как осторожный разведчик, Гарри подобрался к ноге мистера Снейпа и, помедлив немного, как самоубийца над бездной, прикоснулся губами к облюбованному мизинцу. Наслаждение от содеянного было так велико, что юный грешник совершенно ополоумел: ему хотелось перецеловать все пальцы, испробовать их на вкус и даже укусить. Чувствуя себя последним извращенцем, он с тревогой вгляделся в лицо Северуса, но тот спал еще крепче, чем напившийся настойки Гарри. Внимание обезумевшего мгновенно переключилось на новый объект — профессорская нога чуть выше колена, слегка прикрытая полой халата. Прислушиваясь к дыханию Северуса, Гарри наклонился и согрешил по-новому: прижался к этому месту щекой и замер с колотящимся сердцем. Нога была теплой, а растущие на ней волоски оказались совсем не жесткими, даже какими-то пушистыми. Во всяком случае, проверочное прикосновение губ подтвердило их несомненную пушистость. Выяснять, распространяется ли это свойство выше по бедру, Гарри побоялся: мистер Снейп уже два раза шевельнулся.

Юноше казалось, он сходит с ума. Лежать рядом с Северусом было невозможно. Погладив напоследок змеящиеся по подушке черные густые волосы и рассмотрев странный шрам на запястье левой руки — след от сведенной татуировки, как сказал когда-то мистер Снейп, — Гарри выбрался из постели и прошлепал в ванную: грех уже распирал джинсы и причинял физическую боль. Поощрять бесов мысленными картинками пришлось не долго: юноша вспомнил грубый поцелуй, за который Северус просил прощения: язык искусителя вел себя во рту Гарри, как совершенно другая, неподобающая часть тела. Воспоминание о мучительно возбуждающих движениях этого теплого толкающегося языка стало последней каплей для несчастного: грех фонтанировал несколько раз с дьявольской силой. Гарри стонал от облегчения, стоя под струями теплой воды. Душ смыл бесчинство плоти, но вода не унесла тяжелого ощущения греха, — Гарри вновь почувствовал себя грязнее и хуже, чем раньше. В который раз он с болью подумал, что за совместный с Северусом грех расплата будет тяжелей вдвойне.

На него накатила новая волна сонливости. Он вернулся в спальню и осторожно проскользнул под одеяло, оправдываясь тем, что Северус просил его разбудить. Мистер Снейп теперь спал, лежа на животе, и представлял собой в таком виде гораздо меньшую угрозу, с точки зрения Гарри. Юноша придвинулся поближе, обнял его рукой за спину и затих.

«Только полчаса», — мелькнула последняя мысль. Он провалился в сон — глубокий, мягкий и странный до чрезвычайности: во сне Северус целовал его спину, спускаясь все ниже и ниже, и даже добрался до ягодиц. Даже во сне Гарри подивился его осторожности: в привычных дьявольских сновидениях с профессором Снейпом тот вытворял вещи и похуже.

*****

Проснувшись, Гарри с минуту лежал в постели, пытаясь отделить сны от яви и понять, на каком он свете находится. Часы на столике показывали три. Сквозь шторы просвечивало солнце, из открытого окна доносился шелест ветра и перекликающиеся трели птиц.

Северуса в постели не было, но Гарри уже сообразил, чем тот занят, — нос уловил запах чего-то жареного и на редкость вкусного. Досадуя на то, что заснул сам и не разбудил мистера Снейпа, он впрыгнул в джинсы, накинул рубашку и ринулся вниз.

Гарри не ошибся: Северус жарил мясо. Он окинул непроницаемым взглядом встрепанного босого юношу с голой грудью и насмешливо прищурился.

— Северус! Я забыл вас разбудить! — огорченно сказал Гарри, оглядываясь на сковородку и сглатывая слюни.

— Придется вас наказать, мистер Поттер, — без тени юмора сказал мистер Снейп.

— Как? — вытаращился Гарри.

— Я подумаю, — хищно прищурился Северус. — И, кстати, вам не говорили, что в таком виде к обеду не выходят?

Через пару минут Гарри чинно сидел за столом, умытый и застегнутый на все пуговицы, и, давясь слюной, следил, как профессор накладывает ему полную тарелку мяса и овощей.

— Приятного аппетита, — мистер Снейп сел напротив, и, не долго думая, вонзил вилку и нож в поджаристый сочный кусок.

— Господи, благослови эту пищу… — пролепетал Гарри, глядя, как по лицу жующего безбожника растекается возмутительное блаженство чревоугодия.

От его собственной тарелки шел сводящий с ума аромат жареного мяса и восточных приправ.

— Спасибо, Господи, благослови Северуса Снейпа, — скороговоркой произнес он и впился зубами в истекающее соусом мясо.

Мистер Снейп дернул бровью.

— Можно было ограничиться простым «Спасибо, Северус», — заметил он.

— Ужасно вкусно, — пробормотал молодой человек, изо всех сил пытаясь подражать неторопливости своего визави. Не спеша есть не получалось: пока Северус смаковал один кусок, Гарри глотал три.

— Мистер Поттер, — промурлыкал Снейп, изящно подхватывая вилкой салат. — Я тут подумал, что неразумно пользуюсь своим недвижимым имуществом. Как вы заметили, у меня пустуют три комнаты.

— Угу, — согласился Гарри, гоняя по тарелке маслину: та упорно не желала быть пойманной на вилку. — А что?

— А то, что я думаю сдать внаем хотя бы одну из них. Какому-нибудь приятному молодому человеку.

Гарри уронил вилку на скатерть.

— Какому еще молодому человеку? — слегка побледнел он.

Профессор неопределенно шевельнул бровью.

— Желательно брюнету. Стройному, с хорошей фигурой. Без вредных привычек, ну и тому подобное.

— Зачем он вам сдался? — внезапно севшим голосом спросил молодой человек.

Мистер Снейп опустил взгляд, внимательно изучая что-то в своей тарелке.

— Как-никак, семьдесят фунтов в неделю, — отметил он.

— Северус! — рассердился Гарри. — Таких цен не бывает! Это Ноттинг Хилл! Или вы хотите, чтобы прибежало пол-Лондона брюнетов?

— Я еще не давал объявления, — хладнокровно сказал Снейп. — Хотел сначала у вас спросить, может, вы не откажетесь занять одну из комнат?

Гарри хмуро уставился на профессора.

— А в двух других… будут еще жильцы?

— М-м… не обязательно. Так что?

— Нет, — сурово сказал Гарри. Возиться с маслиной расхотелось, он схватил ее рукой и сунул в рот, не распробовав. — Спасибо за все. Мне пора. Домой. Хорошо, что напомнили, — бесцветным голосом сказал он, отодвинул тарелку и встал.

Он не успел сделать и шагу, как оказался в объятиях мистера Снейпа.

— Гарри, ты вообще шуток не понимаешь?

— Ничего себе шутки! — он рванулся и обмяк, прижатый крепкой рукой к профессорской груди.

— Гарри, я не хочу, чтобы ты уходил, — прошептал Северус, зарываясь лицом в торчащие волосы на его макушке. — Останься. Я не буду… я… могу просто на тебя смотреть… Даже не прикоснусь, если ты не захочешь. Я обещаю. Только останься.

«А если я захочу, прикоснетесь?» — хотел спросить Гарри, но сдержался.

Мистер Снейп разжал объятья. Он выжидающе смотрел ему в глаза, и лицо его казалось почти спокойным. Гарри опустил взгляд и вдруг заметил, что пальцы Северуса вцепились в спинку стула так, что побелели ногти. Спокойствие было ложным. Юноша вдруг с изумлением почувствовал, что имеет над этим человеком гораздо большую власть, чем мог себе представить. От этого открытия краска бросилась ему в лицо, но он молчал.

— Так что? — тихо спросил Северус.

— Я не знаю, — сказал, наконец, Гарри. — Это… неправильно как-то…

— Вы... боитесь того, что люди скажут? — прищурился мистер Снейп.

— Нет, нет, — разволновался Гарри. — Дело не в этом…

— Тогда в чем? У вас будет отдельная комната. Я не буду вас беспокоить, — быстро сказал Северус.

— Я… мне надо подумать, — пробормотал Гарри. — Мое жилье в «Электре» оплачено вперед и…

— Это решаемая проблема. Но я бы на вашем месте не отказывался от этой комнаты. У человека должен быть выбор. Хотя бы психологически. Вы всегда можете уйти, — сказал мистер Снейп.

Он прекратил сверлить взглядом молодого человека и принялся расхаживать по кухне.

— Гарри, я буду с вами абсолютно откровенен. Мне кажется, между вашей головой и сердцем нет никакого взаимопонимания. Вы сами не знаете, чего хотите. Какие бесы мешают вам остаться здесь, скажите на милость?

— Бесы как раз не мешают, — вздохнул Гарри. — Они хотят, чтобы я остался.

Мистер Снейп замер посреди кухни с непроницаемым выражением лица.

— Я не спрашиваю, что думают ваши бесы, — сказал, наконец, он. — Вы сами этого хотите?

Гарри казался озадаченным. Бесы упорно не хотели отделяться от своего хозяина. Юноша проглотил комок в горле.

— Хочу, — прошептал он. — Очень хочу.

*****

— Позвоните мне, когда надоест женское общество, — мистер Снейп остановил машину неподалеку от парадного Гермионы. — Я вас заберу, поужинаем где-нибудь.

— Северус…

— Мистер Поттер, возражения не принимаются. Я заметил, вы с первого раза ни на что не соглашаетесь. Напрашиваетесь на уговоры.

— Я не сказал «нет», мистер Снейп, — Гарри сидел, разомлев на переднем сиденье, и, казалось, никуда не спешил.

— «Да» я тоже не расслышал.

— Вы ненадолго в клинику? А вдруг опять какой-нибудь критический пациент?

— Помолитесь вашим богам, Гарри, авось минует чаша сия. Я посмотрю, как там Бродяга, и назад.

— Привет передавайте, — юноша со стыдом подумал, что так и не навестил доктора Блэка.

— Сестре Гермионе тоже можете привет передать, — насмешливо сказал мистер Снейп. — Наверняка это была ее идея наставить меня на путь истинный. Я ей многим обязан.

Гарри улыбнулся.

— Спасибо… передам. Я пойду?..

— Идите, — милостиво разрешил мистер Снейп.

Молодой человек не сдвинулся с места.

— Северус…

— М-м?

— Нет, ничего, — Гарри вздохнул.

— Я тоже не хочу с вами расставаться, мистер Поттер, — пробормотал Северус. Гарри вспыхнул: это было именно то, о чем подумал он сам.

Неожиданно он сделал невиданную доселе вещь — схватил за руку мистера Снейпа и быстро поцеловал его пальцы.

— Я позвоню, — сказал он и выскочил из машины.

Профессор сидел, не трогаясь с места, задумчиво глядя перед собой.

Очнуться от грез помог дорожный инспектор, сообщивший, что владелец прав на имя Северуса Тобиаса Снейпа — злостный нарушитель, вот уже десять минут стоящий на двойной желтой полосе.

*****

— Герми? — Гарри с удивлением разглядывал подругу. — Тебя не узнать. Ты такая… красивая, — искренне восхитился он.

Удивляться было чему: Гермиона нынешняя ничем не походила на себя прежнюю. Харизматы не считали косметику большим грехом, но, будучи евангелисткой, девушка никогда не пользовалась дьявольскими женскими ухищрениями. Сегодня даже довольно рассеянный Гарри заметил подкрашенные черной тушью глаза, слегка размазанную помаду и совершенно новую прическу — хитроумно заплетенную толстую косу. Вместо скромной блузки юной проповедницы на ней было подозрительно короткое кремовое платье.

— Гарри, ты тоже похорошел, — в свою очередь заметила Гермиона. — Поправился, что ли…

— Растолстел? — взволновался молодой человек.

— Не смеши, — фыркнула девушка. — Проходи, только… Я не одна, — блестя глазами, сказала она и прибавила шепотом. — Моя драгоценность… она вернулась.

— Что же ты сразу не сказала, — растерялся Гарри. — Я в другой раз зайду. Извини, я не сообразил, я…

— Не выдумывай, — Гермиона потянула его за рукав. — Хоть чаю с нами выпей. Идем, я вас познакомлю.

Гарри поупирался для вида, но любопытство взяло верх. Вслед за красавицей-хозяйкой он прошел в комнату и остановился, как вкопанный.

Откинув красивую шею на спинку дивана, запустив руку в копну розово-фиолетовых волос и задумчиво вращая в другой руке бокал шампанского, в апартаментах Гермионы возлежала жена доктора Люпина — Нимфадора Тонкс.

*****