Курица – птица, Но по повадкам – ящерица

 

Никак не забываются потешные случаи времен далекого детства, связанные с отловом курицы для бульона. Если для любой хозяйки это была рядовая операция, для нашей мамки – целая трагедия. Обидно было, когда уже почти пойманная птица внезапно вырывалась, а в руках оставалось только несколько хвостовых перьев. На глазах у матери слезы. И от того, что казалось уже добытая хохлатка ускользнула из рук, и от жалости к ней за выдернутые перья. Хотя и удел птицы был уже предрешен. Ибо она и отлавливалась для того, чтобы сварить из нее вкусный куриный суп с домашней лап­шой. Но тем не менее горе у матери было беспредельное.

- Да не плачь ты, Павловна, ради бога! Сейчас мы ее, окаянную, поймаем, – как могла, сочувствова­ла сердобольная соседка тетя Зина.

- Как же мне не плакать! Ведь перья выдернула у живой курицы! Больно же ей! – не унималась мать, поминутно выти­рая навертываю­щиеся на глаза слезы.

- Не так уж и больно! Это она сама от страха отдает свои перья, – убеждала соседка.

Мне, тогдашнему семилетнему пацану, тоже было жаль ку­рицу. И я, конечно, не верил теть-Зининому заверению, что будто бы курица добровольно отдавала свои перья. Но как же, оказывается, была права наша соседка. Курица действи­тельно обладает способностью сбрасывать часть своего опе­рения в опасных ситуациях (об этом я узнал совсем недавно из специальной литературы). По принципу: перья отдам, зато сама жива останусь. Точно так же, как и ящерица жертвует своим хвостом в минуту опасности.

 

Чудо-дерево

 

Как-то по осени на проспекте Металлургов в Новокузнецке подобрал я упавший с дерева лист, удививший меня своими размерами. Принес домой, стал измерять. Пятнадцатисанти­метровую линейку пришлось прикладывать к листу пять раз, ибо длина его оказалась равной 70 (!) сантиметрам.

По-видимому, мало кто из жителей Кузбасса ответит, ка­кому же дереву, растущему на территории нашей области, мо­гут принадлежать листья таких больших размеров. Как-то я даже провел своеобразное интервью. Прохожим задавал только один вопрос: как называются эти деревья? Большинство отве­тили: «Не знаем». Некоторые жители домов, возле которых растут эти деревья, сказали: «Орех». Другие уточнили – грецкий орех. И только совсем немногие дали правильный от­вет: «Маньчжурский орех».

Это дивное дерево вот уже два десятка лет живет в южном Кузбассе. Выглядит оно несколько необычным по сравнению с древесными представителями местной флоры. Во-первых, это раскидистая крона, состоящая из немногочисленных ветвей, которые оканчиваются очень толстыми побегами. Новокузнец­кие и осинниковские мальчишки осенью сбивают с этих де­ревьев необычные для Сибири плоды, извлекают из зеленой оболочки в твердой и толстой скорлупе костянки, очень по­хожие на известные грецкие орехи. Правда, по размерам пло­ды маньчжурского ореха раза в два мельче грецких. Но по питательности они мало чем от них отличаются.

Родиной ореха маньчжурского считается Дальний Восток, хотя он разводится в европейской части России, к югу от Ленинграда, Архангельска, Свердловска, а также в Сибири – южнее Новосибирска, Красноярска, в том числе несколько де­сятков экземпляров этого чудного дерева произрастает и в южном Кузбассе. Для любопытных даю точные адреса: в городе Новокузнецке растет орех маньчжурский в центре города – по проспекту Металлургов, на территории Западно-Сибирского металлургического комбината. В городе Осинники – ореховая аллея по улице имени Кирова и ореховая рощица возле цент­рального кинотеатра; два экземпляра растут неподалеку от села Кругленького, на опушке большого ранеточного сада. Несколько экземпляров высажены на усадьбах садоводов-люби­телей. Растет это дерево и в городе Мыски.

Орех маньчжурский отличается быстрым ростом (в двухлет­нем возрасте достигает метровой высоты), высокой морозос­тойкостью (переносит морозы до 50 градусов), о чем убеди­тельно свидетельствуют двадцатилетние экземпляры, растущие в южном Кузбассе.

Правда, однолетние сеянцы маньчжурского ореха поврежда­ются поздними весенними заморозками. На это и сетуют ново­кузнецкие озеленители, оправдывая свое нежелание занимать­ся крупными посадками этого дерева в городе. Однако это прекрасное дерево из-за своих высоких декоративных качеств стоит того, чтобы с ним повозиться, позаботиться о сохра­нении сеянцев в условиях питомников.