Коллапс российского государства в начале XX века: русские революции

Интересно рассмотреть в этой исторической точке те же самые яв- ления, которые были идентифицированы для Смутного времени.

Свобода, автономность индивидуума. Служившая для мировых

СМИ символом мракобесия и тиранства Россия в результате инверсии Февральской революции стала едва ли не самой свободной страной мира. Превосходная степень оценки «самая» представляла не только самооценку, но и солидарное мнение западных наблюдателей.

Символом доведенной до абсурда свободы стал Приказ № 1, провоз- глашавший демократизацию отношений в армии. Высшие командные функции в ней переходили от офицерского корпуса к Советам солдат- ских депутатов. Развивая логику приказа, солдаты стали саботировать распоряжения офицеров и выбирать себе собственных командиров. Свобода была де-факто понята как право самоволки61.

⁵⁹ Костомаров Н.И. Русская история в жизнеописаниях ее главнейших деятелей. М., 1993. С. 389.

⁶⁰ Бернадский В.Н. Конец Заруцкого. Т. 19// УЗ Ленингр. Пед. ин-та им. А.И. Герцена. 1939.

⁶¹ Старцев В.И. Внутренняя политика Временного правительства первого состава. Л., 1980. С. 69.

По свидетельству военного министра последнего состава Временного правительства А.И. Верховского, Приказ № 1 был отпечатан фантастичес- ким по масштабам тиражом — в 9 млн экземпляров62. До сих пор вопрос о его авторстве и тиражировании окутан мраком. Даже военный министр первого состава Временного правительства А.И. Гучков считал его «не- мыслимым». Обер-прокурор Синода В.К. Львов заявлял, что Приказ № 1 есть «преступление перед Родиной»63. Но «недоразумение» повторилось. Став военным министром, А.Ф. Керенский издал свой «Приказ по армии и флоту» (его стали называть «декларацией прав солдата»), фактически дублировавший содержание Приказа № 1. Еще 16 июля 1917 г. А.И. Дени- кин, выступая в присутствии А.Ф. Керенского, заявил: «Когда повторяют на каждом шагу, что причиной развала армии послужили большевики, я протестую. Это неверно. Армию развалили другие…»64.

Задачу «прыжка в царство свободы» ставили перед собой и боль- шевики. Сейчас, оперируя штампами критики «большевистского то- талитаризма», редко вспоминают тот факт, что именно Россия первой провозгласила принцип неограниченного цензами избирательного права. Режим диктатуры пролетариата законодательно отстранял от участия в выборах порядка 5% населения — представителей т.н. «экс- плуататорских классов». Но это воспринималось не как ограничение свободы, а как выражение императива социального лишения. В то же время в США было отстранено от выборов посредством цензов около 30% взрослого мужского населения. В России впервые в мире после Но- вой Зеландии в политико — правовом отношении женщины приравни- вались к мужчинам. Для сравнения, в традиционно-позиционируемых демократическими государствах женское население получило право участия в выборах позже, и не без давления опыта Советской России. В США — в 1920 г., Великобритании — 1928 г., Франции — 1944 г., Ита- лии — 1945 г., Греции — 1956 г., Швейцарии — 1971 г.65

На низовом уровне функционирования социума главным  пре-

пятствием абсолютизации принципа свободы индивидуума выступа- ли скрепы традиционной патриархальной семьи. На каждой из точек

«смутных времен» в истории России фиксируются «походы» против семейных ценностей. Ликвидация буржуазного института семьи была одним из лозунгов революции, одним из базовых программных поло- жений Манифеста коммунистической партии66.

⁶² Верховский А.И. На трудном перевале. М., 1959. С. 207.

⁶³ Старцев В.И. Указ. соч. С. 69.

⁶⁴ Деникин А.И. Очерки русской смуты // Вопросы истории. 1990. № 8. С. 78.

⁶⁵ geo. 1september.ru/article. php?ID… —

⁶⁶ Маркс К., Энгельс Ф. Манифест коммунистической партии // Избранные сочинения. Т. 3. М., 1985.

Тема половой свободы была одной из центральных в идеологии про- леткульта. Широкое хождение в период Гражданской войны получил текст изданного в 1918 г. «Декрета об отмене частного владения женщи- нами». Сейчас идут споры о его подлинности. Но фактом является то, что в ряде мест (преимущественно в комбедах) идея «национализации женщин» получила практическое воплощение. Разлагающее воздей- ствие т.н. «свободной любви» в России стало даже в 1919 г. предметом обсуждения на заседании специальной сенатской комиссии в США67.

Одним из первых декретов (принят в декабре 1917 г.) предельно упрощалась бракоразводная процедура. Пропаганда права женщины на развод привела к выходу некогда патриархальной России на первое место в мире по показателю разводов68.

Центральной темой молодежных диспутов стала теория стакана воды, отрицающая чувство любви и сводящая отношения мужчины и женщины к удовлетворению сексуальных влечений. Как буржуаз- ная мораль отрицались все условности добрачных ухаживаний. Со- вершение полового акта редуцировалось до уровня выпитого ввиду естественной потребности человека в утолении жажды стакана воды. В Москве и ряде других городов проводились массовые эпатирующие традиционалистов демонстрации под лозунгом «Долой стыд!». Еще в середине 1920-х гг. в столице при попустительстве властей активно действовало общество с аналогичным названием. Прямым следствием пропаганды половой свободы стали пандемии венерических заболева- ний. Ситуация в городах 1920-е гг. была настолько опасной, что суще- ствовал риск эпидемиологического краха всей социальной системы69.

За пять лет до революции В.В. Розанов, анализируя опыт француз- ского обольщения идеалом свободы, предупреждал о содержащихся в нем угрозах для российского социума. Предупреждение оказалось неуслышанным. В трактовке В.В. Розанова свобода индивидуума — это псевдоценность. «Вот что значит, — предостерегал он, — рвануться к неудачной теме: Франция гибнет и уже почти погибла (даже населе- ние вырождается) в судорожных усилиях достигнуть просто глупой темы — Свободы. Нужно достигать гармонии, счастья, добродетели,

⁶⁷ Дубинина Н.И. Победа великого Октября и первые мероприятия партии в решении женского вопроса // Опыт КПСС в решении женского вопроса. М., 1981. С. 14–34; Ве- лидов А. «Декрет» о национализации женщин. История одной мистификации // Мо- сковские новости. 1990. № 8; «Женщина — друг человека» // Московский комсомолец. 2001. 11.04. С. 3.

⁶⁸ Декреты Советской власти. Т. 1. 25 октября 1917 г. — 16 марта 1918 г. М., 1957.

⁶⁹ Коллонтай А. Быт и семья // Огонек. 1923. № 20; Верховский П.В. Новые формы бра- ка и семьи по советскому законодательству. Л., 1925; Залкинд А. Б. Половое воспитание. М., 1930; Вилькоцкий В. Комбесстыдство // Огонек. 1997. № 44.

героизма, хлеба, женщин; ну, если брать отрицательное — достигать разврата. А не пустоты, а свобода есть просто пустота, простор. — Двор пуст, въезжай кто угодно. Он не занят, свободен. — Эта квартира пусту- ет, она свободна. — Эта женщина свободна. У нее нет мужа, и можешь ухаживать. — Этот человек свободен. Он без должности. Ряд отрица- тельных определений, и “свобода” их всех объединяет. — Я свободен, не занят. От “свободы” все бегут: работник — к занятости, человек — к должности, женщина — к мужу. Всякий — к чему-нибудь. Все лучше свободы, “кой-что” лучше свободы, хуже “свободы” вообще ничего нет, и она нужна хулигану, лоботрясу и сутенеру. К этому милому идеалу, “обнимая воздух”, Франция и рванулась. И разбилась в пустоте. Тог- да как надо было стремиться к гармонии, порядку и работе. Тогда как можно рваться: к героизму — без Бога, к святости — в Боге»70.

Поведение масс в 1917 г. демонстрировало все симптомы коллек- тивного безумия. Впечатление, что «все сошли с ума» — характерный мотив относящейся к Февральской революции мемуарной литературы («революционная эпилепсия»). «После Февраля, — реконструирует на- строения масс в 1917 г. в ставшей классической в историографии ре- волюции книге “Красная смута” В.П. Булдаков, — на улицы городов выплеснулась волна самых разнообразных манифестаций. Это обычно для любой революции, хотя в России по тогдашним погодным усло- виям (необычно суровая зима) ситуация приобрела “масленичный” характер. Февральская революция в ту пору менее всего напоминала “кровавый карнавал”. На Невский выходили женщины, требуя урав- нения в правах во имя демократии, подростки с лозунгами “Детский социализм!” (лишнее подтверждение тому, что с идеалом социализма связывалось государственно-опекунское начало), решившие “перевос- питаться” уголовники, наконец, многочисленные “инородцы” в экзоти- ческих одеяниях — это более всего умиляло “чистую” столичную пу- блику. В Москве 3 марта был “сплошной карнавал, красный променад, праздник веселья неистощимого и восторга”. Все это было в алых тонах: нет человека, который не нацепил бы себе красного банта». 12 марта известный дрессировщик В. Дуров не только «возил по улицам куклы Распутина и Протопопова», но и «водил слона», причем на слоне была

«алая попона с золотой вышитой надписью: “В  борьбе обретешь ты

право свое!” (По-видимому, это была не шутка, а форма агитации.)»71. Манипулирование идеалом свободы сублимировало темные диони- сийские стихии разрушения. Свобода — liberte — трансформировалась

⁷⁰ Розанов В.В. Опавшие листья. Короб второй, и последний. М., 2001. С. 226.

⁷¹ Будаков В.П. Красная смута: Природа и последствия революционного насилия. М., 1997. С. 63.

в русскую «волю». Об их категориальном различии писал Г.П. Федотов:

«Никто не может оспаривать русскости ”воли”. Тем необходимее отдать себе отчет в различии воли и свободы для русского слуха. Воля есть прежде всего возможность жить или пожить по своей воле, не стесня- ясь никакими социальными узами, не только цепями. Волю стесняют и равные, стесняет и мир. Воля торжествует или в уходе из общества, на степном просторе, или во власти над обществом, в насилии над людь- ми. Свобода личная немыслима без уважения к чужой свободе, воля всегда для себя»72.