Последовательность семи вестей

Для начала следует отметить, что церкви, к которым обращены вести, находятся в определенном географическом порядке. Города, где были основаны эти семь церквей, находились на пересекающихся дорогах Римской империи на расстоянии тридцати – сорока миль, и образовывали, таким образом, цепь.[59] Человек, посещающий эти города, должен был проехать полукруг, начиная с Ефеса, ближайшего к Патмосу и, двигаясь по часовой стрелке, в Смирну и Пергам, затем на юго-восток, в Фиатиру, Сардис, Филадельфию и, наконец, Лаодикию. Возможно, что вести доходили до церквей по этому маршруту. «Послания, доставленные в эти семь городов, легко разносились по окружающей местности и, так как каждое послание должно было быть рукописным, нужно было, чтобы каждое послание было послано туда, где оно могло достичь как можно большего количества людей».[60]

Местонахождение семи церквей по отношению друг к другу

Порядок семи церквей отражают положение отдельных светильников в семисвечнике. Каждый светильник в подсвечнике симметричен тому, который находится на противоположной стороне. Семь вестей это точно отображают. Первая и последняя вести, в Ефес и Лаодикию, явно параллельны; обе церкви находятся в большой опасности из-за отсутствия любви и законничества. Вторая и шестая церкви, в Смирне и Филадельфии, получают похвалу за верность, они не получают обличения, обе противостоят тем, «которые говорят о себе, что они Иудеи» (2:9; 3:9). Третья и пятая вести, к Пергаму и Сардису, параллельны друг другу т.к. говорят об отступлении, очень мало хорошего сказано об этих церквях. Четвертая весть к церкви, стоящей в середине этих пар, к церкви в Фиатире, совершенно отлична. Это разделенная церковь, поэтому весть самая длинная. В параллельных структурах, подобных этой, понимание одной стороны параллелизма помогает понять другую сторону.

Формат семи вестей

«Согласование вестей к семи церквям», схема, которая идет после этой главы в комментарии (стр. 84), проливает больше света на структуру семи вестей. Каждая весть имеет общий формат из шести частей с небольшими различиями между вестями. Сравнивая подобные элементы во всех вестях, можно проникнуть глубже в их содержание.

Во-первых, каждая весть начинается с обращения: «Ангелу __________ церкви напиши». У каждой церкви есть свое имя. Христос обращается к каждой церкви индивидуально.

Во-вторых, весть к каждой церкви начинается с фразы: «Так говорит», которая параллельна фразе «так говорит Господь» в ветхозаветных пророчествах. Совершенно ясно, что здесь говорит Христос. Когда Он говорит, церковь должна слушать и повиноваться. За фразой «так говорит» следует краткое описание Иисуса Христа, Того, Кто посылает весть. Христос говорит о Себе, используя выражения и некоторые характерные черты, с которыми мы встречаемся в великом видении «подобного Сыну Человеческому», ходящего «посреди семи светильников» (см.. 2:1) в Откровении 1:9-20. Упомянутые черты были особенно значимы для решения проблем данной церкви и подходили к тому положению, в котором она находилась.

В-третьих, за описанием следуют слова оценки церкви. Эта часть начинается со слова «знаю». К пяти из семи церквей Иисус обращается со словами «знаю дела твои», тогда как вести к Смирне и Пергаму начинаются соответственно – «знаю твои дела и скорбь» и «знаю твои дела, и что ты живешь там». Эта разница появляется из-за особых обстоятельств, в которых находились эти две церкви.

Христос, прежде всего, анализирует духовное состояние каждой церкви. Он заявляет о полном знании их. «Его проницательный взор» вскрывает «истинное положение каждой церкви, иногда противоположное представлению церкви о самой себе».[61] Он знает каждую церковь лично, так как ходит посреди их. Если церкви хотят узнать, как им жить и в какую сторону меняться, им нужно прислушаться к тому, что говорит им Христос. В начале он обращается к церкви со словами похвалы за ее сильные стороны, за исключением Сардиса и Лаодикии, которых почти не за что хвалить. Далее следуют слова обличения. Смирна и Филадельфия здесь представляют исключение, их не в чем обвинить. Их даже не призывают к покаянию.

В-четвертых, после оценки следует увещевание. После анализа духовного состояния каждой церкви, Христос советует ей, как изменить положение. Церковь либо призывается к покаянию, изменению своих путей, либо поощряется к тому, чтобы и дальше стоять твердо, проявляя верность и послушание.

В-пятых, каждая церковь призывается «слышать, что Дух говорит церквам». «Имеющий ухо да слышит» звучит как эхо слов Христа, которыми Он заканчивал Свои высказывания в Евангелиях (пр. Мф. 11:15; 13:9, 43; Марк 4:9, 23; Лк. 8:8; 14:35). Эта фраза предполагает большую аудиторию, чем одна церковь. Христос говорит посредством Духа Святого. (см. Ин. 16:13). То же, что Христос говорит семи конкретным общинам первого века, Дух Святой говорит церкви во всем мире и отдельным христианам везде и во все времена.

И в-шестых, каждая весть заканчивается обетованием побеждающему. (Пятый и шестой элементы даны в обратном порядке в последних четырех вестях.) Христиане призваны к жизни победы и послушания Христу. Алан Джонсон замечает, что обетования побеждающим перекликаются с книгой Бытие 2-3; то есть, то, что вначале было утрачено Адамом в Едеме, возвращено во Христе.[62] Исполнение этих обетований описано в двух последних главах книги (Откр. 21-22)

Были предложены два различных взгляда на структурную модель семи вестей в Откровении 2-3. С одной стороны, Вильям Х. Шеа предполагает, что форма вестей повторяет формулу завета. Древнее соглашение завета имело пять стандартных элементов: (1) преамбула, (2) пролог, (3) условия или требования, (4) благословения и проклятия и (5) свидетели. Применяя эти элементы к содержанию каждой из семи вестей к церквям, Шеа видит их присутствие в каждом случае: (1) преамбула представляет Христа, начинаясь фразой «Так говорит…», дальше идет соответствующий титул. (2) Пролог говорит об отношениях в прошлом такими словами: «знаю дела твои», (3) условия представлены повелительным наклонением «покайся» и дальнейшими указаниями. (4) Благословения состоят из обещания награды «побеждающему», тогда как предупреждения о проклятиях появляются не везде; (5) Дух является свидетелем, которого церкви должны слушать. Таким образом, Шеа делает вывод, что семь вестей представляют собой обновление завета с каждой из семи церквей.[63]

С другой стороны, Дэвид Аун, отражая мнение и некоторых других авторов, предполагает влияние царских или императорских указов на формат семи вестей: (1) praescriptio (введении); (2) центральная часть; (3) заключение.[64] Аун считает, что семь вестей следуют этой третичной структуре: (1)введение; (2) центральная часть вводится фразой «знаю…»; (3) двойное заключение, содержащее призыв быть ревностным и слова победителям. Далее он приводит аргумент, что формула «так говорит…», которая была первейшей частью царских и императорских указов, провозглашаемых Римскими управителями и императорами после Персидских царей, классифицирует семь вестей, скорее, как указы (бывшие формальными и общественными), а не как послания (неформальные и частные). Используя форму царского/императорского указа, Иоанн представляет вознесшегося Христа как монарха, обращающегося к своим подданным, это контрастно по отношению к Римскому императору, который являет собою жалкое дьявольское подобие Бога. Иисус изображен вечно владычествующим Царем царей, и Он издает торжественный и властный указ, соответствующий Его статусу. [65]

Эти две идеи не должны рассматриваться как взаимоисключающие, но, скорее, как соотносящиеся и дополняющие друг друга. Они служат примером того, как в книге Откровение переплетается большой спектр внутренних мотивов. В то время как точка зрения о формуле завета указывает на то, что первая важная часть книги Откровение имеет характер завета, версия царского/императорского указа показывает, каким образом форма семи вестей Откровения 2-3 способствовала наиболее эффективному их донесению до христиан первого века в Малой Асии.

 

Толкование Семи вестей

Вопрос о том, как следует понимать и толковать семь вестей к церквям, является очень важным и заслуживает серьезного рассмотрения. Сама книга Откровение ясно указывает на то, что содержание семи вестей связано с определенным местом и временем. Но, согласно 1:19, содержание Откровения описывает то, «что есть, и что будет после сего». В Откр 4:1 Иоанну сказано, что в видениях он увидит то, «чему надлежит быть после сего» (по-гречески это та же самая фраза.). «После сего» из Откр. 4:1 точно соответствует тому, «что будет после сего» (Откр. 1:19), т.е. имеются в виду именно вести к семи церквям. (Откр. 2-3).

Как уже упоминалось ранее, семь вестей, вероятно, не были посланы семи церквям отдельно, но все посылались всем церквям вместе с самой книгой Откровение (см.. 1:11). Завершающая часть каждой вести «церквам» предполагает, что «весть к каждой церкви одновременно является вестью ко всем церквам».[66]

Семь вестей были адресованы реальным церквям в Римской провинции Асия (1:11). В каждой вести назван город, в котором находилась данная церковь. Весть отражает текущее положение дел и условия той церкви, к которой она обращена и сопровождается описанием исторической ситуации данного города, где находилась соответствующая церковь.[67] Христос посещает каждую церковь и готовит ее к грядущему кризису. Он отвечает на насущные нужды и проблемы, обращается к реальному положению и обстоятельствам. Поэтому, чтобы понять эти вести и верно интерпретировать их смысл, мы должны, в первую очередь, их прочитать в контексте реального исторического окружения.

Семь церквей Откровения были выбраны, чтобы быть представителями большего числа церквей в провинции Асия того времени, куда входили Колоссы (Кол. 1:2), Иераполь (Кол.. 4:13), Троада (Деян. 20:5; 2 Кор. 2:12) и Милит (Деян. 20:17). Цифра семь в данном случае должна рассматриваться как символ полноты и завершенности. Хотя вести были написаны семи конкретным церквям, они также предназначались для всех церквей провинции Асии и, возможно, так же для всей христианской церкви на протяжении всей истории.[68] Как указывает Мерил С. Теней: местонахождение церквей в окружности предполагает, что «они, возможно, представляют весь цикл христианской веры и развития христианства и даны в качестве примера для видимой церкви всех времен». [69]

Хотя семь вестей были изначально предназначены для определенных церквей времен Иоанна, превосходят временные и пространственные рамки. Они звучат ко всем христианам всех поколений, и в их содержании есть скрытый смысл для каждого, кто их читает. Тот факт, что каждая весть завершается ясным призывом ко всем слушающим услышать, «что Дух говорит церквам», говорит о том, что семь вестей были нацелены на большую аудиторию, чем поместные общины. Через постоянное присутствие Духа, вести, посланные семи церквям, важны для Божьего народа во всякое время и в любом месте. Они направлены разным людям с их разными жизненными обстоятельствами и нуждами: гонимым, как церковь Смирны, верным свидетелям, как в Филадельфии, духовно мертвым христианам, таким, как в Сардисе, или теплым, как христиане Лаодикии. Хотя, чтобы понять семь вестей, их следует читать, учитывая их значение для семи христианских общин в Асии в то время и в том месте, но их содержание применимо к большому разнообразию ситуаций, в которых находятся и церкви, и отдельные христиане, желающие услышать весть.

Однако книга Откровение заявляет о себе как о пророчестве (1:3; 22:7,10, 18-19), и к ней, как к таковой, нужно подходить как к пророчеству. Так как пророчество предсказывает будущее и наставляет, то весть пророка людям его времени выходит за рамки его времени. Семь вестей к церквям книги Откровение 2-3, хотя и предназначались в первую очередь аудитории первого века, но могут рассматриваться как имеющие особое значение для будущего, которое и было будущим с точки отсчета Иоанна. «Семь церквей дают пример тех вещей, которые могут пойти в неверном русле в любой церкви».[70]

Некоторые комментаторы понимают семь вестей из Откр. 2-3 как пророческое предсказание семи последовательных периодов в истории христианства со времени Иоанна до Второго пришествия. Согласно этому толкованию, церковь Ефеса представляет церковь первого столетия христианской эры. Смирна – период гонений второго и третьего веков. Пергам – церковь четвертого и пятого веков, пошедшую на компромисс. Фиатира – церковь Средних Веков. Сардис – реформацию и период после реформации, начиная с пятнадцатого и до восемнадцатого века. Филадельфия – церковь миссионерского пробуждения конца восемнадцатого и до конца девятнадцатого веков, а Лаодикия – церковь времени конца.

Но, однако, одно кажется ясным – в контексте нет указания на то, что семь вестей служат как пророческая схема истории христианской церкви (как это присутствует в Дан. 2, к примеру). Но все же, некоторые моменты говорят о том, что вести к семи церквям имеют гораздо далее идущее значение для христиан на протяжении истории.

Особо интересно отметить приведенную последовательность церквей. Некоторые из великих историков церкви, такие как Филипп Шафф, подразделяли историю христианской церкви на семь основных периодов: (1) период апостолов, (2) период трудностей и преследования церкви, (3) период компромисса, соглашения между церковью и государством, (4) период средневековья, (5) период Реформации, (6) период протестантской ортодоксальности, когда доктрина становится важнее практики, (7) период неверия и всемирной проповеди Евангелия. [71]Очень интересно то, что семь вестей Откровения соотносятся с характером этих семи периодов истории церкви, выделенных Шаффом, хотя не все из семи вестей применимы в равной степени к каждому периоду церковной истории.[72] Все же считается, что семь церквей неким образом символизируют историю христианской церкви, и движение от Эфеса к Лаодикии, в основных периодах церковной истории довольно хорошо просматривается. Семь вестей из Откр. 2-3 вполне могут считаться вестями от Бога к народу в различные моменты истории, обращенными к особым обстоятельствам и нуждам.

Джон Паулин заметил параллели между языком вести к церкви в Лаодикии (Откр. 3:17-18) и последним предостережением Божьему народу в ходе битвы Армагеддон: «Блажен бодрствующий и хранящий одежду свою, чтобы не ходить ему нагим, и чтобы не увидели срамоты его». Ключевые слова в обоих текстах «одежда», «нагота», «срамота». Иоанн использует язык вести к Лаодикии, чтобы передать последнее предостережение Божьему народу. Это говорит о том, что Лаодикия, последняя по порядку из семи церквей, имеет отношение к церкви последнего периода мировой истории. Паулин считает, что это еще одно дополнительное доказательство того, что вести, посланные семи поместным общинам провинции Асия, имеют более широкое предназначение. [73]

Таким образом, Иоанн, написавший Откровение, нигде не упоминает, что семь вестей к церквям были даны как временное пророчество об истории христианской церкви. Однако предшествующий аргумент предполагает, что семь вестей не ограничены во времени только свом историческим моментом, но могут находить применение для всей церкви в любое время и в любом месте. Было бы совершенно справедливым прочтение семи вестей книги Откровение 2-3 на последней ступени истолкования, как оценки Христом церкви на протяжении истории. Герман Хоэксма утверждает:

 

«Следовательно, поддерживая то, что семь церквей представляют всю церковь, как она существует в мире в любой период истории, и, отрицая взгляд о том, что каждая из них представляет ограниченный период в истории церкви новой диспенсации, мы, тем не менее, верим, что вообще порядок, в котором к ним обращаются, является указанием на направление развития, которому церковь в мире будет следовать.[74]

Важно помнить, что семь вестей имеют значение, как для местных церквей, так и для всемирной церкви, и для отдельных христиан повсеместно в любой момент истории церкви. Они направлены каждому «имеющему ухо», кто готов и желает услышать.