Осознание, ведущее к глобальному сознанию

 

Изменяя свое сознание, мы меняем мир. Полное погружение в творческий процесс самовыражения пробуждает спонтанность и дает новое видение личных и глобальных проблем. Это может произойти в вашем теле, например, вы начнете замечать, что склонны за рулем сдерживать дыхание или сильно сжимать руль; или вдруг обнаружите, что спектр ваших эмоций расширяется. То, что раньше оставляло вас равнодушным, теперь переполняет вас. Возможно, вы заметите, что чувствуете, когда кто-то попытается вас подавить. Такие проявления большей личной осознанности служат предпосылками глобального сознания. Подобно расходящимся концентрическим кругам, осознание постепенно расширяется до такой степени, что начинает включать в себя все живые существа. На основании опыта персональной осознанности мы совершаем выбор. Мне может быть известна статистика сексуальных домогательств в отношении работающих женщин, но до тех пор, пока я не признаю, что чувствую в связи с этим, скорее всего, я буду ее игнорировать. Часто именно эмоции побуждают человека к действию.

Для того чтобы конструктивно действовать в мире, нужно расширить свое сознание, включить в него страдания и радости человечества и обнаружить нашу связь с природой. Процесс творческой связи способствует пониманию того, что все мы связаны, что все мы суть одно. Такое расширение границ сознания случается тогда, когда мы глубоко проникли в нашу внутреннюю сущность. Обнаружение внутреннего центра вводит человека в трансперсональное состояние сознания, приводя к пониманию взаимосвязанности и взаимозависимости всех форм жизни.

Иногда это кажется непомерным расширением границ и чувств, и разума. Я спрашиваю себя: «Как вообще можно чувствовать себя связанной с людьми, столь отличными от меня, которые живут в странах с необычной культурой и системой верований?» Но когда землетрясение превращает в руины часть Мехико, я чувствую близость с теми людьми. Или когда происходит событие, угрожающее всему миру, подобное войне в Персидском заливе, все мое тело откликается на страдание мирных жителей, которые подверглись бомбардировке, я знаю, что связана со всеми. В этот момент боль невозможно остановить, она переполняет меня.

Я пришла в замешательство, потому что переживала войну в Персидском заливе так, будто кто-то из членов моей собственной семьи пострадал в ней. В то время как многие американцы аплодировали бомбардировкам, я испытывала огромное чувство вины. Когда люди вышли на улицы, чтобы отметить «победу», меня мучила боль от того, что мы убили 150 тысяч человек, в том числе женщин и детей. Я спрашивала себя: «Почему я не могу выстроить психологическую защиту, ограждающую меня от страданий тех, кто живет на расстоянии многих тысяч миль от меня?» При этом я понимала, что способность страдать вместе с невинными жертвами сочетается со способностью в полной мере испытывать радость от событий, происходящих в мире, например от падения Берлинской стены; или чувствовать внутренний подъем, когда отважные русские непоколебимо стояли перед своим «Белым домом», чтобы предотвратить военный переворот, или когда граждане США выступали перед нашим Белым домом, осуждая политические действия в Центральной Америке. Расширенное сознание благоприятствует жизни, богатой эмоциями, питающими ответственную гражданскую позицию. (Далее в этой главе я более подробно описываю свое личностное пробуждение, как осознание телесных проявлений сподвигло меня через поэзию к политическому действию.)

 

Воплощенный мир

 

Молчание и медитация позволяют вернуться к собственному я, услышать внутренние послания и получить руководство со стороны вашего высшего я. Очень важно вернуться к своей внутренней сущности, но не вследствие бегства от реальности, а в результате центрирования, чтобы суметь потом проявлять продуманную и осмысленную социальную активность.

Мой коллега Бен Хеджес пишет об этом:

 

Такие слова, как «исследовать, обнаруживать, путешествие, поиск», общераспространенны при описании творческих процессов. Однако такой образ жизни, ориентированный на процесс, может быть предельно изнурительным, если не существует передышек, пауз, моментов тишины и элементарного признания. Постоянная необходимость знать, лечить, работать ради мира отнимает силы, если она ориентирована исключительно на достижение цели. Радость, игра, наивность, спонтанность крайне необходимы человеческому духу для того, чтобы билось сердце человека. Они также служат краеугольным камнем творческого процесса и всех человеческих начинаний. Один из наиболее основательных способов работы по достижению мира состоит в том, чтобы воплощать мир и быть этим миром (курсив мой)[103].

 

Я согласна с этими словами. Воплощенный, олицетворенный мир обнаруживает целостность и расширение прав и возможностей человека. В нашей культуре, ориентированной на время и озабоченной производством, становится все более необходимо уравновешивать свой образ жизни, выделяя время на то, чтобы побыть в покое, стать более восприимчивыми к окружающему миру и открытыми к высшим состояниям сознания. Давайте вернемся к конечному пункту нашего путешествия – широкому, глубокому чистому голубому озеру. Представьте себя таким озером, на котором вздымаются и опадают волны, поднятые бурей. Затем позвольте им успокоиться, как бывает в спокойный, тихий день. Позвольте себе стать тихими водами, умиротворенными, отражающими все вокруг. Не торопитесь, побудьте с этим чувством.

Как фасилитаторы, способные эмпатически выслушать каждую из сторон в споре, мы тоже воплощаем и олицетворяем мир, помогая людям понять друг друга. Человекоцентрированный подход предоставляет возможности для медиации и мирного разрешения разногласий. Фасилитатор, с эмпатией выслушивающий спорящие стороны и использующий методы прояснения в разговоре с каждым из участников спора, создает климат, в котором они могут глубоко и внимательно слушать друг друга. Когда кого-то одного понимающе выслушивают в присутствии другого, то эти двое оказываются способны лучше слышать друг друга. Это чрезвычайно простая истина. Нам она известна из опыта терапии супружеских пар, семейной терапии и процессов командообразования. В возникающем климате доверия фасилитатор помогает тем, кто не согласен друг с другом, пробраться через частные, незначимые моменты обсуждения, чтобы добраться до сути спора, которая зачастую имеет множество как эмоциональных, так и логических составляющих. Эмоциональные аспекты столь же важны, сколь и логические, и все они должны быть произнесены вслух, выслушаны, прояснены, приняты и поняты. После того как будет достигнуто взаимное понимание, откроется путь к творческому решению проблемы.

Этот процесс можно улучшить за счет применения визуальных искусств в целях получения образов и метафор. Участники спора нередко лишены способности распознавать и выражать свои чувства по отношению к имеющимся между ними различиям. Используя цвет и символы, они могут распознавать свои чувства и замечать любые проявления бессознательной межличностной динамики. А как только они начинают осознавать свои эмоциональные состояния, то получают возможность более точно сообщать о них.

В последние годы жизни мой отец очень интересовался экспериментированием в области применения человекоцентрированного подхода к конфликтам на межнациональной, этнической, расовой и религиозной почве. В рамках Проекта мира, разработанного Центром исследования человека и спонсированного Университетом мира в Коста-Рике и Организацией объединенных наций, он и его команда встречались с группой из пятидесяти участников, многие из которых были правительственными чиновниками высокого ранга из Центральной Америки и семнадцати стран из других регионов. В климате, созданном благодаря человекоцентрированной фасилитации в ходе пленарного заседания и работы в подгруппах, чиновники постепенно становились способны больше доверять, больше проявлять свои личные качества, обнаруживать б о льшую открытость при выслушивании мнений оппонентов. Все это привело к тому, что им удалось найти ряд возможных творческих решений[104].

Я обращаю ваше внимание на этот проект, потому что в своей книге я со всей определенностью утверждаю, что основанием для доверия служит климат или атмосфера, создаваемая человекоцентрированной философией, в которой экспрессивные искусства могут стать мощным средством для роста. Важно сохранить этот контекст при обсуждении использования экспрессивных искусств в работе по достижению мира.