Тема33. Социальная роль потребителя в дизайне.

План лекции

1.Социальная роль потребителя в дизайне.

2.Метод художественного моделирования образа потребителя.

 

 

Содержание лекции.

Безусловно, рассуждения о «социальных ролях» — это из области общественных наук, области специальных исследований, интерпретаций и обобщений. И все же художественное моделирование потенциального потребителя в дизайне — не то же самое, что использование готовых результатов специальных социоло­гических исследований. Какое значение имеет для дизайнера понимание того, что адресат его проекта — вовсе не реальный человек, а исполняемая этим чело­веком социальная роль? Без ассимиляции этой идеи профессиональным созна­нием невозможно перейти к проблеме выстраивания типологии потребителей — а это всегда составляло неотъемлемую и весьма важную часть любого серьёзного предпроектного исследования. При всем признании ценности объективных данных науки, только применение метода художественного моделирования потребителя позволяет дизайнеру получить целостный, выразительный, эмоци­онально и чувственно постигаемый, будящий объёмно-пространственное вооб­ражение образ потребителя.

Хотим мы этого или нет, замечаем это за собой или считаем, что в своём поведе­нии, в своих пристрастиях совершенно естественны — все мы повседневно испол­няем множество ролей, которые называются социальными, поскольку разыгры­ваются не на подмостках театра, а в этой нашей жизни среди людей. Даже оставшись наедине с собой, мы бессознательно примериваем на себя разные роли. Это может быть роль тоскующего в одиночестве или наслаждающегося возможностью по­быть одному, скучающего от безделья или полного решимости переделать все накопившиеся дела. В своей повседневной жизни мы из роли друга переходим в роль спешащего по делам горожанина, а затем — в роль делового партнёра или исправного служащего, а может быть, «свободного художника». Мы с полной ис­кренностью играем роль сына или родителя, а вслед за этим — роль участника весёлого застолья... и так далее. Если бы мы, переходя от ситуации к ситуации, не меняли эти роли, то оказались бы социально «раз адаптированными» и везде бы вели себя неуместно, неловко[3].

То, как именно мы играем эти свои роли, конечно же, регламентируется стереоти­пами этнической и национальной культуры, нормами сложившейся цивилизации, обычаями эпохи. Если мы вдруг примемся вести себя как-то несоответственно, это будет расценено окружающими как вопиющая невоспитанность или как вы­зывающий эпатаж. Когда же мы не желаем выглядеть в глазах окружающих ни невежей, ни «крушителем основ», то вписываем рисунок своего социального по­ведения в закреплённые в негласной конвенции (соглашении) нормы общества.

Но кроме этого у каждого из нас есть и более постоянные роли, которые, возмож­но, с годами и меняются, но уже не так быстро. Каждый из нас ощущает себя, например, чётким, деловым и трезвомыслящим или живущим преимущественно эмоциям и позволяющим жизненным впечатлениям брать над собой верх; ощу­щает себя испытывающим эйфорию от достижения результатов в спорте, карьере или творчестве или равнодушным к внешнему успеху, углублённым в процесс созидания т. д. Мы можем чувствовать себя приверженцами спокойного, умерен­ного и даже аскетического образа жизни — или же полного азарта, остроты не­предвиденных событий. Все это зависит от наших ценностных ориентации, от того, какая из ролей представляется нам соответствующей нашей природе, и какая из них присуща тому идеалу (кумиру, уважаемому или любимому человеку, собирательному человеческому типу и т. п.). Мы, для себя сознательно или бессознательно избрали этот образ. Проецируем на этот образ свои жизненные предпочте­ния, а затем с него же и берём пример, ориентируемся на него в своих реакциях и поступках.

Человек может искренне идентифицировать себя с каким-то образом или созна­тельно формировать свой имидж «для внешнего употребления», но в любом слу­чае это будет роль, а не сам он во всей его человеческой полноте. Попытки отра­зить образ целостного человека можно отыскать в художественной литературе, в философии, но социальная роль, социальный имидж — это всегда стилизация и упрощение, приведение к чему-то уже известному (даже если кому-то его роль и представляется невероятно оригинальной). Поэтому, когда дизайнер создаёт проект адресно-направленной вещи (или решает иную задачу в рамках своей профессии), он берет в расчёт не то, каков человек в реальности — возможно, для него и непостижимой. Дизайнер учитывает, в какой рати предстаёт этот человек перед собой и перед окружающими, к какому потребительскому типу он относится. Ведь имидж всегда ситуативно и кон текстуален, то есть он зависит от конкретной ситуации и определённого жизненного контекста[1].

Конкретно сформулированная задача проектирования уточняет и содержание ролей, характер которых важно учесть в данном проекте. Конкретная личность в своём исполнении обусловленных обстоятельствами ролей способна как усложняться, так и регрессировать, что существенно для целей дизайнера. Вот пример, демонстрирующий взаимосвязанность, но не тождественность человека и его ро­левого поведения. В контексте дизайнерской разработки концепции телевизион­ного канала (руководитель темы — О. А. Горбань) в результате были смоделиро­ваны три группы потребителей телевизионной информации.

Вся телевизионная аудитория в соответствии с духом времени (шёл 1992 год) была условно поделена на людей с активной жизненной позицией и позицией пассивной, что, по мнению авторов разработки, влияет на предпочтения в выборе ТВ-программ:

Первый тип деятелен, созидателен, представителей его немного, но именно они определяют направление развития общества, а значит, современно звучащий канал должен ориентироваться на их вкусы.

Второй тип представляют, прежде всего, потребители пусть даже не только материального, но и интеллектуально-духовного продукта. Они — не творцы, а вполне достойные обыватели, каких большинство, но кто цементирует фундамент стабильного общества. Это подчёркивало особую актуальность «работы» с таким зрителем в ситуации социально-культурного дискомфорта. Затем, уточняя подход, реальное положение дел в обществе было переведено на язык художественного моделирования социальных ролей, и роли эти поименова­ны, что помогло эмоционально ощутить их потребительские имиджи:

-упование людей с пассивной жизненной позицией направлено на идею везения, этот тип так и назван был Счастливчик;

-в свою очередь активная позиция реализуется двумя путями:

-через овладение реальной жизненной ситуацией — такой тип назван был Победитель;

-через проникновение в мыслительные и творческие глубины — такой тип получил имя Мастер.

Затем были подробно проанализированы ценностные предпочтения каждого из этих трёх типов в различных сферах человеческого бытия (см. об этом далее). Здесь же нам важно отметить, что названные социально-культурные роли в зави­симости от ситуации могут с лёгкостью меняться местами. То есть один и тот же человек по отношению к просмотру ТВ-передачи может переходить из одной роли, или позиции, — в другую.

Например, тип «Победитель» в фазе активных действий стремится поддержать своё «Я» убедительными примерам достижения высокого результата. Но в период релаксации он же стремится уйти от своего «Я» и предпочитает ТВ-передачи, ад­ресованные «Счастливчику», — то есть сам этим «Счастливчиком» и становится. Так же и с ролью «Мастера»: эта позиция может быть близка телезрителю, в данный период углублённо работающему, например, над сценарием или поста­новкой спектакля. Если в этом состоянии он вообще склонен смотреть телевизор, то им могут быть востребованы достаточно интеллектуальные и даже элитарные по своему содержанию передачи, поддерживающие его творческий настрой. Но вот премьера состоялась, начался период фестивалей и положительных откликов прессы — и наш «Мастер» превращается в «Победителя», с удовольствием ловя­щего внешние реакции на своё произведение, информацию о других «Победите­лях», столь же, как и он, успешных.

Работа над типологией адресатов дизайн-продукции традиционно всегда была необходимым этапом всякой серьёзной дизайнерской разработки. Опыт показывает, что, конечно же, следует советоваться с различными специалистами, изучать их опыт, согласовывать с ним свои изыскания — но выводы делать надо самим! Социологи, социальные психологи проводят конкретные исследования с последующей интерпретацией результатов, они экстраполируют выявленные тенденции, работая, тем не менее, с уже существующим материалом и в уже сложившейся ситуации. Их работа совершенно необходима во многих областях общественной жизни, но далеко не всегда даёт нужные ориентиры для дизайна. Дизайн — деятельность, как уже говорилось, не только проектная, то есть про­гностическая, рациональная, но и интуитивная, здесь требуются иные, пусть менее точные на данный момент, но в перспективе более гибкие и вероятност­ные подходы.

«Утопия» переводится с латыни как «место, которого нет и не может, быть»

Люди всегда мечтали достичь облаков. Легендарная Вавилонская башня — первая архитектурная утопия человечества. Проект Дворца Советов в Москве — утопия 20 века. Век этот дал миру огромное количество фантастических архитектурных, проектов, которые могли бы в корне изменить нашу повседневную жизнь. Но, увы, или, наоборот, к счастью, осуществлены они не были.

В конце XVIII в. во Франции были предприняты утопические попытки создать новую архитектуру, основанную на стремлении к геометризации и функциональности форм, — так называемую «говорящую архитектуру». Одним из архитекторов этого направления был Клод Никола Леду (1736—1806). Он осуществил многие свои проекты на практике. К «говорящей архитектуре» Леду обратился, в 80-е тг. В1785 г. архитектор приступил к строительству так называемого Пояса застав Парижа — он задумал обнести, весь город трёхметровой стеной протяжённостью двадцать три километра[4].

На въездах в Париж Леду хотел расположить таможенные заставы. Стена не была построена, и до наших дней сохранилось лишь четыре заставы. Все они имеют простые геометрические формы, некоторые украшены колоннами или фронтонами, очень необычными по своим пропорциям. Для Леду заставы были лишь предлогом, чтобы возвести монументальные триумфальные сооружения на въездах в Париж. Но многие современники критически отнеслись к проекту архитектора. Однако больше всего Леду прославился своим проектом идеального города будущего Шо. Проект был опубликован в 1804 г. в его книге «Архитектура, рассмотренная с точки зрения искусства, нравов и законодательства». Город Шо в плане представлял собой эллипс, в центре которого был расположен Дом директора, по своим формам напоминавший храм с колонным портиком и фронтоном. Леду проектировал в городе как частные дома (например, дома для рабочих), так и общественные здания (рынок, оружейный завод, биржу). Кроме того, в Шо был целый ряд довольно странных сооружений: мост через реку Лу (где роль опор играли галеры), Дом директора источника реки Лу (цилиндр, сквозь который проходило русло реки). Дом лесоруба (пирамидасложенная из брёвен) и другие, в которых принципы «говорящей архитектуры» воплотились наиболее полно. Современники иронизировали, что, если бы Леду надо было построить Дом пятницы, он сделал бы его в форме бутылки.

Город что был задуман Леду как новая социальная модель общества. Так, в нём не было ни тюрьмы, ни больницы, потому что в будущем исчезнут преступления и болезни. Вместо тюрьмы архитектор хотел построить храм Мира и Дом образования, а вместо больницы — общественные бани. Леду спроектировал также храм Добродетели и церковь, но не обычную, а предназначенную для различных семейных обрядов (рождений, свадеб, похорон). Эти обряды должны были создавать в городе весёлое или грустное настроение, влияя тем самым на развитие общественной морали.

Своим проектом города будущего зодчий пытался доказать, что архитектура обязана воспитывать и просвещать людей. Леду не только обустраивал мир как архитектор, но и создавал его идеальную модель как философ.

Русская архитектурная утопия начинается с Петра I. Французский архитектор Леблон подготовил для царя проект самого прекрасно города на земле, каким должен был стать

Санкт-Петербург. По этому плану центром города становился Васильевский остров, сплошь покрытый сетью каналов. Великолепные площади с дворцами и статуями, сады и парки, многочисленные фонтаны... Специально для града Петрова Леблон спроектировал самое современное уличное освещение — масляные фонари, которые были в то время технической новинкой[3].

 

Вопросы для закрепления материала:

 

1.Какой метод художественного моделирования включает в себя образа потребителя?

2. Какова социальная роль потребителя в дизайне?

 

Литература

 

1. Азизян И.А. Теория композиции и поэтика архитектуры модернизма / Теория композиции как поэтика архитектуры. - М.: Прогресс-традиция, 2002.

2. Большой англо-русский словарь: в 2 т./ Под общ. руковод. д-ра филол. наук, проф. И. Р. Гальперина и д-ра филол. наук, проф. Э. М. Медниковой. – 4-е изд., испр., с доп. – М.: Рус. яз., 1987. – Т. 1. – 1038с.

3. Медведев, В. Ю. Принципы и критерии эстетической оценки промышленных изделий – произведений дизайна: учеб. пособие / В. Ю. Медведев. – 3-е изд., испр. и доп. – СПб.: СПГУТД, 2006. – 75 с.

4..Методика художественного конструирования / Ю. Б. Соловьев и др.; под ред. Ю. Б. Соловьева, В. Ф. Сидоренко, А. Л. Дижура, Л. А. Кузьмичева, Д. Н. Щелкунова. – М.: ВНИИТЭ, 1983. – 166 с.