Проблема конструктивности/ деструктивности защитно-совладающего поведения

Анализ феномена психологической защиты представлен в трудах отечественных и зарубежных исследователей Ф.В. Бассина, Л.И. Вассермана, Р.М. Грановской, Л.Р. Гребенникова, Е.Л. Доценко, Б.Д. Карвасарского, И.М. Никольской, Л.И. Анцыферовой, Е.С. Романовой, Е.Т. Соколовой, И.Д. Стойкова, В.А. Ташлыкова, Е.В. Чумаковой, В.А. Штроо, А. Фрейд, З. Фрейд, Ф. Перлза, Р.Плутчика и др. [13, 113, 38, 17, 116, 57, 91, 126, 7, 144, 154, 159, 150, 151, 102].

Явление защитно-совладающего поведения является сложным и многоплановым. Однако, исходя из целей исследования, параграф будет сконцентрирован на проблеме конструктивности/ деструктивности защитно-совладающего поведения.

В традиционной психоаналитичекой трактовке, психологическая защита является одной из функций Эго, направленных против разрушительных действий Ид и неприятных представлений и аффектов. А. Фрейд перечисляет следующие защитные механизмы: вытеснение, регрессия, реактивное образование, изоляция, проекция, интроекция, обращение против себя и сублимация. Все перечисленные механизмы, кроме сублимации, играют негативную роль для психического здоровья [150]. Бассин Ф.Б. отмечает, что представители психоанализа приспособили идею психологической защиты к традиционным психоаналитическим схемам и тем самым, резко ее ограничили. Основным ограничением является то, что психологическая защита рассматривается как «единственное остающееся средство предотвращения грозных клинических последствий конфликта «Я» с противостоящим ему якобы неизменно враждебным «бессознательным» [13 c. 9].

Представитель телесноориентированной терапии В. Райх описывал психологические защиты в контексте хронических энергетических блокировок, происходящих на физическом уровне, используемых с целью устранения или сведения к минимуму эмоциональных переживаний. Данные энергетические блокировки получили название «брони характера», под которыми понимается хроническое мышечное напряжение, препятствующее течению энергии по телу [по 154].

В гештальтпсихологии явление психологической защиты отождествляется с невротическими механизмами. Представитель данного направения Ф. Перлз считал, что защитные механизмы отражают нарушения границы контакта индивида со средой и препятствуют достижения личностью психологической зрелости. Автор выделил четыре невротических защитных механизма – слияние, интроекция, проекция и ретрофлексия. Слияние – это невротический механизм избегания контакта, посредством которого человек не чувствует границы между собой и средой, полагая, что он и среда одно целое. В итоге он не может отличить свои чувства, желания от мыслей и чувств других людей. Интроекция – механизм, посредством которого человек присваивает чуждые установки, способы действия, чувства, не подвергая критике, оценке, обдумыванию. Проекция – механизм, посредством которого человек приписывает окружающим людям и объектам некоторые аспекты своей личности, что дает возможность снять с себя ответственность за происходящее с ним и приписать эту ответственность окружающему миру и другим людям. Ретрофлексия – механизм, посредством которого человек направляет на себя действия и поступки, первоначально обращенные к другим людям или объектам. Первоначальный конфликт между «Я» и другими людьми переносится во внутренний план и становится внутриличностным конфликтом [102].

Большой вклад в изучение психологической защиты внес Р. Плутчик [по 90, 116], представивший целостное рассмотрение психологической защиты и разработавший с соавторами опросник, базирующийся на его концепции. По его мнению, механизмы психологической защиты являются производными эмоций, а эмоции определяются как базисные средства адаптации. Он выделяет восемь базисных адаптивных реакций: 1) инкорпорация (поедание пищи или принятие благоприятных раздражителей внутрь организма); 2) отвержение (избавление организма от чего-либо непригодного, что было воспринято раньше); 3) протекция (поведение, призванное обеспечить избегание опасности или вреда); 4) разрушение (поведение, направленное на разрушение барьера, препятствующего удовлетворению потребности); 5) воспроизводство (репродуктивное поведение, направленное на приближение, на тенденцию к сохранению контакта и смешения генетических материалов); 6) реинтеграция (реакция, направленная на обретение потерянного, чего-то важного, чем обладали или наслаждались); 7) ориентация (реакция, направленная на контакт с неизвестным, новым или неопределенным объектом); 8) исследование (поведение, направленное на обеспечение схематичного представления об окружающей среде). Все эти реакции выступают как прототипы базисных эмоций: протекция – страх, разрушение – гнев, воспроизводство – радость, реинтеграция – печаль, инкорпорация – принятие, отвержение – отвращение, исследование – ожидание, ориентация – удивление.

Поскольку защитные механизмы являются производными эмоций, то они классифицируются на базовые и вторичные. К базовым механизмам Р. Плутчик отнес: 1) отрицание – механизм, посредством которого отрицается причиняющий страдания опыт; 2) вытеснение – механизм, посредством которого неприятные эмоции блокируются путем забывания реального стимула, их вызвавшего; 3) регрессию – механизм, посредством которого субъект избегает тревоги путем возвращения к отногенетически более незрелым формам поведения; 4) компенсацию – механизм, посредством которого субъект исправляет или заменяет объект, вызывающий чувство неполноценности; 5) проекцию – механизм, посредством которого субъект приписывает окружающим негативные качества, мысли, создавая условия для принятия себя на их фоне; 6) замещение – механизм снятия напряжения путем переноса агрессии с значимого или сильного субъекта на другой объект; 7) интеллектуализацию – механизм подмены чувственной основы логическими резонами с целью формирования чувства субъективного контроля над ситуацией; 8) реактивное образование – механизм трансформации неприемлемых чувств и импульсов в противоположные. Все остальные психологические механизмы относятся к вторичным.

Так же, как и лежащие в основе психологической защиты эмоции, защитные механизмы, по его мнению, характеризуются противоположностью и образуют четыре пары: реактивное образование – компенсация; подавление – замещение; отрицание – проекция; интеллектуализация – регрессия. Плутчик Р. распределил психологические защиты по шкале примитивность/ зрелость в зависимости от их связи с когнитивными процессами. Так, защиты, связанные с непониманием информации, являются самыми примитивными (отрицание, регрессия), а наиболее зрелыми являются защиты, связанные с процессами мышления (интеллектуализация, компенсация).

Опираясь на результаты исследований Р. Плутчика, Л.Р. Гребенников и Е.С. Романова дают определение психологической защиты личности как «последовательного искажения когнитивной и аффективной составляющих образа реальной ситуации с целью ослабления эмоционального напряжения, угрожающего индивиду в случае, если бы ситуация была отражена в предельно возможном для него соответствии с реальностью» [116 с. 28].

Таким образом, зарубежными учеными отмечается как конструктивное функционирование психологической защиты, направленной на повышение адаптации, противостояние разрушительному воздействию Ид (А. Фрейд, В. Райх, Р. Плутчик), так и негативное (Ф. Перлз). В работах отечетсвенных ученых проблема конструктивности / деструктивности психологической защиты представлена также неоднозначно.

Три уровня психологической защиты, возрастающих по сложности рассматривал И.Д. Стойков [по 154]: сенсорная психологическая защита, перцептивная и психологическая защита личности. Сенсорная психологическая защита реализуется посредством сенсорной психической регуляции поведения, цель которой – сохранить нормальное функционирование как отдельных систем, анализаторов, так и организма в целом. Перцептивная психологическая защита реализуется посредством перцептивной психической регуляции, цель которой – сохранить от разрушения высшие отделы центральной нервной системы и высшие психические функции. Психологическая защита личности реализуется посредством сознательной и личностной регуляции человека, цель которой – сохранить психологическую структуру личности при межличностных конфликтах.

В качестве функции психологической защиты А.А. Налчаджян выделяет социально-психологическую адаптацию. По мнению автора, с помощью психологических защитных механизмов осуществляется процесс нормальной защитной адаптации, т.е. такой процесс, который приводит к устойчивой адаптированности личности без изменения ее структуры и нарушения социальных норм, осуществляемых с помощью психологической защиты [87]. Налчаджян А.А. считает, что при условии, если защитная реакция уже образовалась и превратилась в привычную форму подсознательно и непроизвольно возникающего поведения (защитный навык), то такая реакция может наблюдаться и в нефрустрирующих ситуациях.

Проблему конструктивности/ деструктивности психологической защиты Ф.Б. Бассин [13] рассматривает через понимание «хорошо» и «плохо» защищенных людей. По его мнению, начало патологических процессов связано с дезорганизацией психологической защиты, открывающей путь факторам патогенеза.

Противоречивость функций психологической защиты отмечает Р.М. Грановская. По ее мнению, эти функции, с одной стороны, способствуют адаптации человека к внутреннему миру, с другой стороны, могут ухудшить приспособленность к внешнему миру [38].

Существует точка зрения, что превышение использования психологической защиты приводит к снижению адаптированности. По мнению Э.Э. Сыманюк, психологическая защита лишь до определенного момента выступает как «барьер, превышение которого способствует тому, что психологическая защита перестает выполнять свою положительную функцию и ее действие приобретает деструктивный характер» [141 с. 150].

Проблема конструктивности/деструктивности психологической защиты подробно проанализирована в работе Е.В. Чумаковой [155]. Она отмечает, что при определенных обстоятельствах как зрелые, так и незрелые формы психологической защиты носят деструктивный характер. Автор пишет: «существуют ограничения или рамки, внутри которых психологические защиты оказываются полезными, и возможно, незаменимыми, но за пределами которых следует говорить лишь об их деструктивном характере»[155 с 67-68]. Чумакова Е.В. говорит о позитивной функции психологической защиты, отмечая такие явления как снижение страха, тревоги, эмоциональную стабилизацию, сохранение чувства собственного достоинства, поддержание внутренней непротиворечивости оценок. Все это предопределяет положительную самооценку, самоощущение, самовосприятие, а, следовательно, говорит об успешности внутриличностной адаптации. Она выделяет индивидуально-психологические и ситуативные условия, способствующие перерастанию внутренней адаптации во внешнюю. К индивидуально-личностным условиям автор относит гибкость психологической защиты (человек должен обладать богатым арсеналом психологической защиты, не прибегая к ригидному использованию одного-двух механизмов) и умеренную интенсивность использования психологической защиты. К ситуативным условиям относится: 1) «выключение» защиты на этапе достижения внутренней адаптации, которое может происходить за счет смягчения внешних обстоятельств (исчезновение конфликтной ситуации); 2) развитая способность к осознанию факта использования психологической защиты и преодолению ее посредством анализа собственного поведения; 3) переключение субъекта к адаптивным действиям незащитного характера (решению проблемы), даже если факт обращения к психологическому механизму в сознании не отражен.

Традиционно психологическая защита рассматривается как внутриличностный феномен, однако ряд авторов (А.А. Налчаджян, В.А. Штроо, Е.Л. Доценко, М.А. Богданова и др.) использует данное понятие в более широком, социально-психологическом контексте [87, 159, 16].

Таким образом, исследователи отмечают, что в психологической защите заложен как конструктивный (А. Фрейд, В. Райх, Р. Плутчик, И.В. Стойков, А.А. Налчаджян, Е.В. Чумакова и т.д.), так и деструктивный потенциал (Ф. Перлз, Р.М. Грановская, Э.Э. Сыманюк, Е.В. Чумакова и т.д.)

Анализ феномена совладающего поведения представлен в трудах отечественных и зарубежных ученых Л.И. Анциферовой, Р.М. Грановской, Т.Л. Крюковой, С.К. Нартовой-Бочавер, И.М. Никольской, R. Lazarus, S. Folkman и т.д. [7, 38, 71, 72, 91, 76].

Широкое использование в психологии явление копинг-поведения приобрело благодаря трудам R. Lazarus, S. Folkman [76]. В качестве задач совладающего поведения авторы рассматривают: 1) минимизацию негативных воздействий и восстановление активности; 2) терпение, приспособление или преобразование жизненных ситуаций; 3) поддержание позитивного «Образа Я», уверенность в себе; 4) поддержание эмоционального равновесия; 5) поддержание взаимосвязей с другими людьми. Обобщая исследования R. Lazarus и S. Folkman, С.К. Нартова-Бочавер в качестве главной задачи копинга обозначает обеспечение и поддержание благополучия человека, его физического и психического здоровья и удовлетворенности отношения [88].

Общепризнанной классификации стратегий совладающего поведения не существует. Исследователи достаточно произвольно выделяют виды данных стратегий, часто в основу классификаций заложена зрелость/ незрелость копинг-стратегий. Например, R. Lazarus, S. Folkman [76] рассматривают две основных стратегии совладающего поведения: стратегию, направленную на решение проблемы (проблемно-ориентированное поведение) и стратегию, направленную на изменение собственных установок или эмоциональное реагирование на ситуацию (субъектно-ориентированное поведение). Многие последующие классификации совладающего поведения можно рассматривать как интерпретации данной модели.

Многоосевая модель преодоления представлена в работах С. Хобфола. В основе классификации стилей совладающего поведения лежат две основные биполярные шкалы: просоциальная – асоциальная, активная – пассивная и одна дополнительная (прямая – непрямая). В своем диссертационном исследовании Сыманюк Э.Э. [141] предложила классификацию совладающего поведения (в основе которой лежит модель С. Хобфола) по следующим критериям: пассивность – активность и конструктивность – деструктивность. Так, к конструктивно-пассивным формам совладающего поведения можно отнести вступление в социальный контакт, поиск социальной поддержки, к конструктивно-активным – ассертивные действия; к пассивно-деструктивным – избегание и к активно-деструктивным – агрессивные, асоциальные действия.

Три стиля совладающего поведения представлены в работах Э. Фрайденберга и Р. Льюиса: 1) продуктивный стиль совладания, включающий в себя решение проблем, ориентацию на успешность своей деятельности, стремление к религиозной поддержке, оптимистический взгляд на сложившуюся проблему; 2) непродуктивный стиль совладания, включающий в себя тревогу, надежду на счастливый случай, разрядку через слезу, алкоголь и т.д., сознательное блокирование проблемы, самообвинение, уход в себя, отвлечение от проблемы через развлечение или релаксацию, активный отдых; 3) социальный стиль совладания, включающий в себя обсуждение проблемы с другими людьми, опору на близких друзей, заботу о мнении других людей, обращение к специалистам. На основе модели Э. Фрайденберга и Р. Льюиса, М.А. Холодная [152] и др. разработали классификацию копинг-стратегий. Согласно авторам, стили совладания обнаруживают себя в зависимости от того, как оценивают проблемную ситуацию человек: 1) проблемно-ориентированный стиль (ситуация разрешима и я могу с ней справиться); 2) мобилизационный стиль (ситуация неразрешима, но я могу с ней справиться); 3) социотропный стиль (ситуация разрешима, но сам я не могу с ней справиться); 4) эмоционально-доминантный стиль (ситуация неразрешима и я не могу с ней справиться).

В рамках комплексного подхода Т.Л. Крюкова [71, 72] понимает совладание как целенаправленное социальное поведение, позволяющее субъекту справиться с трудной жизненной ситуацией, используя осознанные стратегии действий, адекватные личностным особенностям и ситуации. Автор рассматривает совладающее поведение с точки зрения личностного развития, благополучия, ресурсов, адаптации. В тоже время ею было доказано, что существует вид поведения, разрушающий здоровье и благополучие человека. Так совладающее поведение позволяет субъекту с помощью осознаваемых действий, адекватными способами справляться со стрессом или трудной жизненной ситуацией. Если же субъект не владеет этим видом поведения, то возможны неблагоприятные последствия для его здоровья и благополучия. Существует разделение копинга на продуктивный и непродуктивный, вид определяется соответствием трудной жизненной ситуации. Например, если субъект использует пассивные способы совладания в ситуациях, требующих разрешения при помощи действия, то подобное совладающее поведение окажется неуспешным.