Не только человеку, но и другим живым организмам жизненно необходимо выполнять мыслительный процесс на уровне некоторых абстракций, которые и позволяют предвидеть результаты усилий.

В процессе филогенеза происходило усложнение не только функциональных свойств живых организмов, но и усложнение функций разума (кроме уже описанных) в части расширения диапазона возможного абстрагирования. Такое усложнение соответствует расширению диапазона онтогенетически формируемых потребностей. Соответственно этому расширялись диапазон, полнота и качество мышления в части расширения степени абстрагирования.

Это важнейшее условие организации психических функций всех живых организмов. Особенно это наглядно видно на примере человека, хотя только потому, что это нам так кажется. Как абстрагируются в процессе мышления животные мы, в сущности, совершенно не представляем. То, что животные способны достаточно полно абстрагироваться от конкретики жизненной ситуации следует из того, что все безусловные рефлексы адаптируемы, т.е. управляемы разумом на основе некоторого абстрактного предвидения результатов усилий. Именно условие необходимости предвидения результатов собственных усилий отражает смысл необходимости абстрактного улавливания “связи свойств и явлений”.

Процесс адаптации любого рефлекса к конкретной жизненной ситуации или процесс использования знаний, полученных в процессе обучения, можно уподобить достройке до полного завершения некоторого дома, имеющего в исходном состоянии только “фундамент”, “опоры” и “перекрытия”.

Процесс мышления есть процесс, осуществляющий достройку этого “дома”. Ясно, что подобная достройка осуществляется до такого состояния, когда этот абстрактный дом становится функционально пригоден для использования в конкретных условиях. Иначе говоря, достраиваются вполне конкретные “окна” и “двери”, надстраивается вполне определенная функциональная “крыша”, проводится вполне конкретная - функциональная – “отделка”.

Именно в этом и будет состоять механизм конкретного удовлетворения конкретной потребности. При таком подходе как раз и обнаруживается необходимость именно абстрактного характера процесса мышления, поскольку только в этом случае появляется возможность манипулирования имеющимися данными.

Следовательно, процесс мышления, несомненно, связан с отысканием таких дифференциальных компонентов, которые не предписаны генетической информацией или которые обуславливаются предшествующим опытом. Это и есть по существу основа абстрактного манипулирования с имеющимися данными, имеющимися в распоряжении разума организма.

Итак, процесс мышления - есть процесс некоторого абстрактного манипулирования с данными, хранящимися в памяти и передаваемых либо генетически, либо в процессе обучения, с целью удовлетворения некоторой, вполне конкретной потребности на основе установления связей между предметами и/или явлениями, т.е. на основе понимания.

В свою очередь механизм понимания связан с возможностью предвидения своего состояния организмом на некоторое время вперед. Естественно, в этом случае я рассматриваю процесс мышления не как решение какой-то технической или творческой задачи, но как определенный психический процесс безотносительно самой задачи.

На основании сказанного можно дать еще одно определение функции мышления, как процессу абстрактного установления взаимосвязи между некоторыми входными переменными, воспринимаемыми живым организмом на качественном уровне, и будущим состоянием этого организма за счет будущих, планируемых усилий, оцениваемых также на качественном уровне.

Снова, как и ранее, мы видим универсальность этой функции для любых живых организмов, преемственность ее на ступенях филогенетического развития.

МЕХАНИЗМЫ ТВОРЧЕСТВА

Теперь попытаемся более детально осмыслить содержание понятия “абстрактное манипулирование” (данными).

Из жизни мы знаем, что знания, которыми мы обладаем, могут нами использоваться различным образом. Если, например, в ходе решения некоторой жизненной задачи у нас возникнут некоторые ассоциации, казалось бы, не связанные с искомым решением, то нас как бы “осеняет” - мы переживаем состояние, названное психологами “инсайтом”. В этом случае решение рождается сразу, практически целиком. Это создает впечатление озарения свыше. Такое, как показывает анализ большого количества случаев, реально случается. При этом “подсказки”, как правило, приходят во сне в виде некоторых значимых символов. Об этом мы уже говорили, когда рассматривали семантику “вещих” снов.

Но возможны такого рода подсказки и в состоянии бодрствования, когда внезапно человека “озаряет”, и он находит искомое решение сразу, целиком. Это “решение” в таких случаях может быть подсказано Богом, на полевом уровне благодаря свойствам нашей души. В этих случаях возникает и реализуется возможность нашей души получать информацию непосредственно от Всевышнего. В этих случаях все зависит от того, насколько внимателен человек, а также насколько его функция отражения готова к приему такой информации. В этом я не вижу ничего мистического или нереального. Бывают и случаи, когда “подсказка” поступает непрерывно в ходе выполнения какого-то дела, и человек как бы под диктовку пишет или созидает что-то.

Редко это “что-то” бывает несвойственным человеку по характеру его привычной деятельности. В таких случаях возникает эффект “чуда”. Гораздо чаще человек, выполняющий какую-то свою работу, даже не осознает, что он что-то делает “под диктовку”, поскольку он занимается “своим” делом, но удивляется тому, что у него получается, поскольку возникают сведения, решения и так далее, которых он незадолго до этого просто не знал.

Этот процесс, который можно совершенно спокойно назвать “откровением Свыше”, проявляется настолько неожиданно, что человек может приходить в полнейшее недоумение.

Вот как, например, оценивала свою неожиданную осведомленность во многих вопросах Е. П. Блаватская.

“Эти странные проявления неведомо откуда в сорок лет осенивших ее научных знаний, в соединении с такими необычайными указаниями на какое-то “вселение”, очень тревожили близких Е. П. Блаватской... Они, одно время, положительно опасались за ее рассудок. “Скажи мне, милый человек”, - писала она тетке своей, - “интересуешься ли ты психофизиологическими тайнами? А ведь все это для любого физиолога удивительная задача. У нас в Обществе есть очень ученые члены (например, профессор Уайлдер, археолог-ориенталист), и все они являются ко мне с вопросами и уверяют, что я лучше их знаю и восточные языки, и науки, как положительные, так и отвлеченные. Ведь это факт, а против факта, как и против рожна, не попрешь!..

Так вот скажи ты мне, как могло случиться, что я до зрелых лет, как тебе известно, круглый неуч, вдруг стала феноменом учености в глазах людей действительно ученых?.. Ведь это непроницаемая тайна! Я - психологическая задача, ребус и энгима для грядущих поколений, сфинкс! Подумай только, что я, которая ровно ничего не изучала в жизни, я, которая ни о химии, ни о физике, ни о зоологии - как есть понятия не имела - теперь пишу обо всем этом диссертации. Вхожу с учеными в диспуты и выхожу победительницей...

Я не шучу, а говорю серьезно: мне страшно, потому что я не понимаю, как это делается! Все, что я ни читаю, мне кажется теперь знакомым... Я нахожу ошибки в статьях ученых, в лекциях Тиндаля, Герберта Спенсера, Гексли и других... У меня толкутся с утра до вечера профессора, доктора наук, теологи. Входят в споры - и я оказываюсь права... Откуда же это все? Подменили меня, что ли?” В то же время она присылала вырезки из разных газет, которые подтверждали ее словесные и печатные победы над различными авторитетами и, кроме того, возвещали свету массу таких невероятных фактов об оккультных свойствах и феноменальных способностях основательницы Теософского общества, что людям здравомыслящим было невозможно им верить” (“Радда Бай. Вера Желиховская о своей сестре Елене Петровне Блаватской”, Сборник статей Е. П. Блаватской “Карма Судьбы”, М., “Издательство АСТ”, ООО МЦФ, 1997 г., стр. 14).

Безусловно, биография Е. П. Блаватской - прямое подтверждение не только наличия, но и продуктивного действия “откровения” на что бы оно ни было направлено. Тем не менее, следует все-таки еще раз напомнить, что только тогда “откровение свыше” будет верно воспринято “приемником”, когда его функция отражения в достаточной степени подготовлена к подобной информации. В противном случае при изложении “откровения” на бумаге неизбежно возникнут заметные искажения, которые вполне могут преобразовать весь смысл такого “послания”. Такого рода искажения и возникали у Блаватской, поскольку она оказалась не готовой к точному изложению принимаемой ею информации.

Теперь мне необходимо привести иной пример того, как человек может получать информацию Свыше. Данный пример приводит Шафика Карагулла в своей книге “Прорыв к творчеству: Ваше сверхчувственное восприятие” (Минск, “Сантана”, 1992 г.).

Случаев, подобных приведенному ниже, в цитируемой книге описано достаточно много. Отличие этих примеров от других (например, и от откровений Блаватской) заключается в том, что эти примеры так или иначе задокументированы, т.е. прошли определенную проверку. Я выбрал лишь один, особо интересный.

“Я продолжала разыскивать людей с различными типами СЧВ (СЧВ - сверхчувственное восприятие, по терминологии Шафики Карагуллы. О. Ю.), изучать и оценивать их способности. Моя подруга Вики, наконец, сдалась и описала ощущения, которые испытывала в течение всей своей жизни. На протяжении недель и месяцев она во сне “посещала” занятия. Она могла повторить при пробуждении слово в слово лекции, которые читались, и описывала демонстрации, проводимые в классах. Вики считала, что материал, содержащийся в этих лекциях, должен был находиться в каких-то книгах.

Но дело в том, что она не читала этих книг. Время от времени она читала сообщения о какой-либо новой теории или открытии, информация о которых публиковалась впервые, но Вики уже слышала об этом на ночных занятиях за месяц или даже за год до публикации. Она считала этот тип ощущений интересным явлением, но ничего не говорила о нем…

В конце концов я убедила ее подробнее рассказать мне об этих явлениях. Она сказала, что сведения, получаемые на “лекциях”, отличаются от снов тем, что-то, что делает лектор, ясно и логично построено. Иногда применяются технические средства обучения и демонстрации опытов. Она ложится спать и почти немедленно видит, как оказывается в университетском городке в здании и аудитории университета, в течение ряда лет это были одни и те же лекционные залы. Архитектура проста, но не похожа на какое-либо здание, которое Вики видела в бодрствующем состоянии. Демонстрацию или средства обучения она называет “мысле-формами”. Учитель или лектор внезапно демонстрирует в воздухе перед собой трехмерные модели, которые может поворачивать или изменять по своему желанию. Эти модели мгновенно увеличиваются или уменьшаются в размерах, когда лектор хочет продемонстрировать некоторые положения лекции. Показываются схематические модели, а также модели, которые не походят на какие-либо, виденные Вики раньше. Они находятся в движении или могут быть остановлены для наблюдения.

На одной “лекции” лектор обсуждал нейтрон. Он назвал его “связывателем науки” и сказал, что связывающая энергия атома есть то, что можно было бы описать как ультразвук в очень узкой полосе частот, едва воспринимаемой различными элементами. Вики помнила двенадцать или четырнадцать человек, присутствовавших на занятиях…

У Вики создалось впечатление, что присутствовавшие были учеными из разных стран. Лекция продолжалась некоторое время. Когда она просыпалась утром, то в течение часа дословно записывала их. В ходе той самой лекции преподаватель сделал видимой схематическую модель нейтрона в атоме железа. Он представлял ее как спираль с известным числом витков, причем два витка спирали образовывали центральную линию внутри витков, расположенных перпендикулярно плоскости спирали. Спираль имела вид конуса.

Другая модель, которую он использовал для демонстрации, показывала нейтрон как два спиральных вихря этого типа, причем вершины конусов почти касались друг друга и конусы вращались в противоположных направлениях… Вообще Вики в бодрствующем состоянии студенты незнакомы, хотя она может видеть их из месяца в месяц в аудиториях. Иногда она видит на лекциях и людей, которых знает и наяву. Время от времени отдельные студенты остаются, чтобы после лекции задать вопросы. Однажды Вики решила проверить присутствие одного своего друга на ночных занятиях. Сознает ли он это, вспомнит ли он что-нибудь, относящееся к занятиям? Этот друг жил в другой части США. Несколько осторожных вопросов по телефону подтвердили, что друг помнит, где присутствовал. Но он не помнил подробностей лекции так ясно, как помнила Вики” (стр. 93- 96).

Данный пример в целом достаточно наглядно подтверждает, с одной стороны, что в физическом вакууме действительно содержится любая информация, в том числе и технического, научного или прикладного назначения. С другой стороны, этот пример подтверждает и то, что подготовленный человек в состоянии воспроизвести эту информацию в полной мере.

Однако способность неожиданно находить принципиально новые решения, открывать какие-либо новые закономерности и т.п. можно объяснить и иначе.

Упорный труд, скажем, исследователя сопровождается нередко рассмотрением множества разнообразных вариантов, которые оказываются непригодными для получения точного ответа на интересующий вопрос. В этом случае, формируя полную функцию отражения, исследователь в состоянии произвольно достраивать функции отражения, в том числе и те, которые формирует мозг на идеальном уровне, т.е. не связанные с данными сенсоров внешнего.

Этот процесс “достройки”, связанный с длительным и мучительным обдумыванием или перебором возможных решений, не полностью достраивающих искомую функцию отражения до требуемого значения, т.е. не полностью удовлетворяющего конкретной потребности, завершается именно тогда, когда исследователь уже устал от этих безуспешных поисков: решение приходит как бы само собой.

Что использует наш мозг для отыскания нужного решения? Ответ, по-моему, очевиден. Фрагменты промежуточных решений, которые были найдены и отброшены как негодные, могут, в конце концов, вместе или по “кусочкам” образовать требуемую функцию отражения. Этот пример еще раз подчеркивает, что наш мозг запоминает все, что когда-то “входило” в него.

Описанный механизм отыскания нужного решения принято называть “процессом творчества”. Но такое возможно лишь в том случае, если в памяти организма действительно запоминаются все мельчайшие подробности его жизни, какими бы несущественными они ни были. Об этом приходится говорить еще и еще раз.

Назовем решение задачи (мышление) творческим, если в ходе формирования полной функции отражения образуются новые понятия, устанавливаются новые связи процессов и явлений, когда создаются данные, не вытекающие непосредственно из предшествующего опыта, но определенным образом базирующиеся на нем. Это свойство - творческое решение задач - присуще, по-видимому, главным образом человеку.

ИНТЕЛЛЕКТУАЛЬНОЕ МЫШЛЕНИЕ

Но всегда ли пригоден такой механизм мышления в жизни? Оказывается - нет, далеко не всегда, а только в редких, можно сказать исключительных случаях. Более того, в большинстве случаев такой механизм мышления просто вреден. Это касается как нашей обыденной жизни, так и большинства производственных технологических процессов: в этих случаях творчество просто противопоказано, так как “создание собственных правил движения” приведет самым скорейшим образом нас к гибели.

Вот так, в общем-то, незаметно, мы перешли к совершенно иной плоскости рассмотрения функции мышления, поскольку из реализации механизма абстрагирования следует еще одно общее, универсальное свойство разума живых организмов.

Это свойство, фокусирующее в себе как механизм мышления на основе манипуляции с абстрактными понятиями, так и необходимость принимать решения на основе комплекса собственных ощущений (иначе говоря, не полностью достоверных) и наличных знаний на основе предшествующего опыта, следует назвать интеллектом.

В качестве иллюстрации целесообразно привести такой пример. Пилот самолета выполняет процедуру посадки летательного аппарата.

Эта задача вполне конкретна, ее целевая функция вполне определена, но никогда одна посадка самолета не будет в точности повторять предыдущие, поскольку каждый раз возникают свои индивидуальные осложнения в условиях полета. Поэтому каждая посадка самолета является итогом решения сложнейшей высокоинтеллектуальной задачи, где творчество крайне противопоказано, но необходимы иные качества, связанные как раз с предвидением результатов собственных усилий пилота, воздействия погодных условий, состояния радиоэлектронного оборудования самолета и аэродрома, состояния взлетной полосы, запаса горючего и так далее.

При решении интеллектуальных задач именно в силу их неопределенности по исходу живой организм переживает сильные эмоции, а в крайних случаях и тяжелый стресс.

Назовем интеллектуальной способностью разума способность принимать решения на основе неполных исходных данных, имеющихся в распоряжении разума и содержащих определенный уровень ошибочности, при неясном исходе от предпринимаемых усилий. Естественно, уровень интеллекта конкретного живого организма тем выше, чем более сложные и более неочевидные по результатам действия может предпринимать разум конкретного организма и добиваться наиболее удовлетворительного результата.

Снова, как и сам механизм мышления,данное свойство проявляется как универсальное свойство разума живых организмов, присущее отнюдь не только человеку или высшим позвоночным животным. Это не менее фундаментальное свойство, чем рассмотренные выше: оно также филогенетически обусловлено и растет по ступеням развития живых организмов вместе с ростом разума.

В психологической литературе интеллект определяют как “относительно устойчивую структуру умственных способностей индивида” (“Психология. Словарь”, М., ИПЛ, 1990 г., стр. 142). Этим самым, на мой взгляд, заменяется одно непонятное другим, еще более непонятным, так как “умственные способности” - это “вещь в себе”, не несущая в себе конкретики. Именно поэтому никто до сих пор не знает, как и каким образом можно измерить “интеллект”. Все, что “измеряется” на основе различных тестов, к интеллекту не имеет никакого отношения.

Сущность возникших неясностей и противоречий в понимании процесса мышления и свойств интеллекта заключается, на мой взгляд, в том, что привычный, исторически взращенный человечеством взгляд на уникальность человека не мог принять, как неизбежное, единство форм разума живых организмов Земли при их разном уровне развития.

Поэтому все проблемы психологического характера всегда рассматривались с позиций чисто человеческого представления о механизмах разума. Сам же человеческий разум как был, так и остался необъясненным.

Теперь постараемся рассмотреть с позиции информационно-отражательной модели сущность процесса мышления для некоторого живого организма.

Сенсоры этого (отвлеченного) живого организма не просто дают сведения о внешнем или внутреннем. С одной стороны, благодаря наличию рассмотренных ранее четырех структур, анализирующих внешнее и внутреннее, внешняя и внутренняя информация сортируется, благодаря чему выявляются доминантные и субдоминантные потребности организма, важные и второстепенные внешние объекты, т.е. происходит решение обычной задачи “узнавания”. Это уже определенный этап процесса мышления, который можно назвать подготовительным, или систематизирующим.

С другой стороны, разум организма формирует каким-либо образом полную функцию отражения, направленную на выполнение таких действий, которые по прогнозу уменьшат или устранят действие имеющихся потребностей или, по крайней мере, той, что “принимается” к исполнению. Это второй этап процесса мышления, который следует назвать этапом выбора решения.

Наконец, выполнение “вычисленных” необходимых действий дает определенный результат, который через сенсоры внешнего и внутреннего вновь оценивается разумом, по результатам чего-либо вносятся поправки в предпринимаемые действия, т.е. корректируется полная функция отражения, либо “вычисляется” новая полная функция отражения, в которой переоценивается информация сенсоров, и предпринимаются совершенно иные действия.

В реальной жизни живому организму, как правило, не отводится время на перебор вариантов, так как это может стоить ему самой жизни. Поэтому принимаемое разумом на качественном уровне (полная функция отражения) решение отличается достаточно высоким качеством по эффективности результата, т.е. третий этап мышления, как правило, не более чем минимально уточняющий.

Что же позволяет разуму так эффективно использовать свои возможности? Что позволяет так точно формировать полную функцию отражения? Несомненно, главным в этом процессе выступает предшествующий или генетически переданный опыт, который следует в таком случае только “слегка” подправить с учетом конкретной ситуации. Это то, что можно назвать “модифицируемой домашней заготовкой”.

Если разум данного организма находится на высоком уровне иерархической лестницы эволюционного развития, то он оказывается все более способным и в большей степени формировать совершенно новые, ранее полностью отсутствовавшие в памяти организма функции отражения, что дает ему новый опыт, новые знания, новые возможности.

При этом не следует забывать о формировании не только интегральной функции отражения (решение задачи узнавания), но и о дифференциальной функции - функции накопления новых знаний. Это как раз и будет означать, что у любого живого организма с возрастом повышается возможность выработки более полноценной функции отражения и принятия более правильного решения.

Из рассмотренного механизма формирования полной функции отражения видно, что те случаи решения жизненных задач, которые связаны практически только с использованием и приспособлением имеющегося опыта, следует отнести к простым процессам мышления, т.е. таким, в которых уровень интеллектуальности пренебрежимо мал. Те же случаи, когда решение требует формирование принципиально новой информации для управления, следует отнести к интеллектуальному или творческому типам решений. Здесь вновь уместно вспомнить, что память живого организма реально запоминает все о своей жизни, т.е. и все когда-либо сформированные функции отражения.

Следовательно, процесс “интеллектуализации” разума живого организма, если так можно выразиться, имеет тенденцию к расширению. Данная тенденция реализуется особенно тогда, когда разум организма в силу психических особенностей (возможная небольшая разбалансировка упомянутых четырех структур в сторону большей сангвиничности) или условий воспитания сам стремится отыскать новые решения.

Замечу, что все сказанное здесь находится в прямой связи с тем, о чем шла речь в главе о сенсорной памяти. Это только дополнительные штрихи к ранее сказанному, но не более.

 

 

    февраль 1997 г. – декабрь 2005 г.

     г. Екатеринбург

СПИСОК ЦИТИРОВАННЫХ ИСТОЧНИКОВ

 

1. Ж. Годфруа “Что такое психология”, пер. с фран., М., “Мир”, 1996 г., т. 1.

2. А. М. Руткевич “От Фрейда к Хайдеггеру. Критический очерк экзистенциального психоанализа”, М., ИПЛ, 1985 г.

3. “Психология. Словарь”. М., ИПЛ, 1990 г.

4. К. К. Платонов “Структура и развитие личности”, М., “Наука” 1986 г.

5. Браман Чаттерджи “Сокровенная религиозная философия Индии”, лекции, читанные в Брюсселе в 1898 г., перевод с третьего французского издания, Калуга, Типография Губернской Земской Управы, 1905 г., получено в рукописи через Internet, взят с JAPANSerwer www.japanserwer.ay.ru.

6. “Краткий психологический словарь”, М., ИПЛ, 1985 г.

7. Пьер Тейяр де Шарден “Феномен человека”, М., Главная редакция изданий для зарубежных стран издательства “Наука”, 1987 г.

8. Нина В. Федорофф “Подвижные генетические элементы кукурузы”, ж. “В мире науки”, пер с англ., N8, август 1984 г.

9. С. Н. Румянцев “Микробы, эволюция, иммунитет”, Ленинград, “Наука”, 1984 г.

10. А. П. Дубров, В. Н. Пушкин “Парапсихология и современное естествознание”, М. Совместное советско-американское предприятие “Соваминко”, 1990 г.

11. Г. Н. Кассиль “Внутренняя среда организма”, М., “Наука”, 1983 г.

12. Б. С. Алякринский, С. И. Степанова “По закону ритма”, М., “Наука”, 1985 г.

13. П. В. Симонов “Эмоциональный мозг”, М., “Наука”, 1981 г.

14. Лев Кацин “Расторжение брака между неандертальцем и госпожой эволюцией”, газета “На грани невозможного”, N2(185), 1998 г., стр. 2.

15. Мария Ветрова “Рождение мира”, газета “Тайная власть”, N24, 1997 г., стр. 5.

16. З. Фрейд "Введение в психоанализ. Лекции", М., "Наука", 1989 г.

17. К. Юнг "Психологические типы", М., Издательская фирма "Прогресс-Универс", 1995 г.

18. А. М. Руткевич “От Фрейда к Хайдеггеру. Критический очерк экзистенциального психоанализа”, М., ИПЛ, 1985 г.

19. В. Д. Глезер “Зрение и мышление”, Л., “Наука”, 1985 г.

20. А. С. Никифоров “Эмоции в нашей жизни”, М., “Советская Россия”, 1974 г.

21. “Физиология поведения: нейробиологические закономерности”, Ленинград, “Наука”, 1987 г.

22. Б. Ф. Сергеев “Ступени эволюции интеллекта”, Ленинград, издательство “Наука”, ЛО, 1986 г.

23. П. В. Симонов, П. М. Ершов “Темперамент, характер, личность”, М., “Наука”, 1984 г.

24. Н. Н. Яковлев “Химия движения”, Ленинград, “Наука”, ЛО, 1983 г.

25. “Физиология поведения. Нейрофизиологические закономерности”, Л., “Наука”, 1986 г.

26. Й. Хамори “Долгий путь к мозгу человека”, М., “Мир”, 1985 г.

27. П. В. Симонов, П. М. Ершов, Ю. П. Вяземский “Происхождение духовности”, М., “Наука”, 1989 г.

28. Ф. Блум, А. Лейзерсон, Л. Хофстедтер “Мозг, разум и поведение”, М., “Мир”, 1988 г.

29. С. Спрингер, Г. Дейч “Левый мозг, правый мозг. Асимметрия мозга”,        пер. с англ., М., “Мир”, 1983 г.

30. В. Л. Ратнер “Как мы видим”, журнал “Химия и жизнь”, 1982 г., N11, стр. 41-48.

31. А. М. Вейн, Б. И. Каменецкая “Память человека”, М., “Наука”, 1973 г.

32. Сергей Демкин “Черный глаз”, газета “Тайная власть”, №6, 2000 г, стр. 5.

33. Джеймс Грегг “Опыты со зрением в школе и дома”, М., “Мир”, 1970 г.

34. “Мозг”, пер. с англ., М., “Мир”, 1984 г.

35. Владимир Музыченко “Прозрение мозговых извилин”, газета “На грани невозможного”, №11, 2000 г., стр. 2.

36. А. И. Брусиловский “Жизнь до рождения”, М. “Знание”, 1984 г.

37. Р. Г. Бороян “Простагландины: взгляд на будущее”, М., “Знание”, 1983 г.

38. Гуго Глязер “Драматическая медицина”, М., “Молодая гвардия”, 1965 г., пер. с нем.

39. И. Хофман “Активная память”, М., “Прогресс”, 1986 г.

40. Д. Норман “Память и научение”, М., “Мир”, 1985 г.

41. Дж. Х. Джексон “О природе двойственности мозга”, выдержки из работы Jackson H. “De la nature de la dualite du curveau” в сборнике “Нейропсихология”, М., изд. МГУ, 1984 г., стр. 35-36.

42. С. Анина “Слышу я, как громко ты молчишь…”, газета “На грани невозможного”, №18(222), 1999 г., стр. 3.

43. В. С. Ротенберг, В. В. Аршавский “Поисковая активность и адаптация”, М., “Наука”, 1984 г.

44. Сергей Барсов “Сон разума”, газета “Тайная власть”, №20, 2000 г., стр. 5.

45. Сергей Демкин “Младший брат смерти”, газета “Тайная власть”, №17, 1999 г., стр. 5.

46. У. Найссер “Познание и реальность. Смысл и принципы когнитивной психологии”, М., “Прогресс”, 1981 г.

47. К. К. Платонов, Г. Г. Голубев “Психология”, М., “Высшая школа”, 1977 г.

48. “Радда Бай. Вера Желиховская о своей сестре Елене Петровне Блаватской”. Сборник статей Е. П. Блаватской “Карма Судьбы”, М., “Издательство АСТ”, ООО МЦФ, 1997 г.

49. Шафика Карагулла “Прорыв к творчеству: Ваше сверхчувственное восприятие”, Минск, “Сантана”, 1992 г.

 

754048

865096

 

www.e-puzzle.ru