Заглавная страница Избранные статьи Случайная статья Познавательные статьи Новые добавления Обратная связь КАТЕГОРИИ: АрхеологияБиология Генетика География Информатика История Логика Маркетинг Математика Менеджмент Механика Педагогика Религия Социология Технологии Физика Философия Финансы Химия Экология ТОП 10 на сайте Приготовление дезинфицирующих растворов различной концентрацииТехника нижней прямой подачи мяча. Франко-прусская война (причины и последствия) Организация работы процедурного кабинета Смысловое и механическое запоминание, их место и роль в усвоении знаний Коммуникативные барьеры и пути их преодоления Обработка изделий медицинского назначения многократного применения Образцы текста публицистического стиля Четыре типа изменения баланса Задачи с ответами для Всероссийской олимпиады по праву Мы поможем в написании ваших работ! ЗНАЕТЕ ЛИ ВЫ?
Влияние общества на человека
Приготовление дезинфицирующих растворов различной концентрации Практические работы по географии для 6 класса Организация работы процедурного кабинета Изменения в неживой природе осенью Уборка процедурного кабинета Сольфеджио. Все правила по сольфеджио Балочные системы. Определение реакций опор и моментов защемления |
Антимонопольного законодательства
М.А. ЕГОРОВА ОСОБЕННОСТИ ЗЛОУПОТРЕБЛЕНИЯ ДОМИНИРУЮЩИМ ПОЛОЖЕНИЕМ И НЕДОБРОСОВЕСТНОЙ КОНКУРЕНЦИИ КАК РАЗНОВИДНОСТЕЙ АНТИКОНКУРЕНТНЫХ ДЕЙСТВИЙ
В статье указывается, что признаки недобросовестной конкуренции, сформулированные в п. 9 ст. 4 Закона о защите конкуренции, указывают на наличие прямого императивного запрета любых действий, обладающих полной совокупностью этих признаков без привязки последствий совершения действия к ограничению конкуренции. Делается вывод, что антимонопольные запреты представляют собой разновидность императивного запрета, объектом которого являются субъекты предпринимательской деятельности, доказывается, что на действия по недобросовестной конкуренции распространяется императивный запрет, как и на любые действия, нарушающие требования законодательства. Обосновано, что недобросовестная конкуренция, в отличие от злоупотребления правом, не может обладать признаками недобросовестного осуществления прав, так как представляет собой неправомерное действие (или бездействие), т.е. она не может расцениваться ни в качестве разновидности злоупотребления правом, ни в качестве родового понятия в отношении актов по злоупотреблению доминирующим положением.
Ключевые слова: цифровая экономика, сетевые эффекты, прямой сетевой эффект, косвенный сетевой эффект, многосторонние рынки, пятый антимонопольный пакет, большие данные, двусторонние рынки, цифровые платформы, цифровые рынки, дифференцированное ценообразование.
Согласно п. 9 ст. 4 ЗоЗК, недобросовестная конкуренция может быть расценена в качестве нарушения антимонопольного законодательства только в случае установления полной совокупности следующих признаков: 1) при осуществлении предпринимательской деятельности любые действия хозяйствующих субъектов (группы лиц) направлены на получение преимуществ; 2) эти действия противоречат законодательству Российской Федерации, обычаям делового оборота, требованиям добропорядочности, разумности и справедливости; 3) в результате этих действий: а) причинены или могут быть причинены убытки другим хозяйствующим субъектам - конкурентам; б) нанесен или может быть нанесен вред их деловой репутации.
Злоупотребление доминирующим положением может быть расценено в качестве антимонопольного нарушения при соблюдении совокупности следующих условий: 1) структурный критерий - хозяйствующий субъект (или группа лиц) или нескольких хозяйствующих субъектов (групп лиц) на рынке определенного товара обладают реальной возможностью оказывать решающее влияние на общие условия обращения товара на соответствующем товарном рынке, и (или) устранять с этого товарного рынка других хозяйствующих субъектов, и (или) затруднять доступ на этот товарный рынок другим хозяйствующим субъектам, а размеры долей этих субъектов на релевантном рынке соответствуют критериям п. п. 1 и 2 ч. 1 ст. 5 Закона о защите конкуренции; 2) результативный критерий - результатом этих действий являются или могут являться недопущение, ограничение, устранение конкуренции и (или) ущемление интересов других лиц (хозяйствующих субъектов) в сфере предпринимательской деятельности либо неопределенного круга потребителей, в том числе следующие действия (бездействие), в том числе и последствия, указанные в ч. 1 ст. 10 Закона о защите конкуренции. Вместе с тем абз. 1 ст. 10 Гражданского кодекса РФ устанавливает императивный запрет в отношении недобросовестного осуществления гражданских прав (злоупотребления правом), а абз. 2 п. 1 ст. 10 Гражданского кодекса РФ регламентирует императивный запрет на использование гражданских прав в целях ограничения конкуренции, а также запрещает злоупотребление доминирующим положением на рынке. Возникает закономерный вопрос: как соотносятся указанные гражданско-правовые запреты с антимонопольными запретами per se, запретом злоупотребления доминирующим положением и запретом недобросовестной конкуренции? Существует ли отличие в правовой природе гражданско-правового запрета злоупотребления правом и указанными выше антимонопольными запретами? Прежде всего с учетом того, что, согласно ч. 1 ст. 2 Закона о защите конкуренции, антимонопольное законодательство Российской Федерации основывается на Конституции РФ и Гражданском кодексе РФ, думается, что антимонопольные запреты представляют собой специальные виды запретов, уточняющие применение отраслевых гражданско-правовых запретов через призму защиты не только частноправовых, но и публичных интересов. В этом отношении практически любое гражданско-правовое ограничение и тем более императивный запрет являются отражением публичного интереса в частноправовом регулировании. Наиболее ярко это выражается в государственном регулировании предпринимательской деятельности, которое юридическая доктрина и Гражданский кодекс РФ (п. 1 ст. 2 Гражданского кодекса РФ) относят к предмету гражданско-правового регулирования. Иными словами, всякий гражданско-правовой императивный запрет, ограничивающий частноправовую свободу, устанавливается законодателем в публичных интересах, исходя из принципа, отраженного в п. 2 ст. 1 Гражданского кодекса РФ, в соответствии с которым ограничение гражданских прав может быть установлено на основании федерального закона и только в той мере, в какой это необходимо в целях защиты основ конституционного строя, нравственности, здоровья, прав и законных интересов других лиц, обеспечения обороны страны и безопасности государства.
В соответствии с этим антимонопольные запреты представляют собой разновидность императивного запрета, объектом которого являются субъекты предпринимательской деятельности (хозяйствующие субъекты (п. 5 ст. 4 Закона о защите конкуренции)). Систематическое толкование п. 1 ст. 2 Гражданского кодекса РФ и п. 5 ст. 4 Закона о защите конкуренции приводит к выводу, что антимонопольные запреты должны расцениваться в качестве разновидности гражданско-правовых запретов, устанавливаемых государством в публичных интересах в отношении лиц, осуществляющих предпринимательскую деятельность. При этом необходимо обратить внимание на важную особенность антимонопольных запретов: действие хозяйствующего субъекта приобретает юридическое значение в качестве нарушения антимонопольного законодательства только в тех случаях, когда результатом этого действия является ограничение конкуренции. В этом смысле антимонопольные запреты не имеют прямого действия, так как их применение становится возможным только при условии ограничения конкуренции в результате совершения действий, запрещенных антимонопольным законодательством. Однако в антимонопольных запретах существует группа запретов, являющаяся относительным исключением из этого правила. Это группа запретов per se, при которых факт ограничения конкуренции не устанавливается фактически, а предполагается законодателем в связи с особой потенциальной опасностью для состояния конкуренции определенных видов антиконкурентных действий. Отличие запретов per se от иных антимонопольных запретов заключается в презюмировании факта ограничения конкуренции, тогда как в иных антимонопольных запретах ограничение конкуренции подлежит доказыванию. В этом смысле запреты per se ничем не отличаются от императивных гражданско-правовых запретов, так как они обладают "прямым" действием. В запретах per se момент возникновения охранительного отношения, основанного на нарушении антимонопольного законодательства, связан не с моментом возникновения последствий в виде ограничения конкуренции, а с моментом выявления факта антиконкурентного поведения. Такой подход позволяет реализовать процессуальную экономию, так как, с точки зрения законодателя, нарушения запретов per se обладают безусловным негативным влиянием на состояние конкуренции.
Признаки недобросовестной конкуренции, сформулированные в п. 9 ст. 4 Закона о защите конкуренции, указывают на наличие прямого императивного запрета любых действий, обладающих полной совокупностью этих признаков, причем без привязки последствий совершения действия к ограничению конкуренции. Таким образом, необходимо сделать вывод, что всякие действия хозяйствующих субъектов, которые: 1) направлены на получение преимуществ при осуществлении предпринимательской деятельности; 2) противоречат законодательству Российской Федерации, обычаям делового оборота, требованиям добропорядочности, разумности и справедливости; 3) причинили или могут причинить убытки другим хозяйствующим субъектам-конкурентам либо нанесли или могут нанести вред их деловой репутации, с точки зрения антимонопольного законодательства запрещены "как таковые". Иными словами, запрет недобросовестной конкуренции должен квалифицироваться в качестве разновидности запрета per se и к нему должен применяться правовой режим запретов per se, аналогичный правовому режиму запретов, установленному для соглашений и согласованных действий Законом о защите конкуренции. Итак, на действия по недобросовестной конкуренции распространяется императивный запрет, как и на любые действия, нарушающие требования законодательства. Поэтому вопреки имеющемуся в литературе мнению, что акт недобросовестной конкуренции должен связываться в первую очередь не с нарушением требований законодательства, а с нарушением требований добропорядочности, разумности и справедливости <79>, представляется, что требования добропорядочности, разумности и справедливости относятся к числу факультативных признаков недобросовестной конкуренции <80>, а на передний план в данном антиконкурентном действии выходит его противоправность. В литературе указывается, что именно на этом основании на отдельные формы недобросовестной конкуренции, поименованные в законе, в отношении которых установлены законодательные запреты не может распространяться действие нормы ст. 10 ГК РФ о злоупотреблении правом, так как в недобросовестной конкуренции, как в разновидности правонарушения, субъективное право попросту отсутствует, а следовательно, нечем и злоупотреблять. Поэтому те акты недобросовестной конкуренции, которые прямо запрещены законом, нельзя относить к злоупотреблению правом <81>.
-------------------------------- <79> Орлов А.М. Незаконные условия в кредитном договоре с потребителем как акт недобросовестной конкуренции // Конкурентное право. 2017. N 1. С. 42 - 45. <80> См.: Петров Д.А. Требования добропорядочности, разумности и справедливости как признаки недобросовестной конкуренции // Юрист. 2016. N 1. С. 32 - 37. <81> См.: Грибанов В.П. Осуществление и защита гражданских прав. М.: Статут, 2001. С. 63; Голикова О.В. Недобросовестная конкуренция и злоупотребление правом // Конкурентное право. 2011. N 1. С. 43.
Некоторые авторы указывают на то, что в отношении недобросовестной конкуренции в равной мере с получением рыночных преимуществ и противоправностью действует принцип социальной справедливости. В.А. Вайпан подчеркивает, что действия по недобросовестной конкуренции противоречат не только действующему законодательству, но и требованиям социальной справедливости, которые наряду с обычаями делового оборота, требованиями добропорядочности, разумности лежат в основе добросовестной конкуренции. Принцип социальной справедливости в определении способов и форм недобросовестной конкуренции будет нарушен при условии, если указанные в Законе о защите конкуренции действия будут иметь негативные последствия для других хозяйствующих субъектов (конкурентов) в виде причинения прямых убытков, ущерба деловой репутации <82>. -------------------------------- <82> Вайпан В.А. "Четвертый антимонопольный пакет" и социальная справедливость // Актуальные вопросы современного конкурентного права: Сборник научных трудов / М.А. Акимова, А.В. Белицкая, В.С. Белых и др.; отв. ред. М.А. Егорова. М.: Юстицинформ, 2017. Вып. 1. С. 31.
Но в чем же отличие между злоупотреблением доминирующим положением, обладающим признаками антиконкурентного, т.е. незаконного, действия, и недобросовестной конкуренцией как разновидностью неправомерного действия? Ведь, так же как и недобросовестная конкуренция, действия по злоупотреблению доминирующим положением: 1) направлены на получение преимуществ при осуществлении предпринимательской деятельности; 2) противоречат законодательству Российской Федерации, так как обладают признаками антиконкурентности в соответствии с ч. 1 ст. 10 Закона о защите конкуренции; 3) противоречат требованиям добропорядочности, разумности и справедливости, так как они, как было показано выше на примере позиции Пленума Верховного Суда РФ, представляют собой разновидность недобросовестного действия; 4) причиняют или могут причинить убытки другим хозяйствующим субъектам - конкурентам, а также 5) наносят или могут нанести вред их деловой репутации. Вместе с тем недобросовестная конкуренция в отличие от злоупотребления правом не может обладать признаками недобросовестного осуществления прав, так как представляет собой неправомерное действие (или бездействие), т.е. она не может расцениваться ни в качестве разновидности злоупотребления правом, ни в качестве родового понятия в отношении актов по злоупотреблению доминирующим положением. Поэтому следует прийти к выводу, что, несмотря на то что с формальной точки зрения антиконкурентные действия по злоупотреблению доминирующим положением полностью соответствуют критериям недобросовестной конкуренции, регламентированным ст. 14.8 Закона о защите конкуренции, они не должны рассматриваться в качестве "иной" формы недобросовестной конкуренции, не поименованной в гл. 2.1 Закона о защите конкуренции.
De lege lata это подтверждается различием в правовом режиме антимонопольных запретов, установленных законодателем в отношении актов недобросовестной конкуренции и злоупотребления доминирующим положением: если для злоупотребления доминирующим положением характерны антимонопольные запреты "по эффекту" (ч. 1 ст. 10 ЗоЗК), то недобросовестная конкуренция как противоправное действие подлежит регулированию путем установления правового режима запрета per se, не предусматривающего необходимость проведения экономического анализа рынка с целью доказывания факта ограничения конкуренции. Именно по этой причине общий правовой режим недобросовестной конкуренции в настоящее время существенно ближе к режиму антимонопольного регулирования антиконкурентных соглашений и согласованных действий, чем к режиму правового регулирования злоупотребления доминирующим положением, что находит свое отражение и в аналогии административной ответственности, установленной законодателем для антиконкурентных соглашений и недобросовестной конкуренции и в особенностях проведения анализа релевантных рынков, регламентированных Порядком N 220 <83> (п. п. 10.3 и 10.6). -------------------------------- <83> Приказ ФАС России от 28.04.2010 N 220 "Об утверждении Порядка проведения анализа состояния конкуренции на товарном рынке" // Бюллетень нормативных актов федеральных органов исполнительной власти. 2010. N 34. 23 августа.
Список литературы
1. Вайпан В.А. "Четвертый антимонопольный пакет" и социальная справедливость // Актуальные вопросы современного конкурентного права: Сборник научных трудов / М.А. Акимова, А.В. Белицкая, В.С. Белых и др.; отв. ред. М.А. Егорова. М.: Юстицинформ, 2017. Вып. 1. 2. Голикова О.В. Недобросовестная конкуренция и злоупотребление правом // Конкурентное право. 2011. N 1. 3. Грибанов В.П. Осуществление и защита гражданских прав. М.: Статут, 2001. 4. Орлов А.М. Незаконные условия в кредитном договоре с потребителем как акт недобросовестной конкуренции // Конкурентное право. 2017. N 1. 5. Петров Д.А. Требования добропорядочности, разумности и справедливости как признаки недобросовестной конкуренции // Юрист. 2016. N 1.
И.В. БАШЛАКОВ-НИКОЛАЕВ О "КОЛЛЕКТИВНОМ" ИЛИ МНОГОСУБЪЕКТНОМ ДОМИНИРОВАНИИ
|
|||||||||
Последнее изменение этой страницы: 2021-05-12; просмотров: 53; Нарушение авторского права страницы; Мы поможем в написании вашей работы! infopedia.su Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав. Обратная связь - 18.117.183.150 (0.024 с.) |